Новые переводы - Григорий Кружков - Детская площадка - 2010-08-01

С. БУНТМАН: Доброе утро! 9 часов 46 минут, и… 46, почему, 46 секунд было, правда, Майя, да?

М. ПЕШКОВА: Да, конечно!

С. БУНТМАН: Я смотрю, 9 часов 8 минут и счас уже 56 секунд.

М. ПЕШКОВА: 58!

С. БУНТМАН: Ну всё, ну мы счас с вами досчитаемся до 10 часов, и вся "Детская площадка" уже кончится. Майя Пешкова и Сергей Бунтман. Скоро-скоро вернётся Ксения Ларина, ещё, ещё воскресенье мы здесь с Майей поразвлекаемся, а пока нет Ксении Лариной. Покажет нам на орехи она, или даст на орехи. Я уж не знаю, это уже в другой передаче, «Говорим по-русски». Сегодня у нас в гостях Григорий Кружков, доброе утро!

Г. КРУЖКОВ: Доброе утро!

С. БУНТМАН: Поэт, переводчик, писатель. И подготовили мы вам книжки, которые сделал и перевёл Григорий Кружков. Не только Григорий Кружков, вот то, что мы Киплинга представляем две книги, это не только ваша работа, мы ещё, Майя, мы отдельно будем представлять книжку через некоторое время, да?

М. ПЕШКОВА: Да, да, с Мариной Бородицкой, Григорием Михайловичем.

С. БУНТМАН: Да, так что сегодня… А Григорий Михайлович и из других книг и упорно мне показывает Эдварда Лира. Вот Эдварда Лира и всевозможную прекраснейшую бессмыслицу, которая в ней находится. Мы сегодня будем читать, будем разыгрывать книги, коварные вопросы приготовил Григорий Кружков.

Г. КРУЖКОВ: Да уж не без них.

С. БУНТМАН: Да.

Г. КРУЖКОВ: Да.

С. БУНТМАН: Так что вы призывайте ребят. Единственное, что сегодня невозможно, пока невозможно, пока нам не починили, и наши короткие сообщения, в которых так удобно давать ответы на вопросы, а также вопросы задавать, т. е. СМСки, СМСки мы сегодня не можем пока принимать, поэтому мы немножко себя чувствуем, как в застрявшем лифте, чуть-чуть. Но, я надеюсь, что вы с помощью телефона, когда будете отвечать на вопросы и получать за это книжки, вы нас немножко из этого лифта спасёте, я так думаю. Ну, хорошо! Григорий Михайлович, давайте мы с чего-то начнём, и, э…

Г. КРУЖКОВ: Может быть, с погоды, по-английски. Всегда начинают с погоды.

С. БУНТМАН: С погоды. А, ну, это да, давайте…

Г. КРУЖКОВ: Прекрасная погода сегодня, сэр, не правда ли?

М. ПЕШКОВА: Не правда ли, да!

С. БУНТМАН: Давайте вежливо поговорим, правда, у нас нет здесь чашек чаю, потому что мы их обязательно разольём в наш пульт, и всё остановится вообще. Но без чая мы сегодня, давайте мы поговорим о погоде. Жарко, не правда ли?

Г. КРУЖКОВ: Да!

С. БУНТМАН: Сегодня не так, сегодня не так.

Г. КРУЖКОВ: А, завтра будет так. Я могу вас обнадёжить.

С. БУНТМАН: Завтра будет жарко, да.

Г. КРУЖКОВ: Так вот, я вам прочту стихотворение, которое так и называется – «Жара».

Шел Силверстейн, американский поэт.

Жара!

И лимонад не впрок,

Хоть выпил я полбочки…

Сниму-ка туфли и носки

И посижу в тенечке.

Ну и жара!

Я съел с утра

Мороженого груду.

Сниму-ка майку и трусы

И нагишом побуду.

Нет мочи!

Жар идет от стен,

И жар идет от стула…

Эх, вот бы мне скелетом стать,

Чтоб ветерком продуло!

С. БУНТМАН: Да, хочется. Да, хочется стать скелетом. Давайте сразу какой-нибудь вопрос зададим, чтобы подумали наши слушатели, чтоб подумали ребята, и дальше будем читать.

Г. КРУЖКОВ: Ну, вопрос: сколько шоколада может съесть маленький слонёнок?

С. БУНТМАН: Да, маленький слонёнок. Вспомните, сколько. Об этом есть документальное свидетельство, есть признание близких слонёнку, как сказать, существ, или, э… Ну да, можно так сказать. Близких слонёнку, есть признание документальное, подтверждённое и много раз опубликованное. Вы позвоните 363-36-59, думайте, сколько маленький слонёнок может съесть шоколада? Пока мы что-нибудь ещё, давайте забудем о жаре, о жарком стуле, о желании быть скелетом на некоторое время и в какую-нибудь иную сферу.

Г. КРУЖКОВ: Ну, если так контрастно, давайте поговорим о дожде.

С. БУНТМАН: Давайте.

Г. КРУЖКОВ: Есть у меня такая сказка, которая кается дождя. Счас, одну секунду, я её найду.

М. ПЕШКОВА: Вы, наверное, любите дождь, так же, как и я, да?

С. БУНТМАН: А кто счас не любит дождь, Майя? Счас все, все, кто кричит: «Не хочу брать зонтик!», – все мечтают о дожде, особенно здесь.

М. ПЕШКОВА: Мы готовы даже стать под шланг.

С. БУНТМАН: Да, это, это само собой.

Г. КРУЖКОВ: Но уютнее всего сидеть на веранде, пока он там идёт за окном, и пить чай из самовара.

С. БУНТМАН: Естественно. Да, это уж точно. Хорошо, какую же мы сказку читаем?

Г. КРУЖКОВ: Называется «Арестованный полицейский». Это полицейско-патрульная сказка.

С. БУНТМАН: Хорошо.

Г. КРУЖКОВ: Жил-был Полицейский. Однажды он отправился ловить рыбу, но забыл взять с собой зонтик. И вдруг пошел дождь. Но Полицейский не растерялся. Он арестовал дождик, доставил его в полицейский участок, а сам снова пошел ловить рыбу.

