Александр Руцкой - Без дураков - 2011-08-16

С. КОРЗУН: Добрый вечер, мой сегодняшний гость - Александр Руцкой. Александр Владимирович, добрый вечер.

А. РУЦКОЙ: Добрый вечер.

С. КОРЗУН: Первый и единственный вице-президент Российской Федерации. сразу скажу, что с помощью компании Сетевизор осуществляется трансляция видео на любых практически мобильных устройствах, подключенных к интернету. Тут вдруг что-то подумалось, что если бы не ваш пример, трудно сказать позитивный, негативный, то конфигурация сегодняшнего тандема по должностям могла бы быть другой там. Президент и вице-президент, а не президент и премьер-министр. Как вы сами себя ощущаете единственным вице-президентом РФ?

А. РУЦКОЙ: Такова судьба и решение об исключении этой должности было принято новой Конституцией 93-го года. Посчитали, что такая должность не нужна. Я считаю, что это неправильно. Не имеет значения, кто это - Руцкой, Сидоров, Петров, - такая должность должна существовать, потому что президент от чего-либо не застрахован, все может случиться.

С. КОРЗУН: На эту должность претендовали многие из окружения президента, почему именно вы согласились?

А. РУЦКОЙ: Вы знаете, мне трижды предлагалось, с третьего раза я согласился, когда было ясно и внятно сформулировано, чем же я буду заниматься. Я отказывался по одной причине, я никогда не занимался политикой. Я был сугубо военный человек, закончил Академию Генштаба, поэтому, знаете, я не понимал, чем же я буду заниматься в должности вице-президента, не имея политического опыта.

С. КОРЗУН: Вы же с 89-го баллотировались уже?

А. РУЦКОЙ: Нет, я баллотировался депутатом в Верховный совет.

С. КОРЗУН: Да.

А. РУЦКОЙ: Но это совершенно разные вопросы, почему, потому что вице-президент - это исполнительная власть, а я баллотировался в законодательную власть, желая одного - изменить положение, создавшееся в стране. Вот какую я цель преследовал. А здесь вдруг неожиданно предложили баллотироваться на должность вице-президента. И когда мне Борис Николаевич сказал, что я буду заниматься реформой вооруженных сил, военно-промышленным комплексом, решением социальных проблем военно-служащих и членов их семей, но в принципе, я владел этой темой и дал согласие.

С. КОРЗУН: Александр Руцкой в программе "Без дураков". Несколько вопросов из тех, что пришли по интернету. Вопрос с Украины: "Где живет и чем сегодня занимается А. Руцкой?" - спрашивает docrus, автолюбитель.

А. РУЦКОЙ: Но после того, как я перестал быть губернатором

С. КОРЗУН: В 2000 году это было.

А. РУЦКОЙ: Да, в 2000 году я был проректором МГСУ, я в 99-м году защищал докторскую диссертацию по теме "Стратегическое планирование. Развитие агро-промышленного комплекса России", полчал звание профессора и был проректором МГСУ - Московского государственного социального университета.

С. КОРЗУН: Там какой-то скандал еще с выборами был связан, (неразб).

А. РУЦКОЙ: Да, да, я потом ходил в Госдуму баллотироваться. Я никогда не проигрывал выборы, меня все время снимают и желательно за сутки, или менее суток, за трое суток. Для того, потому, чтобы я не подал ходатайство и оспорил это решение в Верховном суде.

С. КОРЗУН: Нет, самые первые выборы, вы, кажется, проиграли?

А. РУЦКОЙ: Нет, это были выборы в Верховный совет Советского Союза.

С. КОРЗУН: Совершенно верно. Еще при советской власти.

А. РУЦКОЙ: Я проиграл 0,8 процента.

С. КОРЗУН: Там цифры какие-то другие по-моему приводятся в Википедии. Или не правда?

Нет, нет.

С. КОРЗУН: Т.е. в первом туре вы опережали всех кандидатов,

А. РУЦКОЙ: Да, а во втором туре я проиграл главному редактору газеты "Гудок".

С. КОРЗУН: По-моему "Московская правда"?

А. РУЦКОЙ: Нет, "Гудок".

С. КОРЗУН: "Гудок", да, значит, источники врут. Ну, будем уточнять по ходу дела. Кстати говоря, расходятся сведения и по городу вашего рождения. Одни говорят, что прям в Курске там и родились, а другие - что в Проскурове Украинской ССР.

А. РУЦКОЙ: Я родился на Украине в семье военнослужащего. А реально произошло, что я родился в отпуске, в гороле Курске, а отец служил в городе Проскурове. Каменец-Подольская область. Вот свидетельство о рождении мне выдали там. На Украине.

С. КОРЗУН: А, т.е. соответственно уже свидетельство о рождении. А физически в Курске. Куда и вернулись.

А. РУЦКОЙ: Да.

С. КОРЗУН: Еще и почетным гражданином Курска.

А. РУЦКОЙ: Ну, я в школе учился в Курске, и учился в аэроклубе. Собственно говоря, у меня путь в авиацию начинается с Курска. Кстати, на выборы губернатора тоже меня не допускали, меня допустил Президиум Верховного суда. Обосновывали это тем, что я не местный житель.

