«Курс» с Дмитрием Потапенко: Доллар больше 100 рублей. Золото не покупать. Что будет с ипотекой. Кредиты подорожают
Вот ты государство и говоришь, что у тебя там такой-то бюджет, а потом говоришь, да нет, у меня другой бюджет. Понятно, что этот подмес. Если раньше этот подмес нужно было физически производить, сейчас его даже производить не надо. Все, как говорится, решает компьютерная программа. А жителям надо впаривать, что ты борешься с отмыванием доходов нелегальных, естественно…
Подписаться на канал Ходорковский LIVE
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Суббота, полдень, вы на YouTube-канале Ходорковский Live. Меня зовут Богдан Бакалейко. Это значит, что самое время для экономических разборов. С вами программа «Курс». Поставьте, пожалуйста, в начале выпуска лайк. Также подписывайтесь на наш YouTube-канал. Ну и мы начинаем. В нашем эфире предприниматель Дмитрий Потапенко. Дмитрий, здравствуйте.
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Добрый день.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Хотелось бы с вами сегодня начать разговор с потребительских тем, с потребительского рынка, с двух таких направлений – это автомобили и квартиры, ипотека. И то и другое за последние, в этом году испытали, скажем так, определенные шоки со стороны регулирования, со стороны правительства. Давайте с автомобилей начнем. С 1 октября подняли утильсбор до 85%. Многие уже предрекают, что машины станут исключительно роскошью. Так ли это на самом деле? И зачем вообще такое жесткое повышение утилизационного сбора?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Ну, смотрите давайте немножко шаг назад. Во все времена, со времен еще Адамовых, в Советском Союзе автомобильная отрасль, она была такая скажем очень сильно политизированная, напомню, наш лидер, не сегодняшний, а его как бы прообраз, Владимир Ленин очень любил автомобиль марки Rolls Royce, и впоследствии сюда завозилась американская автомобильная промышленность, и именно поэтому во многом те заводы, которые сейчас есть на территории существующей России, бывшего СССР, они такие очень американские. Частично был имплантирован потом итальянский автопром, как известно, в виде Фиата, но во многом был немецкий автопром, потому что автомобили марки Opel в виде Москвича тоже весьма неплохие.
И советская власть, а впоследствии ее наследница российская власть всегда знала, что автомобильная промышленность это такой интегральный показатель. Он практически никогда не передавался в частные руки, даже если мы вспомним историю Автоваза, то когда-то еще, когда было больше свободы, можно было рассказывать об этом, я говорил о том, что когда столько денег, сколько инвестировано в поддержку Автоваза, за эти деньги можно было скупить автопром всего мира, потому что столько, сколько выделялся бюджет. И сейчас мы вернулись, по сути дела, сделав, как в той сказке, возвращаясь, сделав круг, быть, по-моему, увереннее. Это, в общем-то, цветик-семицветик. В общем, мы в этой сказке вернулись на круги своя. Почему повышается утилизационный сбор? Утилизационный сбор повышается для того, чтобы поддержать отечественного производителя. Ну и здесь, конечно, нужен дисклеймер. Обязательно отечественный производитель. Это вот, если кто смотрел рекламу радиаторов, там есть прекрасный менеджер по продажам Никита, который великолепно это все обыгрывает. И он тоже отечественный.