Но, когда он уже добрался до озера, оказалось, что он забыл дома удочку. Ничего страшного, подумал Полицейский. Он немедленно арестовал две-три крупных рыбешки и стал разводить костер, чтобы сварить из них уху.

А в это время в полицейском участке дождик, которого поместили в камеру с толстыми прутьями, успел наделать дел. Он залил пол огромной лужей, которая подтекла под кабинет самого Полицейского Начальника. Начальник вышел и стал строго распекать своих подчиненных: "Что за безобразие! Откуда дождик? Как сюда попал? Ах, он шел в неположенном месте? Подумаешь - преступление! Оштрафовать и немедленно выгнать!" Дождик вывели из камеры, оштрафовали на пять капель и отпустили на все четыре стороны.

Но злопамятный дождик из всех четырех сторон выбрал именно ту, куда пошел Полицейский. Он быстренько разыскал его на берегу озера и не только загасил костер, но и вымочил его самого до нитки. Полицейский хотел снова арестовать дождик, но тот помахал у него перед носом квитанцией об уплате штрафа: мол, это вы видели? Не имеете права арестовывать дважды за одно преступление!

Полицейский рассвирепел. Тем более, что у него от сырости начался насморк и чих. Он арестовал собственный нос за чихание при отягчающих обстоятельствах и повез его в полицейский участок для допроса. Но по дороге шина автомобиля наехала на гвоздь и спустила. Полицейский сразу арестовал гвоздь, а заодно и шину - за недоносительство. Видно, он просто спутал недоносительство с недовозительством - ведь Шина не довезла его до города.

И тут он уже стал арестовывать все подряд. Он арестовал дорогу, все деревья, росшие вдоль дороги, луг и коров на лугу, жуков на дереве и чаек в небе. Он арестовал даже запах травы, ветер и облака. Он хотел арестовать и солнце, но солнце, догадываясь о намерениях Полицейского, долгое время скрывалось за облаками. Наконец из любопытства оно выглянуло - и тут же было арестовано, как и весь остальной мир.

Стало темно и тихо.

- Ага! Попались, голубчики! - воскликнул Полицейский. - У меня не пошалишь! Я - самый главный, я - самый сильный!

И вдруг он почувствовал, что очень устал. Сон - начальник всех Полицейских и всех Полицейских Начальников - арестовал его на месте. Он лег, подложив под голову кобуру, и уснул - прямо на краю дороги.

Когда он проснулся, коровы снова щипали траву, ветерок дул, солнце сияло и крупная божья коровка ползла по кокарде его полицейской фуражки… Полицейский смотрел вокруг недоумевая. Что-то непредвиденное произошло, пока он спал…

Мир сбежал из-под ареста!

И вдруг он понял, что это и есть Главный Закон природы. И называется он - Утро.

С. БУНТМАН: Отлично, отлично. Григорий Кружков! А эта сказка опубликована в какой книжке, чтобы просто знали слушатели?

Г. КРУЖКОВ: Опубликовано оно в книге «Рукопись, найденная в капусте. Стихи и сказки».

С. БУНТМАН: А, вот это как раз «Рукопись, найденная в капусте», её ещё можно где-нибудь достать, книжку эту?

Г. КРУЖКОВ: А, думаю можно, да. Ну, немножечко поискать.

С. БУНТМАН: Да, так что поищите, приложите усилия, как вы сейчас тоже приложили, я думаю, определённые усилия для того, чтобы ответить на вопрос: сколько шоколада может съесть маленький слонёнок? 363-36-59, мы с вами слушаем телефон. Где у меня телефонная мышь…

Г. КРУЖКОВ: У меня зазвонил телефон…

С. БУНТМАН: Ну, не подсказывайте, не надо! Я думаю, что нашли уже. Алло, доброе утро! Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Алё, здравствуйте!

С. БУНТМАН: Как вас зовут, милое создание?

Александра!

С. БУНТМАН: Александра! Скажи, пожалуйста, Александра, сколько всё-таки шоколада может съесть маленький слонёнок?

СЛУШАТЕЛЬ: Пудов 5 или 6, больше ему не съесть!

С. БУНТМАН: Правильно!

Г. КРУЖКОВ: А почему больше не съесть?

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что он маленький.

С. БУНТМАН: Правильно! Правильно. Александра, молодец! Отлично.

Г. КРУЖКОВ: Отлично.

С. БУНТМАН: Есть две книжки, которые мы сегодня раздаём.

М. ПЕШКОВА: Да.

С. БУНТМАН: Это книжка «Пак с Волшебных холмов» Редьярда Киплинга и «Подарки фей» того же автора.

М. ПЕШКОВА: Издательство «Рипл Классик» выпустило эти книги.

С. БУНТМАН: Да, и иллюстрации Сергея Любаева, вот, чудесные книжки. Так что… Записали мы телефон, да? Да, всё, телефон записан, спасибо, Александра, и отличного дня тебе. Ну что ж, чудесно, надо задать следующий вопрос.

Г. КРУЖКОВ: Следующий вопрос, пусть думают.

С. БУНТМАН: Да, пусть думают, конечно, а потом почитаем что-нибудь.

Г. КРУЖКОВ: Значит так, второй вопрос. Какую волшебную фразу услышал Буратино от Мальвины?

С. БУНТМАН: Это фраза чудесная, она существует, и фраза эта обладает удивительным совершенно свойством. У нас даже, вот были когда…

Г. КРУЖКОВ: А не подсказывайте.

С. БУНТМАН: Нет. Когда мы были… Я нет, я просто скажу, что как веселились ещё 19 лет назад в замечательном городе Москве. Было милое веселье, причём по всему городу. Это было в 1991 году. И тогда просто был целый фестиваль всевозможных фраз такого типа, и даже на Курском вокзале просто собрали деньги и сняли бегущую строку, и на ней бегали вперёд и назад такие фразы.

Г. КРУЖКОВ: Надо же, я не знал.

С. БУНТМАН: Вот какое милое веселье, это вам не что-нибудь, там, как хулиганить, это было милое, чудесное веселье. И вот такую волшебную фразу, похожую, Мальвина сказала Буратино. 363-36-59, телефон вам известен, так что думайте и скажите нам эту фразу, а сейчас Григорий Кружков прочитает ещё что-нибудь.