С. КОРЗУН: Цензом оседлости.

А. РУЦКОЙ: Да. Т.е. почетный гражданин города Курска, человек, закончивший там школу, аэроклуб, но вот не местный житель. И Президиум Верховного суда допустил меня к выборам в субботу, а в воскресенье уже были выборы. Поэтому на предвыборную кампанию у меня было времени, как говорится, зиро - ноль.

С. КОРЗУН: Но тогда коммунисты сняли свою кандидатуру.

А. РУЦКОЙ: Они сняли кандидатуру вот в субботу.

С. КОРЗУН: Угу, вопрос у меня был с самого начала, я думаю, самое время его задать. Вы - коммунист по убеждениям?

А. РУЦКОЙ: По убеждениям - да.

С. КОРЗУН: Правда ли, что ваш отец, незадолго до смерти, как пишут некоторые журналисты, чуть ли не проклял вас из-за того, что вы вышли из коммунистической партии?

А. РУЦКОЙ: А я не выходил, меня исключили! В отличие вот от тех клоунов, которые рвали партбилеты, тут же присягали на верность непонятно чему и кому. Я этим не занимался. Меня исключили из КПСС за фракционизм. Была такая формулировка. Вы помните, на съезде Верховного совета я создал фракцию "Коммунисты за демократию"?

С. КОРЗУН: Которую журналисты сразу окрестили "Волки за вегетарианство"

А. РУЦКОЙ: Да, да. А Рыбкин... ну, какие "Волки за вегетарианство"? Если б не была создана эта фракция, то Борис Николаевич не стал бы председателем Верховного совета.

С. КОРЗУН: Это похоже на правду, многие политологи именно это и утверждают.

А. РУЦКОЙ: Разумеется и не стал бы президентом РФ. Почему? Потому что абсолютное большинство все-таки была фракция КПРФ. Но так как проходила работа на съезде, работать было просто невозможно. Просто невозможно! Потому что реформы и самой партии и реформа экономики и реформа власти, они были сверх необходимы, потому что оставаться в том положении было просто нельзя. Поэтому я выступил именно с этой инициативой создать фракцию "Коммунисты за демократию". А Рыбкин, кстати, так и остался возглавлять фракцию КПРФ. В последствие вы помните, где оказался Рыбкин. Это вы знаете, я руководствовался временем, не эмоциями, а временем и необходимостью изменения создавшегося положения. В интересах кого? Не в своих интересах, не в интересах кого-либо, а в интересах народа. Почему, потому что люди устали от этой демагогии, которая называлась Перестройка.

С. КОРЗУН: У вас была еще попытка создать или реанимировать деятельность коммунистической партии РФ, не КПРФ еще, а некая промежуточная, об этом вспоминают политологи.

А. РУЦКОЙ: Но была создана потом, помните, держава. И по сути дела мы делали акцент на социалистические принципы отношения человека и устройства власти.

С. КОРЗУН: Я не случайно спросил коммунист ли вы по убеждениям на данный момент. Будущее коммунизма в мире, вроде как история показала, что путь-то оказался тупиковый?

А. РУЦКОЙ: Да вы понимаете, как бы посмотреть на эту тему. Сама идея она правильная.

С. КОРЗУН: Социалистическая или коммунистическая?

А. РУЦКОЙ: Это в принципе одно и тоже.

С. КОРЗУН: Ну!

А. РУЦКОЙ: В принципе - одно и тоже. Все зависит от того, кто реализует эту идею. Вот давайте посмотрим создание Советского Союза, да? Сталин предложил автономизацию, да, т.е. в состав РСФСР долны войти все республики как автономные субъекты. Ленин предложил федеративный принцип, где все имели равные политические и экономические свободы, и даже право выхода из состава.

С. КОРЗУН: И кто был прав в итоге, как история показала?

А. РУЦКОЙ: Как история показала, был прав, в принципе, Ленин. И если бы в 91-м году Ново-огаревский процесс пошел бы в направлении федеративного устройства СССР, реального федеративного устройства, этого бы не произошло.

С. КОРЗУН: Смотрите, в Китае все-таки не было там советских социалистических республик. И равных частей, Китай - огромная коммунистическая по сути держава,

А. РУЦКОЙ: Тогда надо вернуться к истории, допустим, 1914 года. Работа Ленина "Право нации на самоопределение". Вот она бомба, которая была заложена под уничтожение империи. А ведь если мы посмотрим толковый справочник, любой.И потом, что такое нация? Это народы и народности, проживающие на единой территории. Так вот это все устраивает то, что называлось революцией. Не было никакой необходимости.

С. КОРЗУН: Ну, это же...

А. РУЦКОЙ: Необходимо было реформировать и оставить единое государство. А ведь образование этих всех республик 1917-1918 год, а в 22-м году эта борьба за форму устройства СССР. После смерти Ленина начинается вот эта тоталитаризация..

С. КОРЗУН: Ну, Ленинская бомба сработала и в 91-м году. Уже 20-го века. В общем-то, это то самое право наций на самоопределение.

