«Особое мнение» Андрея Нечаева
Вот эта вот любовь, пока ты на троне, она всегда яркая, горячая, активная, а как только ты трон покидаешь, она как-то быстро девальвируется. И Владимир Владимирович, честно говоря, не глупый, он это прекрасно знает, поэтому думаю, что покидать трон не планирует…
МАРК НУЖДИН: Всем добрый день!. Здравствуйте!. Вы смотрите канал «Ищем выход», а также эту программу вы можете видеть во всей метавселенной «Эхо». И это особое мнение здесь у нас бывший министр экономики России, политик, еще и писатель Андрей Нечаев. Андрей Алексеевич, добрый день!
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Здравствуйте.
МАРК НУЖДИН: Я Марк Нуждин, призываю вас подписываться на канал «Ищем выход», ставьте лайки, подписывайтесь, помогайте нам деньгами, по ходу буду напоминать, как это для нас важно. Ну и так получается, что у меня вопросы к вам по большей части как к экономисту. Не знаю почему, видимо, экспертизы в этой области в последнее время не хватает, и мнения, которые звучат, не всегда научны, а больше, скажем так, гадательны. Здесь у нас и вопрос о том, как осуществляется финансирование войны и когда же у Кремля закончатся деньги для того, чтобы вести боевые действия, и о заложниках, которые оказались в распоряжении, так называемый обменный фонд, вот эти вот недавние большие сроки, и вопрос о том, почему же у нас блэкауты бесконечные происходят, и вопрос о санкциях, в общем, много всего. И я хотел бы начать как раз вот с вопроса достаточно абстрактного, но тем не менее в каких-то своих разрезах совершенно конкретного. Когда, на ваш взгляд, у Москвы закончатся деньги на ведение боевых действий, потому что крах российской экономики предрекали очень часто, особенно в начале всего этого. Но этого краха все не происходит, а деньги все не кончаются.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Боюсь, что мой ответ нас всех расстроит. По крайней мере, в ближайшем будущем деньги точно не закончатся. Потому что сейчас ситуация с бюджетом, я бы сказал так, сравнительно благополучна. В начале прошлого года были действительно такие алармистские заявления многих экспертов, что дефицит бюджета будет 5 процентов, 7 процентов ВВП, но по итогу года все выглядело вполне пристойно, меньше двух процентов. Я бы сказал, что многие страны Европы могут там просто позавидовать, типа Греции, Италии, Испании и многих других. В этом году тоже пока вот за первые полгода ситуация вполне благополучная, значит дефицит бюджета тоже где-то в тех же пределах, менее 2%, надо снять шляпу перед российским бизнесом. Вот благодаря тем основам рыночной экономики, которые мы вот этими руками с Егором Тимуровичем Гайдаром подстроили, российская экономика действительно достаточно успешно переживает очень серьезные, конечно, геополитические вызовы, но именно российский бизнес наладил так называемый параллельный импорт, потому что России, конечно, по многим секторам критически зависит от импорта, но вот честь и хвала российскому бизнесу, да, он стал дороже, да, он стал дополнительным фактором инфляции, но тем не менее, за исключением отдельных позиций, где ситуация тяжелая. Есть сектора, где ситуация тяжелая, например, дальняя авиация. Мы не производим широкофюзеляжные дальнемагистральные самолеты. Последний был выпущен еще туполевской конструкции в 2011 году. А в хозяйственной сумке, как вы понимаете, Боинг и даже эмбраер не провезет, в отличие от чипов с Тайваня. Поэтому в дальней авиации ситуация действительно очень тяжелая. И сплошь и рядом мы видим сообщение о том, что самолет завернули из-за неисправности, самолет не вылетел из-за неисправности. Лётчикам вообще официально, это немыслимая ситуация, официально запретили сообщать о мелких неисправностях, потому что всё равно чинить их нечем. Запчастей тоже нет. Но в целом, если мы с точки зрения макроэкономики, вот прошлый год дал 3,5 тмпа роста валового внутреннего продукта. То есть бизнес, частный бизнес в первую очередь, российскую экономику вытягивает. Переключил потоки, скажем, сырья с Европы на Азию, на Индию, в частности, на Китай. Я бы не идеализировал при этом ситуацию.
МАРК НУЖДИН: Да, как раз вот хотелось бы спросить. То есть, получается, исходя из того, что вы сказали, в общем-то, картина безоблачная.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Нет, она, конечно, далеко не безоблачная. Вот самый печальный пример, связанный с дальней авиацией, я привел. Есть еще целый ряд секторов, которые сильно пострадали от санкций.. Ну, например, танкостроение, где у нас 80% было импорта средним, а по некоторым позициям и существенно больше.
Плюс есть еще одна проблема, она отчасти связана с санкциями, а часть она такая рукотворная, я бы даже сказал, вот когда политика начинает смешиваться в экономику, это всегда добром не заканчивается. Я в данном случае имею в виду широко пропагандируемый нашей властью, ну и, соответственно, пропагандой, лозунг о необходимости отказа от доллара, торговли в национальных валютах и так далее.
Но вот эта торговля в национальных валютах оказалась делом непростым. В частности, мы столкнулись с очень серьезной проблемой именно по нефти и нефтепродуктам, а потом как-то бизнес переключил. И через танкеры, и через другие способы, что, кстати, нефть выгодно отличает от газа, потому что газ, вы понимаете, что трубопровод как детский конструктор он не переложит.
