«Статус» с Екатериной Шульман
Дальше выходит отец народа Сергей Семенович Собянин и говорит: «Мы завершили мобилизацию». Абсолютно, как по известному безнравственному анекдоту: «Война окончена, всем спасибо, все свободны. А теперь дискотека!»..
Поддержать канал «Живой гвоздь»
М.КУРНИКОВ: Здравствуйте! Это программа «Статус» на канале Екатерины Шульман. Здравствуйте, Екатерина Михайловна!
Е.ШУЛЬМАН: Добрый день, Максим
М.КУРНИКОВ: На канале «Живой гвоздь» и студии «Bild на русском». Все три канала замечательные, обязательно на них подпишитесь. Там кое-что пересекается, а кое-что совершенно отличается. Поэтому вы там увидите разнообразный материал.
Кому-то я говорю: «Приятно, что вы нас слушаете», потому что вы слушаете нас через приложение «Эхо» или на сайте «Эхо», там тоже можно слушать.
А мы, наконец-то в одной студии. Как давно этого не было.
Е.ШУЛЬМАН: Первый раз за три недели. Давайте докажем зрителям, что это не монтаж.
М.КУРНИКОВ: Не монтаж, это правда.
Е.ШУЛЬМАН: Мы с вами выходили в эфир из Лондона, из Астаны и из альпийского местечка на границе с Австрией, чье название произнести может только человек, уже получивший гражданство Германии. Я пока не могу, вы, боюсь, тоже затруднитесь.
М.КУРНИКОВ: Затруднюсь.
Е.ШУЛЬМАН: Ни на одну неделю не прерывалась наша связь с дорогими зрителями, слушателями и читателями. Надеюсь, и дальше будет так же.
М.КУРНИКОВ: А мы переходим к первой рубрике.
НЕ НОВОСТИ, НО СОБЫТИЯ
Е.ШУЛЬМАН: Продолжаем мы следить за основным сюжетом внутренней политики России, а именно за так называемой частичной мобилизацией, ее извивами, ее приостановлениями, восстановлениями, донаборами и иными приключениями мобилизующих и мобилизованных.
Что у нас происходило на прошедшей неделе? Мы с вами в прошлом выпуске говорили о том, что предыдущая тактика ходить, так сказать, по грибы в тихих местах и вылавливать, как предполагают сами грибники, самых бессловесных, самых бесправных и не трогать шумные большие города сменилась тактикой «лови всех, кого можешь поймать». Видимо, это должно было означать, что мобилизационные задания не выполняются до такой степени хорошо, в какой должны были бы выполняться. Поэтому на прошедшей неделе у нас проходили облавы на мужчин в публичных местах, на рабочих местах, в рабочих центрах, возле подъездов, в крупных городах, в Москве и в Санкт-Петербурге, ровно в тех местах, куда раньше старались совсем уж медвежьей походкой не заходить.
М.КУРНИКОВ: Но вчера Москва Санкт-Петербург как будто бы открестились от этого.
Е.ШУЛЬМАН: И даже Московская область. Что касается открещивания, открещивались еще до объявлений о приостановлении частичной мобилизации или выполнения мобилизационного задания. А разные люди, в том числе, из Министерства обороны говорили, что эти все облавы незаконны, что никто не может вручать повестку крое лица, специально уполномоченного военкоматом. Потом выяснилось, что все-таки могут. Они так работают: Полицейский останавливает для установления личности (он имеет на это право), а при нем находящийся уполномоченный сотрудник от военкомата, он уже вручает вам повесточку. Так что, в принципе, это всё было оформлено каким-то смутно законным образом, но, тем не менее, пугало людей до невозможности.
Вообще говоря, по поводу выполнения и невыполнения мобилизационных заданий вот что интересно. Никаких количественный параметров у нас не существует. Как мы помним, в указе президента, — а это единственный основной кроме федерального закона документ, регулирующий именно эту частичную мобилизацию, — не приводится никаких цифр. Когда сегодня пресс-секретарь президента говорит, что 300 тысяч набрали, мы не знаем ни про какие 300 тысяч, мы только знаем, что в указе есть 7-й закрытый пункт, а что там написано, нам неведомо. Кто-то считает, что там количество, кто-то считает, что там категории. А может там еще неизвестно, что. Может быть, там стихи про чижика. Мы этого знать не можем. Поэтому говорить о том, кто выполнил, кто не выполнил тоже можно говорить со значительной долей условности. Тем не менее, некоторые люди проговариваются. От чем хорошо, например, парламент — что народу там много, и все хотят публичного внимания, поэтому болтают.
М.КУРНИКОВ: На то он и parler.
Е.ШУЛЬМАН: В общем, да. Так вот, член комитета по обороне Государственной думы проговорился, сказав, что Москве выдали мизерное задание, а они меньше, чем наполовину его исполнили, вот какая Москва у нас оказалась гнилая. «Гнилая Москва» — сорокинский такой, я бы сказала, заголовок. Почему Москва оказалась такая с этой точки зрения гнилая, догадаться нетрудно. В Москве народ пограмотней, пообразованней, читает Телеграм-каналы, законы знает, знает свои права, а более того не имеет соблазна быстро закончить свою беспросветную жизнь в надежде на то, что семья хотя бы получит компенсацию. В крупных городах у людей есть какие-то иные взгляды на свою судьбу.
Как можно увидеть эту последовательность? Выдали задание щадящее, как считают выдающие это задание. Опять же, кто выдает? Задание выдает Министерство обороны, генеральный штаб. Военные комиссариаты подчиняются исключительно Министерству обороны. Никакой губернатор им ни разу не начальник вообще.
М.КУРНИКОВ: Средневековье. Так, с вас 20 тысяч человек.
Е.ШУЛЬМАН: Да, это вполне такой средневековый порядок. Каждый феодал от своего феода должен выставить определенную дружину. Так вот великий князь московский не желает особенно выставлять дружину, потому что его подданные другим занимаются. Они бортничают, песни поют, подковы куют, но не особенно воюют, воевать не желают.
Поэтому, когда стало понятно, что задание не выполняется, стали хватать людей. Когда стали хватать людей, навели ужас на весь город и, как я подозреваю, исходя из многочисленных свидетельств, просто стали останавливаться производства, то есть люди разбежались. Не ходили на работу, уезжали, прятались. И, например, есть некоторое количество информации, что кадровики выдавали людям трудовые книжки просто на руки. Не все хотят ближнего своего отправлять на верную погибель. Есть люди закостенелые в исполнении своих служебных обязанностей, но не все таковы, особенно если они не военные, а гражданские люди. Поэтому я вно получилось, что ничего не получилось.
