«Код доступа»: Трамп – ветер перемен. Антикоммунистический манифест. Стоит ли идти на митинг? Шлосберг. Навальная

Юлия Латынинапублицист, писатель

Почему-то все, кто гадает, что Трамп потребует от Зеленского, что Трамп потребует от Путина, забывают одну очевидную вещь, что на самом деле, как очень часто в войне, всё будет определяться в значительной степени положением на земле. А положение на земле заключается в том, что украинская армия, фронт продолжает сыпаться…

Подписаться на Yulia Latynina

Поддержать канал Latynina TV

Купить книгу Юлии Латыниной «Стальной король» на сайте «Эхо Книги» 

Ю. ЛАТЫНИНА: Добрый день, господа. Это Юлия Латынина. Это «Код доступа». Не забывайте делиться ссылками, не забывайте ставить лайки, не забывайте комментировать и задавать вопросы. Я вот уже вижу вопрос Владимира, который спрашивает: «Может ли погром в Амстердаме поспособствовать ослаблению левых партий в Нидерландах, Европе в целом и оздоровлению Европы?»

Владимир, ответ, к сожалению, на именно погром в Амстердаме заключается в том, что не только не может, но, как мы видим, ровно наоборот. Потому что систему характеризует не ошибка, а реакция на ошибку. И дело не только в самом погроме Амстердаме, а в том, что за него абсолютно никто не был наказан фактически. СМИ, либеральные СМИ, то есть то, что называется либеральными СМИ, нужно называть legacy media и левыми СМИ, распространяли лживый левый нарратив о том, что, дескать, это двое болельщиков подрались, несмотря на то что уже давно все израильтяне уехали, а протесты этих хамасников продолжались. И как раз погром в Амстердаме – это хорошая проба сил, это хороший признак капитуляции Европы перед исламом.

Другое дело, что есть вещь, которая может радикально поспособствовать оздоровлению атмосферы. И просто это на наших глазах происходит. И вот это действительно монументальное событие, которое остановило начинающуюся марксистскую революцию. по крайней мере, приостановило. Это избрание Трампа. Это просто любо дорого посмотреть, что происходит. Потому что тот вой на болотах, который я слышу по поводу назначений Трампа, может сравниться вот только с тем ветром перемен, который просто сейчас в авгиевых конюшнях левых университетов происходит.

И вдруг люди обнаружили, что не обязательно указывать свои пронауны прямо в Твиттере, как это убрала Александра Окасио-Кортес. Нам столько объясняли, что просто идеальный военный должен быть или трансгендером, или идеальный госслужащий в красном платье на высоких каблуках с бритой головой.

И нам столько объясняли, та же самая Камала Харрис, что нелегальный эмигрант, сидящий в тюрьме за незаконное пересечение границы, должен иметь право на перемену пола за счет американских налогоплательщиков, если он это хочет. Я согласна, что Камала Харрис потом изменила эту точку зрения, когда она стала непопулярной. Но в 2019 году она исповедовала именно ее. И все, кто были справа от этой точки зрения, считались фашистами, сексистами и патриархальная западная культура.

И вдруг оказалось, что все это было одно гигантское морочение головы, одно гигантское построение нового неомарксизма. И просто все эти замки на наших глазах улетают. И, допустим, стоит человек, которого Трамп будет, возможно, назначать министром обороны, и говорит: «А вы знаете, я не считаю, что женщина на поле боя равна мужчине». Это страшное сексистское заявление. Имеется в виду именно в канаве, именно в траншее, именно с нагрузкой 40 килограмм и с маршем. И все такие сначала: «А что, можно было так говорить?»

Встает Тулси Габбард, которую Трамп прочит на пост director of national intelligence, и говорит, что Эрдоган – это диктатор, которого не надо слушаться, которого надо бояться, и говорит, что Зеленский – клиент Демократической партии, и если бы не deep state и Демократическая партия, то война бы российско-украинская не началась.

И тут оказывается, что Тулси Габбард не только занесена в «Миротворец». Даже, знаете, «Миротворец» – это хотя бы украинская неофициальная база, там масса приличных людей. А Тулси Габбард еще занесена в список, кажется, Центра противодействия дезинформации или что-то в этом роде, который непосредственно государственный украинский, который составляет Совет безопасности Украины.

И оказывается, что с этим надо что-то делать, потому что ребята гуляли по поляне и считали, что они отменяют кого хотят, а теперь приходится это пересмотреть.

Встает Вивек Рамасвами, который, дай бог, вместе с Илоном Маском возглавит Департамент эффективности… А я напомню, что Соединенными Штатами правят три миллиона никем не избранных чиновников, которые понятно, какие законы принимают, потому что любые чиновники принимают совершенно один и тот же тип законов. Любая бюрократия, как газ, заполняет весь выданный ей объем.

Встает Вивек Рамасвами и говорит: «Я не считаю, что two-state solution (решение для двух государств) для Израиля, что оно вообще имеет какой-то смысл, потому что оно отменено самой историей. Если Израиль хочет раздолбить ХАМАС, он должен его раздолбить. Если Израиль хочет раздолбить “Хезболлу”, он должен его раздолбить. И два миллиона жителей сектора Газа лучше всего будет, если они будут просто абсорбированы окружающим арабским населением».

Оказывается, так можно было. Оказывается, мы можем сказать какие-то вещи, которые являются здравым смыслом, и не быть немедленно расстрелянными из крупнокалиберных пулеметов всей этой публикой, которая считает, что все, кто справа от Троцкого, уже фашисты.

И не думайте, эта публика, конечно, будет давать бой. Эта публика дает бой. Я просто совершенно потрясена реакцией российского интернета, российской части, наши грантососы, которые тоже сидят на всех этих левых грантах, о чем мы сейчас поговорим, когда они начинают создавать петицию, чтобы написать Трампу, подписать, что Толси Габбард является российским шпионом, пожалуйста, предупредите Дональда Трампа.

Ну ребят, про Дональда Трампа столько рассказывали, что он сам российский шпион. И это рассказывало то самое глубокое государство и та самая разведка, которая, между прочим, не должна вмешиваться в демократическом государстве в политический процесс. А она не просто вмешивалась, а в случае истории с Russian Hoax, в случае истории с якобы Дональдом Трампом российским шпионом она просто этим делом заведовала.

Она делала ровно то, что запрещено делать в любом не то что демократическом, а в любом подчиняющемся закону государстве, когда органы государственной безопасности занимаются политикой в пользу одной из партий, что должно быть не просто наказано, не просто запрещено, но и расследовано и с соответствующими, извините, сроками. Я не думаю, что это так уж обязательно произойдет, но если хотя бы призрак этого будет, то это, конечно, очень полезно.

Естественно, это все имеет прямое отношение к нашим пенатам, к российско-украинской войне. Хотя тут президент Зеленский и дает разные интервью и рассказывает, что вот как смеет Шольц разговаривать с Путиным?.. Кстати, спойлер: ни о чем таком Шольц с Путиным не говорил. Насколько я знаю, официальные реляции о содержании беседы полностью соответствуют действительности. Шольц сказал Путину, чтобы он выводил войска, но Путин в ответ ему вежливо похихикал. Зачем было вести этот разговор Шольцу? Насколько я понимаю, это было для каких-то внутренних нужд, чтобы предъявить немецкому избирателю, что вот я, типа, Путина попросил, но он не согласится.

Но гораздо интереснее те разговоры, которые Путин ведет с Трампом. Потому что, насколько я знаю, хотя Песков отрицает, было уже два звонка. Это не значит, что там стороны до чего-то договорились. Понятно ровно наоборот, что стороны ни до чего не договорятся, по крайней мере, пока Трамп не станет президентом. Договорятся ли они позднее и на чем договорятся – это сказать сложно, потому что есть условный план Трампа, который заключается в заморозке войны по линии боевого соприкосновения.

И там же очень прелестная деталь в этом плане: потом пусть входят европейские войска и охраняют эту линию боевого соприкосновения. Поскольку понятно, что европейские войска никуда не войдут, а свалят в кусты, то этот план тоже немножечко такой, на самом деле, повисающий в воздухе.

И почему-то все, кто гадает, как это будет выглядеть, что Трамп потребует от Зеленского, что Трамп потребует от Путина, забывают одну такую очевидную вещь, что на самом деле, как очень часто в войне, все будет определяться в значительной степени положением на земле. А положение на земле заключается в том, что украинская армия, фронт продолжает сыпаться. Он не сильно сыпется, потому что там механизм осыпания приблизительно такой. Есть украинские части, в которых не хватает солдат. Напоминаю, 140 тысяч людей находятся в СЗЧ. В некоторых подразделениях до трети людей отказываются сражаться.

Очень мало у них артиллерии, потому что артиллерия была выбита, пока Зеленский медлил с мобилизацией. Нет укреплений, которые Зеленский как не мог построить, так и не может построить. Поэтому, как вы понимаете, когда армия копает дырки в поле – это плохая защита от российских ФАБов и плохая защита от российской же артиллерии.

Вот место обрабатывается ФАБами, место обрабатывается российской артиллерикй, потом очень небольшая компания российских войск заходит, и, как правило, перед ней украинская часть попросту отступает, потому что никакого смысла погибать непонятно зачем и почему в этом месте нет. А поскольку российских войск тоже мало и наступают они не очень быстро (группировка на покровском направлении, как я понимаю, около 300 тысяч человек, это не так мало, но на земле это оказывается иногда даже по три-четыре человека), то, соответственно, это происходит не так быстро.

Курахово окружено. То есть с Кураховым после падения Угледара случилось ровно то, что все предсказывали, что если находящаяся там бригада в ближайшее время не выйдет, то она окажется в окружении и она будет выходить из огневого мешка, теряя большое количество людей. Скорее всего, в ближайшие если не часы, то дни Курахово будет оставлено, потому что в этой войне мы еще не видели никакого окружения.

Но тем не менее мы видим этот неотвратимо катящийся каток. Мы видим, что российские войска в Курской области наступают очень неудачно, то есть они теряют гигантское количество людей и не получают того продвижения, которое они хотели.

Но у меня, если честно, есть гипотеза, которая противоречит абсолютно всему, что мы слышим по поводу Курской области. Эта гипотеза заключается в том, что на самом деле Путину Курскую область, это абсолютно, еще раз повторяю, мое личное мнение, возможно, что оно неправильное, что несмотря на то, что Путин стучит кулаком, говорит, что Курская область должна быть освобождена, и более того, в свое время там были частично сорваны переговоры со словами «пока украинские войска не оставят Курскую область, то разговаривать не будем», но на самом деле, мне кажется, с моей точки зрения, для Путина занятие небольшой части Курской области, там осталось 500-600 квадратных километров, не представляет серьезной проблемы.

Потому что, ну да, с политической точки зрения это потеря лица, но вот представьте себе, что при заморозке конфликта это же возможность разморозить конфликт в любой момент. Вдумайтесь об этом.

И вообще, если вы посмотрите, я сказала, что сейчас 300 тысяч на покровском направлении, 50 тысяч российских войск в Курской области, из этого совершенно очевиден приоритет. Зато Курская область сковывает гигантское количество украинских войск, потому что туда направляются лучшие части. И, собственно, почему Угледар пал? Ровно потому, что лучшие части были направлены в Курскую область.

И все это является следствием не того, что нам… Да, мы все время слышим, что американцы не дали ATACMS, американцы не дали того, американцы не дали сего, американцы неправильно выслушали «план победы».

Все то, что происходит на земле, является следствием абсолютно трех вещей. Первое – увольнение Залужного, потому что это была абсолютная катастрофа. После этого фронт начал сыпаться. После этого началась чехарда командиров. После этого началось просто реальное неумение управлять войсками с украинской стороны.

