Indigenous Russia: «Мы научились вас понимать, чтобы защищаться: диалектика словенских тезисов Юлии Навальной»
Авторы: Павел Суляндзига, Дмитрий Бережков
1.
“Цена величия – ответственность” – сказал британский премьер-министр Уинстон Черчилль во время посещения Гарвардского Университета в 1943 году. Эта фраза до сих пор остается в сокровищнице мировой политической мысли, определяя границы приемлемого для публичных фигур и, одновременно, создавая для них коллизию желаемого и возможного. Именно в такую коллизию попала на днях Юлия Навальная – вдова известного российского оппозиционного политика Алексея Навального – на политическом форуме в Словении.
После убийства своего мужа Юлия Навальная стала в глазах многих символом сопротивления путинскому режиму и превратилась в одного из самых громких спикеров “российской оппозиции”. Нужно отметить, что термин “российская оппозиция” на наш взгляд не является удачным. Он не несет в себе смысловой нагрузки в нынешних условиях и может обозначать скорее участников “политической эмиграции”, нежели реальной политической оппозиции. Следует, впрочем, признать, что “политическая эмиграция”, может в одночасье стать политической оппозицией или даже реальной властью (мы все помним историю “пломбиро́ванного вагона”) в отдельно взятой стране при возникновении соответствующих благоприятных условий.
На стратегическом форуме в городе Блед Юлия Навальная произнесла речь о том, что Европе необходимо перестать принимать в отношении России тактические решения и необходимо выработать долгосрочную стратегию. Безукоризненное с точки зрения политического фандрайзинга выступление стало причиной обширных дискуссий в сообществе “эмиграции этнической”. Так можно условно назвать политических активистов и правозащитников – представителей коренных народов и этнических меньшинств России, волею судьбы оказавшихся в вынужденной эмиграции.
При всем уважении к личности Алексея Навального, смелого и последовательного политического противника Путина, следует признать, что в памяти украинцев он остался знаменит своей фразой “Крым – не бутерброд”. И никакие последующие его действия и даже жертвы не смогли изменить это восприятие.
По итогам словенского форума, Юлия Навальная рискует остаться в памяти нерусских народов России – человеком, который угрожает (видимо после прихода к власти) найти тех, кто собирается “деколонизировать” Россию.
Мы еще вернемся к форме подачи выступления Навальной, но уже одно заключение термина “деколонизация” в кавычки в тексте политической декларации говорит о желании снизить его значимость, показать искусственность данного явления. В общем показать его несущественность.
Между тем деколонизация это понятие более широкое, нежели простое разделение больших стран на маленькие (если говорить в терминологии, предложенной Юлией Навальной), что наглядно показывает политическая практика последних десятилетий. В мире существует множество трактовок деколонизации: деколонизация законодательства, деколонизация культуры, искусства, деколонизация науки, кино и так далее.
Более того явление деколонизации становится доминирующим и в современной политике. Как иначе назвать путинскую войну против Украины кроме как “колониальной”? Как иначе назвать украинское сопротивление российской армии, как сопротивлением антиколониальным? Империя хочет вернуть себе “свое”, бывшая колония – сопротивляется.
Юлия Навальная же в своей речи осуждает деколонизацию, приравнивая ее к простому разделению большого на незначительное: “Надо, якобы, разделить нашу слишком большую страну на пару десятков маленьких и безопасных государств”.
Но если вспомнить классическое определение деколонизации, как процесса обретения политической независимости европейскими колониями после Второй мировой войны, то мы можем предположить, что для кого-то из жителей огромной Британской империи (прежде всего для белого населения метрополии) ее распад был трагедией, разделившей большую страну на десятки маленьких. Но для десятков народов по всему миру этот процесс стал возможностью обретения независимости, человеческого достоинства, обретения своего национального “Я”. И наверняка им было все равно, что думает о них британская пропаганда, т.к. их целью была возможность обретения свободы и независимости от империи.
