«Утренний разворот» / Анна Уколова, пресс-секретарь Армии обороны Израиля
Я могу сказать, что возвращение вот этих 110 заложников – это абсолютно прямое действие оперативных действий, то есть военной операции. Потому что, учитывая тот факт, что Израиль нанес очень большой удар, ХАМАС понял, что они должны получить оперативную паузу для себя…
Поддержать канал «Живой гвоздь»
И. БАБЛОЯН: Владимир Роменский, Ирина Баблоян. «Живой гвоздь». «Утренний разворот» продолжается.
В. РОМЕНСКИЙ: К нам присоединяется Анна Уколова, майор запаса, пресс-секретарь Армии обороны Израиля. Анна, здравствуйте. И спасибо, что нашли время.
А. УКОЛОВА: Доброе утро. Спасибо, что интересуетесь нашей ситуацией.
В. РОМЕНСКИЙ: Мне кажется, весь мир сейчас следит за происходящим на Ближнем Востоке, за этой войной. Давайте, наверное, с того, что происходит сейчас в секторе Газа в городе Хан-Юнис. Я так понимаю, там сейчас разворачиваются основные действия наземной операции, которые проводит израильская армия.
А. УКОЛОВА: Израильская армия проводит операцию в секторе Газа с 7 октября, практически с того дня, когда ХАМАС нанес очень большой удар и произвел очень жесткую резню в израильских городах. И с того момента мы начали наносить удары по инфраструктуре ХАМАС. Вы, наверное, знаете, что была оперативная пауза на неделю, на 7 дней. Основная цель этой паузы была возвращение израильских заложников. И после того, как ХАМАС эту паузу нарушил, мы вернулись к оперативным действиям.
И на данный момент мы продолжаем наносить удары по сектору Газа. Опять же, удары идут именно по инфраструктуре ХАМАС, по террористической инфраструктуре – это пусковые установки, это командные пункты, это склады оружия. То есть обстрел израильских территорий продолжается до сих пор. То есть ХАМАС все еще продолжает наносить удары по израильским городам.
Опять же, спасибо нашему «Железному куполу», что мы все-таки можем пока защитить наших граждан и спокойно проводить операцию на территории сектора Газа. Но операция разворачивается с целью достичь… У армии есть две задачи. Первая задача – это разрушить ХАМАС как террористическую инфраструктуру. И вторая задача – вернуть всех заложников. Я напомню, что на сегодняшний день на территории сектора Газа все еще 137 заложников. Среди них есть дети, женщины и пожилые люди, которым больше 75 лет. И они находятся на территории сектора Газа в жутких условиях уже около 60 дней, то есть практически два месяца. С 7 декабря будет уже два месяца с того ужасного дня.
И. БАБЛОЯН: Анна, была информация чуть ли не на днях, что всех женщин и детей как раз-таки уже вернули. То есть это не так?
А. УКОЛОВА: На территории сектора Газа есть еще 17 женщин и детей, которых должны были вернуть в рамках вот этой оперативной паузы, которая была 7 дней. Но не всех женщин вернули.
И. БАБЛОЯН: Вы знаете, сегодня утром, ну, утром по нашему времени, понятно, что это, видимо, вчера вечером, The Wall Street Journal газета написала, что Израиль подготовил насосы, которые способны затопить систему подземных туннелей, которые, собственно, используют боевики ХАМАС. А есть какая-то информация, заложники не могут там случайно находиться в этих туннелях, соответственно?
А. УКОЛОВА: Во-первых, очень важно сказать, что любое действие, которое армия производит на территории сектора Газа, мы, конечно же, берем во внимание те разведданные, которые у нас есть по поводу наших заложников. То есть, естественно, мы не проводим никакие действия в туннелях, если мы понимаем, что это может нанести какой-то вред нашим людям, если они там прячутся. Те туннели, которые уничтожаются, ликвидируются, они сначала проверяются инженерными войсками, и только после этого производится ликвидация этого туннеля.
