Звериный рефлекс убийцы
Я нисколько не сомневаюсь, что соратники и коллеги Алексея Навального на протяжении этих трех лет, пока он находился в путинских застенках, делали все от них зависящее, чтобы продвинуть идею обмена и вовлечь в переговоры как можно более влиятельных европейских и американских политиков. Как говорит теперь Мария Певчих, “мы, его команда, не могли не работать над этим, и мы работали”. Я относился и отношусь к этим усилиям с огромным уважением и сочувствием. И я бы очень хотел, чтобы появились существенные основания считать, что эти усилия постепенно продвигались к успеху.
Но сегодня я, к сожалению, должен констатировать: мы как ничего не знали раньше, так по-прежнему ничего не знаем о том, какова была позиция, собственно, Путина и его окружения, вообще российской стороны, на попытки обменять политика Навального на наемного убийцу Красикова. Рано или поздно мы будем знать подробности этих переговоров с “западной” стороны (вероятно, в частности, из Германии, которая была держателем основного “обменного капитала” в этой ситуации). Но что происходило со стороны путинского режима, мы не знаем. Путин, несомненно, свирепый маньяк-убийца, и нет никаких оснований считать, что он в данном случае отошел от своей привычной манеры мучить и убивать людей, которых считает своими врагами или в чьем лице видит для себя опасность.
В сегодняшнем рассказе Марии Певчих нет ничего, что свидетельствовало бы о том, что переговоры о “гуманитарном обмене” Навального в реальности куда-то продвинулись, и привели к реальному участию и поддержке именно с российской стороны.
Мария Певчих сообщает, дословно: “…Мне рассказали, что предложение обменять Навального Путину донес Роман Абрамович как неформальный такой переговорщик, общающийся с европейскими и американскими чиновниками и одновременно представитель Путина, такой неофициальный канал связи с Кремлем. Я спросила Романа Абрамовича, через общих знакомых, как, когда и при каких обстоятельствах он то сделал, что Путин сказал. Абрамович, к сожалению, на эти вопросы не ответил, но и отрицать ничего не стал…”
То есть информации о том, что российская сторона на сколько-нибудь высоком уровне была готова к обмену, у нас как не было, так и нет. Но есть, тем не менее, ясное понимание, что для Путина было бы совершенно естественно отдать распоряжение убить Алексея Навального (или согласиться на чью-то “инициативу”, что одно и то же), чтобы раз и навсегда избавиться даже от призрачной идеи его освобождения, от самой теоретической возможности обмена. Это звериный рефлекс убийцы, и нет ничего удивительного, что он в очередной раз сработал именно так.