Дальше выходит отец народа Сергей Семенович Собянин и говорит: «Мы завершили мобилизацию». Абсолютно, как по известному безнравственному анекдоту: «Война окончена, всем спасибо, все свободны. А теперь дискотека!» Далее он обращается с очень прочувственными словами к москвичам: «Мы понимаем, какое на вас горюшко свалилось. Мы вам сочувствуем, мы за вас молимся. Пусть вернуться наши мобилизованные живые, здоровые и с победой, отстояв независимость и безопасность нашей Родины».
М.КУРНИКОВ: А вот этот хан тюменский и князь московский, тон откуда такой взялся? Практически «братья и сестры!»
Е.ШУЛЬМАН: Только наоборот, не сходимся, а расходимся. «Братья и сестры, все по домам!» Действительно, в таких выражениях можно говорить о людях, которые отправились на спортивные соревнования: «Отстояли честь нашей команды. Ждем вас обратно, дорогие наши бейсболисты!»
И кроме того это жалостный тон, что мы за вас молимся и желаем исключительно здоровья, он тоже какой-то немилитаристский. Я бы тут не делала поспешных, далеко идущих выводов насчет того, кто у нас претендует на звание лидера партии мира или, по крайней мере , партии замирения или перемирия, но, может быть, это то, что называется по-английски «сделать добродетель из необходимости». Ну, не вышло никого изловить, вместо этого только погубили совершенно всякую нормальную хозяйственную жизнь в городе. Лучше сделать вид, что так и было задумано.
М.КУРНИКОВ: Некоторые злые… ну. почему злые? — просто некоторые языки говорят, что большой шок на правительство Москвы произвело то, что один из сотрудников этого правительства приехал в гробике.
Е.ШУЛЬМАН: Ой, какие чувствительные, нежные люди. А то у них раз сотрудники не помирали.
М.КУРНИКОВ: Но люди говорят, это было как-то…
Е.ШУЛЬМАН: Может быть, конечно, когда уже совсем… «Мальчик-мальчик, гроб на колесиках нашел твою улицу! Уже подъезд твой нашел и этаж нашел…», действительно, холодок какой-то бежит за ворот. Можно себе такое представить. Но я думаю, что в качестве аргумента это трудно принести Министру обороны или начальнику Генерального штаба и Верховному главнокомандующему, сказав: «Вы знаете, я так был потрясен всей душой этим трагическим случаем, я больше вообще не могу выполнять своих служебных обязанностей. Давайте закончим всю эту мобилизацию». Как бы это ни было это аргументировано, пока никто его в самоуправстве не обвинил, это сообщение не опроверг. Хотя мы должны сказать то, что уже сказали многочисленные юристы, консультирующие потенциальных мобилизованных, например, Павел Чиков, Телеграм-канал которого один из самых популярных в русском интернете, все должны читать, потому что это спасет вам жизнь. Если жизнь и рассудок дороги вам, то вот это все читайте.
Так вот, как мы уже сказали, военкомы не подчиняются никаким губернаторам. Основанием для проведения мобилизации является указ президента. Должен быть следующий указ об окончании мобилизации. Его не существует. Эти широкие жесты относительно того, что все выданные повестки в 2 часа вчерашнего дня сгорают и обращаются в тыкву, все мобилизованные, кто еще жив, имеют право вернуться по домам. В общем, практически штык в землю. Владимир Ильич такой — Собянин. «Не мира не войны, армию распустить». Хороший лозунг, он на этапе хронических военные неудач иногда пользуется популярностью.
К чему я это всё говорю — к тому, чтобы вы не выдыхали с облегчением, чтобы ваш выдох не был слишком глубоким. Мобилизация не закончена, никаких правовых оснований пока нет. Всё это разговоры. Еще через две недели… Точнее, не через две недели. Откуда взялись две недели, о которых говорил президент? Они взялись оттого, что с 1 ноября, о чем мы также уведомляли наши дороги слушателей, у нас начинается регулярный осенний призыв. Два мероприятия проводить система не в состоянии, она на одном-то надорвалась. Поэтому до 1 ноября нужно завершить или приостановить мобилизационные мероприятия, чтобы провести регулярный призыв на военную службу.
М.КУРНИКОВ: Екатерина Михайловна, предлагаю это осмыслить, посмотреть рекламу и после этого вернуться в студию.
М.КУРНИКОВ: Мы возвращаемся в студию и продолжаем говорить не о новостях, но событиях.
Е.ШУЛЬМАН: Продолжаем говорить о мобилизации, демобилизации, ее приостановлении и ее модификациях. Итак, Москва объявила о том, что всех, кого можно, уже набрали, больше никого не набираем. О том же самом в конец того же дня заявил губернатор Московской области. Что касается Петербурга, то я пропустила официальное объявление о том, что Петербург прекращает мобилизовывать…
М.КУРНИКОВ: Нет, Петербург просто сделал этот жест — снят ответственность за мобилизацию и назначил нового. Это тоже распространенный прием.
Е.ШУЛЬМАН: В Москве сменился в начале октября, то есть буквально недавно военный комиссар, его заменил его заместитель, который тоже объявил о том, что в Москве завершены мобилизационные мероприятия. Кстати, его слово тут весомее слова мэр, потому что, по крайней мере, это ровно та структура, которая мобилизацию и проводить. Но еще раз повторю, правовым основанием для прекращения мобилизации будет указ президента, которого нет.
Также у нас сменился начальник мобилизационного управления администрации Петербурга Виктор Шевченко, но это гражданский чиновник, это не военные комиссар.
Вообще напомним, что, как мы и говорили в прошлом выпуске, целый ряд регионов у нас уже объявлял о том, что мы выполнили мобилизационные задания, объем которого неведом. Этих регионов у нас было уже полтора десятка и некоторые из них, например, Курская область и Ростовская после этого устами своих губернаторов объявили о том, что у необходимо проходит донабор. То есть сначала они вроде как всё выполнили, а потом говорят: «Нет, мы еще не выполнили».