Я могу вам сказать, что с начала военных действий, с начала наземной фазы, когда наши войска вошли на территорию сектора Газа, мы обнаружили более 800 шахт туннелей, более 800 входов в туннели. Это мы говорим практически про северную часть сектора Газа. То есть сеть туннелей, она огромная. Да, часть туннелей мы ликвидируем, уничтожаем. Но все туннели проверяются тщательно перед тем, как что-то с ними делать. Единственное, что если из какой-то шахты туннеля выходят террористы и ведут обстрел по солдатам, то по ним тоже наносится точечный удар.
Но при этом опять же любые оперативные действия армии на территории сектора Газа учитывают моменты заложников, потому что мы, конечно же, заинтересованы в том, чтобы вернуть всех заложников живыми. Это наша семья фактически. То есть весь Израиль уже давным-давно сроднился с теми людьми, которые в секторе Газа. Мне кажется, нет ни одного человека в Израиле, который не переживает за их судьбу.
И это в том числе касается и армии. Начальник Генштаба, естественно, принимает во внимание все, что происходит. И есть специальное разведподразделение, которое было создано в начале войны для того, чтобы собирать данные только по заложникам, для того чтобы понимать, где они находятся, что с ними происходит и кто они.
То есть ХАМАС ни в один из моментов не предоставил список тех людей, которых они забрали в плен. Поэтому все списки, которые у нас есть, они были собраны нашей разведкой. Есть очень многие люди, которые числились сначала пропавшими без вести. В итоге разведка доказала, что они в плену. То есть там очень-очень непростая система.
И, конечно, это очень усложняет сам процесс ведения боевых действий. Но жизнь заложников, конечно же, очень важна, и мы принимаем это во внимание, когда строим оперативный план.
В. РОМЕНСКИЙ: Анна, скажите, а сколько заложников удалось вернуть во время этой оперативной паузы, во время прекращения огня?
А. УКОЛОВА: В Израиль вернулось 110 заложников.
В. РОМЕНСКИЙ: А сколько удалось вернуть, простите, пожалуйста, благодаря действиям именно израильской армии, ЦАХАЛа, то есть которых вы…
И. БАБЛОЯН: Да, не с помощью обмена.
А. УКОЛОВА: Вы имеете в виду, сколько человек вернулось не во время этой оперативной паузы?
В. РОМЕНСКИЙ: Нет, я имею в виду, сколько вот за время той наземной операции, которую проводит Израиль, бойцам ЦАХАЛа удалось найти этих заложников и их освободить?
А. УКОЛОВА: Была девушка Ори, которую освободили прямо в начале наземной паузы. Нужно понимать, что ХАМАС, конечно же, их переводит и постоянно меняет местоположение. И освобождение заложника – это очень сложная оперативная операция.
Я могу сказать, что возвращение вот этих 110 заложников – это абсолютно прямое действие оперативных действий, то есть военной операции. Потому что, учитывая тот факт, что Израиль нанес очень большой удар, ХАМАС понял, что они должны получить оперативную паузу для себя. И, конечно же, это очень сильно повлияло на готовность ХАМАСа идти на сделку. Поэтому нельзя говорить, что это было сделано посредством армии, не армии. Мы видим абсолютно прямую связь между тем ударом, который нанесли по ХАМАСу, и тем, что они пошли на сделку.
В. РОМЕНСКИЙ: Я просто вижу прямую связь в том, что когда есть возможность не стрелять – возвращаются люди, десятки из них, когда происходят боевые действия – заложники назад к своим семьям не возвращаются.
А. УКОЛОВА: Это очень сложный вопрос, очень философский. Но я могу вам сказать, что в Израиле на разных уровнях проводятся действия, чтобы освободить заложников – они и оперативные, и политические. Ведутся переговоры.
Я вам напомню, что оперативную паузу, то есть когда мы были готовы ее продлить и мы готовы были еще на несколько дней оперативной паузы, чтобы вернуть заложников, ХАМАС сами ее нарушили. То есть они нарушили ее и на уровне переговоров, и на уровне тактическом. То есть они были первые, кто начали обстрелы израильской территории в прошлую пятницу, еще до того, как закончился режим прекращения огня.