А. РУЦКОЙ: Все правильно, потому что вот давайте опять же посмотрим историю. 1920 год - первый, назовем условно, союзный договор. Это был межреспубликанский договор об обороне, дипломатии, да, хозяйствовании. Кто его подписал? РСФСРО, Украина, Белоруссия. Спустя 71 год, т.е. в 1991-м эти же республики поставили крест на Советском Союзе. Вот такая история, от нее никуда не денешься. Надо просто делать правильные выводы из того, что происходит.

С. КОРЗУН: Александр Руцкой гость программы "Без дураков" на "Эхе Москвы". Мы буквально накануне 20-летия событий августа 91 года. 91-й года, ну как и 93-й впоследствии крепко впечатан, впаяно в эти события ваше имя. 91-й год - Александр Руцкой - один из организаторов или даже главный организатор вооруженного сопротивления ГКЧП. Плюс летит Александр Владимирович в Форос вызволять Горбачева, или разговаривать с Горбачевым, ну, в общем, на пике событий 91-го года. А наш слушатель из Екатеринбурга, который подписывается dorian_grei, спрашивает "Александр Владимирович, что Вы думаете о событиях августа 91? Вы пересмотрели своё отношение к ним? Если всё вернуть назад, стали бы Вы делать тоже самое? Дмитрий".

А. РУЦКОЙ: Давайте так, прежде чем принимать какое-либо решение, я взвешиваю всегда все "за" и "против", поэтому ничего не пересматриваю. Ну, давайте посмотрим, ГКЧП - это следствие. Чего? 17 марта 1991 года был проведен референдум. У народа, живущего в СССР спросили: "Вы хотите оставить Советский Союз?" Народ сказал "Да". Т.е. это мнение не мое, не ваше - это всего народа.

С. КОРЗУН: Большинства народа, скажем так.

А. РУЦКОЙ: Да, да. 8 декабря 1991 года - Беловежское соглашение. Кто, кстати, уполномочивал Ельцина, Кравчука и Шушкевича подписывать этот документ? Есть Конституция - основной закон СССР. Есть конституции республик. Есть решение, оформленное референдумом, да. Т.е. большинство сказало "Да". Кто вас уполномочивал это делать? Т.е. совершено преступление.

С. КОРЗУН: Давайте не будем перескакивать. Это уже конец 91-го года. А мы еще в августе, да. Вот вопрос был про август: пересмотрели ли вы свое отношение к августу 91-го года.

А. РУЦКОЙ: Да, вот смотрите, вот это промежуток, он выглядел каким образом, есть референдум, но вот это ново-огаревский процесс, он вел, собственно говоря, ни к чему. Я лично разговаривал с Михал Сергеечем не раз на эту тему, что дальше заниматься болтовней, она приведет просто к какому-либо потрясению и мы просто развалимся. Поэтому, знаете, когда меня спрашивают, а на чьей вы стороне были, ГКЧП или Ельцина, да я ни на чьей стороне не был. Я был на стороне народа. Потому что я тоже ходил, голосовал и говорил "Да". А вот то, что тогда произошло - ошибка ГКЧП. Не в том, что они восстали против того, что делал Горбачев, а ошибка ГКЧП заключается в том, что они вывели войска на улицы Москвы. Это нельзя было делать, ни в коем случае. Ни в коем случае! Надо было просто с Горбачевым, а существовало КПСС, можно было рассмотреть его действия на политбюро, можно было рассмотреть его действия на съезде народных депутатов СССР, на президиуме Верховного совета. И спросить, куда мы все-таки рулим? Но этого ж не сделали, понимаете?

С. КОРЗУН: И все же август 91-го. Вы в Белом доме, рядом с Ельциным. Не разочаровались?

А. РУЦКОЙ: Я - вице-президент! Где я должен быть?! Хотя накануне для этого со мной проводил собеседование Владимир Александрович Крючков, разговаривал на эту тему "Как ты вот определишься в этой ситуации? " И в таком духе.

С. КОРЗУН: Т.е. вы знали заранее, что это должно произойти.