Еще одни из этих регионов — это Бурятия, регион трагической судьбы, по которому эта война прошлась тяжелой поступью. Много людей оттуда были забраны в качестве контрактников, добровольцев. Малопонятно, насколько добровольны добровольцы. И кроме того мобилизация у них идет уже второй волной. Предполагается, что это, видимо, те места, где люди не будут особенно сильно возражать.
Е.ШУЛЬМАН: Что мы из всего этого можем извлечь? Приостановление любых мобилизационных мероприятий, очевидно, связано не с выполнением каких-то заданий, не знаем, есть там какие-то задания или нет. И опять же, если верить депутату Государственную думу — а как ему не верить? — Москва свое даже наполовину не выполнила. Связано это с тем, что необходимо провести осенний призыв. Поэтому по завершении компании осеннего призыва всё это великолепием может возобновиться еще раз. Поэтому, пожалуйста, будьте осторожны, не расслабляйтесь. Помните также вот о чем. Некоторые предприятия, IT-компании имеют бронь, то есть освобождение от мобилизации, которое они получают через Минцифры или через Госуслуги. Тут важно, чтобы эти цифры были не только у Минцифры, а чтобы они были еще и в военкомате. Но ходить, самолично проверять, «есть ли я на списке в бронь», пожалуйста, не надо ходить туда, это опасные места. Буде разумно, если от вашей организации сходит туда, например, HR или юрист. То есть, пожалуйста, не проявляется излишнюю доверчивость беспечность. Не такое сейчас время. Время сейчас такое, что нужна бдительность.
Существует, однако, одна категория граждан, которая совершенно иначе относится к мобилизационным мероприятиям. Это те люди, которые сами мобилизуют, а их мобилизовывать как-то не особенно можно. Помните эти замечательные лайфхаки в интернете: «Покупаете военную форму или нечто похожее на военную форму. Ходите гордо по улицам Москвы и никто вас не хватает.
Подобно того, как реформа пенсионного возраста, проведенная в 2018 году, не коснулась силовиков, которые продолжают выходить на пенсию в 45 лет, в 40 лет, а при удачном стечении обстоятельств, например, при работе в регионах крайнего Севера можно и до 40 выйти на пенсию. Точно так же наше многочисленное сословие силовиков имеет самое разное отношение к мобилизации. Сколько у нас сотрудников силовых стуктур — это всегда вопрос загадочный, получается секретности чрезвычайно много в этой области. Тем не менее, у нас, например, в МВД работает чуть меньше 700 тысяч человек. Это данные на 2020 год. Тут могли быть изменения. У нас около 340 тысяч человек — это сотрудники Росгвардии. У нас во ФСИН 212 тысяч человек. Около 200 тысяч в ФСБ, хотя точно мы про них мало что знаем. 118 тысяч человек в МЧС. Еще есть Федеральная служба судебных приставов, Федеральная служба охраны, Федеральная таможенная служба, генеральная прокуратура. Следственный комитет, Служба внешней разведки. В общем, есть у нас изрядное количество структур, в которых как раз основными сотрудниками являются мужчины, прошедшие военную службу в хорошей, мы надеемся, физической форме, обладающие ценными боевыми навыками.
Что с ними происходит? Что касается МВД. У МВД цельной брони нет. Сотрудники МВД состоят на специальном воинском учете. Что это значит, специальный воинский учет? Это значит, что призыв сотрудников осуществляется по решению руководства. Что происходит с сотрудниками МВД и специальной военной операцией — это большая тайна. Мы это узнаем из отдельных анонимных монологов сотрудников, которые просачиваются иногда в сводную прессу, в которые они рассказывают примерно следующее типа: «Не будет ловить мобилизованных — сам пойдешь!» Все это решает руководство. Естественно, никому попадать туда не хочется ни в какой форме.
М.КУРНИКОВ: Прекрасные старые управленческие приемы, которые хорошо работают.
Е.ШУЛЬМАН: Либо ты приносишь головы в мешке, либо твоя голова ложится в следующий мешок. Да, как-то примитивно, но эффективно. То есть никаким мобилизационных заданий для этой многочисленной 700-тысячной армии наши правоохранителей не существует.
У Следственного комитета есть бронь, они никуда не идут. У прокуратуры есть бронь, они не идут никуда. У МЧС есть бронь, они тоже никуда не идут. Про ФСБ мы не знаем ничегошеньки. Около 200 тысяч человек по приблизительным прикидкам наилучшим образом приспособлены для того, чтобы защищать, как выражается наш мэр Москвы, безопасность и не зависимость нашей Родины. Не их ли это прямые служебные обязанности?
Что касается Росгвардии, о Росгвардия в начале победоносной компании зашла туда чрезвычайно массово и столь же массово потерпела потерь. Насколько можно понять — мы тут блуждаем, конечно, в туманном лесу — мало каких данных есть. Но тем не менее, с тех пор меньше стало охотников даже среди руководства посылать туда сотрудников Росгвардии, хотя сначала, видимо, предполагалось, что прямо ими-то мы Киев-то и возьмем, хотя многие полагавшие там так, в общем, и остались.
В общем, чрезвычайная ситуация, как известно, не то чтобы приносит новое, сколько усиливает уже существовавшие тенденции. Вот это социальное неравенство, сословность нашего общества, где у одни есть сословная привилегия, а у других, по податного люди есть обязанности, она сейчас уже приобретает выпуклые формы, потому что касается уже не уровня доходов, не времени выхода на пенсии, ни каких-то привилегий, а уже самой жизни и смерти.
Пока это происходит у нас в обществе, Государственная дума любимая моя продолжает работу. Мы обещали следить за бюджетным процессом. О нем тоже несколько слов скажем. Но сейчас надо сказать во что. Я понимаю, что эти новации мало на кого произведут впечатление, кроме как на меня, но если уж это моя программа, то я говорю о том, что меня как-то тревожит.
Сегодня Государственная дума взяла и закрыла трансляцию с пленарного заседания.
М.КУРНИКОВ: Вы недооцениваете интересы аудитории. Несколько вопросов на эту тему пришло. Я не буду в конце задавать — сейчас спрошу. «Это нормально вообще?!» — вот такой вопрос.
Е.ШУЛЬМАН: Это ни разу не нормально. Ни в чем из происходящего нет ничего нормального. Это особенно ненормальная штука. Наша Государственная дума была и, собственно, Совет Федерации, все Федеральное собрание — такая-сякая, декоративная, неполномочная, имитационная и прочее. Но мы говорили всегда с гордостью, что уровень прозрачности, уровень транспарентности у нас на уровне лучших демократических парламентов мира.
