Борис Акунин

Давно подозреваю, что в Роскомнадзоре засели тайные агенты ЦРУ, разваливающие систему изнутри при помощи глумливого маразматирования. Хвала вам, бойцы невидимого фронта!..

Они будут бомбить не Воронеж, а Курск. Ядерной бомбой. Этого требует целый глава телеканала «Царьград»…

Илья не только хочет, но, кажется, и умеет это делать. Пожалуй, единственный из всех нас. У него есть опыт, которого ни у кого из нас нет: спокойного разговора хоть с уголовниками, вербующимися на войну, хоть с тюремными охранниками…

Всюду будут лишь Шаманы и члены Союза писателей России, да попы с кадилами. И публика побежит прочь от этого тоскливого смрада ставить себе VPN…

На уехавших, как пишут, в путинском Рейхе уже составлена база данных. А режим злопамятен, и его ищейкам очень хочется кушать…

На наших глазах в историю вписали эпизод, который будет демонстрировать будущим поколениям весь маразм путинской эпохи…

Я не думаю, что отъезд миллиона человек, пусть в основной своей массе хорошо образованных и активных, так уж сильно повлияет на качество российского населения. Все равно основная масса людей, способных менять жизнь к лучшему, осталась дома…

Это я на самом деле  – во времена тотальной нелюбви к русской якобы великой якобы литературе – захотел составить рейтинг любви к ней, только от  обратного. Почему захотел? Потому что я ей очень благодарен. Она меня держит в эти хреновые времена…

Но между той эпохой и этой есть одно существенное различие. Тогдашние стукачи почти все остались безымянными и безнаказанными. Потому что большинство гебешных архивов так и остались закрытыми, да и лет между 1953 годом и 1991-м прошло много…

Эмигрантские соцсети создают информационную картину не менее искаженную, чем официозные российские СМИ — только с обратным знаком. Выхватывается — выборочно, с энтузиазмом — любая мелочь, которая укрепляет ощущение, что в РФ сплошной кошмар и ужас, кафкианство и маразм…

Много лет подряд 4 июня я поздравлял Алексея. Чаще всего он встречал день рождения за решёткой. Но он был жив…

Из всех украинских фотографий военного времени на меня почему-то больше всего действуют съемки в метро, хотя бывают куда более страшные кадры…

Я внезапно попал на Западе в положение геройского борца за свободу, каковым совершенно не являюсь. В каждом интервью мне приходится это объяснять: что все мои страдания «заочные», в России множество людей страдают по-настоящему, а не виртуально…

Сунуть бы нынешних российских совконостальгирующих, всех этих воздыхателей по пломбиру за 19 копеек и прочим скрепам, туда на недельку…

Ну так что? Есть что обсудить и о чем поспорить. А в целом — да, всё так и есть. Ельцин и его команда виноваты в том, что Россия попала туда, куда она попала…

Тиражи лежат на складах под арестом. Магазины боятся продавать, библиотеки – выдавать…

Надо опасаться не политической оппозиции и не зубастой прессы, а путинизма. Опасаться не только вторжения извне, но и вторжения изнутри. А именно это сейчас и происходит…

Вдруг оператор (так они называются?), глядя на монитор, скорбно восклицает: «Oh, dear!». И зовет коллегу. Тот подходит, и они вдвоем сосредоточенно изучают мою внутренность. Тяжело вздыхают…

Это они — вне сомнений первоклассные профессионалы, путинские ялмары шахты — делают войну возможной, добывая для нее деньги. Без профессионализма всех этих  птенцов гнезда Гайдара (который от своих питомцев в гробу переворачивается) диктатура давно обанкротилась бы и рухнула…

Много-много лет я работал на Рынок. Я был «АМЛ», автор массовой литературы. С 2024 года российский рынок для меня закрылся. Это, с одной стороны, конечно, потеря. А с другой… Я не сразу нашел верное слово для этого ощущения. Нечто между  «ныне отпущаеши» и «училка заболела!». То есть, пожалуй, Освобождение…