МАРК НУЖДИН: Сейчас, между прочим, в области газа тоже наметились какие-то подвижки.. Из последних новостей буквально на днях, вчера или позавчера, что неизвестные покупатели скупили большое количество судов газовозов и подозревают, что это Россия.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Это отдельная интересная тема, я на ней в двух словах остановлюсь. Вот, но сейчас, да, поэтому, вот что касается трубопроводного года, то там резкий экспорт сократился, и Газпром впервые обнародовал фантастические убытки. Наше национальное достояние, увы, убыточно, поэтому не все благостно.
Так вот, наши замечательные индийские партнеры сказали, отличная идея, давайте рассчитывать на национальных валютах, мы будем платить вам рупиями, только рупия не вполне конвертируемая валюта, как, кстати, и юань, ну юань чуть больше, но тем не менее.. И дальше что с этими рупиями делать?. Причем получают их нефтеэкспортеры, которые импортом чая, образно говоря, не занимаются. В результате сейчас огромное количество рупий, формально принадлежащих российским экспортерам, валяются, простите меня за мой французский, в Индии.
А не лишенные остроумия наши индийские партнеры предложили, а вы, инвестируйте эти деньги в индийскую экономику. Отличная идея. Особенно, если проект окажется удачным, прибыльным, российский инвестор получит эту прибыль только в рупиях. И дальше мы, собственно, попадаем вот в этот замкнутый круг. Мы, образно говоря, нефть поставляем бесплатно, инвестируя ее в индийскую экономику. И таких примеров можно, к сожалению, привести несколько.. А что касается газа, вот тут…
МАРК НУЖДИН: Ой, подождите, давайте перед тем, как мы страницу перевернем и к интригующей газовой истории перейдем, я напомню об инвестициях, которые я призываю наших зрителей и слушателей. Помогайте, пожалуйста, нашему каналу, все способы в описании программы, у нас других источников финансирования, кроме вашей помощи, нет, мы критически зависим от вас, поэтому огромное спасибо каждому, кто эту критическую зависимость использует во благо и нам помогает. Ну и если не получается помогать деньгами…
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Да, я могу только поддержать вашу просьбу, это уже один из немногих каналов, где можно говорить, ну, сдерживая себя, конечно, но все-таки говорить правду, но заодно, кстати, раз уж у нас рекламная пауза, приговору ваших слушателей и зрителей финансировать партию Гражданской инициативы, которая тоже денег из бюджета не получает и живет только вот на счет ваших пожертвований.
МАРК НУЖДИН: О партии тоже обязательно поговорим.. Да, и к газу.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Так вот, значит, возвращаясь к газу, вообще наши, я теперь уже даже не знаю, как их называть, западные партнеры или враги, или конкуренты, они ведут такую достаточно своеобразную политику, я так деликатно сформулирую.
И вот газ является как раз таким каноническим примером. Значит, трубопроводный газ, действительно, от него многие западные покупатели отказались практически полностью. Особенно после того, как была авария или диверсия на газопроводов через Северное море. Северные потоки, так называемые, да. Но, но, закупки сжиженного газа выросли скачкообразно.. Ну, потому что газ-то все-таки нужен, топить печки хочется. Значит, американский газ-то очень дорогой.Поэтому закупки этого газа достигли своих исторических вершин. Плюс есть, конечно, второе лукавство. Например, в рамках санкционной войны многие наши западные, европейские, в первую очередь, партнеры наложили эмбарго на поставки нефтепродуктов российских.
Но дальше произошло то, что, в общем, происходит в рыночной экономике. Я всегда вспоминаю Карла Маркса, которого я долго учил в университете, что при норме прибыли 100% нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал. Так вот, наши индийские друзья прекрасно эту ситуацию используют.
Мы поставляем туда нефть, а они поставляют в Европу нефтепродукты из российской…, мы на этом, естественно, теряем выручку. Индусы, естественно, приобретают, а европейцы, номинально соблюдая санкции, ограничения и так далее, ими введенные, свои нефтепродукты получают. Ну, в общем, в целом, все довольны.
Мы довольны в том смысле, что мы, конечно, недополучаем, существенно недополучаем выручки, но тем не менее она не обнулилась. Индусы просто очень довольны. Европейцы вроде бы и рыбку съели.
МАРК НУЖДИН: Ручки не замочили.. Как я понимаю, такая ситуация может продолжаться сколько угодно долго.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Она вот, собственно, уже и продолжается. 2 с лишним года.
МАРК НУЖДИН: Ну и получается, что эффект от санкций только в том, что Россия действительно несет какие-то дополнительные издержки, но вполне может продолжать делать то, что она считает нужным.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну вот, собственно, это мы с вами и наблюдаем. Нет, вот есть действительно санкции очень болезненные. Гражданская авиация, я уже всю ее упомянул, то, что.
