Надежда Юрова

Я очень хочу, чтобы моя мама была счастлива, мне звонила каждый день, чтобы все от меня отвалили, чтобы у меня была классная работа, чтобы я могла вернуться в любой момент в Россию. И вообще я хочу быть свободной, а когда человек свободен, это значит, что он может вернуться домой, когда ему грустно. Я вообще не хотела всего этого, но просто как можно было так сделать, как они? Нельзя было, совсем нельзя…

Я бы не очень хотела, чтобы подобные Болотные случались, потому что это все-таки был такой порыв выхода на улицу не с хорошей жизни, скажем так. Тут скорее важно не как это произойдет, хотя от этого тоже будет много зависеть, безусловно, дальнейший ход, а скорее всех думающих людей волнует, как мы будем жить после этого…

Нам нужно нормальную Россию настоящего собирать заново. Она сейчас, как тело человеческое, взрывом разметана к чертовой матери по всей планете. И для того, чтобы собрать его заново, нужно не кричать ему: «Вставай! Вперед!» «Я правильно!» «Нет, я!» «Да ты говно!». На этом всё заканчивается. Никто в это не верит. Нам нужна новая искренность, настоящая новая искренность…

Сейчас я не знаю места в России более протестного, чем русская тюрьма…

Лучший друг моего старшего сына Сэма живет в Одессе. Ну, как он? Это два ребенка, которые просто в миг перестали быть детьми. И сейчас это общение двух людей, которое просто как с Русланом Левиевым и Майклом Наки сводки с войны…

Что война делает с психикой человека? Как на подобные кризисы реагируют дети?

Я должен был из Харькова ехать в Киев. Разбудила меня жена и говорит: война. Была слышна канонада очень активная и зарево. В тот же день я получил несколько писем типа “Готовься, нацист, мы к тебе идем” с указанием моего домашнего адреса…

Я в этом вопросе абсолютный пессимист: та точка невозврата, которую Россия прошла 24 февраля, этот рубикон – моё глубокое убеждение, что это очень надолго.
Я не верю, что в обозримом будущем произойдут какие-то положительные сдвиги…

Патриарх Кирилл считает необходимым доказывать свою нужность, в том числе сиюминутную политическую. <...> Но вот чтобы так вот из уст патриарха и так прямо — это некая финальная стадия определенного процесса милитаризации православия и торговли богословием…