А. РУЦКОЙ: Как бы были намеки на то, что как смотришь на то, что происходит, Александр Владимирович. Это была, скажем, такая доверительная беседа с председателем КГБ. А как ты посмотришь, если мы предпримем какие-то меры? И все прочее. Я однозначно сказал: "Я марионеткой никогда не был и не буду". Мы избрались с Борис Николаечем, Борис избрался президентом, я - вице-президентом, поэтому мое место там. Мое место там. И организовывал оборону Верховного совета исходя опять же из тех же принципов, что нельзя допустить свержения законной власти. Потому что Верховный совет, президент, законно избранные. И свергать законно избранных - это государственный переворот. А вместе с тем, если посмотреть биографию каждого члена ГКЧП, это заслуженные люди. И после того, как это все успокоилось, а я пришел сам к Борису Николаевичу и сказал: "Борис Николаевич, дальше чего мы сидим, выжидаем? Давайте полечу, привезу Горбачева?" - "Как ты это сделаешь?" - "Ну, это другой вопрос". Если бы действительно хотели нас уничтожить, каким же образом я от здания Верховного совета сначала съездил в Кремль, разговаривал с Анатолием Ивановичем Лукьяновым, а потом через два дня я сел в машину и на своей машине мимо колонн, мимо войск поехал во Внуково. Никто мне не мешал захватить самолет Янаева. И улететь на этом самолете. Да, была дана команда поставить танки на ВПП, чтобы мы там не сели, ну, командир бригады морской пехоты это не сделал, и мы спокойно сели. Мне доложил комендант аэродрома, что я такой-то, такой-то, я попросил транспорт, доехать до Фороса, он выделил транспорт, мы приехали туда. Начальника службы безопасности Горбачева я прекрасно знал. Спросил, что происходит, он говорит "Да ничего, Александр Владимирович, ничего такого не происходит". Видел Владимира Александровича Крючкова, Дмитрия Тимофеевича Язова, Анатолия Ивановича, (неразб). Я подошел, поздоровался. Я говорю: "Где Михаил Сергеевич?" - они говорят "Там". Меня начальник СБ провел. И я увидел совершенно другую картину, помните он говорил: "Я нашел спидолу на крыше здания старинную и прослушивал, мне обрубили связь". Ничего подобного - связь работала. И где он мог найти старинный радиоприемник, если здание было накануне сдано. Год тому назад. На чердаке. Где вы видели, чтобы президент страны лазил по чердакам. Поэтому я сказал: "Михаил Сергеевич, хватит заниматься ерундой, вы вообще в курсе дела, к чему идет вся эта ситуация? Чем она может закончиться, поэтому давайте в мой самолет, и полетели". Он говорит: "Нет, я на своем самолете". Я настоял, чтобы он летел на нашем самолете. Я еще взял с собой Владимира Александровича Крючкова и вот мы полетели. Пока летели, мы разговаривали о Союзном договоре, об отношениях центра и России, что да, действительно, пора менять эту ситуацию. Но вместо того, чтобы заниматься реальным делом, стабилизировать ситуацию в стране, заняться вопросами экономики. Помните, что было на полках магазинов? Продолжалась демагогия о какой-то непонятной Перестройке.

С. КОРЗУН: Ставим здесь запятую, прерываемся на новости. Напомню, гость программы "Без дураков" Александр Руцкой. И мы вернемся в студию буквально через пару минут.

НОВОСТИ

С. КОРЗУН: А я напоминаю, что мой сегодняшний гость - Александр Владимирович Руцкой. Первый и единственный вице-президент РФ. Было это с июня 1991-го по октябрь 1993-го года. Еще и ваша личная история. Только ленивый, по-моему, из журналистов, не называл вас сбитым летчиком. Что в общем, наверное, не так обидно, как хромая утка, да? Применяется к политикам, потому что сбит может быть каждый, а насколько я помню, и герои Великой Отечественной бывали сбиты и не раз. Тем не менее, быть сбитым, какое ощущение это дает?

А. РУЦКОЙ: Понимаете, когда тебе ставят задачу вызвать огонь на себя, с той целью, чтобы разведчик-корректировщик засек цели, и выставил систему ПВО, для последующего нанесения удара,

С. КОРЗУН: Т.е. первая задача была именно такой, когда ракеты с земли.

А. РУЦКОЙ: Но я вам скажу, надо, во-первых, иметь опыт соответствующий, а во-вторых, когда зона ПВО достаточно плотная, все именно заканчивается так. Почему я выполнял такой приказ, потому что базу Живаро попытались взять силами афганских войск - спецназом и десантными войсками. Так вот 8 вертолетов с десантом на борту ПВО этой базы были сбиты. Вот и считайте, сколько человек погибло. Почти сто человек погибло при попытке штурма этой базы. Поэтому я выполнял задачу "вызвать огонь на себя". Первый раз нормально прошло, второй раз тоже нормально, а третий раз, как говорится, бог любит троицу, сбили. Я дотянул до нейтральной полосы, правда катапультировался поздно, но спасло то, что в канаву, стоки с рисовых полей, угодил вот в эту грязь. Потому что парашют поздно открылся. Разумеется, весь переломался. Но потом опять восстановился и опять по иронии судьбы опять в Афганистан, да, но уже в другой должности, замкомандующего.

С. КОРЗУН: Думали тогда вот после этого первого падения серьезного ранения, что карьера летчика закончена?

А. РУЦКОЙ: Приговор врачей был именно такой, потому что был перелом второго и третьего позвонка. Скажем, с такой травмой обычно все это заканчивается коляской. Но я попользовался коляской, потом встал, потом тренировки соответствующие и я опять был допущен к летной работе без ограничения.

С. КОРЗУН: Повезло, кто-то хранил сверху, либо собственное терпение, выдержка и вера в то, что все будет хорошо?