МАРК НУЖДИН: Там… Ну без гражданской авиации страна может продолжать вести боевые действия, ведь в конечном итоге цель санкции в том, чтобы они прекратились.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Боевые действия — да, но страна с такой протяженностью, по Владивостоку трудно ездить на поезде. Это будет интересное приключение, но длительное. Поэтому все-таки при российских масштабах территории авиация абсолютно необходима, а в некоторые места поезд просто не ходит. Куда летают? Ну, правда, туда, конечно, не широкофюзеляжными самолетами, как правило, летают, а чем-то поменьше, с чем проблемы, такой нет. Но, тем не менее, ситуация в гражданской авиации очень-очень непростая, и пока выхода не видно.. Потому что был совместный проект с Китаем, строительство широкофюзеляжного самолета. Когда наш добрый старший брат из этого проекта вышел, и теперь мы будем развивать, ну, через модернизацию, конечно, ИЛ-96. Так, просто для справки, я упомянули, когда был значит, при должности министра, я в Индии в 92-м году представлял российскую промышленность на международные выставки. И мы туда полетели, он еще не был сертифицирован, мы полетели на самолете Ил-96, и показывали его там впервые, на огромном авиасалоне. Только это был 92-й год, тогда это была просто новая страница в авиастроении.
Но с тех пор, к сожалению, прошло 32 года. Поэтому ситуация в разных секторах, если возвращаться к бразильской экономике, ситуация в разных секторах равная. Есть сектора, которые, конечно, очень сильно пострадали. Но, тем не менее, в целом, пока ситуация не катастрофическая, так деликатно формулирую.
МАРК НУЖДИН: Андрей Алексеевич, а вот если мы посмотрим на эту картину с другой стороны. Сейчас у нас регулярно происходят всякие вбросы относительно возможных мирных переговоров, но что будет с российской экономикой, если боевые действия остановятся? Ведь придется проводить конверсию, переход на какие-то мирные рельсы и так далее и так далее. Это не станет ударом?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, знаете, я в свое время в как раз отвечала за конверсию, поэтому с этой темой слегка знаком.. По сравнению с тем, что было с Советским Союзом, такой гигантский, гипертрофированный двойной промышленный комплекс, сейчас мы от этого, конечно, чрезвычайно далеки. Поэтому, ну, безусловно, какие-то проблемы будут, ну, а даже если отвлечься от гуманитарного аспекта, потому что перестанут гибнуть люди, это всё-таки, наверное, задача номер 1, 2, 3, 4 и 28.. Что касается экономики, те мощности, которые сейчас вот нарастили, буквально в последние два года, значит, их всё-таки довольно легко переключить вновь на выпуск гражданской продукции. Но здесь есть один гигантский плюс. Просто гигантский плюс. Потому что в чем сейчас, наверное, главная проблема российской экономики, среди прочих, инфляция.
А инфляция связано ровно вот с этим, потому что выпуск военной продукции нарастает, но, как вы понимаете, снаряды на потребительском рынке не продаются и не очень нужны.. Там он сделал пук — и исчез, но, дай бог, никого не убил.. К сожалению, убивают. А деньги потрачены.. Зарплату люди получили, которые производят снаряды. Их смежники зарплату получили, их смежники зарплату, премии и прочие выплаты получили, и все это приходит на потребительский рынок. А на потребительском рынке ничего не добавилось. Снаряды пока не торгуют.. А в результате мы имеем, я бы сказал, просто катастрофическую инфляцию. И дальше безумные усилия Центрального банка ее как-то остановить, повышение ставки, сейчас вот 26-го через три дня мы ждем очередного заседания Совета директоров и большинство экспертов предсказывает, что ставка будет еще повышена, то есть кредиты станут еще дороже, они станут еще менее доступны, и это, конечно, будет сдерживать экономический рост. Мы в этом смысле попадаем вот в такой чертов замкнутый круг. Выпуск снижается, дисбаланс на рынке растет, ЦБ ужесточает свою денежно-кредитную политику, ну и далее, я смотрю, выше. Сейчас по последним данным официальным, значит, инфляция по расчете на год 9,3 процента, это в два с лишним раза выше официального таргета Центрального банка в 4 процента годовой инфляции, которую он провозгласил пару лет назад, и некоторое время этот таргет достигался.
Действительно, у нас инфляция довольно сильно падала. Там другое дело, что независимые эксперты ехидно улыбнутся и скажут, ну да-да-да, это легенда, вы… это легенда, Росстат, вы расскажите кому-нибудь другому, а не нам. Потому что независимые оценки инфляции многократно выше. Ну и, собственно, вот каждый потребитель может прикинуть свою собственную инфляцию как-то на 9% по году или все-таки поболее.
Но, тем не менее, вот формально нам преподносят такие цифры. Кстати, интересно, я, правда, об этом уже тысячу раз говорил, но все-таки повторю, что Центральный банк, тот же, он много лет уже заказывает такое очень интересное исследование опросом.
Вот самоощущение инфляции домохозяйственным. Ну, потому что вы понимаете, что у всех инфляция своя. Условно, я всегда люблю шутить, вот вы вегетарианец, поэтому цена на мясо вас интересует так достаточно абстрактно. Так вот, эти опросы проводятся раз в год, в декабре ЦБ публикует результаты. Значит последние результатов этих вопросов по заказу центрального банка, инфляция примерно в 2 раза выше, самоощущения домохозяйств, рост цен, примерно в 2 раза выше, чем официальные данные Росстата.
В целом, вот эта высокая инфляция, это как раз оборотная сторона той медали сравнительно легкого перенесения и санкционного режима, и нарастающих военных расходов, которые мы имеем.
