Всё ли они сделали правильно или можно было сделать по-другому
Интервью Александра Плющева с Борисом Зиминым заставило меня реанимировать старую идею написать текст об ошибках ФБК и Навального именно как политиков, благо организация себя оценивала всё-таки (во всяком случае в глазах спонсоров) как политический проект.
На фоне на глазах формирующегося культа Навального, с которым по нарастающей происходили всё более трагические вещи, писать об этом было неудобно, потом он погиб, потом “сорок дней” и так далее. Но когда его гибель его политическими наследниками стала использоваться для реализации их собственных политических целей (наследие (завещание) Навального) – мне кажется, уже можно изложить давно назревшие соображения.
1. Если Навальный – политик, и его организация (ФБК) – политическая, то логичный вопрос – всё ли они сделали правильно или можно было сделать по-другому. Вопрос сейчас не лишний, поскольку по сути дела, в РФ ФБК как политический проект закрыт, его активные сторонники и часть аппарата подвергаются политически мотивированным репрессиям, ответственность за которые безусловно лежит на путинском режиме, но вместе с тем, все четырнадцать лет реального существования ФБК Навальный имел значительное пространство маневра – от возможности стать одним из подконтрольных Кремлю говорящих голов в телевизоре (с флером былой оппозиционности) до перспектив стать политическим лидером русскоязычной эмиграции (если бы он отказался от возвращения в РФ) и даже каким-нибудь “главой правительства в изгнании”, менее легитимным чем Тихановская, но вполне рукопожатным и весомым для мировых лидеров.
2. Политика не искусство положить свою голову на плаху. Политика – искусство действовать в коридоре возможностей и выиграть или как минимум добраться до части обозначенных целей. Если политик умер в процессе реализации своих целей, он чаще всего проиграл, как бы не превозносили его его сторонники. То что мы видим сейчас в РФ – проигрыш ФБК и Навального лично. Россия за последние четырнадцать лет не приблизилась ни к демократии, ни к победе над коррупцией. Более того, временные успехи ФБК в формате мобилизации своих сторонников на выборах, организации зависимого от ФБК корпуса региональных депутатов и созданию своей региональной сети сейчас обнулены. Сторонники Навального сейчас фактически превратились в пассивное меньшинство, которому разрешено обличать “проклятые 1990-е”, а ФБК как организация, помимо внесения раскола в эмигрантскую политическую среду снимает только ролики об очередных “дворцах”, которые ничего не убавляют и не прибавляют в знании о природе и устройстве путинской власти.
3. “Найдите точку, где была совершена ошибка”. По моему мнению, таких ошибок в истории с ФБК было как минимум шесть. Начнём мы с вождистского характера самого проекта и его сектантской структуре по сути. Проект ФБК и проект “Навальный” – были полностью замкнуты на фигуру Алексея Навального в его противостоянии с “околокремлем”. Отсюда, отказ от партнерских отношений с партиями близкого политического спектра (дающий свободу лидеру в выборе временных союзников), отсутствие прозрачности (Зимин признает в интервью, что отчёты для сторонников были фикцией, но даже для крупных спонсоров ФБК отчитался о своих целях и перспективах один раз за всё время существования) и выборности внутри политического проекта, отсутствие политических фигур внутри проекта, которые могли бы быть заменой Алексею, хотя бы в рамках региональных избирательных компаний, агрессивное отношение сторонников Навального к другим фигурам на политическом поле, кроме лично одобренных вождем.
4. Вторая ошибка – это отсутствие у Навального и ФБК иной публично декларируемой идеологии, кроме “борьбы с коррупцией” и реальной “борьбы с “Единой Россией” – что для политического проекта маловато. То есть, в момент, когда деятельность ФБК в дозволенных рамках вышла на уровень создания всероссийского движения с региональными штабами и прочим, оказалось, что ФБК надо поддерживать, потому что а) там Навальный, хороший парень, б) потому что они против коррупции, в) потому что они против “Единой России”, как партии “жуликов и воров”, г) Ну и про мигрантов они ничего хорошего не думают, это всем понятно. Не маловато ли? А какая у них позиция по экономике? А что они думают о федерализме? А какая у них внешнеполитическая программа? А что делать с Чечней, кроме как прекратить её кормить? Эти и многие другие вопросы интересуют избирателя никак не меньше, чем “борьба с коррупцией”. А если на это нет ответов, то электоральная база, увы, не растет.
5. Третья ошибка состояла в инструментальном вмешательстве в избирательный процесс. Сама по себе идея “Умного голосования” была бы интересна, но в совершенно иных политических условиях. Когда в России действительно была бы хотя бы отчасти конкурентная ситуация и решался вопрос о том, наберет ли Госдума хотя бы треть оппозиционных депутатов и можно ли оппозиции выиграть в Москве, Питере и Екатеринбурге выборы в городские думы, а затем использовать их как рычаг давления на центральную власть, как это было в 1990-1991-м. В путинской России такой маневр был невозможен по определению. Оппозиции после 2012 года дали “поиграть в песочнице”, разрешив продвигать своих в мундепы и квоту в 15-20% на городском уровне. Всё. Предполагалось, что оппозиция будет договариваться со властью и улучшать на низовом уровне. Попытки внешней по отношению к этому процессу консолидации, тем более инструментального вмешательства – превращали ФБК в важного политического врага, который в рамках путинской системы существовать не может. То есть речь шла не о том, сможет ли ФБК сменить власть (заведомо нет), а в том, с какой скоростью ФБК прихлопнут усилиями ФСБ. Таким образом Навальный обманывался сам, и обманывал своих сторонников обещая им успех, которого заведомо достичь не мог. Более того, он обманывал их дважды, предлагая в основном голосовать за кандидатов из числа национал-социалистов “Справедливой России” или коммунистов КПРФ, которые пройдя в региональные парламенты почти все и почти сразу присягнули Путину. Ни к каким реальным политическим шагам внутри избранных региональных органов власти “Умное голосование” не привело.
