Шлосберг — аномалия в политике
Шлосберг не убежал, не спрятался в чужом углу, и за эту неподвижность, за эту правду стояния ему теперь и мстят. За то, что не сдвинулся, когда все побежали. За то, что говорил, когда все замолчали.
Он не политик. Он — аномалия в политике. Шлосберг туда попал по недоразумению — или по зову совести, что ещё страшнее. А потому встроить его никуда не встроишь, как ни пытайся, — ни в лоялисткую схему, ни в либеральную.
Таких, как он, немного. Они как валуны, что встали поперек и перегородили русло: вода бурлит, захлебывается, тянет тину, ветки и прочий мусор за собою, с чужого безопасного берега летят проклятья и камни, — а они стоят недвижимо в этом суетливом потоке. Потому что корнями — вглубь.
Я встречал многих политиков — с этой и с той стороны, в костюмах и свитшотах, с горящими глазами и правильными речами. Но только один из них подарил мне не брелок, не флажок с логотипом своей партии и даже не автобиографию в мягком переплете с предисловием личного пресс-секретаря, а увесистый том о Савве Ямщикове, изданным им самим. И с тех пор — а прошло уже полтора десятка лет — я храню эту книгу.
После той первой встречи в 2010 было еще несколько — и каждый раз после интервью мы гуляли по Пскову. Он показывал белокаменные монастыри и храмы и увлеченно рассказывал историю своего любимого города. Это был разговор. И таких разговоров в политике почти не бывает. Потому что подавляющее большинство российских политиков как с той, так и с другой стороны имеют механический органчик в голове, издающий набор заученных фраз, как градоначальник Брудастый, и неспособны в принципе поддержать разговор о чем-то, что выходит за пределы их профессиональной деятельности.
Шлосберг — человек Возрождения. С ним можно обсуждать богословие, архитектуру, Чехова, Адельгейма, фотографии Маркова. Потому что, помимо политики, у человека внутри богатый внутренний мир.
И приятное к этому дополнение — он действительно человек честный и порядочный. С принципами. Потому его ни там, ни тут не любят. Власть — потому что честных там не держат по умолчанию. Оппозиция — потому что остался на антивоенных позициях и не поддался модному заукраинству — единственной позиции, которая сулит в Европе хоть какие-то гранты, и является залогом выживания в чужом углу.
Шлосберг — лучшее, что происходило с российской политикой последнего десятилетия! Безусловная поддержка — самому Льву Марковичу, чьим умом и смелостью я по-настоящему восхищаюсь, жене его Жанне и 96-летнему папе Марку Наумовичу.