МАРК НУЖДИН: Что ж, хорошо, тут все понятно. Хотя и, конечно, получается, что корабль оказался значительно прочнее, чем предрекали многие эксперты.
Извините, но для вас, с Егором Тимуровичем построили рыночную экономику.. Она очень получше. Это правда.
МАРК НУЖДИН: Да, возможно, стоило бы в этой ситуации иметь что-нибудь другое, но имеем, что имеем.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Это не голословное утверждение, собственно, вот Советский Союз, как вы знаете, гонку вооружения погубил в итоге. И конверсия, да. Современная Россия пока не без потерь, но вот с этим справляется.
МАРК НУЖДИН: А скажите, чего, на ваш взгляд, боится Владимир Путин?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Я думаю, в первую очередь, потери власти. Во-вторых, я думаю, что его, вне всякого сомнения, беспокоит судьба некоторых политических деятелей прошлого, в частности из бывшей Югославии, которые совершенно неожиданно для себя некоторые оказались в Гааге. Как известно, Гаагский трибунал выдал предписание о том, что дорогой Владимир Владимирович, что же они его ждут. И я думаю, что дорогого Владимира Владимировича точно эти перспективы не вдохновляют. Поэтому я думаю, что он долго не расстанется с властью в России, потому что тоже все убеждают, что его безумно любит нация, он действительно спаситель, национальный герой и так далее. Через несколько месяцев его сдали в Гаагу. Поэтому вот эта вот любовь, пока ты на троне, она всегда яркая, горячая, активная, а как только ты трон покидаешь, она как-то быстро девальвируется. И Владимир Владимирович, честно говоря, не глупый, он это прекрасно знает, поэтому думаю, что покидать трон не планирует.
МАРК НУЖДИН: Я еще не все спросил про экономику, что хотел, но у нас такой поворот произошел в сторону политики и давайте мы на промежуточной теме еще какое-то время задержимся, а потом уже в политику погрузимся целиком. К экономике вернемся, возможно, в конце, если время останется. Я хотел вас спросить вот о том обменном фонде, который формируется в России и со вчерашнего дня буквально получается в Беларуси.
Из тех людей, которые получают большие приговоры, там Эван Гершкович, Wall Street Journal, Алсу Курмашева, Радио СвободА, в Беларуси Рика Кригер, смертный приговор ему вообще вынесли. То есть из них формируется такой обменный фонд. Это не официальный взгляд, но как бы вот мы имеем такие предположения. Это что-то новое в экономике или это скорее из области политики такая торговля людьми?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, к экономике это совсем никакого отношения не имеет. Нет, ну почему, это совсем не новое, это такая вполне себе советская практика. Председатель чилийской компартии, как вы помните, был обменен на врага народа Быковского. Нет, это не изобретение современной власти. Ну, просто сейчас стало, конечно, поводов больше,
И, соответственно, обменный фонд нужен более обширный. Ну, нужного нет, мы идем по давно протоптанной дорожке.
МАРК НУЖДИН: Как на ваш взгляд, будет ли это иметь успех? То есть обменный фонд, допустим, сформирован, но очевидно, что это всё-таки в России, он сформирован из американцев. А, как я понимаю, наиболее желаемый персонаж для Кремля находится в Германии.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Это вы кого имеете в виду?
МАРК НУЖДИН: А вот мужчина, который застрелил чеченского полевого командира в Германии, он осуждён к пожизненному заключению. Я забыл, как его зовут, сейчас уточню..
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, честно говоря, тут вот я приоритетов не знаю, я.
Вообще в Кремль давно не хожу уже, поэтому какие там мысли бродят, мне трудно сказать. Но, не, ну, я думаю, в конце концов торгуются.
МАРК НУЖДИН: Вадим Красиков его зовут.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Конечно.. Торгуются.
МАРК НУЖДИН: И продолжаем на политической почве оставаться, что у вас происходит в партии? Сейчас, как я понимаю, подготовка к муниципальным выборам и кандидаты от гражданской инициативы там сталкиваются с препятствиями, на которые жаловалась Яблоко, или всё-таки в меньшей степени?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, мне трудно сравнивать с «Яблоком», я там глубоко не погружен в их электоральный процесс, как вы понимаете. Мы выдвинули в этом году для нас приоритет именно муниципальные выборы по разным причинам, начиная от того, что поскольку нашего кандидата в президенты Бориса Надеждина не зарегистрировали, хотя все видели, какая была яркая кампания, и сотни тысяч людей выстраивались в очередь, чтобы оставить подпись, и мы собрали в два с половиной раза больше подписи, чем необходимо. Тем не менее, наш замечательный Центризбирком во главе с моей бывшей коллегой по правительству Эллой Александровной признал эти подписи неправильными. Просто такой театр абсурда, но понятно, что это политическое решение и даже не Эллы Александровны.. Поэтому нам для сохранения регистрации партии нужно принять участие в нескольких десятках муниципальных выборов. Но для нас это приоритет и, как любит говорить пресс-секретарь Песков, субстантивный. Потому что я действительно считаю, что курс последних лет на фактическую ликвидацию местного самоуправления — это колоссальная ошибка, просто колоссальная ошибка. А курс этот становится всё более очевидным, начиная с того, что местное самоуправление…
МАРК НУЖДИН: Стоп, Андрей Алексеевич, вот это вот нужно, да, это нужно чуть-чуть раскрыть, потому что курс на ликвидацию местного самоуправления, нужно объяснить, что происходит. И мы это сделаем через полминуты буквально, у нас маленький перерыв. А пока поставьте лайк и подпишитесь.