Поэтому отечественный Москвич, в котором отечественного только названия, это большим вопросом, потому что шильдик, судя по всему, перестали клеить и производить в России его клеят также в Китае. Вот для поддержки основных базисных производственных цепочек возится утилизационный сбор. Потому что завоз любых, в том числе и так называемого параллельного импорта, должен быть прекращен. А китайцев нужно постараться принудить к тому, чтобы они здесь… Ну, как это? Фраза такая, локализовали производство, наверное, будет звучать, но она звучит достаточно издевательски, потому что ни о какой локализации производства здесь не идет, но, по крайней мере, чтобы они колеса у себя где-то там в Шанчжи откручивали, а сюда приходила машина уже в виде, не знаю, состоящих из трех чемоданов. Чемодан с колесами, чемодан, соответственно, не знаю, с ручками от дверей или шильдиками, отдельно полный корпус. Поэтому, да, автомобили подорожают, но кроме отечественных. Слово отечественное надо выделять немножко кавычками.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Ну и да, вы сказали про Москвич китайский, который, в общем, на 100% китайский, но у нас есть Lada, Автоваз, Lada Aura как раз вот относительно недавно была представлена, может быть, не самая плохая машина. В общем, как вам кажется, сработает ли вот эта история, что все начнут покупать Автоваз, тем более, что он на порядок дешевле, чем любой китайский плюс-минус аналог, если вообще эти автомобили можно сравнивать?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Ну, Лада в той ее реинкарнации, которая есть, это, в общем-то, наследие как раз Карлоса Гона и его, то есть она такая же отечественная, как тот мальчик Никита, который о себе очень-очень юморно рассказывает. Вот слово отечественное у меня теперь ассоциируется исключительно с ним и с его не к ночи упомянутыми радиаторами. Поэтому Aura, понятно, что это намек практически на Aurus, то есть чтобы чиновник мелкого масштаба не чувствовал себя лохом. Поэтому и название такое перекликающееся. Но есть нюанс, потому что если Aurus это ближе к Volkswagen Phaeton, достаточно странному в свое время произведению Volkswagen Group, то это, в общем-то, бывшее наследие, поэтому будут покупать это, а куда вы денетесь с подводной лодки?
То есть для каких-то особых целей останутся рынок, во-первых, БУшки, во-вторых, в общем, для каких-то особых элитных групп будут завозить специально. То есть никто же не выгоняет. Там тот же Mercedes-Benz, BMW или Volkswagen полностью. Они ушли сами. Но автомобили-то завезти можно. Растаможить их можно. Поэтому технически-то они здесь присутствует на рынке то могут поэтому общем в фундаментальных не все так печально. То что будут принуждать пересаживаться всех на отечественные автомобили, конечно, да. Отечественного у нас может быть только…Я знаю, что у нас есть зубоскал по поводу буханки что она в общем-то тоже инжиниринг американский, но во многом, знаете, американцы, мне кажется, уже забыли эту модель, а мы по-прежнему последние 50 лет буханочку производим. И сразу надо быть честным, что цена ее, конечно, растет. Недостатков, ну тут автоблокеров надо сюда привлекать, они тут куда больше интересны. Channel, например, ребята вообще как-то над этим делом стебутся. Но автомобиль для своей ниши очень даже, потому что если вы едете где-нибудь по дорогам от Камчатки или, соответственно, из Владивостока в Москву, то буханка это лучший автомобиль, будем честны точно так же как УАЗик не патриот, а вот Козлик он лучше, потому что чинится на коленке, ломаться там практически нечему, но все остальные как-то приблуды в виде автоматических коробок или еще какой-то, не знаю звукоизоляции и же с ним, но на мой взгляд в 21 веке, да по нашим дорогам проселочным, это излишество.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Такие, мне кажется, больше по госконтракту поедут на фронт. Более отечественная Нива, в общем, в своей первозданном виде, ее до сих пор многие любят. Тем не менее, как вам кажется, что с рынком будет?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Она неплоха, кстати, если брать, если бы она, ну, то есть, опять-таки, и Буханка, и Нива в своей архаике, она весьма неплоха, потому что у архаики есть своя прелесть, скажем честно. Другое дело, что ее ценник конский, вот и все. Так что все должно быть просто соответствовать цене, больше ничего.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Понятно. Вот как раз с ценами, если они и дальше будут расти, насколько, как это повлияет на спрос? Кто-то говорит, что доходы, реальные доходы населения растут. Понятное дело, что не у всех растут, не во всех отраслях. Тем не менее, не получится ли так, что вот сейчас льготную ипотеку почикали, все начали набирать автокредиты. Центральный банк с этим тоже как-то пытается бороться. И тоже на этой неделе было очередное сообщение, что будут как-то нормативы по автокредитам ужесточать. Сейчас, возможно, автомобили станут недоступными, все перейдут на компьютеры, еще на что-то. Насколько тяжелая ситуация для авторынка?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Компьютеры мимо, подождите. Компьютеры это частный рынок. Значит, и так, все что касается недвиги, это госовский рынок, автомобили это госовский рынок. И перетекание, например, с ипотечного рынка на автомобильный рынок, то есть два средства до длинного…, это абсолютно нормально. Если бы у нас было, например, госовское производство холодильников, например, какой-нибудь марки ЗИЛ, тогда ваше предположение было бы совершенно корректно. А поскольку по большей части для больших начальников это мелочевка, то такого перетекания не будет. То есть они очень четко как раз перенаправляют потоки. Сейчас отыграют, все понаберут автокредитов и повлезают в эту кабалу соответственно.