Второе – непостройка укреплений. Я не буду на этом сосредотачиваться, потому что это какой-то вынос мозга. Я не понимаю, как это вообще может происходить. Напоминаю, что Порошенко, уж казалось бы, Порошенко в 2015 году построил укрепления, некоторые за несколько недель, а некоторые он строил год. И, собственно, те укрепления третьей линии Порошенко, которые он построил, до сих пор являются действующими. Собственно, российское наступление выбивает одно за другим именно те укрепленные районы, которые построил Порошенко.

 И, собственно, смысл падения Угледара заключался в том, что после этого Курахово, грубо говоря, обошли фланга. И с той скоростью, с которой все происходит, это значит, что к моменту, когда Трамп встанет в должность, очевидно, российские войска уже сожрут Покровск и подойдут, скорее всего, к славянско-краматорской агломерации.

Третья вещь – это абсолютно из политических резонов, чтобы не терять лайки, Зеленский откладывал и откладывал мобилизацию. И, собственно, в это время была выбита значительная часть украинской артиллерии. Все это сделал не проклятый Путин, все это сделал не проклятый Запад. Можно было обойтись без всяких ATACMS.

И, в общем, война такая жесткая штука, что в войне за все ошибки человек, который их совершил, несет ответственность. Путин совершил ошибку, начав эту войну и пытаясь взять Киев за три дня. Он понес за это тяжелейшую ответственность. Сейчас ответственность за это будет нести президент Зеленский.

И вот эта реальность на поле боя никакими соображениями о том, что… Тут последнее сказал Зеленский: «Соединенные Штаты не имеют права нам, суверенной Украине, диктовать». Да нет, конечно, не имеют права, даже несмотря на то что Украина – клиентское государство Соединенных Штатов в нынешнем виде. Но согласитесь, что Зеленский тоже вряд ли имеет право диктовать Трампу. Во всяком случае, посмотрим, как у него это получится.

Собственно, одна из важнейших вещей, которую я хочу… Слушайте, я уже 18 минут в эфире. Это нехорошо. Я после вот этого своего спича перейду к вопросам. Так что не забывайте задавать вопросы.

Я бы хотела связать вместе три вещи. Это вот та самая неомарксистская идеология, которая господствует на Западе, и то, что происходит внутри украинской пропаганды, и то, что происходит внутри российской оппозиции. Потому что в значительной степени большая часть всего, что предшествовало и сопровождало российско-украинскую войну, есть результат именно разрушительного действия этой неомарксистской идеологии как на украинские, так и на российские интеллектуальные элиты.

Всегда мы норовили стащить на Западе самое передовое и построить с его помощью самый передовой ГУЛАГ. И касается это замечание – к вопросу о митинге 17 ноября – как украинской пропаганды, так и российской зарубежной оппозиции.

Вот что такое неомарксизм на Западе? Это философия, которая идеально подходит для богатого общества, для разросшейся бюрократии и для всеобщего избирательного права. Это три ингредиента, из которых получается абсолютно смертельный коктейль – новая церковь людей в белых одеждах. Эти люди точно знают, что есть справедливость и что есть угнетение, что есть добро, что есть зло, кто есть жертва и кто есть агрессор. Угнетение – это когда кто-то что-то созидает.

Вот если вы думаете, что кто-то созидает космические корабли или создает вакцины и так далее, то на самом деле вы думаете неправильно. На самом деле этот созидатель с точки зрения неомарксизма у кого-то что-то при этом отнимает и обездоливает. Отравляет мир с помощью диоксида углерода, дискриминирует угнетенных и так далее. А справедливость состоит в том, чтобы объяснить всем, кто не является созидателем, что они жертвы, и поделить в их пользу то, что создано. Для этого, кстати, обязательно важно творцов и производителей убедить в том, что они глубоко виноваты, глубоко всем должны.

Вот марксизм один считал жертвой пролетариат и утверждал, что буржуй отнимает у него прибавочную стоимость. Нынче пролетариата нет. Тот, который есть, вовсе не расположен голосовать за неомарксистов. Поэтому вместо пролетариата неомарксизм опирается на широкую коалицию лиц, которым объяснили, что они жертвы, а еще лучше жертвы в priority. Это могут быть чернокожие (они были рабами, эмигрантами были колонизованы), мусульмане (Европа вырвалась вперед и поэтому вам должна), палестинцы и, что важно, трансгендеры.

Почему трансгендеры есть очень важная часть социально-политического уравнения? Очень просто. Дело в том, что в самом низу пирамиды виктимности в неомарксизме стоит молодой богатый белый самец. Он представитель самой ненадежной демографической выборки. Он представитель белого патриархального сексизма. Но согласитесь, далеко не каждый молодой подросток из благополучной семьи, родившийся с золотой американской ложкой во рту, приятно думать ему, что он генетический эксплуататор. Он тоже бы хотел быть жертвой. Он тоже бы хотел, чтобы весь мир ему был должен. И вот он легко это может сделать, сменив пол.

Еще недавно он был патриархальным белым самцом. И в университетских соревнованиях на плавании он был на сороковом месте. Любая студентка его могла отменить, если он не так на нее посмотрел. Но вот он сменил пол, и теперь он самая главная жертва. Он выигрывает все соревнования по плаванию среди женщин и еще при этом является пострадавшим. Если его соперницы попытаются пожаловаться, то он сам их отменит.

Как я уже сказала, у неомарксизма есть несколько важных отличий от своего идеологического предка. Дело в том, что неомарксисты не победители, а паразиты. Они профессиональные жертвы. Они понимают, что если взять и отменить всех капиталистов, то в Сахаре начнутся перебои с песком. Поэтому их задача паразитировать на капитализме, создавать отделы Diversity, Equity and Inclusion, требовать назначения комиссаров во все компании, завести многомиллиардную индустрию семинаров, на которых агрессоры, колонизаторы и угнетатели будут каяться перед жертвами, как в Яньане на партийных чистках члены партии каялись перед коллективом. Да и нам в Советском Союзе это тоже было знакомо. И, конечно, очень важно, что без бумажки от этого семинара невозможно было устроиться на работу.

Поэтому у неомарксизма есть две важных особенности. Одна заключается в том, что он нуждается не только в жертве, но и в агрессоре, но в особом агрессоре, агрессоре, которому объяснили, что он агрессор, который понял свой страшный грех, который готов во искупление платить. Вот как процесс электролиза нуждается в катоде и аноде, так и неомарксистский процесс выдаивания грантов и репараций нуждается не только в жертве, понимающей, что ей все должны, но в эксплуататоре, агрессоре, белом патриархальном самце, который понимает, что он должен. Иначе процесс не запустишь.

Вторая особенность заключается в том, что процесс осознания себя жертвой переносится из материальной плоскости в эмоциональную. Ты жертва, если таковой себя чувствуешь. Если ты считаешь себя жертвой, то найти признак, по которому тебя дискриминировали, дело десятое. Была бы жертва, дискриминация найдется.

И третья особенность заключается в том, что неомарксизм ничего не создает, он только перераспределяет. Даже если он и создает какие-то дополнительные рынки, например, рынок медицинских услуг по перемене пола или рынок антидискриминационных семинаров, все-таки это все глубоко вторично. Неомарксисты не создают космических ракет, новых вакцин и компьютерных программ. Они только объясняют их создателям, что те эксплуататоры и должны делиться.

Они действуют, как церковь, которая в средневековой Европе никогда не брала власть в свои руки. Правили, насильничали, разбойничали, воевали другие, а церковь это всемирно осуждала и продавала индульгенции. Соответственно, церковь всегда обладала абсолютным знанием, что есть добро и что есть зло.

Ну и вот, разумеется, важнейшей частью этого эмоционального социализма является положение о том, что жертве все позволено. Жертва – это всегда сыны света. Агрессоры, колонизаторы и угнетатели – это всегда сыны тьмы. То есть агрессоры и угнетатели – это не люди. Люди – это только сыны света. В них по определению сосредоточено все доброе и вечное. А сынов тьмы по определению надо обнулить, чтобы обеспечить победу добра и света. Это не только освобождает сынов света от необходимости заниматься разными колонизаторскими и угнетательскими дисциплинами вроде математики, но и придает каждому их поступку манящую ауру нравственного совершенства. Сын света, он же не грабит магазин, он взыскивает репарации.

И вот в мире всеобщего избирательного права создали коалицию из людей, которые считают, что им недодали. И, соответственно, это сделать несложно, потому что внизу пирамиды Маслоу всегда больше людей, чем вверху. И вот это все прекрасное видение Трамп разрушил.

И вот тут возникает интересный момент. Потому что я всегда думала, что неомарксизм – это болезнь именно развитого общества. Борьба с глобальным потеплением, патриархальным сексизмом, расистской наукой математикой и прочее – это все развлечение эмоционально нестабильных молодых американцев из Беркли, которые выбрали своей специальностью исследование вопроса гендерного равноправия в саксонской литературе VI века на примере поэмы «Беовульф» и, соответственно, жизненно заинтересованы в существовании грантов на эту тему, потому что нигде больше, как в отдел DEI, они трудоустроиться не могут.

Но если приглядеться, это все нас настигло. Потому что практически все, что мы наблюдаем сейчас и в украинской пропаганде, и, более того, в российской зарубежной оппозиции, это просто перевод общих принципов неомарксизма на русский и украинский язык.

Вот если просто взять украинскую часть этого уравнения. Когда трое партийных шишек, чтобы свергнуть Горбачева, поделили Советский Союз на 15 кусков и положили себе каждый в карман, Украина унаследовала самый лучший кусок. Лучшие почвы, лучший климат, лучшая сеть дорог, европейская территория, 52 миллиона население. Украине достались практически все плоды многовековой экспансии Российской империи на Запад от юго-востока, который когда-то принадлежал Крымскому ханству, а перед этим Золотой орде, до западных областей, которые еще век назад были частью сначала Австрийской империи, потом Польши.

Но когда три бывших воеводства Речи Посполитой Киевское, Черниговское и Брацлавское заключили союз с Москвой на Переяславской раде, в противном случае они были бы, видимо, вероятно, возможно, ассимилированы и давно бы растворились без следа в Великой Польше, они, в общем, получили богатое приданое. При этом они это приданое, естественно, щедро оплатили, потому что никогда без объединения с Украиной Россия бы не стала империей, как Англия и Шотландия. Россия и Украина строили империю вместе.

Вот возвращаясь к неомарксистскому дискурсу. Он победителей не любит, ему нужна жертва. Каждое новое государство непременно должно быть жертвой ужасного колониального прошлого. Если люди не считают себя жертвами, их непременно надо такими сделать. И вот из Украины принялись делать Зимбабве. Она была порабощена ужасными московскими колониалистами и имперцами. И вот получается, что некая Украина от Крыма и до Львова существовала предвечно. А если некоторые ее регионы говорят на русском языке, так это оттого, что ужасные колонизаторы и генетические рабы навязали им свою поганую культуру.

Я должна сказать, что задолго до того, как эта идея стала государственной идеологией во время войны, она проникла в университеты в подражание все тем же Принстонам и Беркли. И вот те самые преподаватели, которые раньше шпарили по бумажке про марксизм и ленинизм, теперь в дни бескормицы получали гранты на борьбу с колониальным прошлым.

И гранты эти шли широкой рукой не потому, что где-то в недрах коварного Госдепа существовал зловещий отдел по отделению России от Украины. Нет, они были просто побочным следствием вот той самой неомарксистской идеологической войны, которая разгоралась внутри самих США, того гигантского грантососного аппарата Демпартии, демократии и многообразия, главной целью которой, конечно, была власть самих США. Вот всякие там Украина и Зимбабве, всякие миссии в солнечную Гайяну – это был просто побочный продукт жизнедеятельности этого аппарата.