Стоит отметить, что намеренное умаление/уничижение общественного явления и терминологии с ним связанной — это специальный подход, часто применяемый представителями господствующего класса (не хотелось бы здесь оперировать марксистскими терминами, но они наиболее точно подходят в данном контексте) для того, чтобы противодействовать этому явлению. Такой подход в истории применялся не раз – мы все помним знаменитую фразу Владимира Ленина про “интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации…”
Общественному деятелю, использующему такой подход, важно высветить свой “правильный” взгляд на какое-то явление и, одновременно, увести в тень или дискредитировать другие интерпретации. Следуя именно этой логике, Владимир Путин, рассуждая о крушении СССР говорил, что он считает это “крупнейшей геополитической катастрофой XX века”, не упоминая, что благодаря этой “катастрофе” миллионы жителей, например Балтийских государств, обрели возможность жить в свободных и экономически развитых демократиях.
Делая свое заявление про деколонизацию России, Юлия Навальная почти слово в слово (упуская специфический жаргон бывшего сотрудника КГБ) воспроизводит ненавистнические речи Владимира Путина, обращенные против Украины и Запада: “После развала СССР наши геополитические недоброжелатели, безусловно, поставили перед собой цель доразвалить то, что еще осталось от исторической России, то есть доразвалить ее ядро, собственно Россию, Российскую Федерацию, и подчинить все, что останется, своим геополитическим интересам. Уверенно говорю об этом как бывший директор ФСБ…”
В этом вопросе Юлия Навальная волей или неволей выступает с позиции типичного представителя господствующей корпорации (класса) и ретранслирует путинский месседж о разделении большинства, не упоминая о возможности обретения свободы меньшинствами.
Авторам данной статьи вполне понятен швал возмущения, который вызвало выступление Навальной в среде этнических активистов и представителей коренных народов России, утверждающих, что в вопросе самоопределения народов “путинисты” и “навальнисты” на одно лицо; что не важно, кто находится у власти в Кремле; что в любом случае, его хозяин автоматически становится представителем интересов империи.
Мы помним коммунистов, которые железным кулаком давили влечение народов СССР к самоопределению, при этом поддерживая его по всему миру, прежде всего на территориях западных империй. Потом пришли демократы во главе с Ельциным. Тех, кого не смогли удержать физически (союзные республики) – отпустили. Там, где были силы – вцепились мертвой хваткой (две чеченские войны). Следом пришли путинисты и начали разглагольствовать о “величайшей геополитической катастрофе”, а затем взялись за привычное – военные действия в Грузии, в Крыму, на Донбассе, полномасштабное вторжение в Украину.
А в случае прихода к власти Навальной? Как поступит она? Под демократическим соусом будет делать то же самое? Как поступит Юлия Навальная, стань она президентом “Прекрасной России Будущего” (ПРБ), например, с Чечней, где почти не осталось русского населения и которая, допустим, по демократическим же стандартам ПРБ захочет независимости? Будет ли Юлия Навальная вести переговоры? Даст возможность провести референдум? Или станет рассуждать о том, что нельзя “разделить нашу слишком большую страну на пару десятков маленьких и безопасных государств” и пошлет войска?
А если Кремль во главе с Навальной согласится с необходимостью предоставить независимость Чечне, и далее независимость попросит Тыва, в которой доля русских около 10 процентов? Будут ли различия в подходах? Если будут, то почему? А чем отличается Тыва от Саха (Якутии)? И так далее.
Не хочется пускаться в долгие рассуждения, но все же стоит упомянуть и пассаж о людях с “общим бэкграундом и культурным контекстом” в речи Юлии Навальной. На наш взгляд у жителей СССР он был не менее общим, чем у жителей нынешней России, у жителей Югославии был общим. Можно вспомнить другие примеры. Мы видим прямо сейчас как работает этот “бэкграунд” на примере реакции жителей России на оккупацию Украиной части Курской области. Кинулись они добровольцами защищать Курскую область, не отдавая “пяди земли русской”, или продолжают ходить в Москве по театрам и смотреть вечерние шоу? Вот каков этот общий бэкграунд. На поверхности он есть, а в реальности он не очень общий. Язык общий – так у Новой Зеландии с Великобританией тоже общий.