М.КУРНИКОВ: Что заставило замутнеть это стекло?
Е.ШУЛЬМАН: Этому ясному стеклу, сквозь которое мы столько лет наблюдали за нашими любимыми… муравьями или — с кем бы еще их сравнить? — с белочками больными. В общем, что у нас происходит? Ограничение онлайн-трансляции вроде как произошло по решению Совета думы. Объяснять это ценное решение выставили — не хочется говорить, «вашего бывшего коллегу» — Евгения Ревенко (помните такого?)
М.КУРНИКОВ: Какого коллегу? Он же пропагандист
Е.ШУЛЬМАН: А я помню его, когда он еще был юным парламентским корреспондентом телеканала НТВ, когда все эти слова «парламентский корреспондент НТВ и телеканала означали не то, дорогие дети, что они означают сейчас. Показали бы ему тогда его нынешнего, он бы ужаснулся, как Макбет перед ведьмами. Но бывает и такое.
Так вот, Евгений Ревенко объясняет следующее: «Кругом враги. Всякая информация используется нашими врагами, поэтому мы его ограничим». Что именно они сегодня там прячут, понять тяжело. Мы сейчас про бюджет скажем и скажем про предполагаемый скандальный законопроект, который должен был рассматриваться сегодня, но на самом деле, забегая вперед скажу, не рассматривался.
Аккредитованные журналисты сидят по-прежнему в «аквариуме» (кто был в Думе, тот знает) и смотрят трансляцию изнутри. Нет трансляции онлайн, то есть через компьютеры, и нет трансляции через парламентское телевидение. Только там, внутри. Это всё противоречит 100-й статье Конституции. Заседания Совета Федерации, Государственной думы являются открытыми. В случаях, предусмотренных регламентом палаты, она вправе проводить закрытые заседания. Такое бывало, когда приходили силовики с докладом или обсуждали закрытые статьи бюджета. Но это закрытое заседание, а не ограничение трансляции. Никаких этих форм вообще не предусмотрено.
Сегодня у нас заседание Государственная дума, обсуждает что-то. Теперь не знаем, что. Раньше хоть знали. Завтра заседает Совет Федерации. И там такая штука происходит. Они обычно работает так: у них с 2-х до 4-х часов перерыв. Им разослали сегодня, сообщают нам источники, СМС, в которых сказали, чтобы они не расходились ни в коем случае и оставались бы и после 5 завтра, по Москве. И вроде как приедет в Совет Федерации ястреб из ястребов, наиболее кровожадный из наших политических деятелей Дмитрий Анатольевич Медведев и будет выступать с каким-то докладом.
Я понимаю, что пугаться очередных закрытых, внеочередных заседаний уже все устали. Мы уже пугались несколько раз. Поэтому очередной раз слышишь о том, что «А, может быть, завтра будет объявлено военное положение?» как-то утомительно. Тем не менее, может произойти и такое. Напомним, военное положение объявляется указом президента. Президент уведомляет об этом Совет Федерации. Что называется, следите за событиями.
Возвращаясь к бюджету, — что у нас с бюджетом хорошего? Не очень-то. Во-первых, исходя из проекта бюджета, у нас чрезвычайно упрощается его структура. Растут, как нетрудно увидеть, бюджетные расходы, плюс расходы на обеспечение новых территорий. Вот это, конечно, просто новые чеченские авизо, прости господи. Это золотое дно. Можете себе представить, какая прелесть? Выделение средств на то, чего нету, или оно сегодня есть — завтра его нету. Мы там построили башню высокую до самого неба, а потом ее злые украинцы взяли и взорвали. Давайте мы ее еще раз построим.
М.КУРНИКОВ: Вспоминаю, что кое-кто так отчитывался, что был город построен, однако паводком его смыло.
Е.ШУЛЬМАН: Смыло, совершенно верно. Или как у Герцена «Утрата волостного дома, изрызение плана оного мышами». Вот тут мышами может быть изгрызено что угодно. Одновременно, кстати говоря, президент Российской Федерации подписал указ, согласно которому зарплаты госслужащим, которые работают на присоединенных территориях, лица замещающие государственные должности в ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областях — всё субъекты с несуществующими границами, что называется землемер там не ходил и долго еще не пойдет, — они получают двойной оклад в целях повышения уровня социальной защищенности.
Учитывая, насколько небезопасно там работать, то тут, я боюсь, даже тройной оклад чувства социальной защищенности никому не обеспечит. Тем не менее, мы с вами говорили о донбасских асессорах, о возможном появлении категории людей, которые захотят сделать быструю карьеру в рискованных обстоятельствах, но, правда, когда этот замысел начинал обсуждаться, там было все-таки несколько потише, а сейчас-то совсем как-то тяжело.
Почему я это всё рассказываю. Денег на эти расходы, на этих асессоров с двойным окладом планируется, естественно, выделять из федерального бюджета (откуда же еще?). Соответственно, расходы федерального бюджета у нас растут. Во-первых, мы воюем — это дорого. Во-вторых, мы обеспечиваем непонятно что, что мы вроде как завоевали — это тоже дорого. Треть всех расходов федерального бюджета у нас теперь приходится на безопасность и оборону. Следующая треть — на социальные расходы. Траты на экономику сокращаются. То есть, соответственно, у нас такие три ноги: война, безопасность, социалка — это в основном пенсии. Чем старше возрастная категория, тем выше поддержка и СВО, и мобилизации и вообще всего на свете, наступления на Киев. Третья нога — это трансферы регионам. Вот эта нога худеет.
М.КУРНИКОВ: Это как в том анекдоте: «Папа, значит, ты будешь меньше пить?» Но, кажется, нет.
Е.ШУЛЬМАН: Теперь не очень понятно, анекдот ли это. Нет, папа не будет меньше пить, все будут меньше кушать. Кроме того, Счетная палата продолжает свою подрывную деятельность. В то время, когда Государственная дума закрывается, стыдливо прикрывает ручонками свои места, которые могут разглядеть враги, то Сетная палата рассекречивает данные о том, как именно финансируется у нас армия. По состоянию на 1 сентября у нас уже 71,8% от плана потрачено на национальную оборону — 3,4 триллиона. Как в фильме про доктора Зло, который просыпается после спячки и требует миллион рублей… Все: «Ха-ха-ха!»