И, к сожалению, то же самое касается нынешней российской зарубежной оппозиции. Вот на первый взгляд можно сильно удивляться при виде оппозиции, которая в сложившихся на поле боевых условиях, о которых я только что говорила, требует границ 1991 года и аж выплаты репараций.

И даже вот Илья Яшин называет любого российского военного, пересекшего границу Украины, военным преступником. Но не совсем понятно, к кому эти люди обращаются. Есть российский избиратель, у которого все это вызывает сильное изумление. Есть международные игроки. Ну вот Шольц, правда, сказал Путину, но мы же понимаем, что он не всерьез сказал, он сказал для своих же избирателей. Соответственно, украинским деколонизаторам заявлений Яшина явно мало. Достаточно посмотреть на то, что пишут под его заявлениями эти самые деколонизаторы. Они с пеной рта требуют донатить на РДК и расчленить Россию.

Но все встает на свои места, если мы вспомним о главной особенности эмоционального неомарксизма. Он крайне нуждается в представителях класса угнетателей и колонизаторов, которые признают себя таковыми. Я напоминаю, что Робин Дианджело – это изобретательница термина «белая хрупкость» и критической расовой теории, слепком, собственно, с которой является украинский BLM, она белая. И вот эмоциональный неомарксизм, он нуждается в русских Робин Дианджело.

И если ты хочешь быть частью большой прогрессивной повесточки, то вот ты за это должен топить, за деколонизацию Украины, за осуждение агрессивной войны, за границы 1991 года, за возвращение Крыма. И нет нужды, что Белый дом, особенно при Трампе, об этом не просит. Потому что твоя референтная группа – это не Белый дом, это белые пальто, это люди, которые точно знают, что есть добро и что есть зло.

Вот как белый подросток может сменить пол и стать трансгендером, точно так же и российский империалист и колонизатор может сменить политический пол и стать тем, чему в интернете уже придумали обидное название «транстарас». Для этого надо произнести просто несколько волшебных слов: граница 1991 года, репарации, суд над военными преступниками.

И одна из самых неприятных вещей, которую нам продали неомарксисты. Я сейчас буду говорить страшную вещь, которая многим моим слушателям не понравится, но послушайте меня внимательно, потому что это одна из важнейших вещей, которую я скажу и которую я вообще потихонечку стала понимать об этой войне. Это тезис об агрессивной войне и агрессоре, который должен быть наказан. Вот это одна из самых больших неомарксистских когнитивных ловушек, в которую нас поймали. Я понимаю, что очень многие сейчас скажут: «Ну все, Латынина окончательно с ума сошла, уже просто ей пора на Первый канал, она уже агрессивную войну оправдывает».

А теперь послушайте, что я вам скажу. И зайду я издалека. Не потому, что я люблю все начинать от Моисея или в крайнем случае от Перикла, а потому, что это издалека имеет совершенно фундаментальное значение. Есть некая вещь, которая создала Европу, даже больше, чем все другое, чем пресловутая неприкосновенность собственность. Эта вещь называется «уважение к военному противнику». Ну, то, что очень примитивно называется рыцарством.

Рыцарская этика возникла около X века. Она отличала Европу от большинства других культур, в том числе племени Меровингов, в том числе, кстати, римского племени. И напоминаю, что первоначально рыцарская этика… У нас, кстати, по этому поводу большое есть видео на канале. Не поленитесь, посмотрите. Это действительно очень интересно, как рыцарский доспех, железный доспех рыцаря переменил сначала то, как велись войны, а потом, соответственно, это переменило все остальное в Европе.

Напоминаю, что рыцарская этика первоначально относилась только к другим рыцарям, членам своего же сословия. Их нельзя было убивать вне поля боя. Это их пленных полагалось сажать за свой собственный стул. К простолюдинам эта рыцарская этика не относилась. Сэр НРЗБ их наворачивал на свой меч. А вот потом эта этика спустилась ниже и появилось, например, положение, что войска не грабят завоеванное население. Вот Наполеон мог в войнах исколесить всю Европу, на поле боя гибли десятки тысяч, но если взятый город пострадал, это было ЧП. Наполеон победил пруссаков и танцевал с ними на балу. А князь Болконский восхищался Наполеоном.

Сразу напомню, что к российским войскам сейчас в Украине эта максима не относится, потому что российские войска в Украине ведут себя не по-рыцарски. Но об этом дальше.

Но я сейчас к тому, что это уникальное отношение к военному противнику, оно, собственно, и спасло Европу. Европа постоянно воевала, совершенствовала военные технологии, но одновременно поражение в войне не означало поголовного вырезания города. Это сильно отличало ее практически от абсолютно всех других частей света и мира и даже эпох, потому что там на востоке никто не знал, ни один полководец не знал, что он занимается геноцидом, потому что он считал, что геноцид – это и есть война. Ну как, вы взяли город, его надо либо вырезать, либо в крайнем случае ограбить. А вот в Европе уже к XVIII веку было прекрасно известно, что на войне позволено, а что нет.

Это не значит, что границ не нарушали. Это значит, что они были. Было прекрасно известно, что тот, кто ведет войну справедливо, по правилам, горла пленных не перерезает, взятые города не грабит. И было прекрасно известно, что такое несправедливо и не по правилам.

А вот заметим, что понятия агрессивной войны и понятия, что агрессор неправ, не было. Неправ был не тот, кто начал, а тот, кто ведет войну не по-рыцарски. Вот в голову бы князю Болконскому не пришло бы считать Наполеона неправым за то, что он вторгся в Россию. В голову бы князю Болконскому не пришло бы сказать: «Он агрессор, а мы жертвы. И как жертвам нам все позволено».

Собственно, вот именно поэтому, кстати, в «Войне и мире» такое омерзение вызывают у персонажей вот эти вот «Ростопчинские афишки», которые как раз используют популистские лозунги: раз он вторгся, значит, мы пострадавшие, значит, мы жертвы, значит, нам все позволено.

И вот в XXI веке на самом деле марксизм 2.0 нам предложил другую парадигму: агрессор и жертва. С упором на жертву. Любимое, излюбленное, ключевое для него слово. И получается, что агрессор всегда неправ, а жертва всегда права. Агрессор – это кто? Вторгся. Он военный преступник.

Вот как говорит Яшин, все россияне, которые пересекли границу Украины, – военные преступники. То есть получается, что военный преступник – это тот садист, который отрезал у пленного украинского солдата член, и тот лейтенант, который в начале вторжения заслонил своим телом украинскую девушку и был своими же российскими же войсками расстрелян. Оказывается, между ними нет разницы. Они все сыны тьмы, они все агрессоры. Против них борются сыны света, они все жертвы. Будучи жертвой, они не могут быть неправы. Жертве все позволено.

Вот помните, как у Достоевского: если бога нет, то все позволено. Вот логика марксизма-2: если я жертва, то мне все позволено. И мы только-только начали привыкать к этой новой возвышенной парадигме, которая переписывает всю историю человечества, парадигме, в которой любая война превращается в войну сынов света против сынов тьмы.

Как случилось 7 октября, мы узнали об обезглавленных младенцах, о детях, которых опутали колючей проволокой и сожгли вместе с матерями. Мы видели женщин с окровавленными штанами, которых боевики тащили в машины. Мы видели террористов, которые праздновали над полуобнаженным, изломанным телом Шани Лук. А, кстати, это было не случайно. Террористов готовили к совершению зверств. У них были подробные инструкции, как убивать, насиловать, как взрезать животы. Другое дело, что они иногда импровизировали. Вот там, например, был один, насколько я знаю, младенец, зажаренный в духовке. Это было вне инструкции, это была импровизация.

Так это я к чему? Что не успели мы опомниться от этого своего знания, как встали вот эти прекрасные люди в белых пальто, эти эльфы, эти светочи, эти столпы новой морали и сказали, не моргнув глазом, что это же все было сопротивление, а сопротивление оправдано. Resistance is justified. А убитые евреи были колонисты и поселенцы. Палестинцы, сказали нам, это жертвы, а жертве все позволено. Какую бы войну ни вели жертвы, они сыны света. А израильтяне – это агрессоры, поселенцы, колонизаторы, они сыны тьмы.

Вот еще раз, почему классическая Европа никогда не делила войны на агрессивные и оборонительные? Или, условно говоря, вот шла Пелопонесская война между Афинами и Спартой, абсолютная трагедия для Греции, которая, собственно, Грецию погубила. Точно так же, как война между Россией и Украиной абсолютная трагедия для этой части мира, которая эту часть мира и погубит.

Или шла война между Селевкидами и Птолемеями за наследие Александра Македонского, войны диадохов, и они как-то обходились без сынов света и без сынов тьмы, они друг другу не говорили: вы настоящие греки, а вы не настоящие греки, вы агрессоры, а вы жертвы. Опять же, войны диадохов погубили наследие Александра точно так же, как война между Россией и Украиной – это страшная ошибка и страшное преступление, которая погубит эту цивилизацию.

А вот Европа почему? Начиная от Пелопонесской войны и кончая войнами диадохов почему никогда не было этого «ты агрессор, ты жертва»? Почему смотрели, особенно уже все-таки начиная с Европы, как страна ведет себя в войне? Ровно по той причине, по которой я сейчас объясняла на примере ХАМАСа.

Потому что причину войны можно придумать любую и всегда можно вывернуться и сказать, что ты жертва и что ты просто защищаешься. Вот вы, например, считаете, наверное, что Вильгельм Завоеватель захватил Англию, что это была агрессивная война. Я вас, наверное, не очень удивлю, если я вам скажу, что Вильгельм Завоеватель всегда настаивал, что это была война справедливая, что саксонский король Эдуард в 1051 году завещал ему престол на том серьезном основании, что Вильгельм приходился внуком его дяди по линии матери.

Так уж оно устроено, что война сейчас вещь тяжелая и затратная. Ее не ведут по пустякам. Ее не ведет по пустякам даже Путин. Вот в Первой мировой войне все стороны считали друг друга агрессором. Как ни странно, все были правы. Современная война не начинается на пустом месте. Ей предшествует долгое дерево взаимных катастрофических ошибок, развилок, на которых каждая сторона свернула не туда.

Но неомарксизм это древо решений игнорирует. Он говорит все однозначно. У него всегда одна сторона жертва, другая агрессор, жертва права на всем, ее действия запрещено обсуждать, иначе ты фашист, агрессор во всем не прав, он сын тьмы, он военный преступник. И тогда оказывается, что жертва может делать все: радоваться акуле, которая съела русского, обещать устроить этническую чистку в Крыму, звонить несчастным пенсионерам, разводя их на деньги, а потом посылая поджечь военкомат, называть своих противников, как Андрей Ермак, нацией нелюдей и убийц, биологическим мусором этого мира.

А если ты возражаешь, тебе говорят: «Как тебе не стыдно. Тут людей убивают. Вчера ракета прилетела в жилой дом, а ты после этого обижаешься на слова “биологический мусор”». Ну, действительно, разве можно сопоставить убитых детей и какие-то там слова, пусть руководителя администрации президента Зеленского?

Я уже говорила, что один из главных приемов неомарксизма – это эмоциональное унижение. Вот он очень хорошо знает волшебную силу покаяния. Вот это то эмоциональное унижение, которое испытывал каждый член КПК в Яньане, когда их всех Мао обязал восходить на трибуну и каяться перед коллективом в мелкобуржуазных грехах. Я специально беру китайский пример, а не советский пример, потому что вот то, что происходило в китайской Компартии, было еще гораздо страшнее, чем во время советских чисток.