Я еще говорил в наших встречах, что встречаюсь с двумя, по крайней мере, очень сильными вертикально интегрированными холдингами, связанными с девелопментом, поскольку они семейно властные, скажем так. Я им еще в прошлом году, в начале этого года говорил о том, что поскольку сворачивание льготной ипотеки совершенно предопределенный процесс, что им нужно приложить все абсолютно свои усилия, как силовые, так и лоббистские, для того, чтобы появилась новая ипотека, у меня нет сомнений, что в следующем году появится ипотека либо для ВПК, либо СВО, но что-то связанное с той третью бюджета, которая у нас прописана и будет ближайшие лет 5 стабильно на это уходить, будут треть точно на вот эту цель и полагание, все, что связано с национальной обороной. Поэтому не надо думать, что Центробанк и Минфин не понимают, что они делают. Они понимают, куда перенаправляют потоки. Да, все будет дорожать и будет становиться все недоступней, но в общем, а кого это волнует? Проблема индейцев, когда шерифа волновали.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Грубо говоря, на рынке недвижимости тоже переживать особо нечего. Да, наверное, какой-то будет пауза в полгода. Другой вопрос, что если ты никак не участвуешь в войне, то тебе этот кусок пирога, как человеку, тебе ничего не достанется.
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Но я в своих программах, на своих каналах, на “Потапенко прямом”, я сказал, что на ближайшие пять лет, если вы планируете стратегию компании, вы должны закладываться, что треть бюджета будет уходить на все, что касается, назовите так, национальной обороны. Причем это не зависит от того, что происходит на полях брани, потому что это это не политический, а это управленческий тренд. Давайте я немножко просто расшифрую. Представьте, что достаточно долгое время люди, которые обладают погонами на уровне генерал-лейтенантов, находились все-таки в тени, в нашем контексте это называется либералы, а на самом деле с точки зрения управленческого, потому что никакого либерализма даже близко в управленческой вертикали у нас не было, находились в условных промышленников или неких олигархов.
И вот у них сейчас золотой век. И этот золотой век, естественно, они будут продлевать. И это, кстати, не зависит от того, находилось бы это в России или где-то на Украине, будет точно такая же история. Те, кто связаны с ВПК, будут, вне зависимости от того, как конфликт закончится, будут еще лет пять говорить, что смотрите, мы победили или мы там не до конца отстояли собственную независимость, это все вещи зеркальные, они не имеют никакого эмоционального окраса и национального окраса, что нам обязательно нужно вкладывать, условно говоря, в производство пистолетов. И это, в общем, ближайшие пять лет. И, соответственно, если у вас социальная программа, например, про какую-нибудь социальную реабилитацию не связана напрямую или косвенно с тем, что называлось с одной стороны АТО, с другой стороны СВО, то вы, в общем-то, как это, у вас козырей на руках нет.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Я вас понял. Давайте обсудим теперь макроситуацию в России. Мы сейчас последний месяц видим, как национальная валюта теряет свои позиции. Доллар уже почти 100, юаня за 13, евро 106. Издание Bloomberg, мы ему не всегда верим.
