Анна Каретникова
правозащитница
правозащитница
То, что меня или кого-то ещё не пытали, не значит, что нормально – предавать, нормально – жить в страхе и лгать, нормально – отказываться от убеждений, нормально – оправдывать ненормальное…
Против Никиты Журавеля возбудили дело о госизмене. Зачем? <...> Ну вот кто из нас может себе представить, что тебя отправят в Чечню, в СИЗО? Там тебя изобьёт сын Кадырова, а ему за это станут вручать орден за орденом? Ну абсурд же, нет?…
Они требуют, чтоб им вернули мужей и сыновей, которые два года воевали и убивали. А могли бы не пойти. Могли бы уехать, могли бы сесть в тюрьму – ведь есть и те, кто поступил именно так? А эти – сделали свой выбор сами. Так какой им теперь справедливости?..
Со времен моей работы ничего не изменилось: даже если в городе на выборы пришло 50 процентов населения, СИЗО будут стремиться к стопроцентной явке и рапортовать о феноменальных успехах. Зачем нужно выглядеть так странно — мне никогда никто так и не смог объяснить…
К сожалению, подтверждаются мои безрадостные прогнозы: практика возбуждения дел против политзаключённых, уже находящихся в неволе, пополнилась, возможно, еще одним кейсом…
ОК, им всё это продали сотрудники. Потому что они всё продают: продажные. Но тогда у меня вопрос: почему бы, раз уж так, было купить не ножи, а Кораны? Не проплатить право на своевременный намаз? Откупиться от обысков? Раз уж сотрудники такие продажные? И всё, обошлось бы без вчерашней серии, все сидели бы и молились. Но нет, Кораны сотрудники почему-то не продали. Они продали ножи, чтоб угнетаемые их зарезали…
А вот представим себе, что у человека, в нашем случае – у арестанта, – просто нет родственников. Допустим, он сирота, неженат и бездетен. И что тогда? Он остаётся в изоляции? Ему нельзя ничего, кроме писем, посылок и передач. Ни увидеть друга, ни услышать его…
Гибель в СИЗО Биробиджана Павла Кушнира связывают с тем, что он находился в состоянии голодовки, при этом – сухой, при которой арестант отказывается не только от пищи, но и от воды. Поскольку мне сейчас задают много вопросов, как такое могло произойти, попытаюсь еще раз сжато сформулировать…
Запад забрал своих и еще чужих, чтобы спасти. Путин забрал своих шпионов, убийцу и сына депутата. Как бы показав. что больше ему никто и не нужен…
Следственные изоляторы не предназначены, чтоб люди жили в них больше нескольких месяцев. Если держать их там годами – очень даже могут поумирать. Даже без пыток, издевательств, без этого всего…
Я вот тоже не понимаю, не люблю, и даже боюсь карнавала. Я так выросла, что мне, может, нравится, когда все красиво под голос диктора в ногу маршируют (которые оппозиция – тоже, но они с другой ноги). При этом, правда, я смутно догадываюсь, что это – проблемы всё-таки мои, а не карнавала, и если он где-то происходит, то не имеет в виду меня напугать или оскорбить…
Никто не обязан быть сильным. Кто-то слаб, кто-то стар, кто-то – болен. Бегут из своей страны не от собственной крутизны, а от реально угрожающих преследований. Но тут получается такое: политзаключённым помогают, потому что они «сидят за нас за всех». А вот «сбежать за нас за всех» – невозможно. Это другое совершенно отношение вызывает…
Сколько раз я видела откровенные манипуляции устройством со стороны сотрудников, конфликтующих с арестантами… Это даже при стычках с адвокатами на КПП применялось. А чего сложного — хамишь человеку — выключаешь регистратор. Он тебе, возмущенный, хамит в ответ — включаешь регистратор. Мало ли, чего он у тебя то включается, то выключается — может, неисправный…
Мы пытались добиться того, чтобы хотя бы разрешенные таксофонные звонки, не говоря уж о свиданиях, были освобождены от следовательского шантажа и произвола, за это боролась в частности Ева Меркачева, — Минюст будто бы не услышал. Наверное, надо по запрещенному телефону туда звонить, прямо из СИЗО, для лучшей слышимости…
И почему бы осужденному было просто не раздеться, что тут такого? Что они сделали не так – попыталась разобрать там и сохраню здесь. Боюсь, это не последняя такого плана видеозапись, которую предстоит увидеть…
Вот если вы видите такую сцену, что несколько мужчин набрасываются на одного, валят его на землю, силой спускают с него трусы… – вот вы что бы подумали?..
Вот пришли с обыском в Екатеринбурге к Алексею Соколову, администратору ТГ-канала “Правозащитники Урала” вооружённые люди в военной форме, повалили его с утра на пол…
Всё гениальное просто, оказывается. Нет никаба у женщин – нет теракта от мужчин. Если кто не видит связи – значит, такой же непродвинутый аналитик, как и я…
«В общем, из него какая-то штука лезть и подниматься начинает. И вот туда, туда… ну, ты поняла… да? Это что вообще значит? Это вот зачем? Короче нам такое не надо, мы его заперли от греха»…
Смотрю на фотографии. Миша в колонии (а он, кстати, до самого освобождения Ходорковского ездил с его портретами на своей большой машине). Сидят Илья и Алексей. Другой Лёша умер. Мы — непонятно где и зачем. Кто-то остался. Про Арбат — я ничего не знаю, вряд ли увижу уже…