Второй прием неомарксизма – это политизация любого вопроса. Он же никогда не занимает взвешенную позицию. Он всегда занимает позицию крайне левую, абсолютно абсурдную, невыносимую эмоционально, несовместимую со здравым смыслом, а после этого все, кто справа, объявляются фашистами. Это, собственно, и есть механизм того, как психологически ломают людей и превращают их в членов секты.

Ну вот та же смена пола – это прекрасный пример. Потому что какой нормальный подход? Хочешь сменить пол – меняй на здоровье. Но неомарксистам же этого мало. Им нужно создать из трансгендера жертву, которая считает, что ей все должны, а из обычного человека – угнетателя, который стесняется своего фашизма.

Поэтому что делают неомарксисты? Они делают следующий шаг: мужчина должен не просто иметь право сменить пол, а иметь право принять участие в женских спортивных соревнованиях. Но в этот момент любой нормальный человек говорит: «Ребят, вы что, с ума сошли? Это же несправедливо по отношению к тем женщинам, которые будут соревноваться. Это же абсурд». Но тут ему говорят: «А, ты фашист и ты трансфоб».

И абсолютно то же самое происходит в нашем малом уголке неомарксизма. Потому что ну вот прекрасный пример – Крым. Нормальный подход, с моей точки зрения, очень прост. Две территории разделились. Неважно почему. Проехали, забыли. Так случилось. Царство Селевкидов, царство Птолемеев. С одной стороны – Спарта, с другой стороны – Афины. Так получилось.

Представим себе, что Украина, как Швейцария, оберегает языковые права своих граждан, кто в каком кантоне живет, тот на таком языке и говорит. Чей Крым? Ну, плевать. Украинский? Замечательно. Но там хоть демократия. Собственно, вот для меня в начале войны был однозначный ответ на вопрос, чей Крым? Конечно, украинский. Слава богу, вот украинские войска его освободят, хоть ребята от диктатуры Путина отдохнут.

Но на самом-то деле ситуация была другая. Крым, который говорил по-русски, говорит по-русски, вдруг обнаруживает, что официальный язык украинский, что любая жалоба, любое обращение в суд, все должно быть переведено на украинский. Кино показывают на украинском. Русские газеты, русские школы закрываются. Пушкина в школе изучают как иностранного поэта. Русский язык оказывается на положении немецкого в Судетах.

Происходит Майдан. И тут крымчане слушают замечательные слова Ирины Фарион: «А давайте примем закон, чтобы каждый, кто хочет стать чиновником, знал бы украинский». Слушайте, после этого даже и подделывать результаты референдума не надо, потому что после аннексии Крыма выстраиваются люди и голосуют за вхождение в состав РФ.

После этого уже в ходе войны они видят мовные патрули в Ивано-Франковске, они слышат обещание выселить из Крыма всех, кто аннексию поддержал. И вот какая позиция нормального человека по изменению ситуации? Ответ: все, корабль уплыл. Да, вот был бы прекрасный Крым в составе Швейцарии и Украины, как Судеты были бы прекрасной в составе Чехословакии, если бы она соблюдала языковое равенство.

И еще раз, да, трезвая позиция именно такова. Илон Маск еще в 2022 году, по-моему, сказал: «Забудьте о Крыме». Как выглядит позиция сигнализирующей добродетели? Даешь границы 1991 года, как у Яшина. Вернем Украине Крым. Илья, ну слушайте, простите, а как же? Там же, согласно действующей украинской власти, живет биологический мусор, гражданские оккупанты. Вот господин Подоляк специфически пообещал выслать из Крыма всех, кто поддержал аннексию, то есть, читай, практически всех крымчан, которые говорят по-русски. Ответ: «Агрессор, фашист. Как ты смеешь, когда твои ракеты бомбят мирные города?»

И как я уже сказала, неомарксизм направлен на две основные группы населения. Одна – те, из кого делают жертву. В нашем случае это украинцы. Объясняют, что они 400 лет были жертвой ужасной имперской России. Но не будем сейчас придираться, вспоминать, что за это время территория жертвы увеличилась раза в три и стала включать в себя земли Российской империи, отвоеванные у Крымского ханства, Турции, Австрии и Польши, земли, населенные людьми, говорящими и думающими по-русски. Да просто потому, что на самом деле историческая реальность, исторические нарративы и неомарксизм существуют в параллельных вселенных.

Просто сейчас скажем, что это очень соблазнительная философия для огромного количества людей. Она особенно соблазнительная для лузеров, которые не могли сделать карьеру в митрополии. Вот если вы посмотрите, какое количество этих лузеров сейчас среди главных украинских пропагандистов, это же ужас. Ну вот Робин Дианджело, ее карьера, ее звезда яркая всех манит.

Но не менее важна, еще раз, совершенно необходима вторая сторона – эксплуататоры, империалисты, агрессоры, генетические имперцы, которые должны каяться. Ну вот в случае, например, BLM это те белые, которые будут вешать на витрины своих магазинов табличку, что мы поддерживаем BLM, и которые там будут платить по несколько тысяч долларов за семинары покаяния, на которых им будут плевать в лицо. Я не шучу, просто вот реально плевать в лицо. Это как бы входит в процедуру покаяния.

Или там те компании, которые создают отделы Diversity, Equity and Inclusion. Причем начальник этого отдела, обратите внимание, может быть и белый. Это, собственно, единственная карьера, которая ему разрешена в рамках секты неомарксизма. Он или генетический расист, или читает лекции о генетическом расизме.

И вот, к сожалению, я должна констатировать, что российская оппозиция за рубежом поголовно обратилась в один большой отдел DEI. Они доказывают, что они свои, они требуют границ 1991 года, репараций, суда над военными преступниками. И да, для меня это удивительно, что люди, которые не склонились перед Путиным, так легко ломаются перед своими. И нет, конечно, дело здесь не в грантах, хотя я должна сказать, что гранты не надо недооценивать.

Вот когда стало звучать Free Russia, я пошла и посмотрела, и увидела, что она в 2018 году раздала грантов аж на 20 тысяч долларов, а уже в 2023 году ее доходы составили, внимание, 5 миллионов долларов. То есть она выросла. Там, правда, в одном случае раздача грантов, а в другом случае доходы. Немножко разные категории, но понятно. То есть в 250 раз рост за 5 лет. Это только Free Russia. А там еще есть всякие разные дочки. И мы удивляемся, откуда вдруг народилось столько деколонизаторов пельменей. Ну вот же они.

Понятное дело, что деколонизаторы пельменей – это одно, а настоящая интеллигенция российская – это другое. Я прекрасно понимаю, что Виктор Шендерович или Илья Яшин свое мнение не в грант оценивают. А вот тут, на мой взгляд, дело в другом – в одобрении референтного круга. Вот мы привыкли и старательно, кстати, делаем вид, что образованное российское общество боится власти. Вернее, просто российское общество, оно все время боится власти, страшного Путина, что посадят, посадят за лайки. Многие, конечно, боятся. Но я думаю, что есть еще же другая боязнь – боязнь прогрессивной стаи. Надо получать лайки, надо получать поглаживание тех, кого ты ценишь.

А потом, есть некая система ценностей, через которую ты глядишь на мир. И вот 30 лет ты знаешь, что Запад – это демократия, мир, дружба, жвачка. Ну вот Путин, ты знаешь, уже 20 лет последние это сумасшедший дед с паранойей. И очень трудно пересмотреть свои убеждения, особенно времени начала войны. То есть как это допустить, что Зеленский – это не рыцарь на белом коне и что Украина – это не сверкающая слоновая башня демократии, и что если Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем, а Иван Иванович взял гранатомет и начал по соседу палить, это не делает Ивана Никифоровича столпом мысли и отцом мировой демократии?

И более того, вот тот самый страшный момент, о котором говорит Тулси Габбард, о котором Латынина с Арестовичем рассуждали недели две назад, что демократический аппарат Белого дома действительно сделал все, чтобы война началась. То есть вот если война была избежна, они сделали все, чтобы она была неизбежна.

Я все время у моего любимого теперь Боба Вудворда забываю процитировать потрясающую деталь, когда в одном месте он пишет, что Путин требовал гарантии, что Украина не вступит в НАТО. Вы скажете, так США же не собираются принимать Украину в НАТО. Это в той же самой книжке Вудворда и во всех других сколько-нибудь серьезных источниках многократно описано, что Байден никогда не собирался и не собирается принимать Украину в НАТО, для него это абсолютный красный флаг, абсолютное no. Вудворд очень интересно это объясняет. Путин этого требовал, но Госдеп же не мог этого публично сказать, потому что это означало бы обидеть украинцев, обидеть их свободную волю.

То есть представляете, что нам реально пишут? Украину не собирались брать в НАТО. Байден это открыто говорил Зеленскому. Он это открыто говорил Зеленскому несколько раз категорически. Один раз в самом начале в одной из их первых встреч Зеленский устроил там целое представление на тему «немедленно примите Украину в НАТО», Байден сказал: «Этого никогда не будет», на что Зеленский тут же развернулся на 180 градусов и прочел Байдену лекцию о том, что НАТО бесполезная вещь и скоро оно само сдохнет. И Байден был, конечно, шокирован.

То есть вы представляете себе логику? Война, которая могла быть в том числе остановлена словами публичными, словами, что Украина никогда не войдет в НАТО. Нет, мы эти публичные слова не произнесем, погибнет и будет ранено несколько миллионов человек, ущерба на несколько триллионов, но ведь это же было бы нехорошо, это же было бы недоверием к Украине произнести эти слова публично, которые много раз Зеленскому произносились непублично в лицо.

То есть люди ни секунды не собирались дать победить Украине, но собирались делать все, чтобы Путин завяз в болоте, разбился о бетонную стенку и чтобы, как в Пелопонесской войне, две нации истратили друг друга.

И, конечно, когда российскому интеллигенту, еще живущему на Западе, требуют посмотреть на дело с такой точки зрения… Как? Это же невозможно. Это просто меняет всю картину мира. Это же, страшно сказать, геополитика. А нам же говорили, что геополитика – это уже наука, что ее больше не существует, что в нее верят только старые параноидальные деды в Кремле.

А проблема, к сожалению, заключается в том, что Запад и Соединенные Штаты разные. Есть те самые настоящие Соединенные Штаты рынка, индивидуальной свободы и прогресса, которые как раз и воспринимались как сверкающий рай советской интеллектуальной элитой в 1991 году. А они не только никуда не делись, они только что победили на выборах США в лице Дональда Трампа. Но есть и другие США, и другой Запад. Это вот эта чавкающая партийная машина грантососов, культуры отмены.

Есть третья часть уравнения – это вот те самые настоящие ястребы и неоконы, американский правящий аппарат, который, да, хладнокровно увеличивал мощь американской империи наименее затратными для империи способами. И этот последний способ действительно предполагал превращение Украины в буферное государство и стирание о нее России. Вот еще раз, первый Запад, Запад рынка, прогресса и индивидуальной свободы существует. Проблема в том, что он грантов не дает, а гранты дают только остальные два.

И вот это тема, на которую российская независимая оппозиция оказалась не способна рассуждать. Ну вот куда безопаснее смеяться над шапочками из фольги, которые велел сделать учителям пранкер, и выразить убеждение… Кстати говоря, пранкер, честно говоря, мерзавец. Просто мерзавец. Вот как мне противны розыгрыши Лексуса и Вована, так же мне противны издевательства над запуганными, глупыми, да, совершенно недалекими людьми, которые получают нищенские зарплаты, 33 раза запуганы. Или вот читаешь российское оппозиционное СМИ, такое впечатление, что если вот из супермаркета украли пачки масла, то все, завтра кровавый режим падет.

