Пример крайне прискорбной политической ошибки
12 декабря в Париже состоялась рабочая встреча с президентом ПАСЕ Теодоросом Русопулосом, опытным политиком из Греции, который в конце января завершает свою карьеру. Русопулос сделал невозможное: нашел форму, в которой в Европе учреждается институт «альтернативной России», противостоящий Путину.
Когда этот процесс был запущен в 2023 году в том же Париже у меня не было надежд на то, что нечто подобное станет реальностью: слишком высоко недоверие к россиянам в мире, украинские политики по очевидным причинам могут блокировать такую институционализацию, а выборов в России не было уже много лет, так что никого не представляют. Провести выборы «оппозиции» невозможно: для россиян участие в них – это шаг к уголовному преследованию, эмигранты разобщены, рассеяны по миру и не соберут убедительный кворум.
Усилия разных людей (я не всех их знаю, но с нашей стороны могу выделить Дмитрия Гудкова) сделали фантастический план реальностью. Так что теперь я сказал Гудкову, что буду поддерживать все его фантастические проекты – они имеют свойство сбываться. Осенью 2025 года ПАСЕ проголосовала за резолюцию о создании российской платформы. Через несколько дней в Кремле приказали открыть уголовное дело по двум тягчайшим и невиданным статьям уголовного кодекса против причастных к этому «захвату власти» – а именно, против 23 членов Антивоенного комитета. Так что с одной стороны ФСБ приказала относиться к ПАСЕ очень серьезно, а с другой я как подельник и соучастник как будто имею основания высказываться по этой теме.
Я участвовал в большей части подготовительных встреч по поводу платформы, и делал я это для того, чтобы поддержать коллег, и рассказать европейским депутатам о положении независимых русскоязычных медиа, а также о ситуации с образованием в РФ и наших образовательных проектах в изгнании. Тяжелой была встреча с украинской делегацией в ПАСЕ, я там говорил, что политических целей в этих мероприятиях не преследую, но думаю, что организованное сопротивление войне лучше неорганизованного, и вот мы тут. И я, разумеется, не собираюсь никого «представлять в ПАСЕ» или претендовать на место в платформе.
12 декабря президент ПАСЕ сказал, что он видит задачу платформы в том, чтобы давать экспертизу по России для депутатов стран Европы, мониторить и защищать права человека и вырабатывать представление о том, каким должно быть будущее нашего многострадального региона мира.
В платформу в 2025 году войдут 12 человек, рекомендованных четырьмя согласованными с ПАСЕ организациями (Антивоенный комитет, Free Russia Foundation, ФБК, ОВД-Инфо). Это должны быть известные люди, которые будут согласованы с президентом ПАСЕ, как человеком, ответственным за этот проект. Председателем российской платформы, чтобы снять дополнительные поводы для конфликтов, станет как раз президент ПАСЕ – уже новый, входящий в должность в январе. Русопулос видит это в качестве дела, которое он должен завершить на своем посту, поэтому платформа должна быть сформирована 26 января. Участники платформы будут ротироваться раз в год, так что я надеюсь, что у второго состава будет возможность работать эффективнее, чем у первого и так далее. Институты важны, как учит Шульман, надо к ним привыкать и создавать их заново там, где все уничтожено диктатурой.
Украинская делегация справедливо настаивала на том, что официальный диалог с россиянами в Европе может строиться только на презумпции суверенитета Украины как жертвы агрессии. Поэтому в резолюцию включено упоминание Берлинской декларации 2023 года, подписанты которого соглашаются с тезисом о необходимости поддерживать и защищать суверенитет Украины. На месте Берлинской декларации мог быть другой документ аналогичного содержания, но группы политической эмиграции не предложили такого документа. Ничего в тексте декларации не говорит о лидерстве конкретных людей или организаций, основной тезис там в том, что нужно объединиться перед лицом преступной войны на принципах взаимного уважения.
Всех в последние дни беспокоят застольные речи Каспарова и Кара-Мурзы, произнесенные накануне вечером 11 декабря. Я не считаю возможным пересказывать случившееся в ходе непубличного разговора. Речь Каспарова не была корректной, я сказал ему несколько слов об этом после первого раунда перебранки. К сожалению, я хотя и подельник, но недостаточно авторитетный для Гарри Кимовича.
При этом поводом для нее был некий структурный конфликт, состоящий в том, что за сутки до встречи с президентом ПАСЕ в Париж приехали представители ФБК, сделавшие затем множество публичных заявлений о том, что платформа представляет собой «экспертный совет», куда надо соответственно отправлять скорее (непубличных) экспертов, чем политиков, и кроме того, что платформа, вероятно, не предполагает никаких деклараций – можно просто работать с экспертами в ПАСЕ. Это ясная игра на понижение статуса института, в котором ФБК изначально отказывался участвовать, но в последний момент решили, что лучше все-таки сделать его своим.
Публично на следующий день во время уже упомянутой встречи с Русопулосом, на которой президент ПАСЕ предложил согласовать общий список кандидатов, Владимир Милов от лица Free Russia Foundation призвал отложить создание платформы на несколько месяцев, ссылаясь на «события вчерашнего вечера». На мой взгляд, этот перенос частной ссоры двух людей в официальный диалог с европейскими институтами – пример крайне прискорбной политической ошибки. В этом ключе на заявление Милова отреагировали Русопулос и эстонский депутат Ээрик Кросс, отвечавший за доклад по состоянию российской политической эмиграции. У Русопулоса нет нескольких месяцев, а парламентская политика предполагает, что работать приходится с людьми, которых вы ненавидите.
В идеальном мире я бы мечтал о публичной дискуссии Каспарова и Кара-Мурзы, которая закончилась бы взаимными извинениями. Враг – это война, а не ФБК или Форум свободной России.
Предлагаю Владимиру Милову публичные дебаты на тему «Являются ли члены Антивоенного комитета мокрицами (цитата)?»