И я напомню, что несколько раз вот за время этой недели они нарушали оперативную паузу, они наносили удары, приводили в действие взрывные устройства непосредственно возле израильских солдат, хотя это было оговорено в сделке, то есть они не должны были этого делать. То есть режим прекращения огня, он с двух сторон. Но ХАМАС неоднократно нарушил эту сделку, хотя мы выдерживали максимально до конца. И опять же, учитывая то, что мы хотели вернуть наших заложников. Но ХАМАС нарушил эту сделку.
Поэтому да, я с вами согласна, что, может быть, в какой-то мере прекращение огня дает возможность освободить заложников. Но в то же время я могу сказать, что тот факт, опять же, я уже это говорила, еще раз повторю, но тот факт, что Израиль нанес, израильская армия нанесла очень большой удар по инфраструктуре ХАМАСа – это то, что привело к тому, что они в принципе согласились пойти на переговоры. То есть есть абсолютно прямая связь в этом смысле тоже.
И. БАБЛОЯН: Анна, а есть ли у вас какие-то подтвержденные данные, что заложники находятся в живых?
А. УКОЛОВА: Мы стараемся сильно не обнародовать эти данные, в основном из этических соображений, потому что это связано с семьями, которые их ждут. Первые, кто узнает информацию, которая имеется у нашей разведки, – это семьи. И после этого мы даем эту информацию в открытом доступе.
И. БАБЛОЯН: Вы рассказывали, что есть у вас даже специальная служба, которая приходит домой. Большой материал «Новая газета» делала, мы рассказывали об этом.
А. УКОЛОВА: Да-да, у нас есть. Сначала, вот в тот момент, когда мы поняли, что ХАМАС забрал очень много людей в заложники, израильская армия создала две службы. Первая служба – это как раз разведка. То есть отдельная часть израильской разведки армейской, которая занимается исключительно сбором данных и проверкой разведданных, которые связаны с заложниками. И вторая служба – которая сопровождает семьи. В принципе, в Израиле есть такая служба, она занимается общением с семьями погибших солдат. И на базе вот этого подразделения было создано новое подразделение. Это офицеры израильские, которые поддерживают связь с семьями похищенных.
И в данной ситуации армия работает не только с семьями похищенных военнослужащих, но и с семьями гражданских. То есть вне зависимости от того, является ли похищенный ХАМАСом заложник гражданским или военнослужащим, армия сопровождает семьи, армия ведет с ними определенный контакт постоянный. И армия передает семьям все те данные, которые у нас есть, по заложникам. То есть вся информация, которая у нас есть, она первым делом идет к семье, и только после этого мы ее выпускаем в общем доступе.
И. БАБЛОЯН: Анна, а есть информация, о каком количестве боевиков вообще идет речь? Сколько уничтожено боевиков, а сколько еще находится на территории сектора Газа?
А. УКОЛОВА: Ну, знаете, вопрос: кто такой боевик на территории сектора Газа? Я могу сказать, что уже тысячи боевиков были ликвидированы за время военной операции. Довольно-таки непростой момент с точки зрения подсчетов, точных цифр, потому что боевики ХАМАСа не всегда выходят в бой с израильскими солдатами в их военной форме. Мы не раз видели человека, который в джинсах и футболке с РПГ идет наносить удары, идет вести обстрелы или, я не знаю, в абсолютно гражданской одежде идет приводить в действие пусковые установки. Поэтому говорить и оперировать какими-то определенными цифрами очень сложно.
Но в любом случае мы наносим не только удары по группам боевиков, мы также ликвидируем командный состав, что, в принципе, намного…ну, намного или не намного, но это тоже очень важный момент, потому что ликвидация именно командного состава, она разрушает возможность организованного противостояния.
Но опять же, наша цель – полное разрушение ХАМАСа, потому что они на протяжении 15 лет ведут террористическую деятельность против Израиля: делают теракты, обстреливают израильские города, абсолютно не разбираясь, куда летят ракеты. И нам нужно вернуть покой и безопасность в Израиль, вернуть людям возможность прийти в свои дома. До сих пор есть очень много людей, которые эвакуированы с южных городов, с тех поселений, в которых был этот теракт. И они все еще не могут вернуться домой, потому что ракетные обстрелы производятся до сих пор. Даже буквально пару часов назад были ракетные обстрелы израильских городов.