В этом смысле, да, совершенно не случайно, что победа Трампа вызвала, в том числе у российской оппозиции, вот такую же паническую реакцию, как сегодня у марксистского истеблишмента.

Но проблема заключается в том, что все то, что мы видим, это полное исключение себя из будущего российского внутриполитического процесса. Потому что Россия нуждается в самых разных вещах. Россия нуждается прежде всего в прекращении внутреннего террора. Потому что сейчас атмосфера в России, конечно, не как в 1937 году, но она совершенно ненормальная. Россия нуждается в возвращении к нормальности, в освобождении политических заключенных, в повышении рождаемости (это, кстати, одна из главных вещей), в развитии экономики, в возвращении в страну науки и технологий, вообще веры в прогресс. В первую очередь она тоже нуждается в обеспечении стабильности элитам.

А когда нам вместо этого предлагают деколонизацию пельменей и налоги на наследство, то тут сразу вспоминаешь, что царский режим был не очень хорош, но вот Ленин в Цюрихе старательно конспектировал то, что ему казалось передовыми достижениями европейской мысли, и оказалось это дело еще хуже. Хотя, впрочем, Ленин хотя бы не получал грантов.

На этом я перехожу, господа, к вопросам. Тем более, что я говорила практически час. Секундочку. Я просто некоторые вещи буду читать.

Сибирочка пишет: «Причина конфликта – это кому будет принадлежать монополия на продажу сжиженного газа».

Я не знаю, что Сибирочка имеет в виду «монополия на продажу сжиженного газа». Но я Сибирочку хочу проинформировать, что монополий на продажу сжиженного газа не существует в принципе. Это, собственно, и отличает сжиженный газ от газа трубопроводного. Вот трубопроводный газ – можно построить монополию. Чем, собственно, и занимался «Газпром». А сжиженный газ заключается в том, что вы добываете этот сжиженный газ, потом его вы пакуете на соответствующем заводе, и потом он отправляется в плавание на большущем-большущем перевозчике LNG (сжиженного газа).

И, соответственно, как раз обращаю ваше внимание на то, что «Газпром» накрылся медным тазом и несет катастрофические убытки, а российские предприятия по производству и LNG те, которые есть, вполне неплохо себя, даже несмотря на санкции, чувствуют.

Пишут мне: «Про РФ у Юлии иллюзий нет, а вот по поводу Украины наступило запоздалое прозрение».

«Феминитивы оскорбляют мои эстетические чувства. Надо бы их отменить».

Да, я с вами абсолютно согласна. Феминитивы оскорбляют также и мои эстетические чувства. И просто когда я вижу текст, в котором написано «авторка» и «комментаторка» или «поэтка», я просто абсолютно переворачиваюсь, потому что помимо того, что это не соответствует нормам классического русского языка, что вроде бы ничего страшного, потому что язык меняется, но, во-первых, не надо менять язык и ломать язык в угоду неомарксистам, потому что эти суффиксы обозначают партийную принадлежность говорящего. Не говоря уже о том, что, в общем, если человек хорошо знает русский язык, то он должен понимать, что суффикс «ка» в русском языке имеет уменьшительное и уничижительное значение. И поэт – это нормальный человек, а вот поэтка – это действительно с синими волосами и кольцом в носу.

«Как вы думаете, когда Путин под Трампа прогнется, у нас в РФ начнут сажать всех, кто так яро за войну топил? Повестка поменяется быстро. Планируйте».

Путин не будет прогибаться под Трампа, Путин будет договариваться с Трампом. Как я уже сказала, у Путина есть очень серьезные козыри. И эти серьезные козыри заключаются в том, что ситуация на поле боя такая, что план Трампа остановить войну, пригрозив Путину вооружить Украину, если Путин не остановится, он имеет тот существенный изъян, что для того, чтобы остановить постепенное обрушение украинского фронта, действительно надо предоставить Украине «Томагавки», что автоматически означает Третью мировую войну, на что ни Трамп, ни Байден, на что вряд ли люди, которых вносили в списки «Миротворца», и люди, для которых эта война представляет собой триумф того самого неомарксизма, который, как я уже сказала, Трамп победил и отменил, они все-таки вряд ли пойдут. Хотя понятно, что Трамп способен на массу неожиданных поступков.

Самая страшная вещь, которую Трамп может сделать, с моей точки зрения, это сильно уронить цены на нефть, так же как это сделал Рональд Рейган. Потому что неомарксисты еще более замечательны тем, что они сделали все, чтобы цены на нефть были высокие и чтобы у Путина были деньги на войну. Это очень серьезная вещь.

И дело даже не в том, что Трамп на нее пойдет, а просто потому, что он явно будет принимать законы, которые будут способствовать увеличению производства нефти в Соединенных Штатах, и цены на нефть, по идее, должны идти вниз автоматически. Другое дело, что поскольку это в основном сланцевая нефть, то они не смогут уйти ниже одного определенного уровня, при котором уже продукция сланцевой нефти оказывается невыгодной.

И, собственно, главная причина, я, кстати, об этом не сказала, когда я говорила о диспозиции не только на поле боя, но и стратегической диспозиции, главная причина, по которой все стороны, кроме, естественно, Зеленского и Путина, хотят остановить войну…

Понятно, почему не хочет остановить Путин, то есть он говорит: «Да-да, я согласен», он согласен играть по правилам, но понятно, что у Путина стратегическое преимущество на поле боя, зачем ему останавливать? Деньги у него есть воевать до морковкина заговенья. Людей он может купить воевать до морковкина заговенья. Он сумел сделать так, чтобы эта война действительно была колониальной войной в старом классическом смысле XIX века, когда ты воюешь, но в метрополии это особо не чувствуется. Ну да, там что-то происходит с людьми, иногда приходят какие-то инвалиды.

И более того, это даже развивает экономику. Потому что мы видели, что экономика всех держав, ведших колониальные войны в XIX веке, ничего с ней плохого не случалось, ровно наоборот, она развивалась, в том числе и по причине военных технологий и военных затрат.

Так вот, самое главное, Зеленский тоже понятно почему. Как только война останавливается, сразу надо проводить президентские выборы.

В случае того же Байдена, когда Байден сделал все, чтобы эта война, не дай бог, не сорвалась, то идея была стратегически ослабить Россию, и идея была ее изолировать от всего мира. А в результате произошла абсолютно катастрофическая для Запада вещь, без преувеличения катастрофическая, потому что оказалось, что те меры, которые когда-то работали против Ирана или против Северной Кореи, они не только не сработали против России, а наоборот, Путин сумел создать достаточно широкую коалицию из стран третьего мира, которые, во-первых, неомарксизм не исповедует, а во-вторых, он им надоел. Им надоело вот это моралистическое отношение, потому что люди в белых одеждах могут определять, что хорошее, а что плохое.

И Путин все время от Соединенных Штатов требовал новой Ялты. И новую Ялту он, конечно, никогда не получит, потому что для того, чтобы заключить Ялтинские соглашения, надо быть сверхдержавой. Путинская Россия сверхдержавой не является. Советский Союз распался. Но, сколотив широкую коалицию из Китая, Индии и так далее, которая не является коалицией в поддержку России, но является коалицией неявно направленной против бывших стран первого мира, он этого вот абсолютно фатального, в том числе для Соединенных Штатов, результата добился.

И этот результат будет только возрастать, потому что, как я уже сказала, с учетом стратегического преимущества Путина на поле боя без втягивания мира в Третью мировую войну позиции Путина будут улучшаться. Вот, собственно, по какой причине? Во-первых, Запад хочет прекратить эту войну. А во-вторых, те самые Китай и Индия тоже хотят прекратить эту войну, потому что коалиция коалицией, но эта же коалиция направлена на ослабление Запада, а не на усиление России. Поэтому вот оно так устроено.

Очень много людей даже не понимает, о чем я говорю. «Юлия, вы не правы. В Казахстане уже все на казахском. И правильно, что в Украине украинский».

Как я уже сказала, до тех пор, пока эта ситуация не будет урегулирована или переговорами, или на поле боя, то ничего хорошего в нашем уголке мира не будет происходить. Вот никто не говорит, что правильно, что в Швейцарии все говорят на швейцарском. Страна, которая образовалась в результате распада Советского Союза и состоит из большого количества территорий, каждая из которых говорит на разных языках, в основном на русском и украинском, если вы хотите, чтобы у нее была внутренняя стабильность, то она должна стать Швейцарией.

А если вы в этой стране навязываете какой-то один узкий язык, как говорит Арестович, делаете из нее «землянку УПА», то будьте готовы к тому, что или от нее останется та часть, которая говорит на украинском, или две стороны будут стирать друг друга, и эту страну будет очень-очень долго трясти.

Еще несколько вопросов. «Выступление Юлии Навальной на Web Summit в Португалии сорвали украинские активисты. Кричали “Остановите Россию!” Украинская активистка Кристина Жук объяснила смысл акции на саммите: “Граждане страны 404 должны знать, что их ожидает такое в любой стране, уголке мира”. Ваши комментарии».

Я зашла на страничку украинской активистки. Не хочу лишний раз произносить имя этого ноунейма. Она своей акцией честно объяснила. Она сказала, как, впервые приехав на Web Summit, попасть на все страницы ведущих мировых агентств – вот сделать это таким способом.

Другое дело, что, как и все украинские национал-деколонизаторы и пропагандисты этого рода, она особенно, конечно, после прихода Трампа прямо работала против интересов Украины. Потому что Юлия Навальная, совершенно очевидно, назначена Западом, признана Западом лидером российской оппозиции за рубежом. Это просто неотменяемое решение. Мы видим, что это решение состоялось. Это решение выражается во многих вещах. Это решение выражается в большом количестве премий, которые она получает. Это решение выражается в тех же самых саммитах, в которых она участвует.

Между прочим, украинцы пытались отменить ее присутствие на этом саммите. И отменили даже организаторы. А потом, видимо, им позвонили и объяснили им, кто они такие и кто Юлия Навальная и почему она должна быть.

Больше всего меня, конечно, поразило, когда Юлия Навальная давала интервью ведущим американским телевизионным СМИ. Причем это, заметим, происходило прямо во время избирательной кампании. То есть интервьюируют двух людей – Камалу Харрис и Юлию Навальную. И это настолько демонстративно и ясно показывало, что Юлия Навальная считается не просто преемником Навального, а вот есть проект, он называется «Юлия Навальная».

И, соответственно, попытки на этом фоне пропиариться вот этих мелких национал-Геростратов, они ничего не вызывают, кроме мелкого презрения того же самого глубинного американского государства, которое поддерживает Юлию Навальную. А в ситуации, когда еще и Трамп пришел к власти, это просто лишний аргумент в копилку и для Илона Маска, и для Тулси Габбард, потому что всех их отменяли эти национал-деколонизаторы. Вот они вместе отменяли Юлию Навальную, значит, вот вместе с Тулси Габбард и Илоном Маском Юлия Навальная от них пострадала.

«Смотрели ли фильм “Популярной политики” против Собчак?»

Нет, извините, не смотрела. И, честно говоря, я вряд ли буду смотреть это произведение искусства. Может, я посмотрю для интереса. Но понимаете какое дело, у нас тут Фонд борьбы с коррупцией после того, как они выступили с эпохальным опровержением Каца и рассказали нам, борцы с коррупцией, что это не воровство денег из банка, это внешний контур, они же ведь, если вы помните, отказались не то что на какую-то полемику ходить, они отказались ходить к абсолютно независимым журналистам, например, к Александру Плющеву, отказались прийти со словами «для нас эта тема закрыта, мы не участвуем в сраче».

И вот теперь мы видим, что, видимо, поговорить на тему вывода внешнего контура – это поучаствовать в сраче, а снять специальный фильм про Собчак – это первоочередная задача советской власти, это не срач.