Г. КРУЖКОВ: Стихотворение.

С. БУНТМАН: Да, отлично.

Г. КРУЖКОВ: Переводное. Из любимого детьми автора, Алана Милна. Вы знаете Алана Милна?

С. БУНТМАН: Ну а как? Лично нет, к сожалению величайшему.

Г. КРУЖКОВ: Ну вот. Ну, кроме книг про Винни Пуха, он написал ещё две книжки стихов. И вот одно там стихотворение, которое называется «Императорская считалка».

Император Перу

Знал такую игру:

Если он, как всегда,

Попадал в переделку:

Нарядившись на бал,

В соус локтем влипал

Или орден ронял

В суповую тарелку, —

Если чай был горяч

Или лопался мяч

И пружина торчала

В парадном диване,

Если вместо послов

Присылали ослов

И несли в закрома

Недостаточно дани,

Если просто с утра

Нападала хандра

И тянуло с министром

Вступить в перепалку, —

Забывая про грусть,

Он шептал наизусть

Вот такую чудную

Смешную считалку:

Пятью пять —

Мышку хвать,

Пошалила — баста!

Шестью шесть —

Мышку съесть,

Разделите на сто.

Семью семь —

Хватит всем,

Сухари в остатке,

Пять котов —

Чай готов,

Значит, все в порядке.

Каждый раз, если был

Император уныл —

А и вправду, с чего бы

Ему веселиться? —

Если плох был обед

И любимый жилет

Снова перекрахмалила

Императрица,

Если, только вступал

Государь в тронный зал,

На него в тот же миг

Нападала икота,

Если царский венец

Укатился в конец

Галереи — и слезла

С него позолота,

В общем, если опять

Начинал он скучать

И казалася жизнь ему

Глупой и жалкой, —

Он глядел в потолок

И твердил свой стишок,

Утешаясь чудною

Смешною считалкой:

Пятью пять —

Мышку хвать,

Пошалила — баста!

Шестью шесть —

Мышку съесть,

Разделите на сто.

Семью семь —

Хватит всем,

Сухари в остатке,

Пять котов —

Чай готов,

Значит, все в порядке.

С. БУНТМАН: Всё в порядке. Григорий Кружков и Алан Александр Милн. А, мышку хвать. Вот я сейчас мышку хвать. Есть не буду, потому что иначе тогда я не смогу включить ваш телефон. У меня специальный есть телефон на компьютерной мыши, которую я хватаю, и 363-36-59, мы сейчас услышим ответ на вопрос: что за волшебную фразу сказала Мальвина Буратино? Слушаем вас, алло, доброе утро!

СЛУШАТЕЛЬ: Алё!

С. БУНТМАН: Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Это фраза «А роза упала на лапу Азора».

С. БУНТМАН: Правильно! Абсолютно. А как тебя зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Ксения.

С. БУНТМАН: Как-как?

СЛУШАТЕЛЬ: Ксения.

С. БУНТМАН: Ксения. Правильно, Ксения. А в чём её волшебство ещё? Ты всё правильно ответила.

СЛУШАТЕЛЬ: Она туда-сюда читается, она с конца и с начала.

Г. КРУЖКОВ: А ты проверяла это?

СЛУШАТЕЛЬ: Да.

Г. КРУЖКОВ: Молодец.

С. БУНТМАН: Ну, конечно, конечно, это чудесные есть фразы. Молодец, Ксения, получаешь две книжки у нас, Редьярда Киплинга, отлично, всё, и сейчас записали твой телефон. Спасибо. Таких фраз очень много, и, а, ну только их читать совершенно невозможно, кстати говоря. Мы знаете, что пытались делать? Мы пытались записывать тогда ещё на плёнку, мы просто записывали, а потом плёнку переворачивали другой стороной. Ну, счас-то это легко делать, тут тебе компьютеры, цифры. Не получается одинаково. Потому что мы читаем, а мы читаем всё-таки с интонацией какой-то. А тут получается интонация наоборот. А, но это чудесные фразы, называются они палиндромы. Вот давайте мы и это запомним. А, задаём какой-нибудь вопрос, да.

Г. КРУЖКОВ: Вопрос, да, ещё? Ну, вот простенький вопрос: сколько вещей сдала в багаж дама? А, может, сразу попросим ответить, а? Потому что это на скорость. На скорость соображения.

С. БУНТМАН: Сразу попросим ответить, потому что здесь, да, здесь есть, вот дама, знаменитая дама, самая знаменитая дама, сдававшая вещи в багаж. Осторожно отвечайте! Вопрос простой, но тут есть коварство. Некое коварство. Итак, сколько вещей – считаем – сдала дама в багаж? 363-36-59. Алло, доброе утро! Алло!

Алло, здрасте!

С. БУНТМАН: Алло!

Г. КРУЖКОВ: Алло!

С. БУНТМАН: У, кто-то таинственный, кто-то таинственный прошуршал немножко и ушёл.

Г. КРУЖКОВ: Ушёл, значит, считать.

С. БУНТМАН: Сейчас у меня отключаются все телефоны, потому что бешено кто-то считает, со страшной скоростью. Алло, доброе утро! Алло, доброе утро!

СЛУШАТЕЛЬ: Алё!

Г. КРУЖКОВ: Здравствуйте.

С. БУНТМАН: Алло, да.

СЛУШАТЕЛЬ: Алё, здравствуйте!

С. БУНТМАН: Здрасте, как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Саша.

С. БУНТМАН: Саша он? Саша он или Саша она? Я всегда спрашиваю. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алё!

С. БУНТМАН: Да! Ну, Саша!

СЛУШАТЕЛЬ: Ответ – четыре. Четыре вещи.

С. БУНТМАН: Перечислим!

СЛУШАТЕЛЬ: Картонка…

С. БУНТМАН: Так.

СЛУШАТЕЛЬ: Картина…

С. БУНТМАН: Мы назад считаем, хорошо!

СЛУШАТЕЛЬ: Картонка, картина, корзинка…

С. БУНТМАН: Так.

СЛУШАТЕЛЬ: И маленькая собачонка!

С. БУНТМАН: А, нет, не получается. Вот я прошу прощения, но у нас вот не получается, в том-то и всё коварство заключалось, там немножко всё не так.