И. БАБЛОЯН: Когда вы говорите о полном уничтожении ХАМАС, что вы вкладываете в это выражение?
А. УКОЛОВА: Имеется в виду, что ХАМАС не сможет больше существовать как военное и политическое руководство и не сможет больше наносить удары по Израилю. Опять же, мы абсолютно четко понимаем, что, наверное, уничтожить до последнего боевика – это, может быть, не самая адекватная задача, которую мы себе составим. Но в любом случае мы хотим и мы делаем все для того, чтобы ХАМАС перестал существовать и наносить террористические удары по Израилю.
И. БАБЛОЯН: Была информация буквально на днях, что собираются искать руководителей ХАМАС по всему миру, чтобы их ликвидировать. Насколько это достоверная информация?
А. УКОЛОВА: Руководство ХАМАСа является в том числе. Они управляют всей задачей. Здесь немножко задачи разделяются на разные организации в Израиле. То есть мы работаем по политическим задачам. Как наше правительство ставит их, так мы их и выполняем.
Опять же, армия на данный момент сконцентрирована в самом секторе Газа. И одна из наших целей – это Синуар, который является лидером ХАМАСа в секторе Газа, который, в принципе, выпускал боевиков 7 октября наносить удар. Синуар сам сидел в израильской тюрьме, у него было 5 пожизненных заключений за убийства израильских граждан. То есть это террорист, который очень хорошо знаком Израилю. В принципе, он до сих пор говорит об основной цели ХАМАСа, а цель ХАМАСа – убивать евреев и уничтожить Израиль.
Поэтому мы сделаем все что понадобится, для того чтобы обезопасить израильских граждан, чтобы то, что произошло 7 октября, больше не повторилось.
В. РОМЕНСКИЙ: Это понятно. Вопрос был в другом. Вы действительно будете уничтожать лидеров ХАМАС за пределами территории Израиля и Газы?
А. УКОЛОВА: Я бы оставила этот вопрос нашим политикам, потому что это немножко выходит за рамки юрисдикции израильской армии.
В. РОМЕНСКИЙ: Мне кажется, просто это выходит за рамки международного права.
А. УКОЛОВА: Еще раз. Я, простите, не услышала ваш вопрос.
В. РОМЕНСКИЙ: Мне кажется, это выходит за рамки международного права.
А. УКОЛОВА: Я могу вам сказать, что мы действуем в рамках международного закона. Опять же, израильская армия работает внутри Израиля, на территории сектора Газа на данный момент. Поэтому я говорю, что этот вопрос лучше оставить политическому управлению Израиля. Но я могу вам также сказать, что и политическое управление Израиля, и армия, все заинтересованы в том, чтобы ХАМАС перестал существовать как террористическая организация. Какие будут приняты решения вне сектора Газа – это не совсем в моей компетенции комментировать.
В. РОМЕНСКИЙ: Анна, еще один вопрос позвольте. Вы уже упомянули, что сейчас одна из задач – найти лидера ХАМАС, который, возможно, прячется в городе Хан-Юнис. Он чуть ли не уроженец этого населенного пункта. Вы также отмечали, что до этого он находился в израильской тюрьме.
Теперь же получается, что когда Израиль добивается освобождения заложников, он вынужден отпускать тех самых политических заключенных, в смысле палестинских заключенных, которые ранее совершили преступление на территории Израиля и за это оказались в тюрьмах. Точно так же, как и вот этот вот лидер ХАМАС, которого сейчас бойцы ЦАХАЛ и ищут. Какой контроль за теми, кого сейчас отпускают в обмен на израильтян, которые в плену у хамасовцев?
А. УКОЛОВА: Это тоже очень сложный момент, конечно, потому что мы в обмен на маленьких детей выпускаем, как вы сами заметили, именно осужденных людей – это заключенные, которые прошли суд и оказались в израильской тюрьме за то, что они либо планировали теракт, либо наносили какие-то удары по израильтянам. И опять же, есть определенные действия, которые проводятся и на территории Иудеи и Самарии, Палестинской автономии. На территории сектора Газа, понятно, сейчас идет уже немножко другой контроль за тем, что происходит.