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Мы ему совсем не верим. Мы как поклонники Владимира Владимировича и его парадигмы, у нас тут кружок, мы верим только исключительно в Bloomberg, для нас это вообще недружественные гады и твари, которые раскачивают лодку. Мы им не верим абсолютно. Да, вы правы.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Да, тем не менее, ирония. Не буду себя записывать даже в шутку в поклонники Владимира Владимировича. Тем не менее, Bloomberg пишет, что в принципе в правительстве смирились с долларом по 100. Еще год назад это была такая красная линия. И как только валюта также осенью прошлого года начала расти в цене, ввели обязательную продажу валютной выручки для экспортеров и как-то более-менее устаканили курс валюты. Сейчас этого делать как будто бы не будут. Более того, вот это ограничение по продаже валютной выручки ослабевает, тем самым показывая, что поддерживать, видимо, рубль не будут. 100 рублей за доллар – это теперь новая реальность, как вам кажется?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Я просто вас поправлю, в какой части. Почему отменили продажу валютной выручки? Не потому, что не надо поддерживать доллар или рубль, а потому, что нужно, чтобы валюта оставалась там, чтобы потом делать платежный баланс совершенно нормально. Значит, поясню. Компании прокладки, компании подснежники, компании сопроводители, как угодно. В момент, когда появилась вот эта, сначала была свободная продажа валюты, потом было ограничение, в эту секунду возникли компании, ну вот вы знаете, всем известная Байкал Финанс Групп, которая как-то вышла из небытия, потом куда-то исчезла. Это вот такие же компании, только представьте, что эти компании существуют там. А эти спящие компании существовали всегда, у всех крупных компаний они были, только всегда говорили, что это не наша история, они не всегда при аудите, они нигде не всплывали, потому что там другие учредители и так далее.
Что нужно делать сейчас? Потому что как-то санкционное давление, оно все равно есть. И банковский, ну тоже я в одном из эфиров рассказывал, что приблизительно месяца три назад, поскольку вот катаюсь там по всяким около Давоса или около…, во всех делегациях были в команде такие представители ФРС. Они никогда с докладами не выступали, должностями не мирились, грубо говоря, икорку не жрали, и, в общем, но держались немножко особнячком так всегда. Потому что, ну, все понимали, что это ребята, они не спецслужбы, крайне редко кто из них вербованный, но это люди, которые близко к банковским структурам или управленческим структурам. И, соответственно, несколько месяцев назад они стали появляться в Казахстане и в Кыргызстане. И потом я просто это видел, поскольку ты, ну, как-то морды-то примелькаевшиеся. А потом я смотрю, что как-то в лобби они раз, и подъезжают машины с мигалками, потом куда-то они уезжают, ну обычно там на какие-то гольф-поля условны. А потом опять возвращаются эти ребятишки. И ну как-то по кругам на воде совершенно понятно, что по косвенным разговорам, что были разговоры с условно говоря с банкирами, наших дружественных стран, что, ребят, вы либо, соответственно, все, что касается системы быстрых платежей, закрываете, иначе мы вам перекроем SWIFT.
