«2023» с Евгением Чичваркиным
Мы проиграли, давайте просто признаем. Мы перестали существовать как оппозиция. Ситуация последних полутора лет, безумно жесткие действия властей, уничтожение любого мнения внутри страны — и феноменальное «раком лебедь щуку» пачкание фекалиями оппозицией друг друга, полностью нивелировало. Оппозиции российской не существует. Точка…
Поддержать канал «Живой гвоздь»
М.КУРНИКОВ: Здравствуйте! В эфире — программа «2023». Мы выходим на программе «Живой гвоздь», а также мы выходим в приложении «Эхо», и потом на сайте «Эха» можно будет прочитать расшифровку этой программы.
С нами на связи — Евгений Чичваркин. Здравствуйте, Евгений.
Е.ЧИЧВАРКИН: Здравствуйте! Я предлагаю изменить вам название сайта — просто назвать «Эх!»
М.КУРНИКОВ: Мы подумаем над этим. Я, кстати говоря, скажу, что мы выходим с небольшой задержкой, потому что трафик в Лондоне небывалый.
Е.ЧИЧВАРКИН: Да, пятница. Я очень прошу прощения.
М.КУРНИКОВ: Так бывает, ничего страшного.
Е.ЧИЧВАРКИН: Быстро сформировать чувство вины у гостя — это тоже, мне кажется… Простите, пожалуйста, меня. Моя вина. Бежал… поезд…
М.КУРНИКОВ: Евгений, прекрасно, что вы начали говорить о чувствах, потому что именно о чувствах я хотел вас спросить. Когда вы видите очередное рассуждение, предположение, новость о возможных переговорах, перемирии между Россией и Украиной, что вы чувствуете?
Е.ЧИЧВАРКИН: Что это неизбежность, хотя и очень унизительная для всего западного прекрасного мира, который обещал разделаться с Путиным, и для украинского общества и украинской армии, это, безусловно, унизительно. Так как все понимают, что когда эта территория вернется и вернется ли, становится под большим вопросом, чем на данный момент.
М.КУРНИКОВ: А почему унизительно? Разве не любая война заканчивается переговорами?
Е.ЧИЧВАРКИН: Да, но если Путин отхапал 20% территории, то это военное поражение. Это унизительно.
М.КУРНИКОВ: То есть вы воспринимаете это как военное поражение? Мне казалось, что сам факт того, что Украина до сих пор существует, сам факт того, что Киев не взят, сам факт того, что Украина оказалась способной дать отпор — это уже победа.
Е.ЧИЧВАРКИН: Нет. Победа — это было бы возвращение земель и полный контроль над территорией, а еще лучше — договор с компенсацией за все, что разрушено, наломано. Понятно, судьбы и жизни не компенсируешь, а так ущерб посчитать можно. Это была бы победа. Когда у тебя отобрали огромный кусок земли и убили лучших людей, то это скорее поражение, чем победа.
М.КУРНИКОВ: Вы так говорите, как будто речь о перемирии идет только в том духе, что Украина должна отказаться от претензии на эти территории. Разве нету разных вариантов?
Е.ЧИЧВАРКИН: Нет.
М.КУРНИКОВ: Почему вы так это видите? Откуда у вас такое понимание?
Е.ЧИЧВАРКИН: Жизненный опыт и карта боевых действий .
М.КУРНИКОВ: У вас есть друзья в Украине, в конце концов, вы там бываете…
Е.ЧИЧВАРКИН: Даже вначале… есть друзья.
М.КУРНИКОВ: Насколько у вас есть представление о том, как будут восприняты такие переговоры вообще?
Е.ЧИЧВАРКИН: Так как у меня друзья преимущественно с высоким IQ, то все всё понимают и согласны с моей точкой зрения, либо я согласен с их точкой зрения. Никто на розовом пони в розовых очках не скачет из моих друзей.
М.КУРНИКОВ: Да, но как они рассуждают о том, как Украина в целом будет это воспринимать?
Е.ЧИЧВАРКИН: Плохо. И у всех, у кого есть ПТСР — у многих, а он очень у многих в той или иной степени, — он только усилится с таким окончанием войны. Плохо, тяжело это окончание войны с потерями и людскими, и моральными и земельными.