Понятно, что мы не можем контролировать абсолютно всех. Но мы пошли на этот шаг для того, чтобы освободить заложников. Потому что дети, которые пробыли 50 дней в плену у ХАМАСа на территории сектора Газа, – это было намного важнее.
Могу сказать, что параллельно с действиями, которые проводятся на территории сектора Газа, израильская армия с израильской полицией проводят также аресты тех, кто подозревается в террористической деятельности на территории Иудеи и Самарии. Многие из них, мы знаем, связаны с ХАМАСом. Опять же, эти аресты производились еще до войны, и они производятся на данный момент. Более тысячи арестованных, они имеют отношение к ХАМАСу. То есть, в принципе, эти действия сделаны для того, чтобы предотвратить возможные теракты.
Вы, наверное, знаете, что на прошлой неделе уже был один теракт, в котором погибли люди, и еще было две попытки теракта в тот же день, которые смогли остановить и ликвидировать террористов. Но три теракта практически, которые были произведены именно на территории Иерусалима. То есть это не сектор Газа, это уже террористы, которые с другой части Израиля – Иудея и Самария и Восточный Иерусалим.
Поэтому да, естественно, мы стараемся вовремя. В принципе, Израиль уже научился замечать, узнавать, собирать информацию. И мы стараемся остановить максимально заранее все возможности производить теракты. Но теракты на территории Израиля происходят постоянно. То есть это какая-то действительность, в которой мы живем уже очень много лет, к сожалению, притом что все силы безопасности очень четко следят за происходящим. Я думаю, что если бы они этого не делали, ситуация в Израиле была бы абсолютно другая.
И. БАБЛОЯН: Анна, вы майор запаса и пресс-секретарь Армии обороны Израиля. Я не могу вас не спросить, прошло уже почти два месяца, как 7 октября вообще могло произойти?
А. УКОЛОВА: Смотрите, это вопрос, который задаете не только вы, это вопрос, который задает себе и армейское руководство. Да, были какие-то определенные первичные расследования произведены, но из-за того, что армия вошла в полномасштабную войну прямо с первого дня, то есть в первые несколько дней нам нужно было остановить террористов, которые были еще в Израиле, и после этого развернулась очень большая военная операция, полномасштабное расследование мы еще не проводили.
Да, мы понимаем, что здесь был ряд недочетов, которые произошли 7 октября. И в тот момент, когда оперативные действия это позволят, армия проведет полномасштабное серьезное расследование. То есть мы не хотим сейчас говорить какими-то словами в воздух. Армия действует только по фактам и доказательствам. Поэтому в тот момент, как мы сможем провести полномасштабное расследование, то, естественно, армия это сделает, и данные будут обнародованы. В Израиле это открыто. Израильская армия – народная армия. И, естественно, все, что будет выявлено в этом расследовании, будет известно.
Я могу сказать, что мы понимаем всю ответственность происходящего. Я могу сказать, что ХАМАС к этому готовился очень долго. И нельзя говорить о том, что ХАМАС – это группа энтузиастов. Это очень большая, очень серьезная военная группа, которая существует с конца 80-х. И на протяжении 15 лет политического управления в секторе Газа их основная цель была уничтожить Израиль. То есть они делали все, для того чтобы подготовить боевиков, для того чтобы построить инфраструктуру именно с определенной целью – нанести удар по Израилю. То есть это очень сильная группировка.
Но опять же, мы смогли очень быстро локализовать этот удар. Я могу только задуматься о том, что могло бы быть, если бы израильские подразделения армии, полиции и пограничных войск, если бы они все не приехали максимально быстро на территорию теракта, то жертв могло быть намного больше.
Не забудем еще о том, что во время теракта тысячи ракет полетели в сторону Израиля абсолютно во все города. То есть теракт был очень большого масштаба. Я могу предположить только, что он мог быть намного масштабнее, если бы армия вовремя не остановила, армия и полиция, то есть абсолютная координация всех служб безопасности, если бы мы это не остановили в течение двух дней. И опять же, все эти удары, которые мы наносим сейчас, они именно с целью того, чтобы такого больше никогда не произошло.
