Пропаганда против «плохих» вдов, но поддерживает массовое убийство россиян
Несколько дней назад в общероссийскую новостную повестку внезапно ворвался томский подкаст, посвященный теме недвижимости. Он привлек явно больше внимания, чем предполагалось. Ведущая программы Дарья Черданцева и ее гостья, томский риэлтор Марина Орлова, пошли под суд. Они получили 85 и 80 часов обязательных работ соответственно. А виной всему отрывок из передачи.
Девушкам умудрились каким-то образом вменить административную статью за возбуждение ненависти, вражды и унижение человеческого достоинства. Даже заставили извиняться на камеру. Хотя то, что Черданцева с Орловой обсудили в эфире — это не какие-то оскорбительные измышления, а объективная действительность.
На четвертом году войны появилось уже много всяких рабочих схем, в том числе и упомянутая в подкасте. Эта схема стала частью российских реалий и темой обсуждения для другой недавней передачи на телеканале «Соловьев live».
«Черные вдовы» обманом женят на себе одного, второго, третьего. Есть случай, когда одна на себе женила трех бойцов. Они по очереди погибли – она по очереди получила за них выплаты.
В этом фрагменте телеведущая Анастасия Кашеварова возмущена предприимчивостью так называемой «черной вдовы». Но сам факт, что у женщины погибли уже три мужа подряд, проговаривается как нечто просто само собой разумеющееся. Как будто ничего особенного – мол, на спецоперации такие темпы и должны быть.
Телеканал «Соловьев live» начал своё круглосуточное вещание 7 апреля 2022 года. И с тех пор выполняет две важные функции. Во-первых, стоит в авангарде деградации, протаптывая дорожку для более крупных госканалов. Открытые призывы к убийствам и преступлениям против человечности, оскорбления на почве расы, национальности и пола, мат-перемат в прямом эфире и хамство по отношению к зрителям – всё это преподносится как новая норма сначала на соловьевском канале, ну а потом и телеканалы покрупнее — Первый, Россия-1 и НТВ — это дело перенимают.
Лора спрашивает: а что вы нам больше танки «Армата» не показываете? Лора, пусть вам ваш муж кое-что покажет – и вы тогда обратите внимание, что он хохол, и у него хрен жёлтый-синий. Поэтому пошла вон, дура. Что показываем, как показываем, как нарабатываем? На кухню борщ варить, Лора. Заблокируйте эту хохляцкую мразь.
Однако, помимо продвижения нацизма, разврата и пошлости, у «Соловьёв live» есть и другая, менее очевидная функция. Канал спустя время транслирует и легализует многое из того, что ранее заявляли антивоенные спикеры.
Российская армия не освобождает, а уничтожает русскоязычные города востока Украины. Тотальная мобилизация и уничтожение на фронте мужского населения Донецка и Луганска. Всеобъемлющее ложь и воровство в вооруженных силах. Огромные потери, принуждение к участию в боях тяжелораненых и инвалидов.
Со временем соловьевские ведущие перестают оспаривать ужасающие факты о войне и начинают сами проговаривать их как данность, как общеизвестное явление. В каких-то случаях лаг составляет месяцы и даже годы. Например, об отправке в штурмы малоподвижных солдат — глухих, полуслепых и даже одноруких — на «Соловьёв live» заговорили лишь в 25-м году. Хотя началось всё это ещё в 23-м.
Но зато телеканал достаточно оперативно среагировал на новую рабочую схему: так называемые «чёрные вдовы» вступают в сговор с армейскими командирами. Женщинам не приходится ждать, пока новый муж погибнет на фронте. Командир сам его обнуляет выстрелом в затылок. А деньги они потом делят.
— Это всё превращается в организованную преступную работу.
— Вообще вся эта история про «гробовые» – это не просто про любовь. Это просто катастрофа в масштабах государства. Мы должны об этом задуматься, вот давай посмотрим:
Сотрудники одной из воинских частей в Приморье придумали схему, которая поражает своим цинизмом. Действовала целая банда. Её члены искали неблагополучных одиноких мужчин, желательно сирот, и уговаривали их заключить контракт и отправиться в зону проведения СВО. Как только мужчина соглашался – одна из мошенниц заключала с ним фиктивный брак, затем жертву посылали на убой, без шансов вернуться. По неподтвержденной информации, новобранцев иногда убивали и сами члены банды. После гибели военнослужащего преступники забирали себе все выплаты от государства, а в некоторых случаях пытались отобрать и жильё погибшего. Все фигуранты задержаны, возбуждено уголовное дело.
Изначально информация об этом деле разошлась по телеграм-каналам – и мы приняли ее к сведению, но без каких-то подтверждений пересказывать не стали. Ведь такие новости отдают желтизной в стиле легендарной газеты «Мир криминала». И потому вызывают подозрения. Подтверждение пришло откуда не ждали — от телеканала «Соловьев live».