М.КУРНИКОВ: Мы здесь сделаем небольшую паузу на рекламу и сразу после рекламы вернемся в студию.
РЕКЛАМА
М.КУРНИКОВ: Мы продолжаем говорить с Евгением Чичваркиным, который, в принципе, разговоры о перемирии воспринимает по большому счету как поражение. У вас опускаются руки, когда вы слышите о перемирии?
Е.ЧИЧВАРКИН: Нет, у меня не опускаются руки. Мы будем продолжать делать то, что мы делаем. Во всяком случае, пока идут боевые действия. Медицина, которую мы отправляем и возим, до недавнего времени отправляли и возили, она очень нужна. Я две недели назад был в Киеве с тремя с половиной тоннами всякой сложносочиненной и сложноподчиненной медициной подлицензионной, скажем так: обезболивающие, кровоостанавливающие и прочие. И, кстати, я должен все еще 30 тысяч за этот счет уже месяц. И я готов с собой продать ужин в Hide, две экскурсии по Hide и Hedonism и рассказать всё, что можно рассказать про этот бизнес и мою историю и поделиться опытом. Вплоть до 8 человек я готов взять, если в понедельник мне закроют этот счет, потому что мне очень неловко перед людьми, а сам я уже поистрепался порядочно. Поэтому очень хочу кого-то привлечь. Пусть этот диккенсовский нарратив сыграет. И им будет приятно и мне будет приятно.
М.КУРНИКОВ: Hide, я напомню, это ресторан в Лондоне, которым Евгений Чичваркин владеет.
Е.ЧИЧВАРКИН: Да, так и есть.
М.КУРНИКОВ: Возвращаясь к этой теме. Честно говоря, когда вы говорите о поражении — это, как мне казалось, человек скорее оптимистично настроен на то, как Европа в целом, включая Британию, или Запад в целом, включая США, поддерживает Украину, становится немного тревожно.
Е.ЧИЧВАРКИН: А для этого было все нормально, так спокойно, вообще?
М.КУРНИКОВ: Нет. Но какая-то уверенность в том, что Украину не бросят, как будто бы была.
Е.ЧИЧВАРКИН: Украину не будут так поддерживать, как раньше. Я думаю, что всё идет к тому, чтобы аккуратно это конфликт остудить. Украине не дали достаточно вооружения, чтобы она победила. Но дали очень много, феноменально много, столько, сколько никто не ожидал. Скажем, Украина как дипломатическая держава на абсолютном историческом максимуме, на высоте, и как военное государство, как государство, могущее себя защитить, тоже на достаточно высоком уровне, на котором никогда не была. Но с экономической точки зрения страна, экономически истерзанная коррупцией в дребезги, изъеденная просто как будто одновременно вшами, мышами и червями, — изъеденная коррупцией, очень несамостоятельна.
Поэтому в любую секунду, если у коллективного Запада перестанет быть воля поддерживать, они в течение нескольких недель путем шантажа могут усадить Украину за переговоры, к сожалению.
М.КУРНИКОВ: А правда ли, что крупный бизнес, который не в связи с Россией…
Е.ЧИЧВАРКИН: К сожалению, потому что Путин победит и он будет молодцом, он всем своим ура-патриотам докажет, что он брыл. Скажет: «Хе-хе», земелькой приросли».
М.КУРНИКОВ: А правда ли, что бизнес этого коллективного Запада, особенно крупный бизнес, который имел отношения с российским бизнесом, поддавливает и говорит: «Хватит-хватит, давайте business as usual» и всё такое?
Е.ЧИЧВАРКИН: Сомнений никаких нет. Смотрите, что представляет сейчас собой Россия. Запад выстроил на полстраны забор, из-за которого не выпускает ни людей, ни деньги. Но за этот забор закидывает все время деньги за нефть, газ и прочие ископаемые. То есть люди возвращаются назад. И туда же, через забор им закидывают бабки за ископаемые.
То есть там, а забором много денег и людей. Они могут ездить в Азию — они не все хотят — или там, на Ближний Восток. На Запад — не могут. Получилось, что в одном месте вокруг Патриарших прудов всё хорошо. В большом городе вокруг Патриарших прудов всё восстановилось феноменально. Ушла IKEA — компании, которые производят мебель, на высоте. Ушли западные производители машин — китайские «микроволновки на колесах» прекрасно продаются. Всё хорошо, собственно, что?