МАРК НУЖДИН: Я напомню, что это особое мнение политика бывшего министра экономики России Андрея Нечаева. Андрей Алексеевич, вы остановились на моменте ликвидации местного самоуправления. И как это связано с предстоящими выборами, в которых ваша партия Гражданские инициатива тоже принимает участие?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Да, я начал с того, что для нас именно муниципальные местные выборы — это главный приоритет.
МАРК НУЖДИН: Потому что если вас до них не допустят, то гражданские инициативы придется ликвидировать.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Да, об этом я уже сказал, но это приоритеты. Мы глубоко убеждены, что курс на фактическую ликвидацию местного самоуправления — величайшая ошибка внутренней политики последних лет. А курс этот, хотя он нигде формально не декларируется, он действительно налицо, потому что раньше это была по закону самостоятельная ветвь власти, с последними поправками, в том числе конституционными, значит, теперь это встроено в общую вертикаль власти, но самое главное, что местное самоуправление абсолютно финансово обезвожено. Вот в консолидированном бюджете страны местное самоуправление 8 процентов, ну, плюс-минус 8. Это сфера, которая отвечает за значительную часть здравоохранения, образования, массовой культуры, массового спорта, экологии, местные дороги, в которых у нас катастрофа и прочее-прочее. А денег у них нет от слова совсем. И это, с моей точки зрения, величайшая ошибка в политике последних лет, поэтому мы глубоко убеждены, что чем больше активных, профессиональных, ответственных людей придет в местное самоуправление, тем больше шансов его как-то активизировать и, в принципе, сохранить. И на местном уровне еще можно кое-что сделать полезное для людей. Мы, кстати, там, где вот у нас есть активное отделение или местные депутаты, мы этим активно занимаемся. Поэтому для нас это вот такой субстантивный приоритет.
Мы выдвинули в этом году кандидатов нескольких десятков регионов. Но дальше, конечно, катастрофа. Дальше катастрофа.
Мы, давайте смотреть правде в глаза, мы, наверное, единственная сейчас реально оппозиционная партия, ну, по крайней мере, на демократическом плане, потому что… сама ликвидировалась, еще несколько партий приостановлены, и нас не пускают, ну, просто, я бы сказал, в Уголовный кодекс это называется особым цинизмом, что я вот каждый день, каждый день получаю из регионов информацию. Вот буквально сегодня, сегодня последняя бумага пришла из Татарии, значит, нашего кандидата не допустили на муниципальных выборах, потому что свидетельство о регистрации партии должно было быть не нотариально заверенным, а это специфика Татарстана, потому что большинство требует не нотариального заверения, а заверения председателем партии. Ну, как вы понимаете, мне, в общем, нетрудно расписаться-то на свидетельстве о регистрации и поставить печать. Но, согласитесь, в этом театре абсурда никто не подвергает сомнения о регистрации партии, наличие соответствующего свидетельства Минюста и так далее. Но вот копию не так заверили, поэтому кандидат не может принимать участие в выборах. И такого рода абсолютно абсурдных, выссанных из пальца примеров я, к сожалению, могу привести уже десятки.
МАРК НУЖДИН: Андрей Алексеевич, а скажите, на ваш взгляд, это следствие институционального курса на ликвидацию местного самоуправления? Или имеет место здесь и месть за Бориса Надеждина и его громкую кампанию?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, мы, безусловно, этой яркой президентской кампанией власть напугали. Надо смотреть правде в глаза, они не любят пугаться. Поэтому, ну, я не знаю, надо ли это называть там местью или специальными ограничительными действиями, но наша власть в принципе не любит оппозицию. Это вот не, как в Англии там называют, оппозиция и… – официальные термины.
У нас это такие политические изгои. Ну, можно, конечно, льстить себя тем, что вот с нас побаиваются, это действительно правда, но то, какую конкретную форму, форму каких-то конкретных решений этот штраф принимает, ну, это, конечно, вызывает просто чью-то, не знаю, протеста, ужаса, насмешки и так далее одновременно. И я хочу вам с десяток примеров привести к абсолютно абсурдных основаниях. Вчера был отказ в Воронеже нашему кандидату, потому что он якобы не представил копию диплома о высшем образовании. Что какое-то отношение имеет к выборам, наличие или отсутствие у него высшего образования, но самое интересное, что он приносил в избирательную комиссию свой диплом, они забыли снять копию. Потом сказали, что ну… А дальше такая замечательная, с милой улыбочкой, вот там есть два варианта, милая улыбка Ларисы Ивановны Памфиловой “ну вы же еще молодой человек, у вас все впереди”. Ну, мне она такое не говорит, потому что мы с ней близкого возраста. Значит, или с такой же чудесной улыбкой какой-нибудь председатель там локального избиркома села Таротовское Урюпиновского района говорит “Ну так идите в суд”. Мы знаем, наш замечательный российский суд.
Кстати, мы это делали не раз и не два, например, когда он был пару лет назад в Калмыкии, у нас отказались принять список кандидатов, потому что якобы председатель местного отделения имеет право его подписывать. А вот в уставе не написано, что он может его подписывать. Хотя там написано, что он представляет региональное отделение государственных обществ, а вот нет, надо было написать, что список можно подписывать.