И когда мы сейчас с вами обсуждаем условный курс, это не про курс. Курс в 93-97, я об этом курсе говорю, наверное, уже год. Я говорю, что это комфортный курс для того, чтобы свести достаточно сбалансировать бюджет. На следующий год, в общем-то, курс можно подкинуть, но не в начале года и даже не в середине года, там до 105-107, но больше, в общем-то, особо не нужно, потому что можно закрыть дефицит бюджета, в общем-то, другими инструментами. А с учетом того, что мы сейчас получили в этом месяце небольшой, но профицит бюджета, то, в общем, как-то даже уход за сотку, ну, он будет достаточно плавный. Поэтому здесь апокалипсиса не будет. То есть посыпать голову пеплом и делать какие-то там вот такие заявления там, доллар там по 120 и все остальное, но это как-то выдавать желаемое за действительное.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Планомерно, в общем. Такой вопрос уточняющий, а не рискуют ли вот эти компании, спящие компании, которые работают на Россию из за рубежа, которые сейчас аккумулируют вот эту самую валютную выручку, в один момент попасть под какие-то санкции, полностью заблокироваться, и тогда уже эта выручка просто замерзнет вот в той стране, в которой она находится?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Я вам одну умную вещь скажу, только вы не обижайтесь. Все про эти компании знают. То есть все, что касается вот этих спящих компаний, они же все пристегнуты к компаниям нефтегазового сектора, металлургического, энергетического, в том числе и ребята из того же ФРС, и из тех же всех персонажей, они все все знают. Я, наверное, огорчу тех, кто думает, что там… Санкционное давление, скажу прямо, это обычный предмет торга. Это такое торжище, циничное и беспринципное, что говорить о том, что там есть какой-то политический подтекст, что мы там кого-то там поддерживаем, ну…
Я как в фильме «Белое солнце в пустыне». У меня только этот тюрбан, сидеть рядом с коробкой динамита, говорит, давно здесь сидим. Санкционное давление это исключительно обычное дешевое торжище. Знают про эти спящие компании. Они же у них счета в этих же абсолютно банках. И хлопают только тех, кого можно хлопнуть. Это абсолютный такой, я не могу сказать, что это договорняк, но это по большому счету, точно так же, банально. Банальный вопрос. Все же понимают, что у Газпромбанка свифта никто не отбирал. А почему? Все же знают, что Газпромбанк – это крупнейший банк по расчетам за нефть и газ. Да. А почему так? Как это? Вот чудесным образом, знаете, у всех остальных как-то свифт отрубили, а вот эти проклятые буржуины, которые должны были бы свифта отрубить, рубануть, ну уж Газпромбанк-то уж точно не мелочевочный, не какой-нибудь Тойота-банк. Ведь существует около 10 банков, ну даже побольше на самом деле, у которых свифта никто не рубил. И они вполне себе недурно существуют. Что они неизвестно? Известно. Что неизвестно, у кого где счета? Поэтому давление есть, но оно вот именно в виде торжища. А что мы можем получить? Ведь мы себя подставили, я имею в виду, как экономическая держава, в очень просто невыгодное положение. Мы продаем наши энергоресурсы и многие другие товары и услуги, и в том числе нашу энергетику. Вот сейчас я даже не представляю, в какой прайс, соответственно, Казахстан получит на нашу атомную станцию. Что нас не доить сейчас не может только ленивый.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: И исходя из этого, такой уточняющий вопрос, издание Politico написало, что международная группа по борьбе с отмыванием денег будет рассматривать в ближайшее время включение России в черный список. Насколько здесь торг происходит и каковы шансы?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Считаю, что минимальные, потому что, насколько я понимаю, инициировала это группа с представительством Украины Ну, как-то все разводят всех. Вот что печально в последние три года, то есть как-то политической воли никакой нет. Все вот такое… Чем больше с этим знакомишься, особенно глядя на документы, тем больше уважаешь продавцов шаурмой на каком-нибудь казанском вокзале, который, по крайней мере, честно торгует шаурмой из просроченного мяса. Потому что там хотя бы ты честная сделка. Тебя никто, в общем, не заставляет верить, что это курочка с подмосковных полей. Поэтому скажу честно, мир большой политики и больших денег, и в том числе ФАТФ, чистые торжища.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Ну, грубо говоря, если все-таки такой сценарий происходит, насколько это критично для России?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Просто вырастут ставки. Заработают как раз не только спящие компании, возвращаясь к вашей первой части вопроса, но и заработают, соответственно, дружественно-недружественное государство. Представляете, как классно?
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Ну, то есть, грубо говоря, проценты за расчеты будут выше, и все это скажется на ценах.
