Не время жить дружно. Памяти Вячеслава Назарука, создателя кота Леопольда и Крошки Енота
В Москве скончался Вячеслав Назарук – художник-постановщик популярнейших мультфильмов «Крошка Енот», «Мама для мамонтенка», «Раз ковбой, два ковбой» и цикла про кота Леопольда. Ему шёл восемьдесят второй год.
По просьбе «Эха» киновед Сергей Капков рассказывает о жизни и судьбе мастера незабываемых персонажей и достоверных анимационных миров.
***
Если говорить о так называемом «культурном коде» нашего соотечественника, уверен, одна из его составляющих – цитаты из нашего общего кинопрошлого. Времени, когда все смотрели одни и те же фильмы, слушали одни и те же песни, играли во дворах в одни и те же игры. Телевизор с двумя-тремя программами давал нам тему для утреннего обсуждения на работе и в школе. Ну а в детских садах и поликлиниках стены были разрисованы узнаваемыми каждому ребенку персонажами. Среди них всегда был кот Леопольд, да и крошка Енот встречался довольно часто. Ведь от его улыбки «хмурый день светлей»! Эта незатейливая песенка Шаинского и Пляцковского стала гимном светлому будущему, всемирной дружбе, утопической трансформации реальности, получила приз солидного телевизионного фестиваля «Песня года» в исполнении Большого детского хора Виктора Попова. Кто не слышал ее?
А кто знает имя художника, нарисовавшего всех этих мультгероев?
Сегодня повод узнать о нем побольше, повод грустный, но Россия всегда любила героев вчерашних, когда человеку уже ничего не нужно. Только память.
Вячеслава Назарука в мультипликацию привел Юрий Норштейн – его друг по художественной школе. Когда-то они вместе собирались получать высшее образование, но Норштейн передумал и пошел работать на «Союзмультфильм», а Назарук провалил экзамены во ВГИК и выбрал педагогический. По распределению он оказался на телевидении, участвовал в создании передач «Музыкальный киоск», «На арене цирка», а также телеверсий опер, симфоний, оперетт. Там снова встретился в Норштейном, который тайно подрабатывал мультипликатором на «Экране», где только что открыли анимационную студию. Сели попить кофейку, и Юрий Борисович спросил: «Зачем тебе это нужно? Ты же рисуешь – давай в мультипликацию». Разговор за чашечкой кофе изменил жизнь молодого художника и подарил нам четыре десятка замечательных мультфильмов.
В 1970 году «Мульттелефильм» еще только зарождался, руководство не очень понимало специфики анимационного производства. Начинали с простых перекладочных картин. Первые рисованные мультфильмы делали малыми силами, получалось довольно примитивно. Вячеслав Назарук тоже присматривался к новому делу, да художник-постановщик и не мог отвечать за конечный «продукт», он придумывал персонажей и фоны. Рисованных мастерских на телевидении еще не было, не хватало людей. Для десяти минут требовалось около десяти мультипликаторов, фазовщиков, прорисовщиков, заливщиков – непозволительная роскошь. С куклами проще: сделали персонажей и снимай их в двух-трех павильонах одновременно. Можно даже снимать параллельно две-три серии. Поэтому решили открыть и кукольный цех. Назарука позвали художником-постановщиком на сериал «Волшебник Изумрудного города» – один из первых мультсериалов в истории СССР. Книгой Александра Волкова зачитывались с 1930-х годов абсолютно все, и вот впервые решили перенести на «Экран». Автор еще был жив. Его, старенького и полуслепого, привезли на студию, показали куклы, макеты. Волкову все понравилось, кроме одежды главной героини. «Все бы хорошо, но почему Элли отправилась в далекое путешествие в такой короткой юбочке?» – спросил он. Все пожали плечами, не зная, что ответить. Нашелся Назарук: «Там тепло, почти Африка»…
Но с куклами работать художнику не очень понравилось. Его притягивало рисованное кино. Вспомните живописные джунгли в «Крошке Еноте», вспомните бамбуковую хижину и голубую сари мамы-енотихи. Вячеслав Михайлович всегда был внимателен к мельчайшим деталям, создавая достоверный мир даже в условиях сказки.