Авторам не имеет смысла пространно обсуждать этот пассаж еще и потому, что мы довольно внимательно следили за дискуссией, развернувшейся в Интернете по итогам выступления Юлии Навальной. Стоит привести лишь несколько комментариев, которые дают представление о том, насколько “бэкграунд” является общим:
– “Юлия, общий бэкграунд у нас, кавказцев, с вами таков, что вы являетесь оккупантами исторически. А общий культурный контекст у нас с вами отсутствует, мы просто научились вас понимать, чтобы защититься, но вы о нас не знаете абсолютно ничего.”
– “А почему тогда люди с разным бэкграундом и разным культурным контекстом должны жить в одной стране?! С украинцами у вас культурно больше общего, чем с чеченцами, и тем не менее украинцы жить с вами в одной стране не хотят, а чеченцы обязаны?”
И было бы интересно узнать, сколько Владимир Путин набрал бы добровольцев на войну с Украиной, если бы не платил безумные по меркам российской глубинки деньги, если бы не набирал в свою армию людей из тюрем? Сколько добровольцев пошли бы на войну во имя “общего бэкграунда”? И понимает ли Юлия, насколько быстро пресловутый “общий бэкграунд” может стать необщим, после очередного заседания в Беловежской пуще?
Для нас самым важным в подобных обсуждениях представляется ДИАЛОГ – возможность говорить и сильным, и слабым, и “великим” (вспоминая слова Черчилля), и сирым, и убогим.
Но диалог не может быть монологом. А высказывание Юлии Навальной на форуме в Словении иначе как монологом представителя белого господствующего большинства назвать нельзя. Мы хотели бы оговориться, что эта формулировка в российском контексте может выглядеть бестактной, но в международной практике и, тем более, в деколонизационном дискурсе такие определения не являются чем-то необычным.
Именно это обстоятельство является, на наш взгляд, ключевой причиной возмущения со стороны представителей этнических меньшинств и коренных народов (деколониальных активистов, если угодно) при обсуждении вопросов будущего представителями нынешней политической эмиграции – адептами “Прекрасной России Будущего”.
Их будущее, будущее деколониальных активистов, их родных, близких, их народов обсуждают без них и им говорят о том, как им предстоит жить — это ли не имперский подход? Точно так же Владимир Путин рассуждает о том, как предстоит жить Украине в составе “Прекрасной России Настоящего” – но она (Украина) почему-то не желает этого.
Для коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока (и мы уже не раз писали об этом), живущих традиционным образом жизни, важнее не размер страны, не схема управления, не человек, который находится у руля, а общий принцип приверженности государства идеям демократии, прав человека и прав народов на самоопределение. А этот принцип может быть успешно реализован как в общем государстве в виде Прекрасной России Будущего, так и в отдельных национальных государственных образованиях.
Для нас первичны демократия, свободы и права, а не форма государственного управления или фамилия конкретного лица, находящегося у власти. И в этом, мы надеемся, у нас нет противоречий как с представителями “Прекрасной России Будущего”, так и с представителями “Лиги свободных наций”, предлагающими демонтаж Российской Федерации и создание на ее основе независимых национальных государств.
Продолжая обсуждать тезис Юлии Навальной о деколонизации, мы вспоминаем интервью известного представителя российской “политической эмиграции” Геннадия Гудкова, в котором он также критикует данный термин, говоря о том, что его его включение в Резолюцию ПАСЕ играет на руку путинской пропаганде. В связи с этим мы считаем:
1. Путинской пропаганде все равно, что говорит Геннадий Гудков или этнические активисты. Пропаганда из дерьма может сделать конфетку и наоборот. Ей все равно какой материал поступает в топку в качестве топлива.
2. Влияние самого Геннадия Гудкова, так же, как и Юлии Навальной и в целом “российской оппозиции” на ситуацию внутри самой России, сегодня настолько минимально (следует признать, к сожалению), что, по сути, неотличимо от степени влияния этнических активистов, которые требуют самоопределения для своих народов (что тоже следует признать с сожалением). Эти посылы на сегодняшний момент почти не оказывают воздействия на внутреннюю ситуацию в России и при этом успешно используются российской пропагандой в “священной войне” против Запада.
