Хочу указать на (скромный) протокольный смысл происходящего
Дорогие коллеги, читатели и слушатели, очень всем признательна за добрые слова и разнообразные формы поддержки, но хочу указать на (скромный) протокольный смысл происходящего.
“Перечень террористов и экстремистов” ведет Росфинмониторинг – российская служба по финансовому и банковскому надзору. В нем сейчас около 20 тысяч человек. Среди них больше ваших знакомых, чем вы думаете – Борис Акунин, Дмитрий Быков, Ксения Лученко, Илья Варламов, Павел Сюткин – из тех, кто первыми приходят в голову. Люди попадают в перечень автоматически по факту заведения уголовного дела по одной из экстремистских или террористических статей – до всякого приговора и без всякого приговора. Сегодня туда были внесены трое членов Антивоенного комитета: Борис Зимин, Михаил Кокорич и я. Поскольку дело о создании террористической организации заведено на всех двадцати двух членов комитета, то и в перечень попадут они все.
На что это влияет? Попадание в перечень приводит к блокировке банковских счетов в РФ, с которых государство великодушно разрешает своей жертве снимать наличными по одному МРОТ в месяц. Мои российские счета давно пусты (чего и вам желаю – как говорил герой Театрального романа, вот у меня их нету, и так легко у меня на душе, так спокойно).
Оповещение FATF со стороны России о террористической природе тех или иных банковских клиентов может доставлять локальные неприятности – о чем дорогая коллега Александра Прокопенко недавно опубликовала на Карнеги прекрасную статью. Но эти локальные недопонимания мы как-нибудь локально и решим: как говорится, I can make my story as good as theirs.
Тщательное изучение маршрутов и пересадок начинается с первым объявлением в розыск – каковое у меня случилось уже год назад по невинной статье о несоблюдении иноагентского законодательства (по ней же, кстати, я уже некоторое время как заочно арестована – на случай, если вы не заметили). Умножение уголовных сущностей ничего в этих поведенческих практиках не меняет.
Являются ли мои посты и видео экстремистскими материалами? Нет, не являются, потому что меня не обвиняют в преступлениях экстремистской направленности, и ничего моего нет в соответствующем реестре экстремистских материалов (интересно, является ли поиск и изучение этого реестра само по себе преступлением?). Так что цитирование, републикация и подписка на каналы никак не криминализованы.
Чего не надо делать, так это финансировать террористическую организацию, каковой власти РФ считают Антивоенный комитет. Но его финансировать мудрено, поскольку он никаких денег нигде не собирает. Я никаких денег не собираю и в своём частном качестве, см булгаковскую цитату выше.
– Так, – молвил он, помолчал и добавил: – Эх, деньги, деньги! Сколько зла из-за них в мире! Все мы только и думаем о деньгах, а вот о душе подумал ли кто?