А. РУЦКОЙ: Знаете, видимо, есть хранитель, да и не видимо, действительно может быть так, потому что второй раз в Афганистане мы наносили удары в приграничных районах, в условиях ночи, в горах. Таких летчиков, с таким уровнем подготовки было ограниченное количество. Здесь было чистой воды предательство, потому что группа прикрытия истребителей навела на меня истребителей ПВО Пакистана. И этот негодяй, который возглавлял группу прикрытия истребителей, сел в Пешаваре, по сути дела предатель. И меня сбили, возвращаясь, уже выполнив задание, пара самолетов пакистанских ВВС. Скажем так, я встречался, будучи вице-президентом с тем, кто меня сбил. Это был командующий ВВС Пакистана. Разница большая - истребитель и штурмовой самолет. противостоять истребителю ничем не возможно. И по скорости и по маневру. И потом я возвращался уже пустой, а дальше вот почти полтора километра оставалось до границы. Опять ранение, с гранатомета лупанули по скале и осколком плашмя вырубило меня.

С. КОРЗУН: На земле уже да?

А. РУЦКОЙ: Да. Две ракеты спарроу, с боевой частью по сорок килограмм, что от самолета останется? А потом хождение по мукам. Плен, тюрьма, обмен.

С. КОРЗУН: Полковника на полковника.

А. РУЦКОЙ: Да, меня обменяли и с тем, с кем меня обменяли, я тоже будучи вице-президентом встречался.

С. КОРЗУН: У вас пишут, более 400 было вылетов, это много для военного летчика? Это каждый день летали?

А. РУЦКОЙ: 485. Скажем, для рядового летчика это нормально, а для командного состава, это слишком много. Понимаете, одно дело руководить боевыми действиями с командного пункта и за это получать награды, у нас и такое бывает. А другое дело руководить боевыми действиями непосредственно в воздухе. Почему я это делал, не с позиций самолюбия, или бахвальства, или желания как-то отметиться, а боялся самого главного - кого-либо потерять. А потом смотреть в глаза матери, отцу, жене, детям и нести какую-то нелепость. Это единственный полк штурмовой, который не потерял ни одного летчика. Да и вообще за всю службу в ВВС на руководящих должностях не имел ни одной катастрофы. И у меня никто не погиб. Почему? Потому что мной всегда руководит одно - ответственность. Чем бы ты не занимался, ты должен отвечать.

С. КОРЗУН: Александр Руцкой в программе "Без дураков" на "Эхе Москвы". А тяга к самолетам осталась с тех пор? На дельтаплане там, на вертолете прокатиться?

А. РУЦКОЙ: Почему прокатиться, я будучи губернатором летал на СУ-25 на День авиации, на День города. делал высший пилотаж.

С. КОРЗУН: Я просто не очень хорошо знаю, там одноместное-двухместное?

А. РУЦКОЙ: Спарка СУ-25, потому что понятно, надо как-то подстраховать, да. А вот на спортивном самолете сам летал. Пригнали в Курск такси 4-местное, у просил я , дайте подлететь, попробовать самолет.

С. КОРЗУН: "Сесна" какая-нибудь?

А. РУЦКОЙ: Нет, наш, отечественный "Ил". Единственная просьба - не делать пилотаж. Ну, я взлетел, попробовал, самолет хороший, слушается, ну и открутил. Поэтому, знаете, я и сегодня могу спокойно взлететь. И отработать по полной программе.

С. КОРЗУН: Ну, над пробками-то над московскими. Кстати говоря, я не добился от вас ответа, на самый первый вопрос, я вспомнил. Живете в Москве сейчас, да?

А. РУЦКОЙ: Скорее всего в Подмосковье. Я в Одинцово живу.

С. КОРЗУН: А работа официальная, какая-нибудь должность у вас есть?

А. РУЦКОЙ: Нет. Официальных нет. Я занимаюсь консультациями в вопросах бизнеса, привлечение инвестиций. Вот сейчас затеваем проект - строительство цементного комбината в Воронежской области. Поэтому, скажем, такая свобода. Сам себе определяю занятие и соответственно пытаюсь добиться этого. Вот по этой теме мы уже воюем два года. Хотя президент, премьер требуют привлечения инвестиций. Мы нашли инвестиции - 250 млн. евро, но вот два года хождения по мукам. Согласования, прочее-прочее. Ну, если президент страны каждую неделю рассказывает ,что его не выполняют указания и поручения, то о чем тут говорить? Этого я вообще не понимаю.

С. КОРЗУН: Не сидится вам на месте спокойно. Дети, внуки...

А. РУЦКОЙ: Вы знаете, мне уже 64 года. Понимаете, если я буду валяться на диване, и ничего не делать, то можно сыграть понятно куда.

С. КОРЗУН: А для политика в общем возраст-то нормальный. Еще есть шанс.

А. РУЦКОЙ: Поэтому надо шевелиться. Смотреть за собой, не допускать раскисания. Искать себе какое-то занятие. Движение - это жизнь.

С. КОРЗУН: Может, к этим, более молодым бизнесменам?

А. РУЦКОЙ: Нет, вы знаете, ....

С. КОРЗУН: Не пойдете?

А. РУЦКОЙ: Нет.

С. КОРЗУН: В "Правое дело"?