Однако, случаи преступного сговора с командиром, который собственноручно убивает новобрачного – это, судя по всему, яркое исключение из правила. Обычно сговора и не нужно. Женщина выходит замуж за солдата – и просто ждёт, пока тот погибнет на фронте. Механика такая, как будто квартиру на продажу выставил. Ну, могут быстро купить – тогда повезёт. Может долго стоять, если спрос сейчас не очень – но всё равно рано или поздно продастся.
Смерть — это самое закономерное последствие заключения контракта. Поскольку и мобилизация, и контракты с минобороны бессрочные, почти всех военнослужащих ожидает один и тот же исход — они погибнут. Раньше или позже, но погибнут. Риск, что новоиспеченный муж вернется инвалидом, за которым по закону придется ухаживать – конечно, присутствует. Но небольшой. Тяжелораненых на фронте почти не эвакуируют. А кого эвакуируют – далеко не всех направляют в госпиталь. И даже если в госпиталь всё-таки направили – обычно из армии всё равно не увольняют и после стабилизации состояния посылают обратно на передовую. Министр обороны Андрей Белоусов сам озвучивал статистику: в строй возвращаются 96% раненых. Значит, для «чёрной вдовы» риск вместо многомиллионной выплаты получить обратно супруга-инвалида составляет всего 4%, даже если его ранило. Гораздо выше риск, что супруг окажется пропавшим без вести. Но это решаемая проблема. Спустя время его можно признать погибшим через суд. Просто некоторая задержка в получении выплаты.
Посмотрим еще один фрагмент из передачи на соловьевском канале.
Еще один случай, и тоже из Приморья. Семейная пара убедила 46-летнего разнорабочего, который работал у них на даче, пойти добровольцем на СВО. Супруги проверили, чтобы у мужчины не было родственников, и убедили его заключить фиктивный брак со знакомой, 63-летней пенсионеркой. Мужчина погиб в бою, а пенсионерка получила все положенные выплаты от государства и поделила их супружеской парой. Мошенники уже арестованы, им грозит до 10 лет лишения свободы.
Телевизионщики, понятное дело, страшно осуждают предприимчивых граждан, которые фиктивно женят знакомых и уговаривают подписать контракт. Но опять же, никак даже не обсуждается тот факт, что подписание контракта тождественно получению выплаты за погибшего. С фронта путь один – вперёд ногами. И все это понимают, воспринимают как должное.
Раньше шанс на выживание давали уголовникам, ушедшим на войну из колонии. Пережил шесть месяцев на передовой – и иди на свободу с президентским помилованием. Сейчас и эту лавочку прикрыли. Заключенные, как и все, воюют до тех пор, пока не погибнут. Исключение из этого правила составляют солдаты-срочники, которые могут пережить один год службы и вернуться домой, если, конечно, их не заставят подписать контракт или не распишутся в контракте без их ведома за них. Есть выживаемость и в последних добровольческих формированиях, оставшихся вне ведения минобороны, где действуют полугодичные контракты без автопродления. Кстати, именно туда идут служить разноранговые единороссы — депутаты Госдумы и региональные чиновники. А через 5-6 месяцев возвращаются в рабочие кабинеты с госнаградами и удостоверениями участника боевых действий.
Вот, например, Виталий Милонов, который, кстати, в этой программе участвовал в качестве эксперта. Он провёл в зоне СВО фиксированный 5-месячный срок, получил корочку, орден мужества – и сел обратно в депутатское кресло на Охотном ряду. На сайте «Парламентской газеты» даже так и написано, это февраль 23 года: Милонов сообщил об окончании военного контракта и отъезде из зоны СВО.
Но участники добровольческих отрядов вроде Милонова — мизерная часть российских войск. Большинство же военных по умолчанию обречены. Это даже не обсуждается. Обсуждаются лишь последствия.
Например, специализированные сообщества, где женщины ищут себе в мужья военного, который с войны, скорее всего, никогда не вернется.
На ресурсах для знакомств в соцсетях военнослужащие сейчас пользуются повышенной популярностью. Появились даже отдельные паблики, где девушки пытаются познакомиться с солдатами, которые задействованы в СВО.
Что самое поразительное – на «Соловьев live» заговорили о том, что в описанной практике зачастую нет вообще никакого мошенничества. Виталий Милонов рассуждает так: обычные солдаты, не из каких-то привилегированных подразделений, а обычные солдаты, впадают, мол, в фатализм, ждут скорой погибели – и потому готовы обменять деньги на любые яркие эмоции. А фиктивные отношения на расстоянии и слова любви — это хоть какой-то позитив перед смертью. Даже если оба участника сделки заведомо знают, что роман затеян ради гробовых выплат.
— Ты находишься в шоке, ты находишься в ожидании смерти. На чём они подваливают? Что, в принципе, находясь на войне, ты не уверен, что завтрашний день будет твой. Это факт. И у тебя есть иногда там в силу определенного стресса такой фатализм: да будь что будет, хоть поживу, хоть один день – но поживу. И некоторые даже осознают, что, возможно, здесь есть какой-то обман. Ну так обман вскроется, когда меня уже не будет.