«Учителя по совету пранкера надели шапочки из фольги. Что это нам говорит о российских учителях?»

Я уже сказала, что о российских учителях это нам не говорит ничего нового. А вот пранкер этот, с моей точки зрения, ничуть не лучше Вована и Лексуса. Это человек, который получает кайф, унижая абсолютно бесправных людей. Это его личное дело.

«Андрющенко сказал, что треть жителей Мариуполя, бежавших из города, туда вернулись. Это правда?»

Да, советник мэра Мариуполя Андрющенко сказал, что треть жителей Мариуполя, которые уехали из города, туда вернулись. Я думаю, что это та треть, которая уехала прежде всего в Западную Украину. Потому что я не думаю, что вернулись из Европы. Те, которые вернулись из Европы, вряд ли уехали. Но, собственно, это вот к вопросу о фрирашинге завтра, 17 ноября, где требуют границ 1991 года.

Все-таки согласитесь, там можно до бесконечности рассуждать. Вот Мариуполь действительно был уничтожен, разгромлен, стерт с лица земли российской армии в ходе наступления. Да, я понимаю, что там дома, кажется, отбирают, если не вернешься. Что надо сделать со своими собственными гражданами, чтобы 30% жителей Мариуполя, которые уехали в Украину, вернулись обратно в этот разоренный, стертый с лица земли город? Вот как мовные патрули должны были достать, как надо было не выплачивать пособия и так далее.

«Президент Абхазии сбежал на российскую военную базу. В Абхазии революция».

Слушайте, в Абхазии 80 тысяч населения. Абхазия, так же как и Приднестровье, так же как и Чехословакия, так же как и Нагорный Карабах, это абсолютно страшный пример того, что когда на месте империи образуются национальные государства, то граница в каком-то месте неизбежно проходит по трупам.

Это страшный пример того, что когда Грузия стала независимой республикой, то первое, что она попыталась сделать и в Абхазии, и в Южной Осетии, это сыграть роль маленькой такой империи со страшными, чудовищными для и абхазов, и прежде всего грузин, живших в Абхазии, последствиями. Потому что сначала это были отряды «Мхедриони», которые мало чем отличались от всяких ДНР-овцев и ЛНР-овцев, а потом это были российские военные самолеты, которые расстреливали на бреющем полете колонны гражданских грузин, убегающих из Абхазии.

Сейчас Абхазия – это нищее место, деградировавшее даже по сравнению с Советским Союзом. Я в Абхазии была после войны. Меня поразило, что там вот эти все бывшие советские отели, их раздали бывшим полевым командирам в награду за верную службу. При этом отели остались в государственной собственности. То есть эти полевые командиры, они, естественно, ничего в них не инвестировали, потому что это же государственная собственность, а боялись при этом, что если их передать в частную собственность, то их скупят грузины.

Как я понимаю, я невнимательно смотрела, что там происходит сейчас, там пытаются принять какой-то закон, который позволит на земле Абхазии что-то строить именно в частном виде. Боятся местные, видимо, все те же бывшие полевые командиры, которые этим хламом старым советским владеют, что там что-то построят российские девелоперы и их хлам будет никому не нужен.

Что там построят российские девелоперы, я не знаю. Я только знаю одно, что вот есть Абхазия, которая выглядит как после катастрофы, и есть соседняя Аджария, в которой Михаил Саакашвили показал, как надо комплексно развивать побережье, в которой Михаил Саакашвили просто, например, продал все дома на первой линии, в которых были всякие разные налоговые ведомства и так далее, и по единому плану развития города там построили фантастически замечательные отели.

Вот я понимаю, что, с одной стороны, до тех пор, пока у бывших полевых командиров не отберут госсобственность в Абхазии, ничего хорошего там не будет, а с другой стороны, я сильно подозреваю, что тот закон, который сейчас Россия пыталась в Абхазии принять, он не предусматривает комплексное развитие в том стиле, в котором это сделал Саакашвили в Батуми, а это будет, грубо говоря, как в Сочи, когда просто богатые люди накупят себе кусков и настроят заборов возле моря. То есть куда ни кинь, всюду клин.

«МВД предложило ограничить срок временного пребывания граждан Украины в России и их право на работу без специального разрешения».

Я не знаю. Будем надеяться, что этот закон не примут, потому что это абсолютный идиотизм и потому что одно из таких маленьких преимуществ, которое было до сих пор у России, я бы сказала, исчезающе маленьких. Путин же говорит, что русские и украинцы – одна нация. А если русские и украинцы – одна нация, то какого черта вы ограничиваете срок пребывания людей, которые составляют одну нацию, на территории России?

«Идти ли на марш 17 ноября?»

Из того, что я сказала, вам, кажется, уже ясна моя позиция. Я прекрасно понимаю, что ее далеко не все разделяют. Вот Михаил Ходорковский, как я понимаю, идет на марш, призывает туда идти. Но для меня вот этот марш, простите, такой фрирашинг для того, чтобы показать себя лидерами, утвердиться в статусе российской оппозиции, произнести все правильные слова, которые нужны для получения грантов. Я вот этого не могу развидеть.

Я не могу понять, как в реально существующей ситуации можно рассказывать с честным лицом про границы 1991 года. Я думала, может быть, Илья Яшин хоть как-то смягчит эту позицию. Вот я специально прослушала его разговор с Екатериной Шульман, где он не просто сказал про границы 1991 года, где он выразился так: «Мы все хотим, чтобы российская армия ушла из Украины на границы 1991 года». Я должна сказать, что это абсолютно запрещенный пропагандистский прием, когда тот вопрос, который еще надо только обсудить и который является крайне дискуссионным, нам говорят, что все уже приняли решение, все его решили, не отрывайся, пожалуйста, от коллектива, бери под козырек.

Не говоря уже о том, что я не могу развидеть все то, что я вижу. Там какие-то Free Russia автобусы организует из Парижа для подвоза. Ну, просто как на путинги. Даже Екатерина Михайловна не выдержала и сказала: «А, автобусы организуете». Там какой-то клип собираются снимать. Там какие-то плакаты распечатывают, приходите забирайте. То есть я всего этого абсолютно не могу развидеть. Это уж извините. Хотя думаю, что митинг состоится, какое-то количество людей на него придет и так далее.

«Когда отремонтируют адмирала Нахимова?»

После дождичка в четверг.

Да, вот два важных вопроса, которые я хотела назвать. «Как вам тезис Шлосберга, что Украина не жертва? И как вам интервью Юлии Навальной?»

Значит, сначала про тезис. Давайте Шлосберга. Лев Шлосберг дал большое интервью Ксении Собчак. И я вижу по поводу единодушного возмущения этого интервью некоторую политтехнологическую работу, которая заключается в следующем, когда у вас из интервью берут одну фразу и начинают ее всюду таскать, причем очень часто вырывая ее из контекста. Как правило, видно, что люди не смотрели всего интервью. И напоминаю, в чем смысл интервью Шлосберга. Я не думаю, что эта фраза прежде всего.

Начнем с того, что интервью Шлосберга заключалось в том, что Ксения Собчак стала его подначивать и спрашивать, кого он имеет в виду, когда он говорит о партии чужой крови, которая радуется вторжению украинских войск в Курскую область. И он не хотел отвечать на этот вопрос, но в конце концов Ксения Собчак сама стала называть имена.

И он сказал несколько обидных слов и очень сильно обидных слов в адрес Пархоменко, Быкова и Шендеровича. Более того, он сказал одну страшную и, к сожалению, вот примерно похожую вещь на ту, которую я говорю. Он сказал, процитировал знаменитую статью Льва Толстого по поводу российско-японской войны, где Толстой писал: «Остановитесь. Не убивайте друг друга».

И Шлосберг сказал, что он не понимает, как российский, русский писатель, например, Быков, не может видеть, что жертвами войны являются обе стороны, и как он может не сочувствовать тем, кто умирает на этой войне с российской стороны.

Это абсолютно его вывела Ксения Собчак на абсолютно ключевую и неразрешимую проблему, которая встала перед российской оппозицией с того момента, когда «Дождь» в Латвии затравили за слова про «наших мальчиков». И вот в рамках этого нынешнего неомарксизма стало позорным и подлежащим отмене сочувствовать каким-то способом сынам тьмы. Сыны тьмы были исключительно злые. Я действительно не понимаю, как писатель не может видеть ситуацию со всех сторон.

Вот я для себя вижу российскую колонну, которая идет, скажем, где-то по Запорожью, и украинских спецназовцев, которые едут с партией «Джавелинов» параллельно этой колонне. Я просто знаю, что такие случаи были. Я описываю практически реальный случай. И вот эта машина спецназовцев, сил ССО, заезжает на холм, она видит российскую колонну, она видит российские танки. И люди в этой машине сил ССО понимают, что они могут выстрелить один «Джавелин», уехать и остаться целыми, но колонна пойдет дальше. И они начинают выпускать один «Джавелин» за другим, понимая, что этим они обрекают себя на гибель. Естественно, в конечном итоге они погибают. Но колонна сильно замедляет ход.

Вот я эту картину моих слушателей прошу представить. Я ее не могу развидеть. Но я точно так же не могу развидеть себе, допустим, представить себе, а вот в этой колонии, где-то тоже я в начале войны читала, сидит мальчик-контрактник, который вырос в нищем селе и который подписал контракт, потому что у него заячья губа была, то есть он собирал себе на операцию на исправление лица.

И я не понимаю, как российский писатель не может также не представлять себе зримо этого мальчика-контрактник. И, собственно, этим и занимается литература. Она не должна сочувствовать каждому. Она не должна сочувствовать мерзавцу, который, извините, у пленного член отрезает. Но должна описывать многообразие мира. Вот книжка под названием «Война сынов света против сынов тьмы» – это не литература, это пропаганда.

И еще ни одна антивоенная оппозиция в истории человечества… Их не так много было, антивоенных оппозиций. Как я уже говорила, человечество всегда войну воспевало, всегда славу воспевало. И если бы мы тут оказались где-нибудь в Спарте и кто-нибудь попытался рассказать о том, как агрессивная война нехороша, ну представляете, что бы ответили этому человеку спартанцы, что бы ответили этому человеку римляне, что бы ответили этому человеку монголы?

Но когда протесты против войны появились, они появились, заметим, именно в демократических странах, то, естественно, те же американские протесты против войны, они строились исходя из того, что американцы ходили и рассказывали, как умирают американцы во Вьетнаме и нафига нам это все?

Безумный бренд неомарксизма, который навязал нам вот эту повестку… Еще раз, она не специально навязана в рамках диверсии Запада против России. Печальная истина заключается в том, что, конечно, те люди, которые распределяют гранты, они действительно проникнут этой повесткой, но они проникнут этой повесткой не потому, что они как-то хотят разрушить Россию, а потому, что они хотят разрушить Америку. Потому что все их окружение точно так же думают. Но в результате российская оппозиция оказалась в роли людей, которые в Америке бегают с табличками «Queer Jews for Palestine».

Вот есть в Израиле такая организация «Бецелем», которая сильно на стороне сектора Газа. И всегда, когда она может, она ХАМАСу помогает. Вот российская оппозиция оказалась в положении «Бецелема». И здесь слова из песни не выкинешь.

Я скажу еще более страшную вещь. Вот один из пропагандистских приемов неомарксизма, он как устроен? Человек по природе не очень хорошее существо. Сложно сказать, произошел ли уже человек от обезьяны, может, ему еще только предстоит произойти, и стал ли уже человек человеком. Люди совершают страшные вещи. Как устроено нормальное наше мироощущение? Когда мы восхищаемся подвигом? Вот, условно говоря, семь человек вышло протестовать в СССР против вторжения в Чехословакию, и весь мир восхищался этим подвигом. Никто не говорил: «Ой, слушайте, 250 генетических рабов живет в СССР, никто из них не вышел, а те, кто вышел, те не свергли».