А. РУЦКОЙ: Нет. Я считаю так, что каждый должен заниматься своим делом. Я вам, помните, говорил, я работал проректором, защитил диссертацию, кстати, эту тему никто никогда в жизни не защищал. Я защищался в 99-м году, когда еще ученая степень не покупалась. И не продавалась. Эта тема мне очень интересна была. Потому что никто и никогда у нас не занимался стратегическим планированием. Понимаете, это мне нравилось и я этим занимался. Потом разонравилось, я нашел себе другое занятие. Не просто пустое времяпрепровождение. А конкретное дело. И если бы у нас сегодня те партии, которые входят в состав парламента страны занимались не демагогией, а конкретным делом, направленным на решение проблем населения страны, в первую очередь. То я бы, конечно, бы пошел в эту партию. Но сегодня такой партии нет просто. Идет сплошное выяснение отношений. На фоне чего, допустим? Два млн. беспризорных детей. И никто эту тему не поднимает. Или поднимают тему борьбы с молодежной и детской преступностью? Да не надо с молодежью и детьми бороться, да. Надо отдать им детские сады, спортивные школы, восстановить аэроклубы, восстановить ДОСААФ, технические кружки.

С. КОРЗУН: Т.е. вернуть социализм и советскую власть.

А. РУЦКОЙ: Это не социализм, это занять, называется, молодежь и детей. А сегодня они брошены на произвол судьбы и еще с ними собираются бороться. Но это же глупость, понимаете? Это де глупость. Будучи губернатором, я это сделал, я восстановил ДОСААФ, я восстановил аэроклуб, технические кружки, дома пионеров, пионерские лагеря. Восстановил Курский Союз молодежи, стройотряды и т.д.

С. КОРЗУН: И что с ними сейчас?

А. РУЦКОЙ: Это все прихлопнули. Потому что пришел, помните, я сказал, тогда ночью сняли с регистрации, сын политбюро КПРФ. Первый секретарь обкома партии, они так себя называют - Михайлов. И все это успешно развалил. Вот и все.

С. КОРЗУН: Это не он вам уступал тогда место, когда вы первый раз избирались?

А. РУЦКОЙ: Ну, не уступил! Что это такое уступал?!

С. КОРЗУН: Но КПРФ сказала,

А. РУЦКОЙ: В субботу они снимают своего кандидата, хотя в воскресенье голосование. Ну и что это, ведь даже ни одного слова не было сказано. Ни в эфир, ни в газете, просто сняли и все, понимаете?

С. КОРЗУН: О кей, Александр Руцкой в программе "Без дураков" на "Эхе Москвы". К 93-му, наверное, сейчас перейдем, т.е. из сегодняшних дней в историю, но сначала завершим с 91-м. Сегодня наткнулся на опрос общественного мнения. Я не буду вводить слушателей в заблуждение, я не помню, кто его делал. Очевидно, он был такой достаточно репрезентативный, поскольку проходит уже много-много лет. И вот выяснилось, что 20 лет спустя, после событий 91-го года впервые число тех, кто воспринимает то, что тогда произошло в августе, как плохое для страны дело, превысило количество сомневающихся, ну и давно уде превысило число тех ,кто считает это демократической революцией. По памяти примерно цифры - 39% - считают, что тогда был совершен неправильный поворот в истории страны. 34%-36% по памяти примерно считают, что это все была борьба в верхах, которая борьба за власть, которая ничего народу не принесла. И около 10% стабильно все эти годы считают, что это была демократическая революция. Вы к какому лагерю из этих примкнете?

А. РУЦКОЙ: Вы знаете, ни к какому. Почему, объясняю. Во-первых, это не революция была, это была трагикомедия. Трагикомедия, разыгранная президентом СССР. Поэтому я скорее всего отношусь к тем, кто глубоко сожалеет, что мы потеряли великую страну. Давайте абстрагируемся и представим цепочку. И выдернем из нее три-четыре звена, она будет нести те же функции? Нет.

С. КОРЗУН: Нет, конечно.

А. РУЦКОЙ: Тоже самое произошло и с нами. Выдернули из цепочки звенья, и по сути дела она перестала существовать. Ведь промышленность была взаимоувязана, интегрирована. Выдернули цепочку. остановились технологические процессы, производственные процессы.

С. КОРЗУН: Он-то мечтал объединить экономику.

А. РУЦКОЙ: Правильно. Дальше были вооруженные силы, с которыми считался весь мир. Мы были в состоянии не только держать оборону, но и защищать свои национальные интересы. А сегодня что у нас?

С. КОРЗУН: Афганистан, между прочим, не самый лучший пример, чтобы сказать, что у нас были сильные вооруженные силы.

А. РУЦКОЙ: Нет, это вина не вооруженных сил, что именно такой был финиш, да. Я же участник боевых действий, это было... Сегодня захватили ущелье Паншер, дошли до Анавы, а завтра приказ из Москвы - выйти из ущелья. Это политика, армия выполняет свои боевые задачи, и мы их выполняли блестяще просто. А вот сверху давали непонятные указания. Гибли люди, захватывали, держали территории, потом приказывали уходить с этих территорий. Разве это мы сами себе делали? Нет. Армия была нормальная, боеспособная. А вот сегодня я вам скажу, мы даже звено не наберем летчиков, звено - это 4 экипажа, которые смогли бы выполнить боевую задачу в соответствии с курсом боевой подготовки. Нет таких у нас, это разве нормально?