М.КУРНИКОВ: Миллион долларов.
Е.ШУЛЬМАН: Да, миллион долларов. Миллион рублей было бы еще смешней.
Итак, вообще-то в эти месяцы обычно Минобороны выполнял свой бюджет на 55-60%, что логично к сентябрю.
Дальше у нас планируется 4,7 триллиона рублей, рекордные расходы за всю, что называется, историю наблюдений никогда мы столько не тратили, но, в общем, и никогда мы так бодро не воевали.
Кроме всего прочего эти данные нам все труднее и труднее добывать, потому что процент секретных расходов по отношению к общим у нас начинает расти. Мы на это сетовали давно, но все же раньше эти доли оставались более-менее стабильными. Еще в 16-м году большой рост. Кстати, раньше, когда все спрашивали: «Война будет?.. Войны не будет?», я всегда говорила: смотрите за бюджетом, смотрите за военными расходами. У нас пик военных расходов был в 16-м году. То ли это было выполнение программы гособоронзаказа, которая выполнялась, выполнялась дошла до некого своего пика, то ли что-то тогда задумали, но не сделали по какой-то причине. Неизвестно. Узнают, что называется, будущие историки.
Тем не менее, в 16-м году у нас был самый высокий уровень и 22% в общем объеме расходов федерального бюджета. Потом мы пошли вниз довольно резко. И в последнем мирном 21-м году у нас всего 15% расходов было засекречено. Это не только расходы на оборону. Например, некоторые статьи из раздела «Капитальное строительство» или даже ЖКХ являются тоже секретными, не очень понятно, из каких соображений.
В общем, сейчас у нас в бюджете на 23-й год — 23% расходов секретные. Значит, мы не увидим, не услышим, не узнаем, где наши, собственно говоря, денежки.
Что еще хочется сказать по поводу мобилизационного законотворчества в Государственной думе. Очень интересная тема. В прошлый раз немножко об этом говорили. Я сказала, что по моим наблюдениям никаких отсрочек и поблажек по мобилизации депутатам не дают. То есть эти какие-то их поправки и предложения не проходят. Но они могут проявлять свои творческие способности в изобретении каких-то социальных гарантий для этих мобилизованных и их семей. Хотя и с этим есть сложности. Мы помним законопроект «300 тысяч каждому из 300 тысяч». Он так прославился о том, что 300 тысяч каждой семье, откуда уходят мобилизованные. Он был отозван.
М.КУРНИКОВ: Напомню, что это только обещанный, но не принятый закон.
Е.ШУЛЬМАН: Он не то что не принят — он отозван инициаторами.
Сегодня, между прочим, под покровом тьмы рассматривали законопроект о предоставлении отсрочки от мобилизации отцам трех и более несовершеннолетних детей. Не приняли. Знаете почему? Потому что фракция «Единая Россия» не проголосовала. То есть он не набрал 220 голосов, а их невозможно набрать без участия фракции большинства.
Некоторое количество законопроектов рассматривается… бродит, скажем так, в Государственной думе. Это в основном или социальные гарантии или какие-то изменения правил мобилизации. Успеха пока особенного это не имеет.
Сегодня предполагалось рассмотрение законопроект, позволяющего мобилизацию заключенных. Что это за сюжет? То, что у нас заключенных мобилизуют без всякого закона, известно уже в течение нескольких месяцев. Это у нас делают ЧВК, которые каким-то загадочным образом прилетают, приезжают, приплывают в колонии, в том числе, в колонии строгого режима, и в колонии для бывших сотрудников. И там, обещая всем на небе райское блаженство, как высокопреосвященство обещал в свое время, забирают людей прямо-таки десятками, сотнями воевать.
Делались всякие попытки посчитать, сколько у нас народу, таким образом, ушло по открытым источникам. Выходит, чуть ли не 15 тысяч человек, довольно значительное число. Законодатели заволновались и решили, видимо, это дело как-то легитимизировать.
Сегодня Государственная дума должна была во втором чтении рассматривать законопроект, внесенный большой довольно группой депутатов во главе с председателем комитета по обороне, который был внесен законопроект еще в18-м году и принят в том же 18-м году в первом чтении. Он на самом деле о праве на прохождение альтернативной государственной службы во время мобилизации. Интересно, что депутаты в 18-м году озаботились вопросами мобилизации и правами граждан. Это само по себе, мне кажется любопытным. Приняли в первом чтении с 18-го года, с декабря. Лежит, не двигается. Вынули из долгого ящика и по думской традиции всунули ко второму чтению поправочку, которая не имеет никакого отношения к первоначальной тематике этого законопроекта, которая позволяет мобилизовать на военную службу людей, во-первых, судимостью по тяжким преступлениям, а, во-вторых, заключенных при условии, что они добровольно на это согласятся.
Обсуждалось это дело публично довольно шумно. Говорил об этом Клишас, говорил об этом сенатор Крыма Ольги Ковитиди. Но сегодня, если вы посмотрите в думскую базу, то вы увидите там, что перенесено рассмотрение законопроекта на другое пленарное заседание без даты. Там известен только сам факт.
Если бы у нас была трансляция или, я надеюсь, что у нас, может быть, все-таки будет стенограмма (может быть, опять же только у будущих историков она случится), но, тем не менее, поему-то отложили. То есть пока никакой легитимизации, никакого узаконения этих диких практик, которые даже не средневековые, они какие-то совсем про галерных рабов и про призыв военнопленных рыть окопы. Так вот пока никакого законодательного оформления этому нет.
Еще одна небольшая информация. Мы с вами говорили о том, что регионы мобилизуют, кто во что горазд: кто заканчивает, кто по второму кругу пошел. Некоторые особо энергичные территории решают устроить такое мероприятие как военные сбор для школьников. В частности, поступают нам сигналы из Приволжского федерального округа, из Нижнего Новгорода, что в школы рассылают уведомления о том, что мальчики 2006 года рождения — это, соответственно, те, кому сейчас 16 лет — должны с большим списком документов и с большим списком экипировки, как у мобилизованных: шапки, перчатки, одежда… носков сколько. Вот такой списочек мне прислали — туалетные принадлежности, набор цветных карандашей и фломастеров тоже зачем-то нужно — каких-то вещей. Должны прибыть к сборному пункту и отправиться на какую-то базу патриотического воспитания для того, чтоб там что-то такое проводит.