Еще один успех – мультфильм «Мама для мамонтёнка». На его создание вдохновила научная сенсация. В 1977 году под Магаданом впервые нашли тело замерзшего мамонтёнка, причем замерзшего целиком. Он пролежал под слоем земли около сорока тысяч лет. Предполагалось, что незадолго до своей гибели полугодовой мамонтёнок поранил ногу, упал в яму, наполненную водой и грязью, и не смог оттуда выбраться. В дальнейшем лёд прекрасно сохранил его кожу и шерсть. Учёные страшно обрадовались находке и смогли изучить анатомию мамонтов наглядно. Имя находке дали – Дима, по названию небольшого ручья, который протекал вблизи. Мамонтёнок Дима теперь находится в коллекции Зоологического музея. В тот период ему посвятили сказки, мультфильмы, диафильмы, но самым популярным стал образ, нарисованный Вячеславом Назаруком. А песня Владимира Шаинского, которую Мамонтёнок поёт на пути через океан, стала неофициальным гимном детских домов. В ней выражена надежда ребенка, что он обязательно будет кому-то нужен, что не пропадет. Именно эта мысль, вложенная в сюжет сценаристом Диной Непомнящей, помогла художнику в работе, и он всю жизнь называл «Маму для мамонтенка» своим любимым мультфильмом.
«Дом для леопарда», «Клякса», «Раз ковбой, два ковбой» – эти картины Вячеслав Назарук создал с режиссером Анатолием Резниковым. Им нравилось работать вместе. Резников уже выпустил два первых мультфильма о Леопольде и вредных мышах в технике перекладки, но их положили на полку. Стране больше не нужны были ни дружба, ни улыбки. Призыв «Ребята, давайте жить дружно» вызвал раздражение.
«Кота Леопольда» назвали антисоветским, прокитайским, пацифистским, дискредитирующим партию и так далее, – вспоминал Анатолий Резников в нашей беседе несколько лет назад. – Почему кот не ест мышей? Я отвечал: «Вы были на площадке молодняка в зоопарке? Все же мирно живут! А когда вырастают, им задуривают голову и стравливают меж собой. А если животные вырастают вместе, они живут в мире…» Это не приняли, сказали, что так нельзя, в общем, несли какой-то бред. Я стал снимать другие фильмы, но параллельно ездил по киноклубам, где всегда показывал «Леопольда», выпускал книжки, открытки с этими героями, и это пользовалось успехом. На телевидение пошли письма. И в 1981 году меня вызвали к руководству: «Ты посмотри, какая популярность у твоего Леопольда! Давай продолжать!»
Честно говорю, не хотел. У меня были другие планы. Но меня уговорили, пообещав выполнить условие: продолжение будет в рисованной технологии. Динамические, трюковые фильмы делать в перекладке сложно и бессмысленно…»
И вот тут режиссеру понадобился лучший художник «Мульттелефильма». Несколько месяцев он ходил за Назаруком и уговаривал взяться за работу. Пришлось создавать и персонажей, и окружающий мир заново. С третьей серии Леопольд и мыши приобрели свой «классический» вид.
Когда «Экрана» не стало, когда закрыли «Мульттелефильм», Вячеслава Назарука пригласили в США, где на студии Disney предложили проводить мастер-классы. Два года он читал лекции по теории рисунка, живописи и композиции, общался с коллегами-мультипликаторами.
На родине художника тоже ждали проекты. Ему предложили участвовать в росписи храма Христа Спасителя или подготовить подарочное издание к двухсотлетию Пушкина. Назарук выбрал поэта. Получился уникальнейший проект. Для иллюстраций художник изобрел особый формат: каждый рисунок он помещал в сложно-орнаментальную, символическую рамку. Вячеслав Михайлович много изучал материалы по культурам шаманов, чуди, кельтов, староверов, алтайцев, добывал материал из самых разных источников, от летописей до расшифровок петроглифов. Как и прежде, ни одна мелочь не ускользала от его взора. С таким же погружением Назарук работал и над следующим проектом – иллюстрациями сказов Павла Бажова. Изучив все драгоценные камни, художник вполне мог переквалифицироваться в геолога.
Окунувшись в иную стихию, Вячеслав Назарук оставил кино. Увлекся живописными полотнами о языческом обществе Древней Руси. Леопольд, крошка Енот, мамонтенок Дима, Элли, Ушастик и прочие мультперсонажи давно отбились от родителей и живут самостоятельной жизнью. И, уверен, для кого-то по-прежнему делают хмурый день светлей.