С. КОРЗУН: Все же возвращаемся в 93 год.

А. РУЦКОЙ: А потом давайте посмотрим, на управление министерством обороны. Вы знаете, если бы мне предложили возглавить Большой театр, я бы отказался бы, почему, потому что я в этом ничего не соображаю. А когда человек ни одного дня не служил в армии и не имеет вообще никакого представления о вооруженных силах, становится министром обороны, и мало того еще и проводит реформу вооруженных сил, ну, вот посмотрите, что сделали. До этого филолог у нас возглавлял министерство обороны. И тоже проводил реформы. И помните, доложил, что реформы закончены. Ну, и что, что сделали с вооруженными силами?

С. КОРЗУН: Это отдельная большая тема. Понятно ваше скептическое отношение к этой реформе. И к фигуре министр обороны и тем не менее. Хотелось бы к событиям 93-го года. Много вопросов и на пейджер и по интернету были заданы, почему вы предали своего президента, как вице-президент, в 93?

А. РУЦКОЙ: Я никого никогда в жизни не предавал. Моя позиция заключалась в одном, противопозиция, скажем так, по этому поводу я три раза писал Борису Николаевичу заявление об освобождении меня от занимаемой должности. И если, мы помним Конституцию, меня освободить от занимаемой должности имел право не президент РФ, а съезд народных депутатов. Высший законодательный орган страны. При это мне президентом задавался вопрос, при подаче этого заявления: вы будете выступать на съезде народных депутатов и обосновывать свое заявление? Но, конечно, да. И это заявление шло в корзину. Первое противостояние в отношении подписания Беловежского соглашения. Я об этом узнал по радио. Это разве нормально, когда вице-президент по протоколу провожает президента и президент говорит, что летят в Минск подписывать соглашения об экономических отношениях, а на самом деле верстают вот такой договор. И вице-президент узнает это по радио. У любого человека есть самолюбие, правильно? Мало того, я присягал на верность служения своей стране, Советскому Союзу. Я пишу заявление - оно уходит в корзину. Следующий этап, помните, меня назначают на сельское хозяйство, а это формула, так сказать, испокон веков советского периода существует, да. Если хотят убрать, значит, дают агропромышленный комплекс. Не получилось, с АПК меня переводят на межведомственную комиссию по борьбе с преступностью и коррупцией. Мы никого не подслушивали, мы ни за кем не подсматривали. Мы просто анализировали распоряжения, постановления правительства, указы президента, касающиеся материальных и финансовых ресурсов. И естественно возникали вопросы. Если 5 млн тонн уходят на обмен на 20 тысяч тонн куриных окорочков. Это же несопоставимые деньги, правильно Куда делась разница? Или допустим, в залоговый фонд в Швейцарию, улетает из Москвы 20 тонн золота, а в Швейцарию прилетает 15 тонн, куда делись пять? Утруска, усушка, и вот здесь-то собственно говоря, опять появилось второе заявление. А третье заявление, когда началась вот эта бездарная приватизация.

С. КОРЗУН: Вам же принадлежит это выражение или приписывают про мальчика в розовых штанишках.

А. РУЦКОЙ: Правильно, это мое выражение, почему, потому что кадровая политика тогда, да и сегодня строится по непонятному принципу. Смотришь биографию назначенцев, да, родился, учился женился, - министр. Ну так не бывает, понимаете? Человек должен иметь какой-то опыт. Пройти какие-то ступени, и желательно по этой теме, на которую должность он идет. Но это же просто абсурд, понимаете, просто абсурд! Когда человек, вообще не имеющий никакого представления назначают на министерство, а тем более в процессе реформ экономических. Это неправильно. Вот, собственно говоря, получили итог. Это же должна быть правильная кадровая политика. Человек, он должен иметь какие-то определенные заслуги. Вот сейчас пытаются назначить губернатором, ну, это стопроцентно назначить, Тульской области, промышленного региона. Кого? Груздев. Вы посмотрите его биографию. Куда? Этот товарищ кроме авторучки и ложки ничего в руках не держал. Куда на такой регион, зачем вы это делаете? Предыдущий, который погряз в коррупции, примерно такого же, с такой же биографией: авторучка и ложка в руках и больше ничего. Так нельзя. А потом давайте посмотрим на приватизацию. Как можно было растаскивать национальное достояние страны?! Например, порт Находка - ушел за 120 тысяч долларов. Да приличный мерседес за эти деньги не купишь. А это порт! Глиноземный комбинат, металлургические заводы уходили просто за бесценок. Уралмаш ушел за бесценок, горнообогатительные комбинаты. Ну разве это правильный подход? Предлагалась-то совершенно другая формула: на конкурсной основе сначала приватизировать сферу обслуживания, зачем государству кафе, рестораны, столовые, дома быта, прачечные, парикмахерские, - давайте на этот откатаем модель. Но опять же на конкурсной основе. И дальше. Человек, выигравший конкурс, подписывает договор с государством и выполняет те действия по проведению в соответствие, делает предприятие прибыльным, и государство ему передает в собственность и делает ипотеку на 10-15 лет, выплаты реальной стоимости того или иного производства. А деньги идут в фонд социального развития страны. Который подчинен не кому-либо, а парламенту страны, чтоб не разворовывали эти фонды, эти деньги. И в итоге социальные проблемы России и народа решались элементарно.