Родители, как вы понимаете, находятся в ужасе, не хотят, чтобы «несытое чучело бедную крошку замучило» теперь уже в буквальном смысле. Но некоторые директора говорят, что надо, надо, но документа никакого не показывают.
Дорогие слушатели, это всё абсолютно незаконно и основано только на общей панике. Во-первых, требуйте, чтобы вам показали какое-нибудь распоряжение, например, управления вашего департамента образования или военного какого-то комиссара, но военный комиссар не может распоряжаться несовершеннолетними до 18 лет. Это вообще не его сфера компетенций. Управление образования может что-нибудь такое делать, но т такого рода мероприятия не могут быть обязательными. Никакой постановки на военный учет до 18 лет нет и быть не может. Если будут настаивать, говорите людям, что они провокаторы, которые по заданию ВСУ сеют панику среди населения и пожалуйтесь на них в прокуратуру.
М.КУРНИКОВ: Теперь переходим к следующей рубрике «Понятия»
Е.ШУЛЬМАН: На эту рубрику на этой неделе нас вдохновил никто иной, как президент США Джозеф Байден.
М.КУРНИКОВ: Ветеран, так сказать.
Е.ШУЛЬМАН: О, да! Человек, помнящий еще НРЗБ. Он дал интервью CNN и, говоря о нашем российском президенте, охарактеризовал его как рационального игрока, который однако совершил серьезную ошибку, поставив перед собой иррациональную цель. Эта терминология заимствована из теории рационального выбора, которую, возможно, сенаторам преподавали в какой-нибудь тайно политологической школе. Такие штуки полезно знать. И мы решили, что будет правильно рассказать о том, что такое рациональность и, соответственно, отсутствие рациональности в рамках политической науки, каким образом мы понимаем рациональное поведение и кто такой в наших терминах рациональный актор. У нас будет сегодня неизвестный рациональный актор, собирательный наш сегодня будет «отец».
Итак, теория рационального выбора, ориентируюсь еще на классическую политэкономическую школу имени еще Адама Смита, изучает поведение человека и групп людей в рамках этого предположения, что их действия направлены на достижение неких целей и в этом смысле рациональны.
Рациональность здесь следует понимать как последовательность шагов, направленных на некую цель. В отличие, например, от поведения спонтанного, вызванного душевным порывом, случайного, окказионального, рациональное поведение предполагает, что у нашего актора есть цель, и он к ней стремится. Рациональность здесь — это не разумность, рациональность здесь — это не эффективность. Цель может быть, как верно говорит президент США, иррациональной
Ну, например, вы предполагаете, что прилетят инопланетяне и вас похитят или что соседи облучают вас посредством микроволновой печи. Что вы делаете в связи с этим? Вы заклеиваете окна крест-накрест скотчем, либо вы себе сооружаете шапочку из фольги и в ней сидите.
Так вот с точки зрения рационального выбора вы вполне рациональный актор. Вы можете быть человеком глупым, человеком темным и суеверным. Вы можете ставить пред собой даже рациональную цель, но не достичь ее, потому что ваши действия «глупы и неприличны», как говорится у Козьмы Пруткова, но это не делает вас рациональным или безумным. Почему, мне кажется, важно это объяснить — потому что часто приходится слышать: «Зачем вы анализируете всю эту политическую деятельность? Потому что там у всех психоз, там уже все с ума посходили, поэтому действуют неизвестно как». Особенно учитывая, что для авторитарной системы единственной возможной целью является сохранение власти, ее преумножение, если выйдет, если не выйдет, то сохранения. В этом смысле действия, за которыми мы наблюдаем, являются сверхрациональными. Они будут являться рациональными даже в том случае, если они приведут не к сохранению власти, а к ее утрате, это тоже может произойти. Это никак не противоречит рациональности. Это не делает актора безумным, это делаете актора спонтанным. Он хотел чего-то, вполне шел к этому шаг за шагом. Пацан к успеху шел, как это называется на определенном языке. Но вот как-то у него не получилось.
Если мы вернемся ненадолго к Максу Веберу, «отцу» нашем, который ввел понятие социального действия, а именно тех поступков, которые человек совершает, имея в виду других людей. То есть если в одиночестве чешете себе нос, то это не социальное действие. А если вы пошли в магазин чего-нибудь купить, то это уже действие социальное. Вы взаимодействуете с людьми в магазине, вы имеет в виду какие-то цели — принести еду, накормить детей — это всё социальные цели.
Социальные действия по Веберу могут быть рациональными, а могут быть аффективными, то есть эмоциональными. Это тоже может быть социальное действие. Оскорбил вас кто-нибудь на публике, вы — раз! — полезли в драку. Это будет аффективное действие.
Из рациональных Вебер выделял два типа. Это целерациональные действия, то есть это то, что мы понимаем в основном в быту под действиями спланированными, то есть у нас есть цель — вы к ней идете. А могут быть ценностнорациональными. То есть вы считаете, что некие действия правильны сами по себе вне зависимости от результата. «Делай, что должно и будь, что будет», «Да погибнет мир, но свершится правосудие.
То есть в случае с целерациональными действиями вы идете деньги зарабатывать. В случае с ценностнорациональными действиями вы молитесь пять раз в день. Может быть, вы никакого эффекта не достигните, то есть чудо, о котором вы просите, не случиться, но вы считаете, что у этих действий есть своя собственная, самодовлеющая ценность. Это тоже рациональное поведение.
М.КУРНИКОВ: То есть конфликт ценностнорационального и целерационального — это когда человек молится, чтобы выиграть в лотерею, но не покупает лотерейный билет.
Е.ШУЛЬМАН: Совершенно верно. В обоих случаях он будет, в общем, рациональным актором, но в одном случае он действует на ценностнорациональной основе, в другой — на цельноразциональной основе. Обычно люди действуют и так и так в разное время.
Возражения против теории рационального выбора основывались в основном на том, что человек не очень разумное существо. На него воздействуют многочисленные факторы: наследственность, состояние здоровья, среда прочие. Поэтому, о каком рациональном выборе можно говорить, — говорят критики, — если человек не в состоянии более-менее осмысливать или предвидеть последствия и вообще смысл своих действий.