И это Путиным подается как победа. В тот момент, когда перестанут стрелять, а будут не стрелять, а постреливать — скорей всего, будет такой сценарий, — всё, ручки — вот они! Мы проиграли, давайте просто признаем себе.
М.КУРНИКОВ: Ничего себе! Прямо вот так? Уже можно ставить точку?
Е.ЧИЧВАРКИН: Да. Мы перестали существовать как оппозиция, в России нет оппозиции. Ситуация последних полутора лет, жесткие действия властей, уничтожение любого мнения внутри страны и феноменально «раком лебедь щуку», пачкание фекалиями оппозицией друг друга полностью нивелировала. Оппозиции российской не существует. Точка!
Запад не поддержал идею…, чтобы оппозиция хоть как-то состоялась. У Запада была эта возможность. У Запада была все-таки санкций, от которых Путину не хватило бы денег на войну. А Запад не воспользовался этим, продолжает платить. У Запада была возможность 300 тысяч айтишников, действительно, светлейших голов, умных, готовых жить на Западе, готовы по правилам, налоги платить готовы, — пустить и обескровить Россию, чтобы Россия не смогла вести дальше войну.
Они этого не сделали. Они сделали все, чтобы Путин победил. И он побеждает. Просто нам с вами в этом нужно признаться. Он всех переиграл, даже совершив чудовищные ошибки вначале, не собравшись, обманувшись, что эта за страна, получил три отступления и с грязными тряпками отлетев от Киева из Изюма и Херсона, а потом, — цитируя Стрелкова, — прочитали, наконец, первый учебник в своей жизни — окопались и линия фронта больше дальше не двигается. «Окопаликсис» сегодня.
М.КУРНИКОВ: Давайте попробуем по частям разобрать то, что вы сказали. Начнем с оппозиции, которая, как вы сказали, друг друга обманывает…
Е.ЧИЧВАРКИН: Нет. То есть я прошу больше меня не считать оппозицией, так как я не могу принадлежать к существующему чему-то. Потому что я-то все еще существуют. Поэтому я виноторговец из Лондона. Прошу теперь меня титровать только так.
М.КУРНИКОВ: Вы мыслите, следовательно, вы существуете. И, тем не менее, я видел вас на встречах, на разработке документов. Это что, всё зря?
Е.ЧИЧВАРКИН: Пытались. Может быть, не зря, может быть, это в каком-то новом поколении оппозиционеров зародит — они посмотрят на все наши ошибки, — и юные, дерзкие и смелые возьмут истрепанное знамя и Гаврош выстрелит и попадет ровно в цель — и свобода на баррикадах поведет всех опять в последний стремительный бой. Может быть.
М.КУРНИКОВ: А где для вас эта отсечка, Евгений, где вы поняли, что всё?
Е.ЧИЧВАРКИН: Просто эта стадия принятия, она растянулась на несколько месяцев.
М.КУРНИКОВ: Какое событие для вас стало…
Е.ЧИЧВАРКИН: Последовательность событий. Вот 12 пакетов санкций. Самая санкционируемая страна за всю историю человечества показывает честный мужской ноль по экономическому производству. То есть а «Мы без вас можем» — «А вы без нас не можете», — вот всё что Путин говорил. Выходит так и есть.
М.КУРНИКОВ: Вы как-то интересно приравниваете то что делает оппозиция и то что делают европейские страны
Е.ЧИЧВАРКИН: Да европейские страны ничего не сделали реально против Путина, а очень много сделали в подтверждение того что он всегда говорил что «мы в кольце врагов что им без нас никак не справиться». Европа действительно впала истерику погнав на биржах газ в пять раз… и напихав денег полные карманы Газпрому, считай Путину, прошлым годом
Сейчас пугает ценой на нефть, которая может вырасти запросто. Она и сейчас неплохая для России плюс всё остальное.
Сколько интересных аналитических статей было о том что без российских удобрений продуктовой инфляция будет страшная в мире что нужно зажмуриться и продолжать покупать, и они продолжают и покупают и SWIFT работает, отключением которого пугали в четырнадцатом году, 22-м 23-м в 15-м, а всё работает отлично. Правда у владельца компании который производит удобрение отобрали кораблик потому что он сука красивый, а удобрение некрасивые поэтому они просто платят и всё
М.КУРНИКОВ: Но мне интересно почему всё-таки смешивайте действия оппозиционеров и действия правительств?