Неомарксизм, он очень просто превращает любых представителей врагов в сынов тьмы. Он вместо того, чтобы восхищаться теми вещами, которые являются подвигами, он подвиг задает в качестве такой планки, которой должны соответствовать все. А если этой планке не соответствует, значит, вы генетические рабы, имперцы и вообще вы никто. Вот вы русские Путина не свергли. Ну что вообще с вами разговаривать?

И я ужасную вещь скажу. Я много раз здесь обсуждала, я еще раз наших слушателей прошу перечесть книжку, которая называется «The Innocent Man» («Невинные люди»). Это книга об данцигских лавочниках, которых направили при Гитлере во айнзацкоманды. Книга на основе документов анализирует, как люди, которые никогда в жизни не убивали, читали Шиллера и Гете, вдруг их отвезли в Польшу, дали в руки пистолет, дали в руки лопату и сказали: «Вот вы сегодня вот этих евреев из этого местечка отведете в этот лес и лично приставите пистолет к голове шестилетнего ребенка, застрелите. И вот это ваш долг перед Родиной».

Несмотря на то, что не было никаких санкций, если бы они отказались, во время предварительного брифинга, если я не ошибаюсь, отказался только один. После того, как отказался, еще четыре сказали: «Знаете, нам тоже не очень нравится». А когда уже начались расстрелы, когда мозги оказались на сапогах, некоторое количество еще отползло в деревья и там как бы решили не принимать дальнейшего участия. С ними ничего не было, их не наказывали.

И вот это две книги, которые на меня произвели очень сильное впечатление, вот эта книга «The Innocent Man» и, конечно, книга Ханны Арендт «Обыкновенное зло», «Обыденность зла», «The Banality of Evil». Потому что в книге Ханны Арендт, о чем не любят вспоминать, напомню, написано, какое огромное количество людей, не только немцев, соучаствовало в Холокосте, какое огромное количество людей из Польши, из Литвы, из той же Украины, из Франции, из Голландии, как они вдруг все радостно приняли в этом участие, хотя им даже ничего не угрожало за то, что если бы они отказались.

Более того, как юденраты, то есть еврейские самоуправляющиеся общины, которые были специально созданы Гитлером, чтобы облегчить Холокост, какое гигантское НРЗБ юденраты, когда человек, который возглавлял эту общину, сам еврей, отбирал среди своих соотечественников ради спасения себя и остальных: «Ну вот мы сначала пошлем стариков, зато мы сохраним матерей. Но вот мы потом пошлем еще людей, которые тоже не очень хорошие, зато мы сохраним других». Об этом пьеса Дмитрия Глуховского «Белая фабрика». Я вам очень рекомендую.

Как функционировал этот страшный механизм? С помощью людей, которые могут такие страшные вещи. И я все время примеряла на себя, я все время примеряла на своих знакомых. Каждый должен на себя это применить. А вот если ты окажешься данцигским лавочником, которого привезли в лес и дали пистолет, что ты будешь делать? И вдруг я поняла одно…

И очень часто задают вопрос: а как же немецкая культура, Шиллер, Гете, как же получилось, что люди практически не отказывались? Я вдруг поняла, что я знаю ответ на этот вопрос. Этот ответ очень страшный. Он заключается в том, что немецкая культура способствовала тому, что какая-то часть людей отказалась. Потому что в 90% культур, которые существовали в разные эпохи в разных человеческих обществах…

Представляете себе, я не знаю, маори, которые всю жизнь занимались людоедством, которые просто физически, чтобы стать воином, ты должен был убить другого человека из другого племени. Вот в свое время, когда европейцы подарили Маори ружья, первое, что сделали Маори, они приехали на острова, где жили Мориори, и вырезали, убили и съели всех. Представьте себе, Маори оказались бы в положении данцигских лавочников. Они бы сказали: «А в чем минус-то?» Нас просят массово убивать людей. А минус-то в чем?»

Представим себе, в положении данцигских лавочников оказались бы монголы. Они бы сказали: «А минус-то в чем?»

Вот в Болгарии, в Варне, 5 тысяч лет до н. э. существовала потрясающая культура. Еще в этот момент не было даже пирамид построено. Эта культура производила в большом количестве разные золотые вещи, которые потом были найдены при раскопках. И вся эта культура была в один момент уничтожена. Уничтожена, видимо, нашими предками, индоевропейцами. Вот представьте себе, что людям, которые уничтожали варнинскую культуру, пришли бы и сказали: «Убивайте всех, кто не вашей крови». Они бы сказали: «А минус-то в чем?»

То есть вот подумайте об этом, какая тонкая пленка цивилизации отделяет человека от того, как он еще совсем недавно вел себя и считал, что это совершенно нормально. Это я к тому, что это те вещи, о которых надо думать во время войны. И надо ценить тех людей, которые с обеих сторон думают не так.

И вот, собственно, мне кажется, что, еще раз повторяю, Собчак своими вопросами заставила Шлосберга сформулировать вот эту очень неприятную для многих российских интеллигентов вещь. И, конечно, они ему это не простили. И это является настоящей причиной недовольства интервью Шлосберга.

А то, что он сказал, что Украина не жертва, поскольку сопротивляется, я думаю, что это была крайне неудачная формулировка того тезиса, который я тоже как-то пыталась здесь нащупать. Вот это обожествление, абсолютизация статуса жертвы, при котором жертва превращается в абсолютного сына света, которому все разрешено, это одна из самых больших ловушек, которые, кстати говоря, жертву и заманивают. Потому что получается, что если ты жертва, ты можешь лежать на печи, все тебе должны. Такая вот пирамида виктимности. С моей точки зрения, гораздо правильнее быть победителем и стремиться в любой ситуации быть победителем, а не жертвой.

И, кстати говоря, одна из вещей, которую сказал Шлосберг, он хотел похвалить Украину, он хотел сказать, что Украина сопротивляется, потрясающе сопротивляется. И хотя, как я уже сказала, последний год решения Зеленского это сильно подкосили, мы все помним, особенно в начале, просто совершенно и потрясающее сопротивление Украины, и потрясающий военный план Залужного, гений Залужного.

И, кстати, я бы еще одну вещь хотела сказать, которую я только вот сейчас подумала. Конечно, мы видим, что в ходе этой войны у Украины истощились ресурсы. Путин, наоборот, сумел перестроиться и сделать выводы из своих ошибок.

Но никто не задумывался вот еще о какой вещи, что в начале войны российские войска действительно не хотели воевать. У нас есть масса свидетельств того, как это реально происходило, того, как, например, вокруг украинского села танкист накручивал круги, его спрашивал дедушка: «А что ты никуда не едешь? Ты заблудился, что ли?», а танкист говорил: «А зачем? Я лучше сделаю вид, что я потеряюсь, чем я буду воевать». У нас есть история о том, как российские летчики сбрасывали бомбы в чистом поле не потому, что они боялись украинского ПВО, хотя, возможно, и тоже, а просто потому, что они не хотели бомбить заданные цели.

Так вот, я предлагаю задуматься многим моим слушателям о том, как вот все вот эти товарищи национал-активисты, которые собирают на русорез и которые рассказывают этим же самым людям, которые не хотели воевать, что они генетическая русня, какой они вклад вложили в нынешнее стратегическое преимущество товарища Путина?

Сейчас. Одну секундочку. «А что будет, если Россия и Украина откажутся от предложения Трампа?»

Вы понимаете, это же только так говорится, что это предложение прямо сразу выкатят на стол и поставят обеим сторонам ультиматум. Я еще раз повторяю, что, конечно, этому предложению будут предшествовать и уже предшествуют разные, на самом деле, достаточно долговременные переговоры. Насколько я знаю, первый раз Путин звонил. Не знаю, кто второй. Трамп и Путин созванивались уже два раза.

«Вот именно, – мне пишут, – про жертву Шлосберг сказал глупость, но это мелочь. В остальном он все правильно говорит».

«Мне очень нравится Латынина. Объективна. Умеет признавать свои ошибки».

Насчет объективности не знаю, но, во всяком случае, ошибки стараюсь признавать.

Павел: «Юля, вы так настойчиво поносите Илью Яшина. У вас нет в планах пригласить его на интервью?»

Я приглашала. Он отказался.

Да, вот, кстати, Павел: «Есть ли планы позвать Яшина, чтобы дать ему слово?»

С большим удовольствием, Павел. Но я вот звала Илью Яшина и Албурова, и Марию Певчих. И, как мы видим, они не только не ходят к Латыниной, которая будет их спрашивать насчет внешнего контура или границ 1991 года, они же не ходили даже, условно говоря, к Плющеву, который уж точно будет крайне, с моей точки зрения, аккуратен.

Так, еще один вопрос. «Как вам интервью Юлии Навальной?»

Тяжелый вопрос. Я уже сказала одну часть ответа на этот вопрос, который заключается в том, что мы видим, что, извините за эти избитые слова, Запад назначил Юлию Навальную преемником Алексея Навального и главой российской оппозиции. Еще раз повторяю, мы видим, что это вот некий очевидный политтехнологический проект. Это не плохо и не хорошо. Во-первых, по-моему, это даже написали сами члены ФБК, например, Федор Крашенинников, он, по-моему, член Free Russia, если я не ошибаюсь.

А во-вторых, помимо большого количества встреч с западными президентами и большого количества разных наград, мы видим, например, Юлию Навальную, это абсолютно уникальный случай, чтобы российский политик появлялся в западных крупных телевизионных программах, участвовал в подобного рода интервью. Вернее, американских программах. С учетом того, что это еще было в предвыборное время, это просто…

Ну, Америка настолько самодостаточна и настолько не нуждается ни в каких подобного рода гостях со стороны, что это просто вот какой-то невероятный аванс. Я такого просто вот реально не видела. Понятно, что это, условно говоря, никакой не лоббизм, это за деньги никакие не купишь. Это вот решение некоторого русского деска, скажем так. Это с одной стороны.

С другой стороны проблема, как я уже сказала, заключается в том, и это капитальная проблема, что если раньше для людей, в том числе внутри Советского Союза, Запад представлял собой вот такое сверкающее здание демократии и рынка, такой рай, в который нужно было прийти, и для этого должен был рухнуть Советский Союз, оковы рухнут, и свобода нас встретит радостно у входа, то сейчас, я боюсь, восприятие людей очень сильно изменилось, по крайней мере мое изменилось.

И хотя сверкающие Соединенные Штаты Америки, как я уже сказала, бесспорно существуют, именно сверкающие, именно замечательные, именно рыночные, именно демократические, и более того, даже победившие в лице Дональда Трампа на выборах, гранты раздают совсем другие Соединенные Штаты Америки, гранты раздает, и вот это признание выдает, грубо говоря, именно левая неомарксистская тусовка, именно деколонизаторы пельменей. Это совсем грубый вариант. А именно те люди, которые за все хорошее против всего плохого. И они знают.

И мне кажется, это большая проблема. Что, собственно, предложить людям, оставшимся в России? Границы 1991 года и налог на наследство? Я могу сказать, что я категорически против налога на наследство в любом виде, хотя я прекрасно понимаю, что это серьезная идея, это социалистическая идея.

Я могу вам предложить простое объяснение, почему я категорически против. Вот лучшее время, когда Запад опередил весь мир, время технологий, время прогресса, время веры в прогресс, был тот самый XIX век, когда, во-первых, не было всеобщего избирательного права в той же самой Великобритании, хотя было избирательное право налогоплательщиков, и когда, если вы посмотрите, то большинство политиков были люди состоятельные, были наследственно состоятельные, у которых были деньги, и поэтому они не бегали по городу, беря взятки.

