«Сахарница» была для меня домом
Весть о закрытии Сахаровского центра отозвалась в душе странной амнезией, — впрочем, если поразмыслить, совсем и не странной.
Просто — душа, видимо, проехала ту остановку, на которой у нее ещё были силы на эмоциональные реакции по таким поводам.
В 1944 году в Германии странно горевать о новом запрете на либеральные ценности. В 1934-м — кричали криком и били тревогу — увы, безрезультатно — а теперь что уж заламывать руки, по соседству с Освенцимом…
Оттого и внутренняя тишина.
«Сахарница» была для меня домом. Одним из мест силы и смысла. Там мы проводили благотворительные вечера в поддержку политзаключенных, там прощались с лучшими из ушедших… Там жила и оживала душа.
Когда-нибудь все вернётся, но только, боюсь, после долгого обморока. Что не отменяет максимы о ежедневном делании того, что должно.