Мы выиграли, в итоге, в Верховном Суде, только выборы прошли. Ну вот это вот предложение, значит, сходить в суд, оно, конечно, звучит как нечто нелишённое особого цинизма. Но тем не менее, тем не менее, мы продолжаем нашу борьбу, значит, и, ну, делаем, что должны.Но я хочу ваших слушателей и моих попросить о поддержке.
МАРК НУЖДИН: И ваш прогноз, к чему это все-таки приведет? Действительно местное самоуправление будет ликвидировано, партию гражданская инициатива не пропустят везде, где ее могут не пропустить, так что ли? Что дальше?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, со вторым более-менее понятно, это так. Это так.
Мы уже примерно в половине регионов, где были поданы документы, получили отказ. Вот по причинам, примеры которых я вам привел. Нигде. У вас заседание политсовета, выдвинувшего кандидата, прошло в Московской области, а в протоколе, это действительно не наша ошибка, но она такая, фактически, судьбоносная.
В Протокол написана Москва, таким кандидатам не место на свободных российских выборах. Что касается местного самоуправления, нет, ну оно вот так останется такой декорацией, имитацией его наличия, ну депутаты будут, как я всегда говорю, шучу, местные всерьез обсуждать красить лавочку в красный цвет или в зелёный, а вот денег на то, чтобы поставить лавочку, у них всё равно нет. Такого решения они принять уже не могут. Ну вот так и будут обсуждать.
МАРК НУЖДИН: Но над партией, как я понимаю, серьёзно нависла угроза прекращения деятельности.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну давайте всё-таки, у нас ещё в этом смысле год впереди, поэтому мы будем пытаться участвовать, конечно, в дополнительных выборах. Но вы понимаете, что это же, на самом деле, это решение будет политическое. Собственно, никакого отношения к нашей активности по участию в выборах, которой мы тут гиперактивны. В Башкирии выдвинули больше кандидатов, чем Справедливая Россия зарегистрировали одного. Ну, что делать?. Поэтому, ну, вдруг, вдруг что-то там в высоких политических мозгах провернется, и кто-нибудь скажет, нет, давайте одну оппозиционную партию сохраним, как экзотическое животное.
МАРК НУЖДИН: Ладно, хорошо, будем следить за развитием событий. И давайте к еще одной теме, которая разворачивается, разворачивается, наверное, в настоящем времени, надо говорить, к сожалению, потому что все еще не закончилось. Разворачивается-то она на местах, но корни имеют вполне себе децентрализованные. Это блэкауты, которые прокатились по югу России и продолжают кататься туда-сюда, те или иные регионы бесконечно отключают те или иные районы, все это объясняется жарой, но я вот одного не пойму. При СССР энергосистема закладывалась с расчетом чуть ли не на ядерный удар, а сейчас оказывается, что она не выдерживает банальных кондиционеров, включенных в сеть. Или здесь какие-то другие причины, которые я не понимаю просто.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, кстати, кондиционеры действительно вещь такая очень энергоемкая. В СССР, как вы понимаете, кондиционеров не было. Максимум включался настольный вентилятор. Значит, я много бывал на заводах, когда был придурок никаких кондиционеров там в начале 90-х не было точно. Значит, ну, ситуация, собственно, понятная, длительная, выражаясь… языком, недоинвестированная, значит, причем вот в рамках реформы электроэнергетики, как, наверное, ваши наиболее продвинутые слушатели помнят, генерация была частично приватизирована, а сети полностью остались в руках государств. Так вот, у нас износ сетей сейчас 65%, и он нарастает. Там конкретные случаи, значит, остановки подачи электричества в регионах, там это надо, конечно, специально изучать. Я этого не делал. Может быть, там есть какие-то еще дополнительные частные причины.
Но в целом ситуация с износом сетей, конечно, ну, не катастрофическая, но, мягко говоря, очень тяжелая. Плюс сейчас, это тоже, кстати, оборотная сторона экономического роста за счет, выражаясь советским профессиональным языком, тяжелой промышленности, которая более энергоемкая. Ну, предпринимателю, да, чтобы сделать бронетранспортер надо выплавить там сталь, а это энергоемкая производство. Поэтому спрос на электроэнергию со стороны промышленности вырос. Действительно, как вы справедливо заметили, жаркое лето, а избалованный российский потребитель, сволочь, другого слова не подберу, не хочет потеть и париться. Ну вот все это наложилось, возросший спрос, и запущенные в недоинвестированные электросети, и дальше имеем то, что имеем.
МАРК НУЖДИН: Исходя из цифры в 65%, напрашивается вывод, что, видимо, нужна какая-то политика тотальной замены, обновления вот этих вот энергосетей. Но, как я понимаю, сейчас властям не до этого?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Не до этого.
МАРК НУЖДИН: Ну, значит, будем вот так вот дальше жить?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Строго говоря, это должны делать компании, не правительство. Российской Федерации. Компании, кстати, все государственные. Компании, что особенно обидно, регулярно, а в последнее время всё успешнее, добиваются повышения тарифов, чем мы с вами регулярно, как плательщики этих тарифов, сталкиваемся. Дальше резонный вопрос, где… Но в целом они живут, судя по зданиям, по автомобилям, живут они неплохо. С сетями хуже, а сами компании живут неплохо. Ну вот, наверное, надо и на уровне этих госкомпаний тоже что-то пересматривать и как-то политику менять. Но сейчас, я так подозреваю, может быть, после этих остановок подачи электроэнергии как-то правительство озаботится этой проблемой. Но пока, видно, было не до того.