Г. КРУЖКОВ: Оказывается, очень коварный вопрос задал, я думал, простой.

С. БУНТМАН: Коварный. Нет, ну, конечно, вот таким тихим, благожелательным голосом Григорий Кружков сказал: «Я вам лёгонький вопрос задам». А сам приготовил коварство. Ничего, мы одолеем его. Алло, доброе утро!

СЛУШАТЕЛЬ: Сейчас тебя спросят, тогда скажешь…

С. БУНТМАН: Алло! Да, да.

СЛУШАТЕЛЬ: Говори, алло!

С. БУНТМАН: Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Алло!

С. БУНТМАН: Как тебя зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Маша!

С. БУНТМАН: Маша, да? Сколько вещей сдавала дама в багаж?

СЛУШАТЕЛЬ: 6!

С. БУНТМАН: 6. У-у…

Г. КРУЖКОВ: По-моему, правильно.

С. БУНТМАН: Ну, давайте, давайте перечислим.

Г. КРУЖКОВ: Дама сдавала в багаж…

СЛУШАТЕЛЬ: Диван!

Г. КРУЖКОВ: Диван.

СЛУШАТЕЛЬ: Чемодан!

Г. КРУЖКОВ: Чемодан.

СЛУШАТЕЛЬ: Саквояж.

Г. КРУЖКОВ: Три.

С. БУНТМАН: Так.

СЛУШАТЕЛЬ: Корзину!

Г. КРУЖКОВ: Четыре.

СЛУШАТЕЛЬ: Картину.

С. БУНТМАН: Корзина, так, картина…

СЛУШАТЕЛЬ: Картонку.

С. БУНТМАН: Картонку! Правильно! Шесть, шесть получается, всё, отлично. Записываем телефон и книжечку получаем.

Г. КРУЖКОВ: А маленькую собачонку не считаем!

С. БУНТМАН: Ну, конечно.

Г. КРУЖКОВ: Она же не вещь.

С. БУНТМАН: Да, да, да.

М. ПЕШКОВА: Не вещь, конечно.

С. БУНТМАН: Она не вещь, она живое существо, и она страшно выросла за время пути, как мы знаем, да. Там такие… Прочтём что-нибудь коротенькое, потому что у нас будут ещё новости, а потом мы продолжим. У нас есть ещё и вопросы, и стихи, и всё, что угодно.

Г. КРУЖКОВ: А, может, зададим сложный вопрос счас, а потом прочтём стихотворение?

С. БУНТМАН: А, хорошо. И тогда после новостей вы подумаете и ответите. Хорошо.

Г. КРУЖКОВ: Угу. А, вот есть такое стихотворение, которое кончается такой строфой: и долго я стоял у речки, и, чё-то, долго думал, сняв очки, какие странные дощечки и непонятные крючки. Вот, что за дощечки и что за крючки? Вот такой вот вопрос.

С. БУНТМАН: Что за дощечки, что за крючки? Вы наберёте потом 363-36-59, после новостей вы ответите, а сейчас, до новостей будет короткое… что?

Г. КРУЖКОВ: Короткое что? Короткое, короткое… Ну, если очень короткое, то есть у поэта Эмиля Виктора Рью рекордно короткие стихи. Правда, у них длинные названия. Ну, например. А, например, например. Счас, скажу. «Монолог черепахи, вновь посетившей грядку с салатом, хотя ей уже давно было пора вкушать послеобеденный сон на клумбе среди голубых незабудок». Теперь само стихотворение:

Растительная пища –

Такая вкуснотища!

С. БУНТМАН: И, всё. Можно ещё одно, если уж такое, то можно ещё, конечно, прочесть одно.

Г. КРУЖКОВ: Ну, счас, найдём ещё один монолог той же самой черепахи.

М. ПЕШКОВА: И тоже длинное название?

Г. КРУЖКОВ: Тоже длинное название. «Размышления черепахи, дремлющей под кустом роз неподалёку от пчелиного улья в полуденный час, когда собака рыщет вокруг, и кукушка кукует в дальнем лесу». Теперь стихотворение.

С какого ни посмотришь бока –

Я в мире очень одинока!

С. БУНТМАН: Бедная черепаха! Жалеем черепаху несчастную, и через 5 минут вы сможете ответить на загадочный вопрос. Или на вопросительную загадку. Это "Детская площадка", прерываемся на новости.

НОВОСТИ

С. БУНТМАН: Мы продолжаем "Детскую площадку", нашу программу, а, есть же два раза в неделю, суббота и воскресенье, да.

М. ПЕШКОВА: Да, да, да. Уикенд наш.

С. БУНТМАН: Да, Майя Пешкова, Сергей Бунтман сегодня, по воскресеньям, пока нет Ксении Лариной. В гостях у нас Григорий Кружков, поэт, писатель, переводчик и необычайно коварный человек, потому что задал вам, задаёт вопросы всё коварнее и коварнее. Последний из них был про дощечки и про крючки.

Г. КРУЖКОВ: Да.

С. БУНТМАН: Да, и что за дощечки, что за крючки? Вот сейчас вы попытаетесь ответить на этот вопрос. Достаточно много было времени, скажем честно, для того, чтобы подумать и позвонить нам, 363-36-59, и рассказать всё откровенно и абсолютно честно про дощечки и про крючки. Включаем телефон, алло, доброе утро! Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Алло!

С. БУНТМАН: Алло, как тебя зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Это лыжи и коньки

С. БУНТМАН: Лыжи и коньки! Отлично, а тебя как зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Аня!

С. БУНТМАН: Аня. Анечка, отлично, лыжи и коньки. Вот дощечки и крючки. Отлично!

Г. КРУЖКОВ: Ответ правильный.

С. БУНТМАН: Да. Две книжки Киплинга ты получаешь: «Пак с Волшебных холмов», «Подарки фей».

СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо!

С. БУНТМАН: Спасибо. Пожалуйста-пожалуйста! Нет, это заслуженно, это даже не подарок, а ведь это же приз выигранный. Всё, телефон у нас есть, да, всё, спасибо большое.

Г. КРУЖКОВ: А, может быть, кто-то не знает стихотворения?

С. БУНТМАН: Да, давайте.

