«Самый настоящий детектив»: Эпизод 5, часть 1. Дело «оборотня в погонах»
Милиционеры в такую версию не поверили. Алексея Михеева задержали. Всё указывало на него, но как доказать, что именно он виновен по меньшей мере в пропаже девушки? Как узнать, что на самом деле произошло между ними? Ведь он к тому же ещё и сотрудник милиции, а, значит, может владеть знаниями о том, как будет работать следствие по его делу. Более того, его может покрывать начальство…
Подписаться на YouTube-канал «Эхо Подкасты»
Cегодня мы расскажем историю о том, как пропажа девушки привела к поимке так называемого оборотня в погонах. И куда расследование убийства в небольшом региональном городе завело нижегородских милиционеров.
Слушайте следующий выпуск уже через неделю на любой удобной вам подкаст-платформе, мы есть в Apple Podcasts, Spotify, YouTube и YouTube Music, а также на других платформах. Если вам понравился подкаст, поставьте ему оценку и напишите отзыв — это правда помогает в продвижении.
8 сентября 1998 года. Нижегородская область, город Богородск. Это совсем небольшой город, всего 37 тысяч жителей. Меньше месяца назад в августе 98-го по стране ударил дефолт — рубль буквально обрушился, доллар вырос в 4 раза. Тысячи людей остались без сбережений, всё, что было отложено, превратилось в тыкву. Экономический кризис, плюс в стране нет ощущения безопасности: всего несколькими днями ранее в Махачкале теракт унёс жизни 18 человек и снёс почти три десятка домов. Но жизнь, несмотря на все эти ужасы, продолжается — и в старом русском городе Богородске по центральной улице имени Ленина вдоль дороги гуляют две молодые девушки — Юля Крылова и Мария Савельева. Обеим ещё нет восемнадцати лет. Время вечернее, скоро надо быть дома, но подруги пока не расходятся. В этот момент рядом тормозит автомобиль. Внутри двое молодых парней. Они постарше. Около 20 лет. Зовут покататься по городу на своей «девятке», и Маша с Юлей соглашаются и садятся в машину. Через какое-то время первой домой заспешила Юля. Накатавшись по улицам Богородска с новыми знакомыми, она попросила высадить её рядом с домом. А вот Маша сказала, что никуда не торопится и узнав, что парни едут в Нижний Новгород, решила поехать с ними.
Она не пришла домой ни этой ночью, ни утром. Родители ждали весь следующий день. А это 98-й год, никаких мобильных телефонов ещё почти ни у кого нет, и уж тем более у молодых девушек в Богородске. Когда с момента пропажи дочери прошло больше суток, родители Маши забили тревогу и обратились за помощью в милицию. Утром 10 сентября мама Маши Савельевой, Светлана Урутина, вся на нервах, стоит у порога ГОВД Богородска. Ей выдают листок, она нервно пишет заявление об исчезновении несовершеннолетней дочери. Милиционеры принимают заявление.
Они начинают с опроса подруг, сразу же находят Юлю Крылову. Юля рассказывает, как они с Машей сели в машину к незнакомым парням, как катались с ними, как она решила уйти, а Маша уехала с ними — вроде бы в Нижний Новгород. Больше она о подруге ничего не слышала. И никто не слышал. Милиционеры начинают подозревать самое худшее. Что может произойти с 17-летней девчонкой в компании чужих парней?
Богородск находится всего в сорока с небольшим километрах от Нижнего Новгорода. По пустой трассе можно доехать быстрее чем за час. Но Маша так и не появилась ни у кого из знакомых, значит, последними, кто её видел, были как раз водитель «девятки» и его друг. Следователям невероятно повезло: Юля, покинувшая «девятку» раньше, чем её подруга, запомнила номер автомобиля. В базе ГАИ указано, что доверенность на управление этим автомобилем оформлена на некоего Алексея Михеева, сотрудника спецполка дорожно-постовой службы Нижнего Новгорода.
Оперативники решают Михеева пока не трогать. Просят его начальника направить своего сотрудника к ним, в уголовный розыск. Как раз в этот день, 10 сентября, Михеев, которому 21 год, должен был выходить на дежурство. Но начальник объявляет молодому милиционеру, что его просят приехать в отделение уголовного розыска города Богородска.
«И вот он в форме на служебной милицейской машине едет в Богородск».
Это говорит Игорь Каляпин. Правозащитник, который знает это дело в подробностях.
«И там оперативные сотрудники начинают ему задавать вопросы по поводу девушки, с которой он познакомился два дня назад. «А куда ж ты её дел», «а куда она пошла» и так далее».