Поэтому, на наш взгляд, эта дискуссия представляет собой в чистом виде соревнование идей – Геннадия Гудкова и Юлии Навальной о “Прекрасной России Будущего” с одной стороны и этнических активистов о “демонтаже империи” с другой. И доминирование позиции Гудкова и Навальной на Западе – лишь свидетельство того, что русских больше, а нерусских меньше. Что русский интеллектуальный, финансовый и административный потенциал превосходит потенциал “этнический”. Таково положение и в самой России, таково же оно и в эмиграции.
То есть эта дискуссия в целом является репликой деколонизационного дискурса. Если провести историческую параллель, то можно сказать, что сибирские народы в XVI–XVIII веках, покоряемые казаками, тоже имели свою точку зрения на происходящие события, однако она была раздавлена точкой зрения казаков, представлявших империю. И в первую очередь, потому что казаков было больше (буквоеды сразу бросятся опровергать этот тезис, однако мы имели в виду лишь то, что империя могла посылать бесконечные волны завоевателей, в то время как покоряемые народы, быстро истребляемые огнестрельным оружием и болезнями, были категорией конечной), казаки были более образованны и их оружие превосходило оружие туземцев. Так что в казусе Навальной с ее словенской речью мы видим лишь повторение истории.
2.
В этой статье мы хотели бы также высказаться и о форме презентации выступления Юлии Навальной, подготовленной ее командой. Мы видим, что основная дискуссия по итогам выступления разгорелась вокруг сущностного – является ли Россия империей и как ее нужно деколонизировать. Однако немногие обратили внимание на форму подачи материала, что нам представляется не менее важным.
Следует отметить, что ключевой тезис Навальной о деколонизации, вызвавший яростную ответную реакцию деколониальных активистов был представлен в слайде №7 публикации в русскоязычной версии Instagram. Пассаж о деколонизации визуализирован там приемом, который в российском понимании (если отсутствует контекст) может трактоваться как угрожающий: “Наконец, мы найдем и тех, кто рассказывает про необходимость срочно “деколонизировать” Россию. Надо, якобы, разделить нашу слишком большую страну на пару десятков маленьких и безопасных государств. Правда, объяснить, почему люди с общим бэкграундом и культурным контекстом должны быть искусственно разделены, “деколонизаторы” не могут. И как это вообще должно произойти — не сообщают”.
Возможно, что такой слайд с “угрозой” был сделан случайно? Возможно. Или может был сделан по глупости? Тоже возможно. Последовавшие объяснения о том, что этот слайд был вырван из контекста, не представляются нам разумными. Такую реакцию можно было предвидеть заранее, она на поверхности. Тем более, когда речь заходит о такой чувствительной материи как национальное самосознание.
Поэтому резонно предположить, что подобная визуализация тезиса о деколонизаторах была намеренной. Но зачем?
Прием подобной визуализации негатива показался нам странно знакомым, вызвал ощущение “Deja vu”. Вспомнилось другое произведение “Команды Навального” – знаменитый фильм “Предатели” о 90-х годах. Фильм о становлении демократии в России и приходе к власти диктатора Путина.
По итогам просмотра этого фильма в русскоязычном интернете началась большая дискуссия. Многим показалось (и видимо справедливо), что в фильме его создатель Мария Певчих – одна из идеологов современного движения “Во имя Навального” – помимо собственно рассказа о 90-х, обрушилась персонально на Михаила Ходорковского.
Многие задавали вопрос: “Зачем нужно сегодня развязывать войну против Ходорковского, когда важнее сплотиться вокруг идеи противодействия Путину?” С точки зрения политика, особенно с точки зрения политика, который думает о власти в будущей России, это действие – попытка “уничтожения” Ходорковского, который мог бы стать потенциальным союзником – выглядит неразумным (по крайней мере на этом этапе).
Авторы данной статьи еще раз просмотрели все три серии фильма. Не раз и не два Мария Певчих в своем фильме показывает фотографии Ходорковского в моментах, когда она говорит о “предателях”, о “продавших демократию” олигархах и так далее. В то время, как для соблюдения исторический справедливости, можно было бы ограничиться показом одного эпизода с Ходорковским, рассказывая о “залоговых аукционах” (учитывая прагматику союзничества, которое необходимо для того, чтобы противодействовать Путину). Но Мария Певчих раз за разом пригвождает Михаила Ходорковского к позорному столбу олигархии.