— «Я сам обманываться рад».
В марте в оппозиционных медиа разошлась такая история. В Ивановской области группа неизвестных похищает мужчин, в основном имеющих проблемы с алкоголем, и увозит их на войну. Издание «Вёрстка» привело свидетельства очевидцев похищений и рассказы родственников тех, кого выкрали. И даже со всеми подтверждениями истории это звучало совершенно невероятно. Но не прошло и месяца, как «Соловьёв live» подтвердил эту историю, пригласив в эфир девушку Кристину из неназванного региона России. Может быть, как раз из той Ивановской области. Отец Кристины выпивает, чем воспользовались некие кураторы, которые напоили его и утащили на войну. А перед отправкой на фронт немолодого и нездорового мужчину женили на некой неизвестной женщине. Кем именно были эти кураторы, не могут сказать ни Кристина, ни ведущая телепрограммы.
Так вот, в этой ситуации ведущих больше всего заинтересовал эпизод с фиктивным браком. Речь пошла о том, что его следует признать недействительным, чтобы деньги не достались мошеннице и таинственным кураторам. О том, чтобы признать недействительным контракт, заключенный в состоянии тяжелого алкогольного опьянения, никто даже не заикнулся. Кристина, говоря об отце, описывает алкозависимого мужчину с массой хронических заболеваний, который с трудом ходит и незадолго до всех событий лежал в больнице. Но никто на этом не заостряет внимание. Все исходят из того, что всё нормально. Что при поступлении на службу новобранцы проходят медкомиссию лишь на бумаге. Будто так всё и должно быть. А реально значение во всем этом эпизоде имеет лишь «черная вдова» со своими сообщниками.
Ведущие программы «Война и мир» на «Соловьев live» Сергей Карнаухов и Анастасия Кашеварова — это, что называется, люди в теме. Особенно Кашеварова, которая глубоко погружена во все тонкости и вопросы СВО, имеет прямую связь с людьми в войсках и разоблачает в своём телеграм-канале перегибы на местах и даже почему-то ещё свободно пишет. Кашеварова пыталась поднять общественный резонанс даже вокруг истории солдат, которых гонят в окопы с аппаратами Илизарова на ногах. Пыталась в ту пору, когда этим ещё можно было кого-то удивить.
На нашем канале были отдельные ролики о парадоксе затянувшейся войны, о том, как z-блогеры стали генерировать едва ли не больше антивоенного контента, чем оппозиционные спикеры. Просто z-авторы отнюдь не воспринимают свои посты и эфиры как антивоенные. Им просто хочется решить какие-то отдельные проблемы, пресечь конкретное злоупотребление. В то время как проблемой-то на самом деле является сама война, а всё остальное — это её производные. Ну бессмысленно прикладывать к ноге подорожник, когда у тебя в ботинке торчит ржавый гвоздь.
В эфире на «Соловьев live» Виталий Милонов рассуждал, какие законы можно принять, чтобы побороть так называемых «черных вдов». Потом откуда-то вылез и подключился к эфиру адвокат Павел Астахов. Он указал, где Милонов не прав и какие юридические нормы сработают лучше. Ну и задвинул речь о том, что в России опять народ не тот.
Это плоды 30-летнего воспитания в духе потребительства. Потому что умы воспитали общество, в котором процветают мошенники.
Вообще, в 40-минутной программе ведущие и гости много раз скатывались в обсуждение чего-то морального облика. Много времени, например, потратили на перемывание костей девушки из Кирова, которая, получив «гробовые» за мужа, недостаточно долго держала траур и поехала на курорт.
Пожалуй, самое отталкивающее в этой истории то, что девушка в течение первых сорока дней ездила на кладбище, где записывала ролики для соцсети о том, как она скорбит и демонстративно плакала в кадре – а потом нашла другой, весьма необычный способ почтить память погибшего мужа. Улетела на Мальдивы, чтобы делать там горячие фотосессии.
Просто удивительно, как, обсуждая какие-то частности и вообще никому не нужную фигню, все эти люди старательно не замечали слона в студии. Который сидел там все 40 с лишним минут.
В России действует непрерывный конвейер смерти. И на него попадают сотни тысяч российских мужчин. Кто-то попадает условно-добровольно, хотя «добровольно» здесь вопрос дискуссионный. Ведь кто-то буквально продал себя в рабство, чтобы хоть как-то поправить положение себя и своей семьи, вырваться из нищеты. В нормальном-то государстве эти люди могли бы зарабатывать как-то иначе. Кого-то мобилизовали или послали воевать со срочной службы, кого-то, как выясняется, вообще выкрали из дома.
Так или иначе, огромное число российских мужчин оказывается внутри машины, которая без какой-либо цели перемалывает людей в производственных масштабах. Живыми из нее выходят единицы. Вот об этом бы поговорить-то бы на телевидении.
До завтра.
