Последствия кажущегося компромисса могут оказаться гораздо серьёзнее
Вряд ли сейчас есть что-то важнее прошедших вчера переговоров. Уже опубликовано множество прогнозов и даже конспирологических версий, но для меня ключевым остаётся момент последствий.
На данный момент всё выглядит (и это важно — именно выглядит, поскольку о реальных договорённостях мы не знаем) так, будто Путин добивается заморозки войны на достаточно выгодных для себя условиях.
Очевидно, что прекращение боевых действий и спасённые жизни — это позитивный исход. Однако если итогом потенциальных мирных соглашений станет прецедент, что в XXI веке силой можно «решить вопрос» и закрепить территориальные приобретения, пусть даже огромной ценой, это создаст опасный стандарт.
После окончания Второй мировой войны сформировался определённый баланс, поддерживаемый США и странами «большой семёрки», при котором агрессивные действия диктаторов встречали либо противодействие, либо изоляцию. Этот механизм работал не идеально, но в целом оставался сдерживающим фактором. Сейчас же мы видим, что глобальный «полицейский» готов вести переговоры с тем, кто нарушает этот баланс.
Если это допустимо для одного случая, то что помешает Китаю силой решить вопрос с Тайванем, а затем сесть за стол переговоров? Почему Иран, «Хезболла» или ХАМАС не могут рассмотреть подобный сценарий в отношении Израиля? Или, например, Венесуэла, как писал пару месяцев назад, не захватит лакомый кусочек соседней Гайаны?
Опасность такого подхода в том, что он создаёт иллюзию управляемости подобных конфликтов. Однако история показывает, что аппетиты агрессоров растут, а другие воспринимают это как слабость и вседозволеность. Последствия же кажущегося компромисса могут оказаться гораздо серьёзнее. Чемберлен в своё время тоже воспринимался как миротворец, но итог тех уступок миру дорого обошёлся.
Прекращение войны — безусловное благо, но её развязывание не должно становиться выигрышной стратегией.