6. Четвертая и возможно ключевая ошибка Навального состояла в решении о выходе за пределы того политического пространства, которое он сам для себя выгородил в российской политике, при снисходительном покровительстве Путина. Без санкции которого, никакой самостоятельный институциональный (то есть с помещением, счетами и тем более телестудиями) политический субъект в РФ существовать уже года с 2004-го не мог. Очевидным образом Путин (и возможно какие то люди в его окружении) рассматривали ФБК как в чём то полезный, в чём то потешный инструмент дисциплинирования высших и средних чиновников. “На то щука в реке, чтобы карась не дремал”. За всеми дворцами, счетами и откатами первых трех эшелонов чиновников не уследишь, а вот тут у нас “Комсомольский прожектор”, который борется с недостатками замов и помов, и даже начальников цехов. Очевидно, что в Кремле были не против распространения этой практики и на регионы и потому допустили создание “региональных штабов Навального”. Допустили, это не значит “дали губернаторам команду создать и поддержать”, но и не значит, что ФСБ и Следком получили команду всю эту затею разгромить на стадии создания. Но, разрешение на деятельность ФБК, не подразумевало отсутствие “границ возможного” или другими словами любимых в Кремле “красных линий”. Решив снимать фильм о дворце Путина в Крыму, который по мысли Навального, как политика, видимо должен был означать расширение аудитории ФБК, они такие линии перешли. А реакция Путина и его приятелей на личную угрозу – вполне конкретная и бандитская – уничтожение оной. Поэтому Навального начали пытаться отравить ещё до того как фильм начали реально снимать. То есть, если “Умное голосование” вынесло ФБК с поля возможных легальных политических проектов (вроде участия самого Навального в выборах, как кандидата), то фильм о дворце, прямо сделал его личным врагом Путина и поставил вопрос о его физическом существовании.
7. Пятая ошибка – наиболее очевидна. Решение о возвращении в страну после того, как Навального удалось спасти, а Путин разрешил вывести недобитого врага за границу (надеясь, видимо, что живой там, он будет безопасней, чем мертвый на Родине), понятна в логике самого Навального видящего в сидении в тюрьме единственный способ сохранения себя в политическом поле внутри России. Но в логике декларируемых целей самого ФБК – то есть борьбы с коррупцией, она ничем не объяснима. Снимать фильмы о российских дворцах или расследовать хищения чиновников по декларациям – вполне можно из Мюнхена или Лондона – чем ФБК сейчас отчасти и занимается. Но вместе с тем идея возвращения на верную гибель, вполне возможно, была связана у Навального с недооценкой решимости Путина его уничтожить. В результате почти вся дальнейшая деятельность ФБК как организации была связана с защитой Навального, а не с дальнейшими расследованиями. И тем более не с выработкой какой то более понятной и массовой идеологии.
8. И, наконец, шестая ошибка состояла в раскачке ФБК массовых протестов после ареста Навального по возвращению. Здесь налицо явная недооценка сил и возможностей. Путинской силовой машине двести тысяч (в сумме) участников протестов, оказались вполне себе “по зубам”. Причём в столицах, тех местах, где протест теоретически мог бы перейти в политическое действие по захвату власти, количество протестующих в соотношении с количеством населения, оказалось значительно меньше чем это было в некоторых региональных центрах. Что, конечно, дало уникальную возможность для оценки влияния ФБК для политических аналитиков, но никак не спасло Алексея и сделало для ФБК невозможным продолжение её деятельности в РФ. Организация была объявлена именно после этих протестов “экстремистской” и её структура в РФ – разгромлена.
9. Могло ли всё пойти по иному пути? Как минимум до начала войны ФБК и живой и свободный Навальный могли бы продолжать действовать внутри своей политической ниши, обличать чиновников в мздоимстве, усиливать региональную сеть, расширять набор своих историй на местном уровне, растить и продвигать своих кандидатов на муниципальном и городском уровнях, возможно иметь активных сочувствующих в региональных парламентах и несколько тайных симпатизантов в Госдуме. После начала войны возможно это было разгромлено или как минимум заморожено, а может быть и нет. Но в любом случае слой людей с позитивной антипутинской повесткой стал бы за эти годы немножко шире.
10. Сработает ли жертва, принесенная Навальным на алтарь Отечества в какой то исторической перспективе? Может быть да, может быть нет. И тут у нас место спора между сторонниками примера героизма и сторонниками институтов и политической практики. Спора заведомо бесперспективного, поскольку упущенного не вернешь, а будущего достоверно не предскажешь. Но я прекрасно понимаю, что для многих антипутинских людей, которым обычно даже сложно дойти до легального митинга, не то что нелегального, и не то чтобы остаться с ночевкой в палатке на площади, поддержка Навального в душе и в соцсетях – важная часть собственной политической идентичности. Только сколько таких в России и какой от них толк в политике?