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Да, соответственно, да, будет сокращение ассортимента и рост цен. Все, классика.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: В общем, плюс-минус мы по этому пути движемся последние два с половиной года. Хотелось бы обсудить заявление главы ВТБ Костина. Он высказался в очередной раз в сторону Центрального банка. При этом позицию Костина всегда сложно понять. Когда он сидит вместе с Эльвирой Набиуллиной на одном пленарном заседании он, в общем, плюс-минус хвалит, когда он один, то он ее очень часто критикует, критикуют за высокие ставки, хотя, казалось бы, ВТБ на этом должны зарабатывать, и в очередной раз Костин сказал, что пока женщины руководят Центральным банком все возможно и невозможно тоже и в общем ставка в этом году будет уже 21%, а в следующем может быть 25%. Ну, во-первых, насколько, учитывая то, как мы движемся, с какой динамикой работает Центральный банк, это реально. Ну, а во-вторых, самого Костина Андрея, хотелось бы, чтобы вы как-то прокомментировали его заявление.
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Андрей Леонидович большой знаток женщин, скажем честно, во всех смыслах этого слова. Поэтому, как истинный кавалер, когда дама присутствует, он, естественно, ей говорит комплименты. Когда нет, он критикует в целом Центральный банк, а не совсем даже Эльвиру Сахипзадовну. То есть он критикует ее опосредованно. Это во первых строках. Просто неоднократно пересекался с ним, как-то видел, как в том числе и в кулуарной общении. Поэтому первая ремарка, она самая важная. А все, что касается ставки. Я уже, наверное, с полгода говорю, что если бы главой Центрального банка был бы я, если бы у меня… Я бы работал в той системе ограничений, в которой работает Эльвира Сахипзадовна, причем там, я подчеркиваю, в ЦБ работают очень профессиональные ребята. Если бы они не находились под гнетом вот этих псевдополитических, как говорится, заморочек, то они бы много чего могли сделать. А поскольку они находятся в корпоративных противостояние постоянно с какими-то другими ведомствами, то, в общем, у них немного инструментарий достаточно примитивный. А давайте просто поднимать ставку.
При этом нарекание к этому инструментарию, он достаточно тупой этот инструментарий. Он не про регулирование инфляции или поддержку экономики, или наоборот противодействие. Я иногда экспертов смотрю, в том числе и правовластных, которые говорят, ну вот как же, разве они не понимают, разве Сахипзадовна не понимает, что ставку она поднимает, а вот только меры эти через полгода должны сработать или с временным лагом 3 месяца. Все они прекрасно понимают. Но просто есть, опять-таки, есть противодействие, есть что такое административное давление, когда тебе говорят, ты должен принимать какие-то меры. А что ты будешь начальнику отвечать? Что, знаете, я сижу, жду, но это ненормально. Поэтому если бы главой Центрального банка был бы я, то я бы поднимал ставку 21-23% абсолютно норма в существующих условиях. К чему это приведет? Приведет ли это к снижению запроса на кредит? Да нет, не приведет. Потому что в далекие 80-е, в конце 80-х, начале 90-х, когда не было никаких ставок, брали деньги под 12% в валюте в месяц у бандитов. Потому что других денег нету, просто физически. Но это закладывалось в инфляцию.