Действительно, для того, чтобы ваше действие было рациональным в смысле не просто стремящимся к цели — может быть, цели этой не существует, и вы не достигнете ее никогда, — а в рациональном смысле эффективным, то вы должны обладать некой полнотой знания и о цели и о средствах, от этого вы должны обладать неким выбором. То есть вы можете действовать одним образом, можете другим, можете выбирать между этими различными путями.
Собственно говоря, каждый из нас знает, что мы в таком положении находимся не всегда.
Еще одна вещь, о которой хорошо бы здесь упомянуть, это об отношениях агента и принципала. Это тоже разновидность рациональных акторов. Принципал — это тот, кто дает задание и выделяет ресурсы на их выполнение (условный начальник). Агент — это тот, кто, пользуясь своими ресурсами выполняет это задание.
Так называемая патология или непреодолимое противоречие принципало-агентских отношений, о котором полезно знать каждому, кто хочет затеять ремонт в своей квартире или даже начать военную компанию, состоит в следующем. У принципала и агента всегда принципиально разные цели. Принципал хочет комфортную квартиру, чтобы в ней жить, агент хочет положить плитку, получить деньги и уйти. Это не значит, что эти интересы, эти цели противоречат друг другу. При хорошей организации они друг друга дополняют. Один человек хотел деньги за плитку, другой человек получил хорошую ванную комнату. Но они всегда будут разными, «им не сойти никогда», как сказал бы поэт империализма Киплинг.
Кроме того принципал никогда не будет обладать полным знанием о своих агентах. Ни о том, насколько они годятся для выполнения этих заданий, ни о то, насколько они вообще выполняют эти задания. Они разделили деньги между собой и спать пошли. Осознание этого факта не должно приводить вас в уныние и внушать ненависть к человечеству. Но, тем не менее, помните, когда вы даете задание кому-то, вы хотите одного, а этот человек или группа или институты будет хотеть чего-нибудь другого.
В ситуации того, что наш почтенный политолог Владимир Гельман называет bad governance или недостойным правлением, вот эти принципал-агентские противоречия — одним нужно мобилизационное задание выполнить, другим нужно, чтобы город как-то функционировал, а третьим нужно с Западом поквитаться, чтобы Запад их уважал. Эти все — каждый сам себе агент, сам себе принципал — цели их и методы расходятся сегодня дальше и дальше.
М.КУРНИКОВ: Я напомню, что канал «Живой гвоздь» во многом живет за счет shop.diletant.media и тех книг, которые вы приобретаете. И каждый раз я напоминаю об одной. В этот раз такой реверанс в сторону феминизма, потому что книга Галины Ульяной: «Купчихи, дворянки, магнатки».
Е.ШУЛЬМАН: Да, эта книжка, по-моему, увенчана многочисленными премиями и ставшая чемпионом по продажам. Это в высшей степени увлекательное произведение. Я его впервые увидела на красноярской книжной ярмарке еще в мирное время, когда был Красноярск, книги и ярмарки. Она с тех пор пережила некоторое количество допечаток или даже переизданий. Это история женского предпринимательства в России. Вообще надо сказать, что Россия в этом отношении отличалась всегда от европейских стран тем, что у нас женщины могли владеть собственностью. В Англии, например, до такого додумались сильно в XX веке. А у нас, действительно, и приданое дворянки оставалось за ней, и купчихи могли быть самостоятельным и наследовать дела своих мужей, которые, например, помирали.
В общем, это интересное, захватывающее повествование, которое позволяет посмотреть на то, что дураки называют традиционными ценностями.
М.КУРНИКОВ: А мы переходим к следующей рубрике.
ВОПРОСЫ ОТ СЛУШАТЕЛЕЙ
М.КУРНИКОВ: Напомню, что я собираю ваши вопросы на YouTube-канале «Bild на русском» и в Твиттере «Эха» Пишите там каждый вторник вопросы. Я, соответственно, их берут оттуда с огромным удовольствием.
Итак, сначала из Твиттера «Эха».
— «Здравствуйте, Екатерина Михайловна! Скажите пожалуйста не гуманитарию, насколько имеет смысл пытаться объяснить начало войны через призму увеличения продолжительности жизни. Старшее поколение, которое ранее отходило от дел, сидит, а среднее и младшее не исчезло. Или так кажется в силу возраста?» Автору вопроса — 23.
Е.ШУЛЬМАН: С поколениями у нас, конечно, нехорошо вышло. Мы об этом много говорили, но что эти разрывы в ценностях приведут к такому трагическому результату, мы, конечно, не могли предположить, что дело до такого дойдет. Действительно, самый главный фактор, который определяет отношение, например, респондента ко всему происходящему — это возраст. Ни местожительства, ни уровень благосостояния, ни уровень образования даже не играют такой роли. Страта 55+ демонстрирует совершенно людоедские взгляды просто до чрезвычайности. А если мы еще учтем, что именно люди этого возраста — да не 55+, а 65+ — занимают абсолютно все управленческие позиции в армии, в спецслужбах, в госкорпорациях, госмедиа и, собственно, в администрации, политическом руководстве, то положение наше станет еще удивительней. Мобилизацию поддерживают люди за 60, им не идти никуда, естественно, поэтому им страшно нравится. Они испытывают меньше тревожности, у них выше оптимизм потребительский. Это на самом деле поразительно.
Одна версия состоит в том, что в 50-е годы у нас народилось каким-то образом поколение моральных монстров, но не хочется так уж совсем обобщать, не хочется обижать хороших людей, либо, действительно, монополизация власти приводит к таким совершенно чудовищным результатам. То есть это похоже на каких-то «детей кукурузы» наоборот. Деды сговорились убить всех молодых. Одних убили, других распугали. Не каждый день такое увидишь.
Собственно говоря, мораль, которую из этого надо извлечь, состоит не в том, что всех людей за 60 надо как-то гуманно усыплять или выводить из социального оборот другими способами. Нет, решение не в этом. Решение в том, чтобы ни в коем случае не давать одной группе — ни женщинам, ни меньшинствам, ни большинствам, ни инвалидам монополизировать власть. Видите, что из этого происходит. Она начинают просто исстрелять всех остальных. А им всё нравится, они не испытывают ни тревоги, ни печали, ни воздыхания. У них все чрезвычайно хорошо.