Е.ЧИЧВАРКИН: Потому что оппозиционеры измазали фекалиями друг друга, не смогли ни объединиться, ни выработать общую повестку и даже хуже.
Я искренне, изо всех своих сил пытался сделать некий примирительный документ, мне казалось, что он мог быть историческим, но ничего не вышло из этого.
Оппозицию весь Запад, — разные страны Восточной Европы и западной — решили манкировать. Они общаются, исключительно никого, кроме Путина не видят. По сути, все, что нужно было сделать, это документ, чтобы люди могли выезжать, чтобы им открывали визы, счета и никакой помощи не нужно было, просто не мешать. Визы, счета, чтобы те, кто могли выехать, а хотело выехать полтора миллиона интеллектуальных и состоятельных людей, — их просто надо было выпустить и больше не мешать. Дать относительно короткие визы, продлевать каждые годы, что-нибудь такое. Давать открывать счета и не выгонять из Louis Buton за русскую речь, условно говоря. Но не справились.
И все, кто хотели не хотел, вернулись к Путину. А еще оттуда нельзя перевести деньги, очень сложно перевести. Поэтому в России их много. Запад сделал все своими дебильными санкциями, чтобы идеи чучхе, чтобы рука и сама написала скрижали, что вы просто бабки давайте, а мы все сами всё можем сделать: и свою мебель и свою вкусную «…И точку», и свой псевдо- Starbucks разбодяжить — всё сделаем сами.
Оппозиция не подобрала слов, не нашла слов, чтобы люди услышали и поверили. Плюс они своими глазами видят, что, действительно, поганой метлой с Запада выгоняют: из Балтии, с Запада, отовсюду. Оппозиция не смогла объединиться, не смогла подобрать смысл, поэтому перестала существовать.
М.КУРНИКОВ: Ну, прямо перестала… Есть, в конце концов, люди, у которых есть большие каналы. Как они сами говорят, там миллионные просмотры.
Е.ЧИЧВАРКИН: Отлично! Я искренне надеюсь, что у них хватит воли продолжать эту работу.
М.КУРНИКОВ: Но для вас это уже не оппозиция.
Е.ЧИЧВАРКИН: Нет, я просто честно понял, что я никакого отношения к этому иметь не хочу.
М.КУРНИКОВ: То есть она существует, просто вы не хотите иметь отношения.
Е.ЧИЧВАРКИН: Я не могу просто ее назвать оппозицией, потому что у оппозиции любой страны есть хотя бы программа, есть какое-то общее видение, не просто разрозненные декларации. Здесь ничего, ни у кого нет.
М.КУРНИКОВ: Здесь тоже можно констатировать что-то.
Е.ЧИЧВАРКИН: Нитевидный пульс. Да.
М.КУРНИКОВ: Хорошо. Если говорить о бизнесе, который, в том числе, остался в России, та информация, которую, например, я получаю, это всегда такие горки американские. Происходит что-то — мобилизация или пригожинский мятеж, — и большое количество предпринимателей говорит: «Всё, дальше — опасно. Надо, ну, уезжают».
Е.ЧИЧВАРКИН: Но никто не приезжает, потому что никто не ждет.
М.КУРНИКОВ: Потом всё немножко устаканивается, и они говорят: «Таких денег, как сейчас, не было никогда. Надо их осваивать. Иначе мы не бизнес».
Насколько это, действительно, похоже на то, как сейчас устроено всё в России?
Е.ЧИЧВАРКИН: Так и есть, абсолютно. А чего пригожинский мятеж? Почитали, полдня поломали глаза о новости — вот и весь мятеж. «Танк, застрявший в цирке».
М.КУРНИКОВ: У бизнеса в России сейчас, действительно, возможности неплохие, а риски не такие уже большие?
Е.ЧИЧВАРКИН: Феноменальные. Риски не такие большие. Потому что совсем грабить своих сейчас, наверное, не будут. Потом обязательно всех расчихвостят чекисты. Обязательно всех, железно. Ну, а пока нет такой команды, чтобы было спокойно, не пугать сильно. А потом всех обязательно — под орех, никого не останется.