С. КОРЗУН: Как будто избираться в 2012 собрались.

А. РУЦКОЙ: Никуда я не собрался избираться! Но это так, это действительно предлагалось.

С. КОРЗУН: И тогда ваша душа не выдержала, и вы оказались в Белом доме,

А. РУЦКОЙ: Я расскажу, как я оказался. Я 19 августа еду на работу, т.е. не 19-го, а 9-го. Сейчас точно, нет 4-го. 4 августа,

С. КОРЗУН: 93-й год это?

А. РУЦКОЙ: Да. Еду на работу, в Кремль и меня не пускают. Представляете, вице-президента не пускают на рабочее место? Я коменданту говорю, чье это указание? Борис Николаевича. И я еду в выездной кабинет в Верховный совет, пытаясь связаться с Борис Николаевичем, бесполезно. Включаю телевизор и смотрю - три красавца, сидят и рассказывают, что у меня трастовые договора, про недвижимость в Швейцарии, у меня счета в банках, трясут какими-то документами. Т.е. делают из меня коррупционера. Они все живы-здоровы, кроме министра юстиции. Это сегодняшний депутат Госдумы, м-м-м.

С. КОРЗУН: Ну не так важно, да.

А. РУЦКОЙ: Ну, не так важно. А потом, спустя год, Генеральная прокуратура присылает мне из двух строчек письмо, подписанное Скуратовым, где написано, что все мои подписи подделаны, виновные в подделке подписей не обнаружены. Все, но я опозорен на всю страну и на весь мир. И вот на этом основании, что я коррупционер, не пустили на работу. Ну как я должен это все воспринимать.

С. КОРЗУН: Времени остается очень мало, к сожалению, два важных вопроса, которые задают слушатели, и которые задают журналисты. Первое, когда вы призывали поднимать самолеты и лететь бомбить Кремль.

А. РУЦКОЙ: Да вы понимаете, честно говоря, я уже это откровенно говорю, это всплеск эмоций. Т.е. это естественный процесс,

С. КОРЗУН: Но на мэрию и на Останкино вы же повели?

А. РУЦКОЙ: На мэрию и Останкино это опять же надо вернуться. Я же вам не зря ту книгу подарил. И не надо ничего выдумывать. Я стою у окна, в своем кабинете, идет демонстрация по Новому Арбату. Из здания СФ, где находится мэрия Москвы, пулеметные очереди. По людям. Ваши действия?

С. КОРЗУН: Ваш ответ. И второе, спрашивает, молодежь уже не знает, что было на самом деле, спрашивают , по памяти цитирую ,что стало там с семью чемоданами компромата? Было не семь, а одиннадцать. Я помню.

А. РУЦКОЙ: Было 7, 11, 14...

С. КОРЗУН: Так что с ними стало?

А. РУЦКОЙ: Это не компромат был. понимаете, само слово не применимо к этой теме. Я же вам говорил, мы занимались экспертизой. Были откомандированные из Генпрокуратуры специалисты, из министерства внутренних дел, из военной прокуратуры, командированные люди в межведомственную комиссию. Я возглавлял эту комиссию. Но я не юрист по образованию. По этому занимались вопросами исследования государственных бумаг профессионалы. На основании исследования они писали резюме. Что этот документ не сооветствует ттттт, предполагаем, похищено ттттттт, виновные ттттт и т.д. Это профи делали и эти документы, разумеется, по каждому документу заводилась папочка, и эта папочка ставилась в соответствии с тем, что Борис Николаевич установил, что еженедельно я должен докладывать, и получать те или иные задачи, потому что в соответствии с Конституцией вице-президент никаких полномочий не имеет. Он выполняет поручение президента. Поэтому я ему каждую. неделю докладывал, но реакции никакой абсолютно. Никакой!

С. КОРЗУН: И чемоданов тоже с вами не стало.

А. РУЦКОЙ: И когда в 93-м году нас определили в Лефортово, взломали сейфы в моем кабинете и все документы исчезли. Естественно вопрос, а кто мог взломать? С улицы кто-то пришел в Кремль? Нет.

С. КОРЗУН: Александр Руцкой - гость программы "Без дураков" на "Эхе Москвы". Жалко даже, что все быстро закончилось. Быстрее значительно, чем опросы, но это значит, что встретимся еще раз.

А. РУЦКОЙ: С удовольствием, с удовольствием.

С. КОРЗУН: Спасибо вам огромное.

А. РУЦКОЙ: Самое главное в жизни не повторять ошибок, вот это самое главное. И делать, абстрагироваться от эмоций и делать выводы из того, что происходит. Дабы их не повторять.

С. КОРЗУН: Это был Александр Руцкой, счастливо.