Г. КРУЖКОВ: Оно небольшое, я прочту. Это Даниила Хармса «Что это было?»

Я шел зимою вдоль болота

В галошах,

В шляпе

И в очках.

Вдруг по реке пронесся кто-то

На металлических

крючках.

Я побежал скорее к речке,

А он бегом пустился в лес,

К ногам приделал две дощечки,

Присел,

Подпрыгнул

И исчез.

И долго я стоял у речки,

И долго думал, сняв очки:

"Какие странные

Дощечки

И непонятные

Крючки!"

С. БУНТМАН: Да. Правда, сейчас коньки не выглядят, как крючки.

М. ПЕШКОВА: Не выглядят, абсолютно. Это такие ножи настоящие.

С. БУНТМАН: Ну, конечно.

Г. КРУЖКОВ: А были снегурки!

С. БУНТМАН: Да, вот с загнутыми концами.

Г. КРУЖКОВ: С загнутыми концами.

С. БУНТМАН: Были, сейчас много чего, кстати говоря. Вот вы как-то сталкивались с этим, что мы сейчас смотрим иллюстрации, вот сколько мы сейчас вопросы с телефона задавали…

М. ПЕШКОВА: Да, да.

С. БУНТМАН: А потом мы вот читаем счас детям, внукам читаем и думаем: «А что они себе представляют, уже когда мы читаем?» Когда мы говорим «телефон», мы даже в «Говорим по-русски» об этом беседовали, что они совершенно себе не вот эту штуку с рычагами, какими-то непонятными трубками…

М. ПЕШКОВА: И тётю-телефонистку они не представляют.

С. БУНТМАН: Да, ни тётю не представляют себе, ни кто такие эти странные гамаши. Это уже и мы не представляли, а ребята уже совсем.

Зададим вопрос и дальше будем читать.

Г. КРУЖКОВ: Ну, например, вот такое стихотворение:

Жил один старичок на болоте,

Убежавший от дяди и тети.

Он сидел на бревне

И, довольный вполне,

Пел частушки лягушкам в болоте.

Как называются вот такие короткие стишки?

С. БУНТМАН: Вот такие стихи, как называются? Это замечательная штука, и Григорий Кружков переводил миллионами или миллиардами, сколько вы переводили вот? Не скажу, чего

Г. КРУЖКОВ: Много, по крайней мере, две сотни, по крайней мере, двести. А написал их Эдвард Лир. Но как они называются, я не скажу.

С. БУНТМАН: Нет, мы не скажем, как называются. Но их, ребята, когда вы ответите на вопросы, это замечательная штука. Можно их и сочинять, можно их сочинять с удовольствием. На любую тему! Их переводить очень трудно. Потому что там всё со всем связано и всё ко всему привязано, и приходится другие искать, чуть-чуть изменять историю всегда. А, наверное, так. А, давайте мы пока… Наверное, мы их и почитаем пока, не называя, не называя…

Г. КРУЖКОВ: Ну, может быть, пару штучек таких каких-нибудь. Ну, например:

Жил-был старичок между ульями,

От пчел отбивавшийся стульями.

Но он не учел

Числа этих пчел

И пал смертью храбрых меж ульями.

С. БУНТМАН: Так. Да, был такой старичок.

М. ПЕШКОВА: У меня вопрос к профессору Кружкову. Не будем забывать, что Григорий Михайлович преподаёт.

С. БУНТМАН: Тогда начните, скажите «профессор».

Г. КРУЖКОВ: Ну вот, обидели.

С. БУНТМАН: Скажите, скажите «профессор» тогда.

М. ПЕШКОВА: Да, скажите, профессор, а читаете ли вы то, о чём вы спросили ребят, своим студентам? И переводят ли ваши студенты то, на что сейчас должны ответить ребята?

Г. КРУЖКОВ: Я знаю, что школьники многие этим занимаются, и я думаю, это такая игра которой именно здорово развлекаться в школе, вот, на уроках английского или на уроках русского языка.

С. БУНТМАН: Прямо на уроках?

Г. КРУЖКОВ: Да, прямо на уроках!

С. БУНТМАН: Чему мы учим, чему мы учим…

М. ПЕШКОВА: А больше девочки или мальчики переводят? То, о чём мы спрашиваем?

Г. КРУЖКОВ: По-моему, и девочки и мальчики, это не зависит, да.

С. БУНТМАН: Это одинаково, да.

Г. КРУЖКОВ: Да.

С. БУНТМАН: Это такое, это настроение и состояние души, это не зависит от того, девочка ты или мальчик. Давайте ещё что-нибудь прочтём, и нам ответят тогда.

Г. КРУЖКОВ: А, я хотел прочесть того же автора, но уже целую песню, которая называется «Метла, совок, кочерга и каминные щипцы». Вот мы говорили о том, что времена Чуковского, например, и когда мы были маленькие – телефон был совершенно другой, и как поменялись вещи. Но если сравнивать с 19 веком, с тем веком, когда жил Эдвард Лир, то ещё более поразительная разница. Например, во всяком английском доме тогда был очаг, или камин. И вот этот камин, он требовал к себе специального такого, ну, оборудования, можно сказать.

С. БУНТМАН: Да, целого набора.

Г. КРУЖКОВ: Целого набора. И в него входили, в этот набор, кочерга, чтобы ворошить огонь, совок, чтоб там, э, уголь подбирать или что-то.

С. БУНТМАН: Да, можно было сгребать.

Г. КРУЖКОВ: Метла для этой же цели, ещё особые каминные щипцы, похожие на клещи с длинными ручками, которые служили для того, чтобы можно было тоже, если нужно, взять какой-то уголёк, вот. И, может быть, закурить трубку этим угольком.

С. БУНТМАН: Вот я только об этом подумал!

Г. КРУЖКОВ: Вот. И без этого объяснения не понятно, не понятна вся эта песенка. Дело в том, что Эдвард Лир, как и, например, Андерсен, очень любил оживлять предметы

С. БУНТМАН: Все вещи, и на кухне, и дома, и в гостиной.

Г. КРУЖКОВ: Чтобы они что-то делали. И вот такая вот песенка:

Метла, и совок, и щипцы с кочергой

Кататься отправились в лес.