На тот момент Михеев работал в ГАИ всего несколько месяцев. А вот показания, которые он дал в Богородске 10 сентября.
«Крылова Юлия попросила отвезти её домой, что я и сделал. Мария Савельева поехала вместе с нами в Нижний Новгород. В Нижнем Новгороде она попросила отвезти её обратно в Богородск. Я отказался, так как была ночь, и я устал, поэтому предложил девушке переночевать у меня, объяснив, что дома родители и ей нечего бояться. Однако Мария отказалась и вышла на автобусной остановке, сказав, что пойдет к знакомым. Больше я Марию Савельеву не видел».
Милиционеры в такую версию не поверили. Алексея Михеева задержали. Всё указывало на него, но как доказать, что именно он виновен по меньшей мере в пропаже девушки? Как узнать, что на самом деле произошло между ними? Ведь он к тому же ещё и сотрудник милиции, а, значит, может владеть знаниями о том, как будет работать следствие по его делу. Более того, его может покрывать начальство.
И действительно, вскоре в отделение приезжает его начальник из ГИБДД. Он узнаёт обстоятельства дела и требует от Михеева подписать заявление об увольнении задним числом. Ему тоже всё понятно: сотрудники, которые порочат честь мундира, в рядах милиции не нужны.
Но Михеев в машине был не один. Милиционеры быстро находят и доставляют в Богородский ГОВД его друга – Илью Фролова. Фролов и Михеев дружат всю жизнь. Вместе ходили в один детский сад, потом в одну школу. В армии служили тоже вместе, в одном подразделении. Девушку они куда-то увезли тоже вместе.
Как и Михеева, Фролова допрашивают и после оставляют в отделении на ночь. Милиционеры уже не сомневаются в их виновности. Но обвинения пока не предъявлены. Время следователей на исходе, подозреваемых, по закону, вот-вот придется выпустить из-под стражи.
Чтобы задержать их, оперативники пишут рапорты о том, что Фролов и Михеев якобы совершили мелкое хулиганство на вокзале Богородска в 10 часов вечера 10 сентября 1998 года. В тот самый момент, когда оба задержанных на самом деле уже несколько часов находятся в ГОВД.
«Формально Михеев всё это время находился под административным арестом. За некое мелкое хулиганство, которое он якобы совершил находясь в городе Богородске. Более того, в том месте на железнодорожном вокзале, где он якобы нахулиганил, он вообще ни разу жизни не был ни до этого ни после этого. Тем не менее ночью к нему, он в это время находился в камере в богородском ГОВД, привезли судью, и судья его там судила прямо ночью, прямо в отделе милиции», — рассказывает Каляпин.
Судья выносит постановление об административном аресте Алексея Михеева и Ильи Фролова на 5 суток. Михеев говорил, что ему угрожали рассказать сокамерникам о его милицейском прошлом.
«Потом они сказали: „мы тебя калечить не будем сами“, но мы тебя посадим к рецидивистам. Я им объяснял, что я сотрудник милиции, меня нельзя в одну камеру. Меня нужно держать отдельно, или с другими сотрудниками милиции. На что мне смеялись и говорили, если ты и завтра не сознаешься в убийстве, то рецидивисты узнают, что с ними в камере сидит милиционер, которого обвиняют в изнасиловании несовершеннолетней. Подумай, что с тобой будет на утро. Сомневаться у меня не было оснований, потому что все что они обещали, они делали», — отметил Михеев.
Каляпин указывает, что к подозреваемому не пускали адвоката.
«Когда к нему на третий день приехал адвокат, то лично прокурор района вышел и сказал: езжай отсюда, никакого Михеева ты не увидишь. И тот утер нос и уехал».
В то же время отдельно от Михеева допрашивают его товарища. Чтобы заставить написать явку с повинной, Фролова бьют по 10-12 часов в сутки на протяжении пяти дней. На шестой день, когда истекает срок административного ареста, Фролов так и не признаётся в убийстве.
Основная версия следствия выглядит так: Михеев и его сообщник Фролов похитили, изнасиловали и убили Марию Савельеву. Теперь следствию нужно подтвердить эту гипотезу. Милиционеры без ордера осматривают квартиру Михеева, формально, как место происшествия, а также выезжают на дачу к Илье Фролову. Никаких следов Маши не обнаружено. Осматривают и машину подозреваемых. Один из оперативников показывает присутствующем при осмотре машины понятым три пистолетных патрона. Находку вписывают в протокол. Хоть она и, возможно, не имеет отношение к изнасилованию и убийству, но это может стать поводом удержать Михеева, выиграть время.