М.КУРНИКОВ: Евгений, ну, давайте поиграем в игру: «Если бы директором был я», только в это раз не директором, а не знаю, кем — председателем Европарламента или Байденом. Кто что должен сделать?
Е.ЧИЧВАРКИН: Я не хочу никем из них быть. Они все омерзительные. Это такая пьеса, где нет ни одного положительного героя.
М.КУРНИКОВ: Но, тем не менее, если говорить о возможных сценариях. Вы диагностировали…
Е.ЧИЧВАРКИН: Я диагностировал разворот всего человечества, как в 30-х годах в сторону несвободы. Ковид показал, что свободу можно отбирать сколько угодно, и все движется в сторону несвободы. Ультраправые побеждают, какие-то фашисты приходят к власти, казалось бы, в приличных странах. Страны, которые декларируют презумпцию невиновности, не пускают по русскому паспорту, отбирают машины с русским триколором. За какое преступление? За преступление Путина против армии, а России против Украины забирают у частного лица машины? Что за херня вообще такая? То есть они показали, что национализм — это норм просто своими действиями, которые не вписываются ни в какие вообще рамки.
Понятно, они сделали Путина легитимным, такие действия. Путину то же самое можно делать с украинцами.
М.КУРНИКОВ: Когда вы говорите, что российская оппозиция как бы проиграла эту войну, мне хочется вас спросить….
Е.ЧИЧВАРКИН: Проиграл войну Запад, проиграла войну сопротивления, противостояния и войну смыслов проиграла российская оппозиция. А сопротивляется сейчас только Украина. И слава ВСУ!
М.КУРНИКОВ: Навальный, Яшин, Кара-Мурза, Лилия Чанышева и другие…
Е.ЧИЧВАРКИН: Это прекрасные люди, которых нужно немедленно освободить.
М.КУРНИКОВ: Они вам дарят надежду на то, что есть какое-то будущее хотя бы у идеи сопротивления?
Е.ЧИЧВАРКИН: Нет. Мне жалко, что их мучают, крадут лучшие годы, здоровье, психику, уродуют их, мучают очень хороших людей. Если этот эфир на миллиметр может подвинуть это процесс, еще раз хочу сказать: Свободу политзаключенным! Они не должны быть в тюрьме, они должны быть в политическом свободном процессе. Они должны быть на дебатах в телевидении, а не в тюрьме.
М.КУРНИКОВ: Учитывая бизнес-законы, в конце концов, после смерти Путина что-нибудь поменяется?
Е.ЧИЧВАРКИН: Может быть запросто. Он бенефициар войны, он это придумал. Очень маленькому количеству людей из окружения она была нужна. Всему олигархату она не была нужна. Все чиновники шли туда поворовать, а не убивать. Собянин, который до недавнего времени сделал всё для своего некролога, то есть из городского бюджета за контракт с Минобороны платит «лужковские», тоже замазал себя в этом процессе, как и очень многих. Ну, всех должны были замазать — всех замазали, чтобы все были соучастники военного преступления. И если ты хочешь быть чиновником, — все стали соучастниками военного преступления.
М.КУРНИКОВ: Но при этом бенефициары какие-то в начале, я понимаю. Но по факту сейчас бенефициаров стало больше, в том числе, люди, которые стали на этом зарабатывать, так или иначе. Или, в принципе, регионы, которые жили своей нищей жизнью, теперь заводы, которые сейчас стоят, получили оборонзаказ?
Е.ЧИЧВАРКИН: Да, да. Поэтому я и говорю, что здесь в целом нужно признать, что весь цивилизованный мир, декларирующий свободные ценности, но не следовавший им, применяя лукавые санкции против людей, но не против режима, естественно, потерпел поражение. И, соответственно, абсолютно вне повестки осталась вся, оппозиция, которая не смогла ни объединиться, ни выработать смыслов. В общем, что тут ходить по кругу?
М.КУРНИКОВ: Может быть, мы еще вернемся к ситуации внутри России, но я хочу вас спросить…
Е.ЧИЧВАРКИН: Я очень плохо знаю, что внутри Россию…
М.КУРНИКОВ: Я как раз хочу вас спросить про Лондон, в котором прошла, наверное, одна из самых крупных акций в поддержку пропалистинской позиции, с антизиральской позицией. Как вы себя чувствуете?..