Царили кругом тишина и покой,

И солнце сверкало с небес.

Смеялась река, улыбались луга,

И пел ветерок: «Ла, ла, ла!».

Все счастливы были, и мисс Кочерга

И вдовушка миссис Метла.

Шур, шур, бом, бом, тирлим, бом, бом

И вдовушка миссис Метла.

И мистер Совок пел:

- Ах, мисс Кочерга,

Снимите с души моей груз!

Для вас берегу я кусок пирога

И нежный малиновый мусс.

Мне стройный ваш стан полюбился давно

И взгляд этих бархатных глаз.

Ужель милосердие вам не дано,

Иль в сердце железо у вас?

Шур, шур, бом, бом, шур, шур, бом, бом,

Иль в сердце железо у вас?

И пели щипцы:

- Ах, миссис метла,

За что вы со мной так строги?

Быть может, моя голова не кругла?

Иль ноги чрезмерно долги?

Зачем так жесток ваш чарующий взор

И ваш разговор так суров?

Когда я гляжу, как метёте вы сор,

За вас хоть в огонь я готов!

Шур, шур, бом, бом, тирлим, бом, бом

За вас хоть в огонь я готов!

- Вы порете чушь, и один, и другой!

Воскликнули дамы, сердясь.

И эта грозит:

- Вот я вас кочергой!

А та:

- Я вас вымету в грязь!

Коляска, свернув, покатила назад,

Домой возвратились – и глядь,

Напились чайку, и, не помня досад,

Все счастливы стали опять!

Шур, шур, бом, бом, тирлим, бом, бом

Все счастливы стали опять!

С. БУНТМАН: Такая песня. Да. Такая песня.

Г. КРУЖКОВ: Это из книжки. Я хочу сказать, из книжки, которая называется «Большая книга чепухи», она вышла в этом году.

С. БУНТМАН: Да, Эдвард Лир.

Г. КРУЖКОВ: Эдвард Лир.

С. БУНТМАН: А вы сейчас нам ответите, как называется стихотворение, не вот такая песенка, которую сейчас прочёл вам Григорий Кружков, а перед этим стихотворение такое, забавно сделанное такое, забавно склеенное стихотворение, как оно называется? Не отдельное стихотворение, а вот все эти стихи вместе, как они называются? Сейчас, сейчас, сейчас, 363-36-59, слушаем вас. Алло, доброе утро.

СЛУШАТЕЛЬ: Алё, здравствуйте! Это лимерик.

С. БУНТМАН: Лимерик.

Г. КРУЖКОВ: Правильно.

С. БУНТМАН: Лимерик. Отлично. Как тебя зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Ксюша.

С. БУНТМАН: Ксюша, ты когда-нибудь сочиняла лимерики сама?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, было!

С. БУНТМАН: Было такое дело. А наизусть не помнишь сейчас?

СЛУШАТЕЛЬ: А…

С. БУНТМАН: Нет? Ну, ладно. Хорошо.

Г. КРУЖКОВ: Молодец.

С. БУНТМАН: Хорошо, молодец, и получаешь Киплинга две книги. Я чуть не сказал «книжки», потому что это большие хорошие книги, на хорошее чтение, вот. Под мусс, я думаю так. А, спасибо большое, мы записали телефон! А интересно, кто-нибудь делает сейчас мусс – малиновый, клубничный? Летом. Ведь это так здорово!

Г. КРУЖКОВ: Да, делают. Бывают пакетики, если я не ошибаюсь.

С. БУНТМАН: Не, не, не, это не пакетики надо делать, а надо даже, наверное, не электрической машиной, которая сейчас, всякими миксерами, а вот таким чудесным, который официально «венчик» назывался, да?

Г. КРУЖКОВ: Да, да, да.

С. БУНТМАН: Такая пружинка, пирамида из пружинок. Я даже звук этот помню просто летом, как…

Г. КРУЖКОВ: Делали мусс.

С. БУНТМАН: Да, мама делала мусс, когда на даче. И вот ждёшь, что вот сейчас будет мусс, чай будет.

М. ПЕШКОВА: И блинчики с муссом.

С. БУНТМАН: А, блинчики, обязательно, оладушки такие. Так, ну, ладно! Есть у нас ещё вопросы, несколько.

Г. КРУЖКОВ: Один.

С. БУНТМАН: Один, да? Давайте мы его… Нет, давайте почитаем, а потом зададим вопрос, чтобы так вот у нас.

Г. КРУЖКОВ: Ну, хорошо, это будет связано одно с другим. Вот одна из моих самых любимых книг называется «Хоббит, или Туда и обратно». Это про приключения хоббитов замечательных. Но вы помните, что они дружили с гномами ещё, и я прочту стихотворение, которое называется «Песня гномов», в своём переводе из этой книги. «К вершинам далёким…» А, одну секундочку, счас, простите. Это просто немножко неисправный текст у меня вдруг оказался.

С. БУНТМАН: Ничего, сейчас мы найдём исправный, а вы пока настраивайтесь ещё потом послушать вопрос. Вопрос будет связан напрямую с хоббитами.

М. ПЕШКОВА: А у меня в голове «Шествие гномов» Грига сразу всплывает.

С. БУНТМАН: Ну, да. Но здесь-то… А знаете, замечательный совершенно, мне мой сын рассказывал, Женя мне рассказывал. Когда читаешь «Хоббита» сначала – читаешь и читаешь, замечательная книга, великолепная книга, хоббиты. Читаешь и читаешь, а потом в какой-то момент своей жизни ты через это открываешь всю эпопею, всё огромный какой-то мир, «Властелин колец» потом открываешь. Куда это всё вырастает – невероятно. Вы нашли, Григорий Михайлович?

Г. КРУЖКОВ: Я просто вспомнил.

С. БУНТМАН: Да.

Г. КРУЖКОВ:

К вершинам седым, к перевалам крутым,

К ущельям и ямам, где пламя и дым,

В скалистые горы, в подземные норы

Уйдём за сокровищем древним своим.

Там пращуры гномы в пещерной тени

Кузнечных костров раздували огни,

Искусны и стары могучие чары

Знавали они и ковали они.

Для древних владык и эльфийских вождей

Трудились они у плавильных печей.