С Ильей Фроловым ситуация сложнее. Обыски ничего не дают, новых улик нет. Его выпускают и сразу же вызывают в другое отделение в качестве свидетеля. Показания с этого допроса следователям не нравятся — тот по прежнему отрицает, что совершил преступление. Докладывают наверх. Приходится подключаться уже начальству. Фролова прямо в отделении допрашивает начальник отделения уголовного розыска подполковник Иванников. Но Фролов так и не колется. И тогда милиция решает выбить признание.
«Если не подпишешься в убийстве, мы подключим к тебе ток, а электрод под напряжением засунем в задницу. Это очень больно, и у тебя оттуда долго будет идти кровь», — угрожает Иванников.
После этого он приказывает задержать Фролова за якобы совершенное им мелкое хулиганство. Следующим утром 17 сентября 1998 года Илье Фролову дают подписать протокол о том, что он привлекается к административной ответственности. По версии милиционеров, Фролов оскорблял их во время допроса. Фролов пишет в протоколе, что не согласен с его содержанием. Его решают взять измором.
Около 16 часов подозреваемого отпускают домой, где его ждут родители, но не успевает он провести с ним и пары часов и толком что-то обсудить, как его вновь задерживают. Всего через три часа после того как отпустили. На вопрос родителей, куда везут их сына оперативники отвечают: «не ваше дело».
В отделении Фролова уже ждут высокие чины: заместитель начальника УВД Нижегородской области Петр Сибирев и заместитель прокурора Нижегородской области Владимир Муравьев. Подключились самые опытные, так как надо раскрыть дело, пока эти двое в руках следствия.
«Мне ничего не стоит упечь тебя в камеру с туберкулезниками, где нет солнечного света. Там ты точно заболеешь, — по словам Фролова говорил Муравьев, — А сокамерникам твоим мы обязательно объявим, за что ты сел. За изнасилование несовершеннолетней. Чуешь? Плохая статья — тебя за это или пидарасом сделают, или убьют. Ну, а если не убьют я постараюсь, чтобы тебе как минимум 25 лет дали».
Наконец, давление срабатывает. То ли уставший, то ли испугавшийся Фролов поддаётся и соглашается говорить.
Показания Фролова фиксирует один из оперативников. В них Фролов, в красках, с деталями, которые может знать только участник событий, рассказывает, что тем вечером 8 сентября, они с Михеевым действительно изнасиловали и убили Марию Савельеву. Михеев заставил Фролова изнасиловать девушку, а затем ударил её ножом. А после они избавились от тела.
Зампрокурора Муравьев сразу же требует от Фролова назвать место, где они с Михеевым зарыли труп. Фролов сперва отказывается, и Муравьеву приходится вновь вернуться к угрозам. В итоге Фролов называет локацию, но следователи уверены, что он недоговаривает. На место дважды выезжает оперативно-следственная группа с кинологом. Но тело так и не находят. Может быть другой подозреваемый будет более сговорчив?
Признательные показания Илья Фролова дал 17 сентября. К тому моменту Алексея Михеева уже конвоировали из Богородского ИВС в Ленинское РУВД Нижнего Новгорода. После того, как истекли пять суток административного ареста за «хулиганство», домой его не отпускают. Вместо этого против него возбуждают уголовное дело, но не об убийстве, а о незаконном хранении боеприпасов. Всё из-за тех самых патронов, которые милиционеры нашли в его машине. Про патроны следователь практически ничего не спрашивает, очевидно, главная задача — раскрыть убийство Марии Савельевой.
«И сотрудники милиции дали мне почитать его показания и говорят: «вот смотри, твой друг сознался, что ты убил эту девушку», — говорит Михеев.
19 сентября к допросу Михеева приступает начальник отделения уголовного розыска подполковник Иванников. Тот самый, который давил на Фролова.
«Меня пытали, избивали, унижали по всякому, издевались. Требовали признаний в убийстве. Изнасиловании. В конце концов по шести статьям меня обвиняли», — вспоминает Михеев.
Даже на десятый день физического насилия и психологическое давление Михеев продолжает настаивать на том, что невиновен.
«Начальство давит, дело необходимо раскрыть. В результате было принято решений использовать более эффективные методики», — объясняет правозащитник Игорь Каляпин.
У оперативников в руках признания одного из участников преступления. Как правило, это значит, что показания второго — вопрос времени. Но начальство требует результатов, ещё и родителям Савельевой пока ничего не сообщали, потому что сперва нужно найти тело.
Михеева отводят в кабинет на третьем этаже. Проводя по коридору, конвоир говорит ему:
«Здесь тебя никто не услышит».