МАРК НУЖДИН: И давайте еще вернемся на валютный рынок. Не все я у вас там спросил. У нас Центробанк, как пишет Москва Таймс, начал готовиться к отключению от доллара почти всех банков. Это при том, что сам курс валют уже давно рассчитывается не по биржевым торгам, а под другим показателем. Что происходит, чем это грозит вообще, и будет ли запрет нахождения доллара введен?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, знаете, для меня тема очень болезненная, профессиональная, потому что я был одним из тех трех молодых людей, которые занимались в 92 году введением конвертируемых рубля в России. Я, Егор Тимурович… вот втроем мы этой проблемой занимались, и смогли добиться реальной рыночной конвертируемости рубля, которая вот 32 года была и вполне себе выручала российскую экономику.. К сожалению, сейчас она закончилась. Я все-таки….
МАРК НУЖДИН: Ой, подождите, давайте разъясним термин «конвертируемость». То есть это свободный обмен, в отличие от директивно назначаемого курса, так?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Да.. Ну, самое главное, свободный обмен и рыночное определение курса. Значит, очень надеюсь, и там, не знаю, вряд ли они смотрят вашу программу, но тем не менее, вдруг, призываю своих бывших коллег по финансово-экономическому блоку правительства и Центрального банка все-таки не отказываться от конвертируемости рубля, и сейчас уже не совсем рыночный курс, но он не административный. Сейчас курс Центральный банк устанавливается на основе данных межбанковских расчетов и расчетов между банками и их клиентами в отсутствие державного курса, потому что торги долларом и евро, а также гонконгскими долларами и прочими долларами на бирже прекращены.
МАРК НУЖДИН: Но ведь если Центробанк сейчас отключит банки от курсов..
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Но все-таки этот курс более менее отражает спрос и предложение, потому что банки не занимаются благотворительностью, а если они слишком наглеют, то просто клиенты уходят. Поэтому тот курс, которым они пользуются своими клиентами, он более-менее соответствует спросу и предложению. Другое дело, что банки закладывают дополнительные риски в связи с тем, что биржевая торговля закончена, теперь не можешь купить доллары на бирже в любой момент, когда ему это нужно, поэтому наукообразное выражение…, то есть разрыв между курсом покупки и курсом продажи, он выиграл. Это естественная реакция банков на дополнительные риски, что, естественно, негативно отражается на импортерах. Потому что импорт становится дороже и негативно отражается на экспортерах, потому что их рублевый эквивалент валютной выручки становится меньше.
Но, тем не менее, пока это все-таки курс близкий к рыночным. Поэтому я просто зарекаю наши власти от того, чтобы они, не дай бог, не пошли на административное установление курса, а самое главное, на множественность курсов. Вот тогда будет катастрофа. Тогда будет просто катастрофа, потому что с учетом еще российских скрепных традиций в области экономических решений, как только вы введете множественных курсов под самым благовидным предлогом. Если вы импортер, который закупает нужной стране инсулин для диабетиков, вам курс будет цифра условная 10. А если вы закупаете Бентли, вам курс будет 300. Уверяю вас, ровно через неделю за небольшую мзду и при правильной организации процесса в соответствующей правительственной комиссии, которая будет определять курсы, все Бентли будут ввозиться по курсу инсулина.
МАРК НУЖДИН: Да, видели, знаем.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Другое дело, что руководители этой комиссии быстро станут очень обеспеченными людьми, и даже их внуки будут очень обеспеченными людьми. Вот вопрос, надо ли нам это, мне кажется, нет.
МАРК НУЖДИН: Продолжим сейчас рассуждать на эту тему.. Я напомню еще раз об инвестициях в хороший информационный источник, надеюсь, мы принадлежим к числу именно таких, помогайте нам, пожалуйста, все способы в описании этой программы на ютубе. Загляните, откройте, посмотрите, сделайте пожертвования или подпишитесь на постоянные донаты. Огромное спасибо всем тем, кто уже это делает, и если не получается помогать нам деньгами, то поставьте лайк и подпишитесь на нас, это тоже очень важно.
И, как я понимаю, если Центробанк действительно отключит от долларов другие банки, то пропадет возможность определять хотя бы более менее рыночный курс на основе спроса и предложения или это все-таки разные вещи?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Нет ну я думаю что все-таки вот нынешнее руководство Центрального банка при этом огромном количестве претензий к нему все-таки производит впечатление, но сравнительно меняемых здравомыслящих людей, я знаю нескольких десятков лет, и других руководителей, я думаю, что они такое решение не примут, по крайней мере самостоятельно. Там может быть число банков, которым разрешена эта торговля валютой, будет сокращено, но здесь тогда надо возникнуть юридической коллизии, потому что Центральный банк выдал этим банкам лицензии на совершение валютных операций. Поэтому тогда нужно либо вообще пересмотреть всю систему лицензирования в стране, если мы продолжаем все-таки хотя бы имитировать правовое государство, то такие вот, знаете, решения сабли наголо, они не очень то проходят. Ну, другое дело, что опыт, показывающий Конституцию можно поменять довольно легко, но тем не менее.. Поэтому, может быть, там какое-то число просто валютных операций для банков будет ограничено, но я думаю и очень надеюсь, что все-таки на ликвидацию валютно-обменных операций банками ЦБ не пойдет.