Со стратегической точки зрения фильм “Предатели” является ошибкой. Он превращает потенциальных союзников во врагов, ослабляет возможности противодействия режиму Путина. Он не объединяет, а разъединяет. И многочисленные комментаторы этого фильма, справедливо обрушились на Певчих, говоря о том, что она не углубилась в тему, не разобралась в фактах, и представила в фильме лишь одну сторону, превратив, по сути, фильм в продукт пропаганды.
Претензии критиков состояла в следующем – хотя фильм и хорош тем, что открыл дискуссию о 90-х, которые еще не отрефлексированы в российском сознании, но уж очень он не вовремя опубликован, внося разлад между потенциальными союзниками; так не делают разумные политики (как здесь вновь не вспомнить вышеупомянутого Черчилля, который для достижения победы пошел на “сделку с дьяволом”).
Однако мы считаем, что фильм “Предатели” вообще не имеет смысла оценивать с точки зрения политической стратегии. Фильм, на наш взгляд, не несет в себе политической нагрузки. Если же посмотреть на действия команды Певчих под другим углом, под углом политического фандрайзинга и возможности устранения одного из конкурентов, то тогда ее фильм становится осмысленным и разумным действием – команда Марии Певчих расчетливо бьет по нескольким целям: создает смотрибельный продукт, рассказывает молодому поколению свою версию 90-х и прихода к власти Владимира Путина, таким образом “борется с режимом” и попутно очерняет конкурента.
Возможно, некоторые зададутся вопросом – при чем тут поиск финансирования и какое отношение имеет к этому Ходорковский, который сам является достаточно богатым человеком? Однако политический фандрайзинг – это не только про деньги. Это еще и про возможность контактировать с теми, кто принимает решения. Возможность продавать свои идеи политикам – в нашем случае западным.
Кроме того, благодаря подсказке нашей коллеги Анны Гомбоевой, мы заметили разницу между русскоязычной и англоязычной версиями публикации Юлии Навальной в Instagram. В англоязычной версии Instagram этот пассаж о деколонизации отсутствует. Анна предположила, что команда Навальной, учитывая отношение Запада к проблемам деколонизации, “Black lives matter” и другим подобным темам, исключила этот абзац из своей англоязычной версии, чтобы не навлекать на себя гнев западных правозащитников.
В самом же выступлении, которое звучало на английском, не говорится, что команда Навальной собирается искать деколонизаторов (после прихода к власти): “Finally, there are those who advocate for the urgent “decolonization” of Russia, arguing to split our vast country into several smaller, safer states. However, these “decolonizers” can’t explain why people with shared backgrounds and culture should be artificially divided. Nor do they say how this process should even take place.”
Этот прием и форма подачи вызывает у нас много вопросов и создает ощущение двусмысленности и двойных стандартов. Получается – русскоязычной аудитории посылается один месседж (конфликтный), а западным партнерам другой.
Можно предположить, что слайд №7 в русскоязычном Instagram был сделан намеренно как раз для того, чтобы получить ответную бурю гневных эмоций. На наш взгляд, если говорить прямым текстом, это было намеренной провокацией.
Мы уже видим в сети эмоциональные высказывания отдельных этнических активистов, которые сравнивают русский народ с фашистами, призывают перестать «целовать русских в …» или призывают сравнять «Московию» с землей.
И эти эмоции вполне можно использовать в новых раундах пресловутого политического фандрайзинга, заявив западным политикам: «Посмотрите на этих деколониалистов – это же орда воинствующих шовинистов. Это сейчас они так злобствуют, а дай им власть – они же из своих республик всех русских выгонят (перережут)».
С точки зрения политика, который выстраивает стратегию для реального прихода к власти в многонациональной стране – публикация слайда №7 недальновидна и ошибочна. С точки зрения политического фандрайзинга – она идеальна. Очередное очернение конкурентов в борьбе за внимание Запада, к тому же оставшееся непонятным для западного читателя, который будет видеть перед собой только английский текст и не будет разбираться в деталях русскоязычного перевода.
3.