Как только вы вводите большие налоги на наследство, вы создаете людей, которые каждое новое поколение должны зарабатывать деньги. Хорошо, если эти люди будут зарабатывать деньги с помощью бизнеса. Тогда все в порядке. А если этот человек пойдет в политику, то он будет обречен на то, чтобы зарабатывать деньги с помощью политики со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Вот XIX век для политика в Британии задавал свой уровень этики. Человек не обязательно должен был быть богатым, чтобы ему соответствовать. Но когда большинство политиков у вас богатые или зарабатывают достаточно, например, как в Сингапуре, где просто крупные чиновники получают деньги… Да, извините, это, конечно, касается не только политиков. То тогда все в порядке. Когда у вас в демократической системе говорят, что чиновник не должен получать много, иначе это он будет использовать свое положение, давайте он будет получать мало, а вместо этого он будет брать взятки.

Я вам расскажу потрясающую историю про человека, которого я не очень сильно люблю. Этого человека зовут Уинстон Черчилль. Если вы смотрели мой стрим про Первую мировую войну, вы знаете, почему я его не люблю. Потому что это один из поджигателей той же самой Первой мировой войны. Но накануне Первой мировой войны Уинстон Черчилль был первым лордом Адмиралтейства. И он считал, что английский флот надо перевести на нефть, потому что это дает ему важнейшие стратегические преимущества. Английский флот был тогда на угле.

Было две проблемы. Во-первых, сэр Уинстон Черчилль никогда не был богатым человеком, он был достаточно беден по тогдашним меркам. А во-вторых, у него были акции англо-иранской, если я не ошибаюсь, нефтяной компании, которая, собственно, тогда единственная нефть на Ближнем Востоке и добывала.

Вопрос на засыпку: что сделал Уинстон Черчилль со своими акциями нефтяной компании перед тем, как перевести весь английский флот на нефть, что должно было повысить стоимость этих акций в десятки, если не в сотни, раз? В современном мире он бы, наверное, акции бы еще немножко прикупил. И мы видим, что это происходит повсеместно, причем не только в коррумпированной России, но и в замечательной стране под названием Америка, где человек, как ни послужит конгрессменом или сенатором, все равно почему-то становится миллиардером или в крайнем случае миллионером, как правило. Не говоря уже о знаменитом сыне президента Байдена.

А Уинстон Черчилль свои акции продал. Почему? Потому что такая была атмосфера. Потому что Уинстон Черчилль думал о власти. Он прекрасно понимал, что в том мире, в котором он живет, малейшее подозрение в том, что он переводит английский флот на нефть ради того, чтобы повысить стоимость своих акций, оно просто убьет его политическую карьеру. Вот мы живем в том мире, в котором это уравнение больше не действует, это соображение больше не действует. С моей точки зрения, это очень неправильно.

Мы должны возвратиться к тому миру, в котором сэр Уинстон Черчилль был вынужден продать свои акции, чтобы это, не дай бог, не помешало никак его политической карьере и его планам преобразований. Это должен быть мир, в котором существует наследственное богатство, вопреки тому, что вам говорят марксисты и неомарксисты.

И я просто абсолютно убеждена, что одна из самых страшных вещей, которая сейчас происходит в России, как раз заключается, во-первых, во внутреннем терроре, что людей сажают за лайки, а во-вторых, в том, что в любой момент у бизнесмена может быть отобран бизнес. Вот там те люди, которые собрались с Юлией Навальной в рамках все той же самой левой повестки, обещали, что бизнес будет отобран обязательно у твоего сына и обложен налогами. С моей точки зрения, это не совсем то, что хотела бы услышать сейчас российская правящая элита, которая, собственно, и будет определять то, как будет меняться Россия.

Я бы еще добавила, но это я уж немножечко, если можно, возвращаясь к истории с банкиром Железняком. Я вижу, с одной стороны, что интервью Навальной… Во-первых, я скажу честно, когда я его посмотрела, мне не показалось, что Юлия Навальная является ярким политическим лидером. Она является замечательным, хорошим человеком, но мне не показалось, что это будет такой уж успешный проект.

Во-вторых, я увидела одну очень неприятную вещь. Я уже говорила о том, что ФБК опубликовал свой ответ Кацу, после чего исчез с радаров и стал говорить: «Мы тут не будем отвечать. Нас этот срач не интересует». И, естественно, Юлию Навальную спросили тоже про Железняка в самом конце эфира, в самом конце этого длинного интервью. И она сказала буквально пять минут. Она сказала очень много справедливых и правильных слов. Она сказала, что Железняк – мутный человек, что это была ошибка, что за этой ошибкой, возможно, еще последуют административные выводы, что эти деньги ни в коем случае не следовало принимать и много-много других правильных вещей. Но не очень много, но много.

А потом она, поскольку она все время, видимо, человек, склонный к компромиссам, она сказала фразу, которая все это перечеркнула и которая выглядела действительно ужасно, что ФБК никогда не отмывали репутацию банкиров. Поскольку ровно за неделю до этого ФБК ровно тем и занимались, что ее отмывали, и мы вот видели все это про внешний контр, забалансовые компании, ну вот все, что мы видели, это, естественно, вызвало большое количество комментариев, часть из которых, понятное дело, принадлежала людям, которые искали, под каким видео облегчиться, а часть из которых, вероятно, действительно принадлежала к каким-нибудь ботам и так далее.

И дальше я была совершенно поражена, что ФБК тоже использовал это как повод для наезда. То есть там они пошли посмотрели какие-то комментарии, нашли комментарий, который принадлежал какой-то девице, которая 12 лет назад рекламировала в своем Твиттере видео типа «как женщины какают», а теперь работает на какой-то фонд, который финансирует Невзлина, и она представилась как разочарованная ФБК.

Простите, я, может быть, немножко путанно говорю. И, честно говоря, очень сложно описывать срач, чтобы самой в нем как-то не поучаствовать. Но понимаете, что получилось? Получилось, что ФБК ушли от обсуждения того, что они сделали, и все это вывалилось под видео Юлии Навальной.

А потом ФБК, которые сказали: «Мы не будем обсуждать то, что мы сделали, потому что это значит участвовать в сраче», они пошли отменять людей, которые комментировали это видео, со словами «вы все боты!» и постить вот эти удивительные расследования про то, что раз там одна женщина такая, то все, кто недоволен, тоже все боты, что на ботов не действует, а на реальных, живых людей, для которых вся эта история является абсолютно крышесносной и переворачивает их представление о ФБК, действует совершенно как красная тряпка на быка: вы что, нас всех в боты записали?

Честно говоря, я, если можно, на этом кончу вот эту историю нехорошую с тем, что стало происходить под интервью Юлии Навальной, потому что мне показалось, что ФБК в этой ситуации использовал Юлию Навальную как линию обороны самих себя. Мне это показалось очень некрасиво по отношению к Юлии Навальной.

«Это какой-то островок спокойствия, здравого смысла в мире безумства и сюрреализма».

«Так она еще извиняется, просит перечитать книги».

Кстати, да, господа, читайте мои книги, читайте книгу «Сотворение Бога», которая скоро выйдет.

«“Сто полей”, – пишет человек, – у меня с автографом».

Удачи вам.

«Приглашать Каца и на него ссылаться – зашквар. Нужна инфа – бери из источников, на которые ссылки. Живые люди, верящие Кацу, боты», – пишет Трам.

Вы знаете, я напоминаю, что у ФБК долгая традиция отмены своих конкурентов, которая как раз не удалась в случае Каца. Кац – единственный политик, который это избежал. Ровно потому, что он взял в качестве одной из моделей своего поведения конфронтацию с ФБК. И с него как с гуся вода. Типа вот про Каца было известно, что он пишет гадости про Навального. Но понимаете, какое дело, во-первых, Кац имеет полное право говорить то, что он говорит. 99% того, что он говорит, сейчас абсолютно точно и совершенно справедливо. Это с моей точки зрения.

А во-вторых, аргумент о том, что человек, который говорит то, что вам не нравится, он мурзилка, а все, кто пишут то, что вам не нравится, это боты, это вот и есть примета срача. И мне кажется, в данном случае ФБК очень сильно переоценивает свои возможности. Потому что время, когда они могли отменять кого угодно, оно просто вот на наших глазах, собственно, ровно после этого расследования и кончилось. Уж слишком большое несоответствие между теми ослепительно белыми одеждами, которые они на себя надели, и рассказами про внешний контур банка и забалансовые компании.

Кроме того, я вам напоминаю, что есть такая простейшая вещь, которая делается в любом расследовании. Всегда у многих расследований, у многих политических баталий являются интересанты. Вот, например, в расследовании ФБК про Невзлина было совершенно очевидно, что господин Матус недобросовестный игрок, что причина, по которой это все слил, вероятно, заключается в том, что он работает на российское ФСБ, и так далее и так далее.

Человек, который оценивает суть расследования, он же не говорит: «Ну, слушайте, вот этот Матус работает на ФСБ, поэтому мы не будем обращать внимание на то, что он говорит». А добросовестный человек смотрит на расследование ФБК относительно Невзлина и понимает, что это все правда. А вот какие цели преследовал Матус, он выводит за скобки.

Точно так же, если по какой-то причине вы не любите Каца так, что есть не можете, мне это кажется несправедливым, но это абсолютно ваше личное дело, вы можете вывести личность Каца за скобки и посмотреть, какие у вас есть возражения, собственно, к его расследованию, а также к тому, что писал Заякин, собственно, подтверждая все выводы Каца. Там же было еще одно крупное расследование, по-моему, «Медиазоны». Извините, сейчас уже не помню и начинаю уже уставать к концу второго часа.

«Юлия падает. Юлия деградирует. Зачем вы ее тут слушаете?»

«Как это Ленин не получал грантов? Разве германское правительство не выдало ему гранты, беспрепятственный проезд в Россию и так далее?»

Да, вот понимаете, тут, конечно, важно, состоя в оппозиции Путину, не попросить пломбированный вагон, потому что в мире, где геополитика вернулась, это дело такое.

«Не сыны тьмы, а армия, подчиняющаяся приказу».

Анна пишет: «Я тоже считаю, Шлосберг прав. Потом, спустя много лет, будут вспоминать, что он один из многих – ну, я бы сказала, немногих, – был прав».

«Но не трогают нас, порядочных людей, смерти этих мальчиков. Видать, мы пропустили это через себя, Юлия Леонидовна».

Денис, не трогает и не трогает. Я вас поздравляю с состоянием сына света. Вы достигли просвещения. Вы понимаете, что все, кто на стороне зла, все, кто на стороне Путина, сыны тьмы, их для торжества света надо просто как-то аккуратно изъять из существования. Я вам желаю успеха.

Люблю я людей, которые не только считают, что они правы, это еще ладно, но которые считают, что они морально правы, которые убеждены в своей абсолютной моральной правоте.

«Почему другой рыжий кот Юли никогда не спит в этом кресле?»

А потому что другой рыжий кот Юли, у него другое кресло.

Это Юлия Латынина. Это «Код доступа». Не забывайте подписываться на наш канал. Не забывайте делиться ссылками. Не забывайте ставить лайки. Не забывайте, если можете, подписываться на наш Patreon и наш PayPal, потому что у нас-то грантов нету, что, как вы видите, собственно, и заметно по моим речам. Потому что хорошо, когда у тебя нет грантов. Тогда ты можешь нести всех со страшной силой или, наоборот, хвалить или, по крайней мере, нейтрально относиться к тем, кого там по тем или иным причинам хвалить не разрешают. Спасибо вам. Юлия Латынина. До свидания.