Е.ЧИЧВАРКИН: Я могу про это рассказать.
Было несколько маршей, больше 100 тысяч. Был перекрыт весь центр. Почти. они его перекрыли. Они прошлись по Пикадили. Среди очень состоятельных мам из школы, где учится наша дочь — такие мамы, которые на Рендж Роверах ездят в глухом обвесе из бриллиантов, там были мамы с детьми. Британские и не британские. Из арабского мира, безусловно, кто-то есть из Палестины, Но в основном это Ливан, Иордания, Египет и представители других стран. Особо палестинцев, будем честны, никто видеть не хочет, визы не дают. И даже соседи, которые как бы за них, самих людей не пускают к себе кроме — господи, это несчастная страна, где есть нечего… — кроме Йемена, у которого нечего есть самим, никто реально не вписался за них.
Моя йога-тренер, у которой родители родились в Палестине, которых британцы выкинули из их дома — это очень состоятельная семья, она разговаривает на пяти языках, сольфеджио Phd в King’s College. Она — тавтология сказать активныая активистка, — но она такая есть.
И, несмотря на громкие высказывания, эти акции протеста носят очень мирный характер. Мы двери HIDE не закрывали, когда они проходили мимо. В моём Инстаграме написано: I stand Israel thanks! («Я поддерживаю Израиль. Спасибо»!)
И она была и есть и продолжает быть моей учительницей. Это политический процесс, который абсолютно нормально, что он происходит, и он должен быть. Вернее то как он происходит в Великобритании, именно так он и должен происходить во всём мире. Полицейские, несмотря на то что там есть очень серьёзные группы антитеррора, там афганские ветераны которые вообще не будут церемониться если будет приказ, они сидят тихо в стороне. Обычные полицейские, которые занимаются на всех политических акциях, в том числе на российских, в том числе на украинских, они при любом проявлении агрессии очень долго вкрадчиво разговаривают: у них есть феноменальные инструкции как успокаивать людей. Они долго предупреждают, за что вы можете быть арестованы и стараются не применят ничего, не злить и так далее.
Поэтому реальных происшествий на всех стотысячных митингах в Англии не было. Более того, как здесь это происходит, происходило бы во всем мире, то войн бы не было, потому что это так, как вообще этот политический процесс должен быть.
Все знают, где находится Golden Lane, где находится 90% евреев. Все знают, где JW3, огромный еврейский центр. Все знают, где синагоги и израильское посольство. Около всех этих мест не было происшествий за все это время.
Эти процессы имеют исключительно политические цели. Они кричат властям, чтобы власти повлияли на Армию Израиля, потому что британцы непосредственно… у них тогда был мандат на Палестину, это была колония, с которой согласилась международное сообщество. Они ее после войны не потянули и напоследок создали государство, будем предельно честны. Вот где все не так однозначно, так это там.
Безусловно, если спросить меня, я большой фанат цивилизации. Для меня посреди пустыни созданное государство с гей-парадами, лучшей в мире медициной, одним из лучших в мире хай-теком и 52 тысячами GDP на человека, безусловно, для меня в абсолютном приоритете по отношению к тому, чего достигла палестинская автономия. Я там физически был, в этом Отеле Банкси. Это тяжело, грустно и неправильно. Там виден серьезный недостаток сводных университетов и серьезный недостаток государственности вообще как таковой.
Грубо говоря, в войне американцев, да, англичан когда-то давно и индейцев… Жалко ли мне индейцев? Мне очень жалко индейцев, их обычаи, их детей, их земли мне искренне очень жалко. Хотел бы я, чтобы там все оставалось так, не было бы Нью-Йорка, американской мечты и американского феноменального бизнеса и американских компаний? Нет. Я фанат. При всей моей любви и жалости native, я большой фанат цивилизации.
То же самое касается Канады. Мне нравится государство Канада, эти может быть многонациональные интересы с большей защитой частной собственности, чем даже в Штатах. Несмотря на то, что вначале это достаточно мрачная история колонизации, мрачнейшая.
Но еще раз: у меня нет черного и белого в этом конфликте. Но мы все видели, когда этот нарыв прорвался, с какой озверелой жестокостью люди, которых сложно назвать людьми, просто уничтожали все на своем пути. И ответ Израиля абсолютно понятен.