М.КУРНИКОВ: Екатерина Лысенко в YouTube спрашивает вас: «Екатерина Михайловна, можете ли вы как-то прокомментировать слова члена Совета безопасности Храмова относительно «пятой колонны» среди ученых. Будете ли вы следить за развитием событий? На что нужно обратить внимание простым гражданам?»
Е.ШУЛЬМАН: Кто там у нас в списке нехороших людей? Антропологи, примкнувшие к ним математики и какие-то еще другие люди… Ну, в общем, да, от грамотных, конечно, добра не жди. И они воевать не воюют, да и копают как-то неинтенсивно и вопросы задают, занимаются неизвестно чем. Это всё понятно. Этот конфликт города и деревни, образованных и необразованных, убивающих и строящих…
М.КУРНИКОВ: Леса и степи…
Е.ШУЛЬМАН: Леса и степи, прости господи, жизни и смерти, он давно сопровождает цивилизацию человеческую, но все-таки, исходя из того, что цивилизация как-то продолжается, побеждают те, кто умеют читать и писать, а не те, кто не умеют.
Что касается того, за чем следить простому человеку. Простому человеку, особенно если он математик, антрополог и представитель других наук, надо следить за сообщениями Александры Архиповой, собственно, антрополога, которая отслеживает у нас флюктуации пропаганды на этот счет, а также распространение конспирологических теорий среди начальства и разного рода страхов и городских легенд среди податного населения. Поэтому подписывайтесь на ее канал под названием «Незанимательная антропология» и узнаете последние новости, какую именно категорию ученых сегодня велена, так сказать, истребить. Вас предупредят, и вы будете предупреждены, значит, вооружены.
М.КУРНИКОВ: Альфи-48 спрашивает вас: «Следующий год планируется предвыборный. Как вы оцениваете возможность или вероятность отмены президентских выборов в Российской Федерации? Может ли к этому подтолкнуть ухудшение обстановки на фронте, невозможность завершить войну, ожидание протестного голосования или что-то иное?»
Е.ШУЛЬМАН: Говорить, что что-то невозможно и или невероятно нынче в России и за ее пределами будет только очень самоуверенный человек. Мы не таковы. Если была у вас какая-то доля самоуверенности, то после 24 февраля она сильно уменьшилась, чего и вам желаем.
Пока мы смотрим на имеющиеся свидетельства. Понимая, что механическое продление мысленное существующего в будущее — это тоже не самый лучший прогностический инструмент, но какой есть.
У нас не были отменены или отложены выборы в единый день голосования в сентябре, хотя разговоров об этом было чрезвычайно много. Тем не менее, все выборные компании в свой срок были проведены. Вы помните, там сначала поубирали губернаторов, как в мирное время, относительно которых были сомнения, что они так уж здоров на выборах выступят. Заменили новенькими, еще свежими и блестящими и благополучно всех через выборы провели. Выбрали также некоторое количество муниципальных собраний, региональных законодательных собраний и так далее.
Всё прошло успешно, что позволяет, во-первых, политическому менеджмент у демонстрировать свою нужность, внутриполитическому менеджменту. Они же, видите, то собрались привлекать президентскую любовь и внимание посредством окучивания присоединенных территорий. Но пришлось быстренько сворачивать и вывозить оттуда свои команды политтехнологов. Кстати говоря, Марат Хуснуллин, строитель чудотворный объявил, что все, кто пожелают покинуть Херсонскую область, будут получать жилье в других города России. Вот если зайдете на первую страницу сайта Государственной думы, там прямо первое объявление. Так называется еще так провокационно — что-то типа выселение из Херсонской области. В общем, все желающие, как бы намекает вице-премьер Хуснуллин, лучше бы сворачивали свои манатки и ехали бы вы в материковую Россию. Что это предсказывает, мы говорить не будем. У нас на это есть военные аналитики. Но активность чрезвычайная. А всякие представители администраций выехали оттуда еще некоторое время как. А еще до этого уехали команды политтехнологов, которые готовили эти загадочные референдумы.
Тем не менее, в самой России выборы в этом году прошли, и пока даже никаких разговоров о том, что президентские выборы будем отменять, переносить или что-то в этом роде, не идут.
Как понимаете, сделать это чрезвычайно легко. Не потребуется никаких временных затрат, ни ресурсов иных. Можно Конституцию поменять в два счета, можно еще какой-нибудь закон новый принять — о введении монархического проведения в России… Нет, это немножко сложнее. Там надо первую часть Конституции менять. Отменить выборы и переместить выборы — всё это можно. Конституционный суд все одобрит, Государственная дума за все проголосует. Больших проблем нет.
Но если до 24 года доживет наша система в ее нынешнем виде, а это вообще не гарантировано никому ни разу, то по моим прикидкам, скорее она будет стремиться делать вид, что у нас всё нормально. Живем мирной жизнью, вообще красота. Некоторые территории сомнительные, да, в Белгороде дети в школу не ходят. В Курске тоже всё не слава богу, там Брянск прифронтовой. Но Москвой-то мы как-то еще владеем, руководим Москвой более-менее, поэтому давайте там проголосуем за президента и продемонстрируем ему свою нашу всенародную поддержку.
Если к этому моменту совсем уже куски отвалятся и песок высыплется, то тогда, боюсь, будет уже не до президентских выборов.
М.КУРНИКОВ: Спасибо большое, Екатерина Михайловна!
Скажем, что у нас прошло выступление в планетарии, и на вашем канале появится скоро видео.
Е.ШУЛЬМАН: Оно уже есть, мы над ним работаем, чтобы оно максимально соответствовало высоким критериям и стандартам, которые предъявляют нам наши слушатели взыскательные. Будет видео, будет звук. Там было про капитанскую дочку с участием дорогого соведущего, который рассказывал про бурную историю города Оренбурга и его роль в жизни Пушкина и вообще русской литературе. По-моему, вышло интересно. Были ответы на вопросы. Последующая сессия вручения подарков лекторам, по-моему, не вошла на видео, но поверьте, это было очень впечатляюще. Публика очень добра.
М.КУРНИКОВ: Если вы слушаете «Эхо», то радиоверсия будет в прямом эфире завтра. Только аудиоверсия и только в прямом эфире. Она не будет доступна для каких-то таких вещей. По-моему, в 21-00. Скачивайте приложение «Эхо» и там точно все будет доступно.
Спасибо большое тем, кто смотрел, ставьте лайки. Всем пока!