МАРК НУЖДИН: Ладно, поживем-увидим. И еще мы сегодня говорили о рупиях, но обошли вниманием юань, еще одну валюту, на которую российские банкиры переведены с доллара, и на минувшей неделе были новости относительно китайской валюты, что китайские банки, поставщики и участники рынка ввели… в порядком новые требования, чтобы с ними расплачивались только юанями, купленными в Китае, а не на территории России. Вы что-нибудь об этом знаете, к чему это может привести и вообще откуда такое требование, это государство или это частная инициатива как-то предохраняется?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, это не первый черный лебедь со стороны Китая, и не второй, и, наверное, даже не пятый. Некоторое время назад крупные китайские банки вообще отказались обслуживать транзакции в юанях с Россией. Ни в хороших юанях, ни в плохих. Поэтому в значительной степени это сейчас дело сравните мелких кредитных организаций, тут все понятно как правда. Китай очень не хочет попасть под вторичные санкции США, ну и Запада вообще. Какие бы у них не были с американцами разборки, конфликты, вокруг Тайваня вечная идет китайско-американская свара, простите меня, тем не менее, США — крупнейший рынок для Китая, Европа, в целом, второй крупнейший рынок для Китая Как бы Китай не был заинтересован поставлять что-то на российский рынок, ну, например, свои автомобили, вот, не электромобили, а такие традиционные автомобили, бензиновые, значит, которые не находит быть. А на Западе, вот сейчас он просто, я не знаю, что делают сионисты, какие жесты религиозные, значит, Китай сейчас стал крупнейшим поставщиком автомобилей на российский рынок. Примерно две трети общих продаж. Замечательно, он очень доволен, очень всем в этом смысле доволен. Но там, где есть риск попасть под вторичные танцы, Китай — 100%. Китайцы, надо отдать им должное, на фоне милых улыбок, разговоров о вечной дружбе и прочее, китайское руководство преследует исключительно свои национальные интересы. Поэтому, как только возникнет риск потери какой-то части критически важного для Китая, это экспортно-ориентированные страна, западного рынка, и тут же скажет “младший русский брат, извини, пожалуйста, но вот не получается”.Ну вот, собственно, сейчас мы это наблюдаем конкретно, как было уже с многими видами электроники, как мы это наблюдаем конкретно в банковской сфере, потому что западные наши партнеры, как говорят наши руководители, они сейчас немножко сменили тактику, и это для нас, кстати, опасно. Они не вводят все новое и новое, и сам перечень трудно расширять. Они стали отслеживать выполнение прошлого, включая вот угрозу так называемых вторичных санкций для тех стран и тех конкретных компаний, которые эти санкции нарушают. Поэтому, значит, Китай точно не хочет терять западные рынки. Поэтому, как только такого рода каких-то конфликтов возникает, он говорит, что русские братья очень любим. Но тут извините.
МАРК НУЖДИН: Андрей Алексеевич, объясните тогда в двух словах, мало времени остается, к сожалению, а чего они так боятся? Вот против России санкции вводятся, и наша экономика вроде как от этого несет, конечно, ущерб, но не загибается. Почему же Китай так опасается этих санкций?
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Потому что Китай гораздо более экспортно ориентированная страна, чем Россия, и китайский экспорт ориентирован, в первую очередь, на западный рынок. Поэтому для них, если будут какие-то серьезные санкции, это будет какой-то серьезный экономический удар. Ну, мы вот с нефтью что, перестала Европу покупать? Ну, вот да, переключили на Китай, Житомир и Индию. Теряем деньги, мучаемся с рупиями, но тем не менее. А куда Китай сможет переключить экспортный поток, который который идет, например, в США, который триллионами долларов исчисляется Кто? Кто еще может только купить у Китая?. Мы с вами, машина тонковата… Этот поток, боюсь, не сможем, масштабы рынка несопоставимы. Вообще в экономике в целом все довольно просто. А если ещё к ней добавить простую психологию, то мы вот и получим политику Китая по отношению к другим странам.
МАРК НУЖДИН: Да, но если это всё ещё накладывается на политику, которая очень рассчитывает на каких-то друзей и особое отношение со стороны друзей, то как раз всё опять возвращается к тому самому усложнению, когда вещи вовсе не такие, какими они выглядят или какими их хочется представить. К сожалению, нам надо заканчивать, остались ещё вопросы, но, наверное, отложим их уже на следующий раз.
Андрей Алексеевич, большое спасибо. Я напомню всем нашим зрителям и слушателям, что это канал «Ищем выход», и это было особое мнение бывшего министра экономики России, политики и … эх, о книге то мы ничего не сказали, Андрея Нечаева. Да, книга называется «Как мы делали реформы», она вышла совсем недавно, ищите в книжных магазинах Андрей.Нечаев, как мы делали это слово.
АНДРЕЙ НЕЧАЕВ: Ну, это просто мой ответ на вновь возникший интерес к девяностым и перекидка в сегодняшнее время.
МАРК НУЖДИН: Всё, заканчиваем на этом, спасибо.