29 октября, Возвращение имен
Традиция, уже достаточно давняя – и вовсе еще не отжившая.
Я присутствовал при рождении этой традиции – когда Лена Жемкова предложила в год 70-летия Большого террора читать имена убитых государством. Я помню, какие сомнения эта идея вызвала и у меня, и у Арсения Рогинского, и у Олега Орлова – у многих из присутствовавших. Но все случилось, и стало важным сразу, и с каждым годом становилось важнее.
Об ощущениях от этого ежегодного события очень хорошо написал сегодня Николай Эппле. Не только он, конечно, и не только в этом году.
Несмотря на трудности, церемония жива – меняясь, как и положено меняться всему живому.
Все эти годы жива – отдельно и независимо от властей.
В этом особое врожденное свойство “Возвращения имен”, которое и не нравится властям.
Эту церемонию не встроить в гальванизируемые советские обряды и концепции истории.
Здесь не помогут перестановки акцентов, мишура и косметика.
В разговоре о Великой Отечественной войне нынешняя власть нашла себе удобную позицию – изображая Победу заслугой прежде всего государства. Это удалось в значительной мере навязать и Бессмертному полку – общественному движению, созданному для сохранения памяти о людях и их подвигах, а не о выдуманном величии коммунистического режима.
С Возвращением имен, с памятью о государственном терроре такой фокус не пройдет. До тех пор, пока не назван преступным режим, уничтоживший и отправивший в лагеря миллионы людей, пока не названы преступники, власть вряд ли сможет делать вид, что ей нравится эта церемония.
И сказать прямо, что не нравится, вряд ли решится – потому что понимает все же, с какой неподатливой материей имеет дело. Не об организаторах речь – а о памяти людской. Память о замученных родных не удалось вытравить за десятилетия советской власти, и впредь не удастся. И заслонить ее нечем.
Поэтому пакостят исподтишка, отказывая в согласовании под очевидно несостоятельными предлогами.
На местах захоронений жертв исчезают памятники, а власти якобы ничего не знают – но и не расследуют почему-то.
Знаки “Последнего адреса”, установленные с согласия жильцов дома и совершенно открыто, срывают неустановленные лица – и полиция совершенно не пытается бороться с этим вандализмом.
Конечно, это отвратительно. Но все это значит, что они боятся и сами себе не верят. Правое дело не боится света. И дискуссий не боятся люди, уверенные в своей правоте.
Возвращение имен, память о жертвах будет объединять людей.
Власть меняется, а память остается.
_______________
На снимке – Арсений Рогинский в 2007, на первом Возвращении имен.
И плакат, сфотографированный двумя годами позже – сейчас он уже утратил вид, но непонятно, с кем и как можно согласовать обновление