К чему приводят высокие ставки? Даже не к росту цен. Рост цен, если он есть опережающий рост доходов, то и черт с ним, с этим ростом цен. Как ни покажется странно. Он приводит к калечению экономики. Потому что представьте, вы сейчас 25 число должны… Вот Михаил Борисович может об этом, я думаю, как-нибудь рассказать, он все про политику, что 25 числа обычно принимается бюджет на следующий год. Вот вы приходите на совет директоров, вы там, например, один из лидеров реновации в нефтяной отрасли, вы приходите на совет директоров и говорите: «Вот у нас есть скважина, которую нужно реновировать». И вам задают вопрос, соответственно, финансовая служба вместе с бухгалтерией. В первую очередь финансовая служба. «Вот мы акционерам должны выплатить дивиденды. Какая доходность будет по вашему проекту?» Вы начинаете мямлить и говорите: «6-7%». И что говорит финансовая служба? «Слышь, родной, давайте так: вы свой инвестплан вырежьте так, чтобы скважина, грубо говоря, не накрылась. А мы под депозит просто эти деньги кинем на 21%, и дивидендов заработаем для наших акционеров ,и вам как-нибудь на мелочишку. А в связи с тем, что ты корпоративный менеджер даже в должности вице-президента, ты тоже понимаешь, что доходность твоего подразделения, она и твои бонусы от этого вырастут. Ты чё дурак что ли, естественно свою программу срежешь, делаешь условно основное, чтобы эта скважина не накрылась медным тазом, чуть-чуть и там чуть-чуть реновируешь, и рассказываешь об этом, что ты купил одну железячку за тысячу долларов, а на самом деле экономического эффекта там на миллиард, и вот к чему приводит основная высокая ставка – калечит экономику. Вы начинаете работать не на развитие страны, производства своего, неважно какого, а вы начинаете работать как финансовый спекулянт. Вот и все.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Да, и при этом инфляция продолжает расти, потому что, как вы говорите, люди продолжают брать кредиты. Не хочется здесь подсказывать Центральному банку, но мне кажется…
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Ой, они без нас, Богдан, давайте будем честны. Даже если распечатка нашей беседы в виде отчетов и… ляжет им на стол, я вас уверяю, что они и без… Вот у меня есть эта рубрика идеального узла, мне говорят, зачем вы подсказываете им? Я говорю, слушайте, поверьте мне, что там талантливых ребят и без меня достаточно.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Я просто к тому, что Эльвира Набиуллина очень часто и в Северную Корею ездит, ну, там, наверное, меньше, и в Иран, и в другие страны с Владимиром Путиным. И как будто бы здесь Центральный банк должен работать над тем, как бы вот придумать систему прямых платежей. Тогда более-менее стабилизируются как раз торговые потоки, и тогда валюта будет более предсказуемой, и, может быть, и с инфляцией что-то получится сделать, потому что не будет вот этих издержек. Ъ
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Нет. Смотрите, давайте совсем уж как это, карты на стол, стволы под стол. Значит, если у нас существует Северная Корея, то Северная Корея это по факту Китай. Если мы взаимодействуем, то есть наши заигрыши с Северной Кореей в виде закупки каких-нибудь там снарядов и всего остального, это не про то, что нам не хватает снарядов, а нам это совершенно реверанс в сторону Китая. Китай, соответственно, заказал. То есть мы освобождаем старые склады северокорейцев, которые производили. Они те модернизируют за полученные деньги свои заводы, получат деньги из Китая и поднимут свой ВПК на новый уровень. А все, что касается платежей, они будут гонять платежи через Северную Корею слэш Китай.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Ну и хотелось бы в конце обсудить саммит БРИКС. Вот он скоро будет. Все прогосударственные, государственные СМИ говорят, что это будет самый масштабный саммит. Приедут все, и Китай приедет, и Иран приедет. Ну, посмотрим, как там будет на деле. Мы очень часто говорим, что БРИКС такой выставочный все-таки саммит, на котором ничего не решается. Не меняется ли сейчас что-то все-таки со временем и вот с масштабом?
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Масштаб-то никак не увеличивается. Ключевым в БРИКСе являются ИИК. Обычно в пропагандизме, который мы очень любим и именно ему поклоняемся, идет разговор о так называемых национальных валютах, что будет какая-то предложена валюта. Причем почему-то России. Хочется задать вопрос. Вот представьте, что есть два игрока, которые круче вас в десятки раз. Индия и Китай. Почему, например, Индия и Китай должны перейти на какую-то искусственную валюту, вместо того, чтобы Индия бы отстаивала свою рупию, а Китай бы отстаивал свой юань? С какого перепугу они вдруг ни с того ни с сего, при этом они очень друг друга не любят, просто очень не любят. Они не сделали ни одного экономически взаимоувязанного проекта, а это основа БРИКС. Туда можно нагнать полмира. Это должно быть тусовкой тусовкой. В отличие от этой тусовки, G7 сделала огромную работу, колоссальную, которая еще работать и работать. Это весь процесс.