Резьбы многограньем, сапфиров сияньем

Слепили глаза рукояти мечей.

В эмали сверкали все краски земли,

В подвесках лучистые звёзды свели,

И ярче дракона пылала корона,

Которой венчались тех гор короли.

К вершинам седым, к перевалам крутым,

К ущельям и ямам, где пламя и дым,

В скалистые горы, в подземные норы

Уйдём за сокровищем древним своим.

С. БУНТМАН: Да.

Г. КРУЖКОВ: И так далее, и так далее.

С. БУНТМАН: Да, песни, песни большие, как всегда вот… Кстати, в кино песен очень не хватало, во «Властелине колец». Вот, вот в той, экранной версии. Очень не хватало больших, хороших, настоящих песен.

М. ПЕШКОВА: Запоминающихся.

С. БУНТМАН: Но в режиссёрской они есть, варианте. Но это всё на открывание тем, кто не открывал. А вопрос…

Г. КРУЖКОВ: Вопрос не про гномов, а про самих хоббитов.

С. БУНТМАН: Про самих хоббитов, да. И вопрос коварный, как всегда.

Г. КРУЖКОВ: Коварный, да?

С. БУНТМАН: Ну, конечно! Господи, куда же без коварства?

Г. КРУЖКОВ: Ну вот. А, какая была любимая зимняя обувка хоббитов?

С. БУНТМАН: Да!

Г. КРУЖКОВ: Что они надевали на ноги?

С. БУНТМАН: Да, что носили зимой на ногах?

Г. КРУЖКОВ: Да.

С. БУНТМАН: Да. Пожалуйста, ответьте, 363-36-59, чуть-чуть мы дадим вам подумать, пока что-нибудь ещё прочтём. Есть в запасе.

Г. КРУЖКОВ: Ну, да, можно прочесть.

С. БУНТМАН: Конечно.

Г. КРУЖКОВ: Если вы не устали ещё от стихов, то я прочту ещё.

С. БУНТМАН: Как можно устать от стихов.

Г. КРУЖКОВ: Ну вот, на самом деле, это стихотворение Эмиля Виктора Рью, того самого, который любит писать про черепах короткие стихи. Вот, это не про черепаху, а про такое существо, которое по-русски называется «точка, точка, два крючочка, носик, ротик, оборотик, вот и вышел обормотик». Которого рисуют на бумаге. Вот. Это как бы стихотворение-загадка, но я вас сначала разгадку даю, чтобы вам легко было понять, о ком это. Называется «Мистер Оп».

Мне сразу полюбился он,

веселый мистер Oп,

Его открытое лицо

и безмятежный лоб.

Мы познакомились в четверг,

дождливым летним днем:

Я помню мокрые кусты

и лужи под окном.

Он к нам вошел не так, как все,

в прихожей сняв пальто,

И, как он в комнату проник,

не углядел никто.

Он не стучал, он не звонил,

он появился вдруг

И сразу улыбнулся мне,

как закадычный друг.

Он был не то чтоб чересчур

изысканно одет:

Ни брюк и ни рубашки -

только шляпа и жилет.

Собой не молод и не стар

и в меру кругловат,

Приятный скромный джентльмен

от головы до пят.

Но по душам потолковать

нам не пришлось почти:

Не знали мы, что через миг

должно произойти.

Над ним резинку занесла

жестокая рука,

И голос прогремел: "Стереть

смешного толстяка!"

Не подал виду мистер Oп,

но был он уязвлен,

И встал с тетрадного листа

и удалился он.

Исчезли пуговки его,

и шляпа, и жилет,

Лишь напоследок промелькнул

улыбки слабый след.

О мистер Oп! Как был бы мир

и чуден и хорош,

Когда бы каждый был на вас

хоть чуточку похож!

Когда бы каждый так, как вы,

объятья распахнул,

Светлей бы летний день сиял,

теплей бы ветер дул!

Мне полюбился навсегда

веселый мистер Oп,

Его открытое лицо

и безмятежный лоб.

Я радуюсь дождливым дням

и все мечтаю, чтоб

Он к нам пришел еще хоть раз,

чудесный мистер Oп!

С. БУНТМАН: Чудесный мистер Oп. Будем стараться быть на него похожими. А вот что носили хоббиты на ногах, какую обувь зимой – вы сейчас на этот вопрос ответите. Ну, это уже, это вершина коварства, я считаю, это финальный наш вопрос. Но вы на него ответите и получите, ну, кто правильно, естественно, ответит, получите две книги Киплинга, которые мы вам сегодня за это дарим, судейская коллегия присуждает. Слушаем вас! Алло, доброе утро. Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте!

С. БУНТМАН: Да, как тебя зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня Ира зовут, дочку Альбина, сейчас даю трубку.

С. БУНТМАН: Давайте Альбину. Все вы такие молодые, все вы такие, детскими весёлыми голосами говорите. Алло!

СЛУШАТЕЛЬ: Они босиком ходили, потому что у них волосатые ноги!

С. БУНТМАН: Правильно! Ты умница, просто умница. Они ходили босиком, потому что у них волосатые ноги. Т. е. у них просто ступни шерстяные, да?

Г. КРУЖКОВ: Ну, да.

С. БУНТМАН: Отлично, телефон записали, спасибо.

Г. КРУЖКОВ: И ножки привычные. Ко всякой погоде.

С. БУНТМАН: Да, и вот как бы полурослики, как их иногда называли, вот они ходили так вот замечательно в своих, а, мохнатых, на своих мохнатых ногах. А, я думаю, что-нибудь такое грандиозное – не грандиозное, но жизнеутверждающее обязательно. Что-нибудь надо будет прочесть.

Г. КРУЖКОВ: А у нас есть ещё немного времени…

С. БУНТМАН: Конечно, есть! Конечно.

Г. КРУЖКОВ: Вот такое стихотворение, которое я как бы перевёл из английского поэта Спайка Миллигана. Ну, просто в переводе получилось ничего похожего, а, на то, что было. Ну, просто совсем ничего похожего. Так иногда бывает, я даже не знаю, как это было! Бывает, очнулся – гипс, как в этом кино говорится.

С. БУНТМАН: Ну да, да, да, ну, бывает. Ну, хорошо, посмотрим, как.