При этом мне каждого мирного жителя искренне жалко. Мне жалко любого мирного человека в Шебекино, мне жалко любого мирного человека в Газе и детей жалко. Я стою на гуманитарных позициях, я очень не военный. У меня также обливается сердце кровью, когда страдают люди, за которых родители решили или там муж решил, которые не смогли уехать оттуда.
М.КУРНИКОВ: А война России с Украиной? Там есть этот мотив цивилизации или нет?
Е.ЧИЧВАРКИН: Не настолько. Там международно признанные границы. Украина в целом достаточно свободная страна была
М.КУРНИКОВ: Я хотел уточнить. Демократия относится к этим достижениям цивилизации?
Е.ЧИЧВАРКИН: Безусловно, в Украине была очень чудовищная коррупция. Но в Украине был политический процесс, что очень важно. Шесть раз поменялся президент. Там реально были разные партии. И этот процесс был очень правильный. Война очень серьёзно там повлияла на свободу слова. До войны свобода слова была абсолютно любая. И это вольница, где дышалась полной грудью.
Да, была жутчайшая коррупция. В целом Россия и Украина на карте чудовищных стран по коррупции. Они одного цвета — тёмно-бордового. Границы-то нет, как нет у России со всеми бывшими странами СССР так же нет границы на карте по коррупции.
Но империя, набравшая денег за нефть и газ, решила самовосстановиться. Здесь абсолютно однозначно напали среди белого дня из-за своих имперских амбиций, убили мирных людей, огородили забором чужую страну.
М.КУРНИКОВ: Я пытаюсь, исходя из вашей картины мира, понять, где что происходит. Когда вы, например, видите Китай на карте или видите Cи, для вас это одна из крупнейших экономик мира, в первую очередь?
Е.ЧИЧВАРКИН: Нет, это самый кровавый режим, — хуже гитлеровского, хуже сталинского, — который никак не покаялся за свои 60 миллионов жертв культурной революции. В котором все продолжают кидать руку и так же платить, потому что с ним никто связываться не хочет.
Жутко несвободная страна. Я не фанат континентального Китая. Я как древний чайканшист люблю Тайвань. Это первая страна, куда я приехал. И я люблю Гонконг, хотя он тоже теряет признаки того самого Гонконга.
М.КУРНИКОВ: Когда вы сидите, что Байден встречается с Си…
Е.ЧИЧВАРКИН: Мне всё понятно. Они и с Путиным лобызались так же, если бы у Си была внешняя империя, а не внутренняя, и они хотели захватить что-нибудь из Монголии. Сказали бы: «Мы когда-то здесь были. А ну-ка, давайте ее сюда со всеми ископаемыми и лошадями». То так же они не пожимали бы руки. Та империя держит себя в рука, а путинская — не держит. Поэтому Путину больше не жмут, а си — жмут. После реформ Дэн Сяопина все выдохнули, перекрестились и стали потихонечку обнимать китайцев, так как хотя бы одна часть свободы — экономическая свобода прекратила голод, прекратила несчастья, улучшила жизнь человека, здравоохранение. Стали путешествовать, они по-другому образованы. Стали лучше питаться — и бла-бла-бла. Какую-то часть цивилизации экономическую, безусловно, пять поколений после Дэн Сяопина им принесла.
Вот на Си пошел регресс.
М.КУРНИКОВ: Я как раз хочу понять, насколько вы видите глобальные противоречия, которые складываются в разных точках напряжения по миру. Насколько вы опасаетесь, что это может привести к какому-то по-настоящему глобальному конфликту?
Е.ЧИЧВАРКИН: Моя психика не дает мне туда думать, блокирует мысли о большой войне. Поэтому, скажем так, я в нее не верю. Может быть, Моя логика парализована.
М.КУРНИКОВ: А насколько, на ваш взгляд, изменилось отношение европейцев и британцев к этой войне? Потому что в начале, год назад, они воспринимали её как свою историю, А сейчас. как будто у них получилось мысленно отстроиться от неё.
Е.ЧИЧВАРКИН: Все просто устали. И здесь свои экономические проблемы. Здесь подняли райды, люди не могут купить квартиры и так далее. Здесь перетряхивают всё ещё ковидные последствия. Постковидные уже последствия.