Они синхронизировали законодательство, они создали единый ЦБ. А это не просто подписать макулатуру. Нет, ребятки, это так было перелопачено европространство, что все отказались от собственных валют. От собственных валют возникла искусственная валюта, не дойчмарка, не швейцарский франк, не корзина валют так называемых. А уж не говорю про синхронизацию стандартов, единые номера и все остальное, единое законодательство. Это вам не фунт изюма. И до сих пор есть метастазы национальных и валют, и законодательства, и дерготни. Поэтому БРИКС, ну пусть масштабность его только в виде приезда. Может быть салют будет хороший и Казань перекроют полностью. Другое дело, что и вот там Казахстану сейчас, я надеюсь, что вы эту новость тоже подверстаете, Казахстан, который не подал заявку в БРИКС, вдруг ни с того ни с сего, Казахстану сказали, что из него овощи и фрукты, которые поступают, не проходят фитосанитарный контроль. Я, в принципе, считаю, что это правда, и в целом, может быть, надо блокпосты еще на некоторое время, пока заявку не подаст. Ну как-то огнем и мечом создается заявка в БРИКС, другое дело, что эти заявки опять-таки они пустопорожние, то есть что есть какие-то проекты объединения? Там есть единая законодательная база? Нет. Единые суды? Нет. Что есть единый новый что-то о чем можно говорить единым, что есть у G7, который безусловно по товарообороту меньше, но работу они проделали настолько в разы больше, которую БРИКС даже еще не начинал.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Я вас понял. Все-таки в конце последний вопрос, который я не могу без улыбки на лице задавать. Все-таки кэш не вариант, надо в золото переходить, как Алексей Моисеев из Минфина говорит.
ДМИТРИЙ ПОТАПЕНКО: Есть с золотом одна проблема. Напомню, после окончания Второй мировой войны золото, например, в гитлеровской Германии пропало. Ну, по крайней мере, даже фильмы снимались и все остальное. Но в чем проблема 21 века? Она сейчас куда больше обострилась. Золото Германии по разным слухам, сведениям вывезено было в условную третьи страны, в том числе Африку. Там оно было переплавлено, и там оно было проклеймено заново. И только после этого оно вернулось в виде уже слитков обратно. Потери на этом были порядка 40%. К сожалению, сегодняшнее свойство техники позволяет с точностью до запятой установить происхождение любого материала. И даже у нас действительно золота попой ешь. Другое дело, что оно очень персонифицировано. Даже если вы проклеймите его клеймом Форта Нокс, все будут знать, что это российское золото. И оно точно так же, как любой другой актив, будет приниматься с дисконтом.
Поэтому переходить на золотой стандарт, для того, чтобы на него перейти, для этого нужно изменить финансовую систему. Ну грубо говоря начать с банально с чеканки золотых монет. На сегодняшний день, если вы посмотрите, не просто чеканки, чеканка монет сворачивается вообще, наоборот даже бумажных банкнот в общем-то сокращается, потому что весь мир старается перейти, все государства стараются перейти к тому, чтобы даже физического производства платежных средств не было. В чем прелесть, как хорошо быть государством, потому что тебе не нужно ничего делать, ты просто дописываешь нули автоматическим кодом. Один программист и все. Раньше нужно было держать там госзнак какой-нибудь, или нужно было держать какой-нибудь монетный двор. А 21 век чем хорош? Вот ты государство и говоришь, что у тебя там такой-то бюджет, а потом говоришь, да нет, у меня другой бюджет. Понятно, что этот подмес. Если раньше этот подмес нужно было физически производить, сейчас его даже производить не надо. Все, как говорится, решает компьютерная программа. А жителям надо впаривать, что ты борешься с отмыванием доходов нелегальных, естественно, наркомании, продажи детей, органов и всего остального. И поэтому, чтобы у граждан не было физического выражения их труда. Пусть у них будут цифры, а цифры мы нарисуем.
БОГДАН БАКАЛЕЙКО: Спасибо большое. Это был Дмитрий Потапенко, предприниматель. Спасибо вам.