По какому критерию оцениваю собственные сочинения
На старости я сызнова живу, минувшее проходит предо мною.
Из типографии прибыло новое издание романа «Любовница Смерти».
В «расшифровке» к этому роману я, среди прочего, рассказываю о том, по какому критерию оцениваю собственные сочинения.
«Всякое литературное произведение, когда складываешь его у себя в голове, на этом, еще не материальном этапе абсолютно прекрасно. Оно завораживает автора (во всяком случае меня) своей свежей красотой. Это лучшая книга всех времен и народов.
Потом я сажусь превращать образы и идеи в буквы. И всё порчу. Не хватает таланта, чуткости, терпения, слов, чтобы перелить волшебный напиток из хрустального сосуда воображения в бумажный стакан, не расплескав. Закончив рукопись, я перечитываю ее и всегда, всегда остаюсь разочарован, недоволен собой.
Это недовольство градуировано. Я могу высчитать его по 100-балльной шкале. Если роман получился на 80 процентов таким, каким должен был стать, это очень хорошо и даже отлично. Подобных удач во всей моей многотомной библиотеке, может быть, только две или три. Все остальные книги по личной, авторской оценке набирают в диапазоне от 51 до 79 баллов. 51 балл – минимум. Если недобор, это некондиция, незачет, отдавать в издательство нельзя.
С моими текстами такое случалось пять раз. Два текста – этот и роман «Сокол и ласточка» я полностью, с самого фундамента, переделал. Одну рукопись похоронил, и правильно сделал. Еще две, доработав, опубликовал и теперь об этом сожалею.
У меня есть еще один критерий оценки литературы и вообще произведений искусства, – не математический, а химический: органика это или неорганика, живая вода или мертвая. Подавляющее большинство новых фильмов, книг, песен, которые потоком обрушиваются на нас каждый год, я воспринимаю как мертвечину, имитацию творчества. Но если уж повезло напиться живой воды, это праздник и заряд энергии. Обычно мне достаточно посмотреть десять минут фильма, и я выключаю, чтобы не наглотаться дистиллята или отравы. С литературой хватает одной страницы. С музыкой и того проще.
Так вот, закончив первый вариант «Любовницы», я ощутил уныние. Ни с одним из прежних романов такого не случалось…».
И дальше я делюсь личным опытом: как писателю спасаться от уныния при творческой неудаче. (Это трудно).