М.КУРНИКОВ: Но одно дело люди, которые думают о том, на что жить, А есть элиты. Почему для них это как будто бы стало чужой историей? Я почему еще об этом спрашиваю — сейчас семнадцатая годовщина убийства Александра Литвиненко, и мы видели примеры того, как российские власти с удовольствием вмешивают вся в какие-то дела, которые считают своими на территории других стран. Нет этого страха, нет этого понимания.
Е.ЧИЧВАРКИН: После Скрипалей там предупреждение было совсем серьёзное. То есть после Литвиненко было осложнения отношений, после Скрипалей, потому что здесь погибла гражданка Великобритании. Хочу напомнить, что там отношения совсем ухудшились. Здорово ухудшились.
Поэтому приезд Бориса Джонсона и поддержка Украины, вероятно, бы не состоялись, если бы не было скандала со Скрипалями, если бы отношения были на хоть сколько-нибудь относительно приемлемом уровне. Я предположу, я не утверждаю.
М.КУРНИКОВ: Почему-то горячая поддержка, которая была элитами, сейчас не продолжается?
Е.ЧИЧВАРКИН: Усталость.
М.КУРНИКОВ: У них тоже?
Е.ЧИЧВАРКИН: У всех.
М.КУРНИКОВ: Грустно. Получается, что расчет диктаторов на то, что демократии сдают, срабатывает?
Е.ЧИЧВАРКИН: Да, безусловно. Он пересидел, плюс они перегруппировались, сделали выводы. Больше не делают дебильных могилизаций, а просто увеличили бабки на старте, первые бабки. Они не увеличили зарплаты, они увеличили первые бабки, поняли, что человеку нужно урвать, сразу. Может быть, его потом убьют, а тут он хотя бы семье что-то сделает. Они рассчитали очень хорошо. Они учатся также. Они и воевать учатся. Вот украинский военный говорил, насколько изменился профессионализм российской армии за это время. Мы учимся — они учатся. А учителя хорошие, прямые попадания — это хорошие учителя, скажем так, мрачно. Заставляют мозги работать мобилизироваться.
М.КУРНИКОВ: Последний вопрос, Евгений, про ваши политико-экономические взгляды.
Е.ЧИЧВАРКИН: Я либертарианец. Государство — самое последнее зло на земле, и оно сейчас из всех щелей и дыр показывает, какое оно зло. Оно показало, что оно зло в ковид, что оно зло во время всех этих войн. Государство и влезание государства в человека, в жизнь человека — это просто близко к суицидальному уровню. В 30-е это чуть не привело как раз… это было большое влезание государства в жизнь человека. Появились СМИ, жизнь уплотнилась, ускорилась. И государство стало для людей всем, как в Германии, как в Советском Союзе, кстати, в Америке узурпация власти произошла с Рузвельтом тем же.
М.КУРНИКОВ: Я хотел спросить, исходя из этих либертарианских взглядов, вербовка заключенных на войну, это как вам инструмент?
Е.ЧИЧВАРКИН: Если он по экономике сидит и ему там будут платить зарплату, и это, грубо говоря, ЧВК, наверное, это нормальный инструмент в нормальной стране, если эта военная корпорация выполняет какую-нибудь защиту Аденского пролива от пиратов, условно говоря. За убийц, насильников и прочее выпускать нельзя. А если человек что-то украл и не может расплатиться, дайте ему расплатиться, патрулируя Аденский залив. Выглядит вполне нормально. Частные военные корпорации в будущем.
М.КУРНИКОВ: Это был Евгений Чичваркин. Я вижу, что в канале «Эхо. Новости» появилась новость о том, что Михаила Касьянова признали иностранным агентом.
Е.ЧИЧВАРКИН: О, не прошло и года! Подумайте, вместо «Эхо»— «Эх…» И так же будет звучать «Эх, новости».
М.КУРНИКОВ: Там междометья сами напрашиваются.
Я еще скажу про shop.diletant.media. Там в этот раз предлагается книжка «Мальчик, который пошел в Освеницим вслед за отцом». Вот такая не очень оптимистичная история в одной из биографических книг о холокосте.
Спасибо, что смотрели нас! Поставьте лайк этому видео. Всем пока!
Е.ЧИЧВАРКИН: Пока!