Однако следует признать – Юлия Навальная в своей речи задала ключевой вопрос (так сказать “research question”) – Как эта деколонизация вообще должна происходить?
Стоит отметить, что сам термин в последнее время был немало потрепан с разных сторон, и некоторые начинают его сторониться. Этому способствуют как словенская речь Юлии Навальной и другие подобные выступления политических эмигрантов, так, к сожалению, и выступления некоторых деколониальных активистов. И те, и другие часто низводят понимание деколонизации до простого “разделения большого на малое”.
Между тем деколонизация, как мы уже говорили ранее, понятие обширное. Например для коренных малочисленных народов российской Сибири и Арктики первостепенное значение имеет возможность вести традиционный образ жизни – свободно охотиться, рыбачить, пасти оленей на своих традиционных землях, возможность сохранять свои обычаи, культуру, языки, традиции своих предков.
Для нас понятие деколонизации, зеркальным отражением которого является понятие самоопределения народов, означает возможность для общин коренных народов самим принимать решения относительно вроде бы простых, но жизненно необходимых вопросов – где рыбачить, когда собирать и как охотиться. А если не самим (мы не ретрограды и понимаем, что коренные народы не одни живут в этом мире), то мы хотели бы, чтобы решения принимались с учетом мнения этих общин. Чтобы не возникал на месте девственного леса внезапно угольный карьер, где нечистоплотные дельцы добывают для себя очередные миллиарды.
В международном праве (в реальности единственной конструкции которая стоит на защите прав коренных/малочисленных народов) давно уже разработаны необходимые для этого инструменты – механизмы соуправления, инструментарий учета Свободного, Предварительного и Осознанного Согласия (СПОС) и другие. Видимо для того, чтобы подробно объяснить нашу позицию в этом вопросе потребуется другая статья (возможно не одна).
Однако мы понимаем, что другие представители общественности могут вкладывать в понятие деколонизации и самоопределения народов другой смысл, вплоть создания отдельных этнических государств. И это нормально. Это естественное стремление обрести самостоятельность в решении своей судьбы. Для коренных малочисленных народов российской Сибири и Арктики – такое решение скорее всего невозможно в силу малочисленности. Но для других, более многочисленных народов, стремление к такому решению не кажется нам чем-то противоестественным.
Другое дело, что на наш взгляд, некоторые представители этнической эмиграции все же лукавят, когда говорят о том, что не понимают почему многие на Западе так боятся создания независимых и демократических национальных государств на карте нынешней России. Думается, что никто из западных политиков не боится образования на территории нынешней России трех десятков независимых, процветающих и демократических Эстоний хоть завтра.
Боятся не этого. Боятся насилия, наученные горьким опытом и Югославии, и Ближнего Востока, и других регионов. Боятся еще большего кровопролития (учитывая наличие ядерного оружия), нежели то, которое происходит сегодня.
На наш взгляд эта тревога как минимум не может выглядеть неразумной, чем и пользуются в целях политического фандрайзинга некоторые представители российской политической эмиграции.
Тем не менее, мы (как это не парадоксально) считаем, что один факт упоминания деколонизации в выступлении такого известного общественного деятеля как Юлия Навальная, уже можно считать знаком позитивным. Для нас это означает, что сообщество тех, кто считает, что их родина и национальные интересы находятся на территории нынешней России, начинает задавать правильные вопросы.
У авторов данной статьи нет на них готового ответа. На наш взгляд деколонизация и самоопределение – это не финальная точка, это процесс.
Однако искать ответ на этот вопрос все равно придется нам вместе, и неважно – думаете ли вы о Прекрасной России Будущего или желаете принести свободу своим народам.
Но мы можем сказать точно, что первым шагом в этом направлении должен стать диалог и взаимный отказ от насилия и оскорблений. Диалог, чтобы услышать друг друга. Как сказал один литературный персонаж: «Вам никогда не понять человека, если только вы не посмотрите на вещи с его точки зрения, не влезете в его шкуру и не побудете в ней».
И в качестве завершения – авторы уверены, что только победа украинского народа в этой антиколониальной войне сможет помочь народам России обрести свободу, в противном случае – это будет означать продолжение империи.
Павел Суляндзига, Дмитрий Бережков