«Посадили на стул, завели руку за спинку, надели наручники. Встал сотрудник милиции, держал меня, чтобы я не мог встать. Другой надел на уши клеммы (там провода). Эти провода пошли к коробке, она типо обувной, и провод из неё в розетку. т.е. подключают в район головного мозга. Короткое замыкание проходит через мозг, воздействуют на мозги, центральную нервную систему. Разряд идёт по всему организму, получается, с частотой 50 герц. У нас в розетках частота 50 — получается, трясет 50 раз в секунду. Каждая мышца начинает сокращаться с частотой 50 раз в секунду», — рассказал Михеев.
Для допроса сотрудники РУВД Николай Костерин, Игорь Сомов используют специальный прибор, с помощью которого можно регулировать силу ударов. Под воздействием тока, рано или поздно, развязать язык можно любому. Эта процедура продолжается около часа. В итоге Михеев не выдерживает. Он сознается в изнасиловании и убийстве Марии Савельевой.
Его сразу же переводят в другой кабинет, где дожидаются старшие по званию. Допросить подозреваемого приехал и заместитель прокурора Нижегородской области Владимир Муравьев.
Дело раскрыто! Оба преступника сознались, осталось совсем немного, и все причастные смогут наконец отдохнуть после напряжённых дней допросов.
Однако, увидев старших по званию, Михеев, сам бывший уже милиционер, узнает их в лицо и сразу же отказывается от своих показаний. Он говорит, что невиновен и оговорил себя под давлением, потому что на него давят и пытают током. Муравьёва, естественно, такие показания не устраивают. Он приказывает сотрудникам продолжить оперативную работу.
«То есть я в лицо говорю это заместителю прокурора области, что меня пытают. И он сразу делает вид, что не слышит этих слов, и что меня вообще нет в этом кабинете. И он говорит операм, которые меня пытали и привели: «видимо он ничего не понял, продолжайте пытать его, пока он не сознается», — отметил Михеев.
«Естественно, что Муравьёву, который примерял на себя уже лавровый венок, что он как следователь сумел поймать маньяка, оборотня расколоть. Естественно, его такие показания не устроили», — объясняет поведение милиционеров правозащитник Каляпин.
Михеева возвращают в кабинет на третьем этаже. Не успели следователи подключить подозреваемого к прибору для пыток, как в комнату к следователям зашли несколько сотрудников Богородского ГОВД и прокурор Богородска. Всем хочется поскорее «домучать» это дело. Несколько сотрудников по очереди обращаются к Михееву. Они угрожают ему, обещают, что будет хуже и рекомендуют все же наконец признаться, как это сделал его товарищ. В конце концов Михеев подтверждает свои показания об убийстве Марии Савельевой.
Получив долгожданное признание, оперативники начинают подозревать Михеева и в других преступлениях. Прибор с клеммами подключают снова. По телу опять проводят разряды тока. Теперь оперативник задаёт новые вопросы. Такое убийство, скорее всего, может оказаться не первым. И Михеев молча слушает. Ему зачитывают детали других дел. Дел, которые висят нераскрытыми уже несколько месяцев. Изнасилования. Убийства. Даже кражи. Михеев не сопротивляется. Он подписывает бумаги и признается ещё в четырех убийствах. Но последний фрагмент пазла милиционерам не поддается. Где же все-таки спрятано тело жертвы? Куда Михеев и Фролов дели Марию Савельеву.
Назвать его Михеев отказывается. В то, что Михеев не помнит где спрятал тело, милиционеры не верят, по их мнению, у сотрудника ГАИ должна быть «хорошая зрительная память».
«Я пытался им говорить, что скинул в речку, не знаю. Такие места, где невозможно найти», — говорит Михеев.
Милиционеры продолжают допрос. По телу Михеева вновь бегут разряды тока. В конце концов Михеев рисует схему места захоронения. Он рассказывает:
«Были мысли вот, куда деться, как избежать этих пыток, как стряхнуть эти провода. Метался вот. Помню глазами, что метался. И, видимо, сработал какой-то инстинкт самосохранения. Организм больше не выдерживал»
Получив от Михеева предполагаемое место, где спрятано тело жертвы милиционеры решают передохнуть, оперативник, который держал подозреваемого, ненадолго упускает его из виду. То что произошло дальше — случилось очень быстро.
«Я в этот момент умудрился из сидячего положения подпрыгнуть так, что столкнул сотрудника милиции. Перепрыгнуть через полуторометровый письменный стол, головой пробить стекло, двойную раму, и даже не порезаться. Вылетел как пуля, с огромной скоростью в стекле остался мой силуэт», — рассказывает Михеев.
Он выпрыгнул из окна третьего этажа. Никто не успел его остановить.