Вопрос решается совершенно по-другому
Все шумят по поводу последнего интервью с Путиным.
Я бы не придавал ему такого большого значения. Оно совсем не характеризует сложившуюся ситуацию, но как-то характеризует этого человека.
В самом начале Путин настоял на историческом экскурсе, чтобы оправдать свою политику. Да, историю он сам знает плохо, оставаясь в клише начального советского образования и курсов при Высшей школе КГБ. И исторические справки ему приносят явно от ангажированных людей. Ну, это ладно. Не будем сейчас на этом останавливаться – пусть лучше комментируют профессиональные историки. И не всем же президентам быть отличниками.
Главное в другом. Неужели непонятно, что ни в коем случае территориальные захваты (пардон – освобождение) нельзя обосновывать тем, что эта территория когда-то относилась к другому государству. Этак почти любая страна сможет претендовать на территорию соседей, и не только соседей, что ведёт к нескончаемым конфликтам и войнам.
В современном мире (а Путин, к сожалению, дышит 19-м и началом 20-го века) вопрос решается совершенно по-другому: устанавливается нерушимость границ при обеспечении всех прав народов, проживающих вне своих национальных образований. Пример – Евросоюз, где былые национальные конфликты в Эльзасе, Южном Тироле и множестве других спорных территориях сейчас радикально сгладились. Очень важно, что в этих странах нет авторитарных режимов, «государственной вертикали», а это значит административное подчинение тому или иному правительству не даёт ему никаких существенных выгод. В авторитарных странах – не так. Ставишь под контроль своей государственно-олигархической группировки – получаешь большую материальную выгоду.
Единственное изменение границ, которое ещё допускалось в недавнем прошлом, это ненасильственное разделение (как результат недавно произошедших конфликтов и возникшего отчуждения), но не насильственный захват новых территорий.
Тенденции к сепаратизму кое-где ещё остаются, но носят они вовсе не культурный, а чисто материальный характер: люди думают о минимизации налогов. Так богатая Каталония не очень хочет платить налоги в общую испанскую казну для поддержания более бедных регионов (так же Квебек в Канаде), а небогатая Шотландия недовольна большими государственными тратами Великобритании, и хотела бы вступить в Евросоюз, видя прекрасный пример Ирландии.
Но Косово, которое отделилось после долгой драки от Сербии, не разрешают присоединяться к Албании.
Идет стремление к открытию границ и либеризации экономических и культурных отношений, что возможно только при вполне демократических системах во всех странах региона. И это необходимое условие.
Только таким образом решается противоречие между двумя разумными принципами – нерушимость существующих границ и право наций на самоопределение.
Кажется, наш действующий президент этого не понимает.
Другой важный момент. Одной из целей военной операции в Украине объявлена борьба с нацизмом (заметьте – не фашизмом, здесь позиции у России были бы совсем слабые: силовая «государственная вертикаль», принцип фюрерства в Украине не сравнимы с российскими).
Что есть нацизм? Это крайний случай национализма, когда идея биологического и культурного превосходства своей нации над другими нациями доходит до их поражения в правах, выселения и даже убийств людей только потому, что они «другой крови» или культуры. Есть такие люди в Украине? Наверное есть, как везде. Но даже партия пресловутого Яроша в Украине получила на выборах в Раду менее 3% голосов, причем там гораздо больше получили открыто пророссийские партии. И в Украине никто никого насильственно не выселял только потому, что он говорит на русском языке или на языке другой национальности. Влияние же, например, склонных к нацизму партий Жириновского в России и «Альтернативы для Германии» в ФРГ – гораздо больше, и Путин с ними дружит. Мало того, слышны нескончаемые заявления от наших руководителей против «англо-саксов» которые, мол, по своей природе такие-сякие (заметьте – не просто против правительств США, Великобритании, Канады или Новой Зеландии).
Ну и где же больше нацизма на самом деле?