Г. КРУЖКОВ: Вот. И, значит, называется оно «Мульмуля».

Я вышел прогуляться,

Но у входа в магазин

Мне встретился Мульмуля

И доверчиво спросил:

- Сниддл -ти и сниддл-ту,

Ники-наки-э,

Тили-пули -уруру,

Дики- даки-де?

Я ничего не понял,

Но чтобы не попасть впросак,

Я встал на четвереньки

И ему ответил так:

- Кумддл-иддл-иддл,

Гуав-гав-гав, ку-ку!

Биддл-иддл, твяк-твяк!

Гика-мика-у!

Он улыбнулся кротко,

Но слегка позеленел,

Ушами пораскинул

И тихонечко пропел:

- Сниддл -ти и сниддл-ту,

Ники-наки -тям,

Мяка- умарака-фу,

Били-сили- сям!

Тогда-то я все понял,

Но, признаться, не вполне.

Быть может, вы поймете

И переведете мне,

Что это значит: сниддл-ту

И ники-наки-тям?

Что значит: умарака-фу

И били-сили-сям?

Сниддл -ти и сниддл- ту,

Ники-наки- тям,

Мяка- умарака-фу,

Били-сили- сям!

С. БУНТМАН: Замечательно. Можете сесть, и записать, и перевести. А это в какой книжке? Где можно найти? Или это в книжке ещё не найти?

Г. КРУЖКОВ: Это тоже можно найти в той же книжке «Рукопись, найденная в капусте».

С. БУНТМАН: «Рукопись, найденная в капусте». Ну, что же, у нас есть ещё время! Для того, чтобы прочесть ещё что-нибудь. Да, Майя?

М. ПЕШКОВА: А перед тем, как Григорий Михайлович почитает стихи, я хочу спросить. Я знаю, что вы много общаетесь с Шеймсом Хини, нобелевским лауреатом. Есть ли у него детские стихи, и переводили ли вы их?

Г. КРУЖКОВ: У Шеймаса Хини много стихов на разные случаи, но мы никогда с ним не разговаривали о детских стихах. Хотя, надо сказать, что я взял у него одно взрослое стихотворение из взрослой книжки его и поместил в антологию английской детской поэзии, вот.

С. БУНТМАН: Своей волей?

Г. КРУЖКОВ: Своей волей. Точно так же, как он в своё время вместе с Тедом Хьюзом собрал антологию тоже английской поэзии и там какие хотел стихотворения, так и поместил, не очень смотря, взрослые они или детские. Он решил, что это подходит для детского чтения, вот. А стихотворение, как я сейчас помню, было про волшебный воздушный корабль, который проплывал над маленькой церковью, где молились монахи. И он зацепился якорем случайно за что-то, и тогда с него спустился специальный матрос, чтобы отцепить этот якорь. И обратно он уплыл, загадочный такой корабль.

С. БУНТМАН: Здорово, здорово.

Г. КРУЖКОВ: Да.

С. БУНТМАН: Ну, хорошо, давайте прочтём сейчас какое-нибудь.

Г. КРУЖКОВ: Ещё стихотворение?

С. БУНТМАН: Да, да, да.

Г. КРУЖКОВ: Ой. Я не знаю, что даже такое прочесть…

С. БУНТМАН: У нас как раз будет время. Как жалко, что сейчас не работают СМСки, потому что мы могли бы за правильные ответы дополнительно подарить ещё двух Киплингов.

М. ПЕШКОВА: Конечно.

С. БУНТМАН: Которых, я напомню, что будем представлять отдельно. Будет подробная передача.

Г. КРУЖКОВ: Ну, я вам могу прочесть или как раз связанное с Киплингом одно стихотворение, или одно Льюиса Кэрролла, что вы выбираете?

С. БУНТМАН: Мне даже трудно сделать выбор. Давайте Кэрролла, давайте.

Г. КРУЖКОВ: Кэрролла. Значит, кроме знаменитых сказок про Алису у Кэрролла есть ещё одна сказка, которая мне неизвестна. Вот, и, на самом деле, она не такая популярная у детей сказка, но там есть стихи. Несколько стихотворений очень популярных. Одно из них я перевёл, оно называется «Песня безумного садовника». И это один из таких чистых примеров чистого нонсенса. Т. е. чистой чепухи.

С. БУНТМАН: Да.

Г. КРУЖКОВ:

Он думал – перед ним Жираф,

Играющий в лото;

Протер глаза, а перед ним–

На Вешалке Пальто.

«Нигде на свете, - он вздохнул, -

Не ждет меня никто!»

Он думал – на сковороде

Готовая Треска;

Протер глаза, а перед ним–

Еловая Доска.

«Тоска, - шепнул он, зарыдав, –

Куда ни глянь, тоска!»

Он думал, что на потолке

Сидит Большой Паук;

Протер глаза, а перед ним–

Разгадка Всех Наук;

«Учение, – подумал он, -

Не стоит этих мук!»

Он думал, что над ним кружит

Могучий Альбатрос;

Протер глаза, а это был

Финансовый Вопрос,

«Поклюй горошку, – он сказал, –

Мне жаль тебя до слез!»

Он думал, что его ждала

Карета у Дверей;

Протер глаза, а перед ним–

Шесть Карт без козырей,

«Как странно, – удивился он, –

Что я не царь зверей!»

Он думал – на него идет

Свирепый Носорог;

Протер глаза, а перед ним –

С Микстурой Пузырек.

«Куда вкусней, – подумал он, –

Был бабушки пирог!»

Он думал – прыгает Студент

В автобус на ходу;

Протер глаза, а это был

Хохлатый Какаду,

«Поосторожней! – крикнул он, –

Не попади в беду»

Он думал – перед ним Осел

Играет на трубе;

Протер глаза, а перед ним –

Афиша на Столбе.

«Пора домой, – подумал он, –

Погодка так себе!»

Он думал – перед ним Венок

Величья и побед;

Протер глаза, а это был

Без ножки Табурет.

«Все кончено! – воскликнул он. –

Надежды больше нет!»

С. БУНТМАН: Спасибо большое! Григорий Кружков, "Детская площадка". И, прости, Марин, мы у тебя отъели полминуты новостей. Ну, ничего, мы компенсируем, подарим.