В. РОМЕНСКИЙ: Вы говорите о том, что это удалось купировать за два дня. Но мне кажется, главная задача была просто этого не допустить, и эта задача оказалась полностью проваленной.
А. УКОЛОВА: Смотрите, к сожалению, теракты происходят не только в Израиле. То есть террористы, если они что-то планируют, то, наверное, они смогут это сделать. И был ряд недочетов…
В. РОМЕНСКИЙ: Но одно дело – когда несколько человек захватывают, допустим, самолет и направляют его на какую-нибудь башню, а другое дело – когда у тебя готовится вторжение, в котором участвуют не сотни, а тысячи.
А. УКОЛОВА: Смотрите, опять же, я не говорю о том, что здесь нет виновных. И начальник Генштаба взял на себя полную ответственность за то, что произошло. То есть я не могу просто сейчас фигурировать точными данными о том, что здесь вот было неправильно, а здесь вот было правильно, потому что опять же с точки зрения ответственности мы должны предоставить обществу полноценный и абсолютно точно проверенный отчет по тому, что произошло. Но из-за того, что армия сейчас находится в ситуации полномасштабной войны, не только на территории сектора Газа, а у нас есть еще очень много угроз, которые на других границах, то вот этот полномасштабный отчет и проверку мы еще не сделали.
Поэтому я не хочу бросаться словами в воздух, я хочу дать возможность армии воевать, выполнить те задачи, которые у нас стоят на территории сектора Газа, дать отпор на северной границе, где, вы тоже, наверное, знаете, «Хезболла» наносит также очень много ударов по Израилю, которые мы отражаем. И когда оперативная ситуация позволит, армия сделает проверку.
Опять же, были, естественно, проведены какие-то расследования первичные. Но полномасштабная проверка будет произведена тогда, когда оперативная ситуация это позволит. Но она будет произведена обязательно, потому что опять же мы понимаем, насколько сильный это был удар. И армия берет на себя полную ответственность за это.
В. РОМЕНСКИЙ: BBC отмечает со ссылкой на свои источники, на тех палестинцев, с которыми удается связаться в секторе Газа, вслед за ними и ООН вторит, что уже некуда бежать мирным жителям, безопасных мест в секторе Газа не осталось, юг зачищен, людям сказали уйти на север, но теперь уже боевые действия идут в городе Хан-Юнис, в южной части сектора.
А. УКОЛОВА: Да, вы правы. Опять же, ситуация на территории сектора Газа очень непростая. Но я могу вам сказать, что израильская армия для граждан сектора Газа делает намного больше, чем для них делает ХАМАС, который является политическим управлением. К сожалению, ХАМАС использует всю территорию сектора Газа для террористических действий. И даже сегодня запуски ракет по Израилю ведутся с территории южного сектора Газы.
И опять же, если мы хотим уничтожить терроризм, то, к сожалению, мы должны действовать на территории всего сектора Газа. Но при этом мы создали огромнейшее количество вариантов. И мы, в принципе, делаем очень много для того, чтобы гражданское население страдала минимально. Но опять же, ХАМАС создал свою инфраструктуру, которая абсолютно четко ставит под угрозу жителей сектора Газа.
В. РОМЕНСКИЙ: Опять же отмечаю, когда ссылаюсь на журналистов BBC, они говорят, что вы в социальных сетях, через интернет предупреждаете людей, показываете им, в какие районы стоит сейчас эвакуироваться, какие районы могут оказаться под бомбежкой. Но дело в том, что, например, интернета в секторе Газа больше уже нет, я так понимаю, связь там не работает.
А. УКОЛОВА: Вы знаете, это очень интересный момент, потому что да, я тоже слышала очень много моментов о том, что нет интернета и что связь не работает. Но при этом мы все видели ролики освобождения заложников, когда жители сектора Газа с телефонами снимали то, что там происходит. И каким-то образом тот же самый ХАМАС выпускал эти ролики в мир. То есть вы лучше меня знаете, как это все работает. Но мне кажется, что для того, чтобы такие ролики выходили в общем доступе, для этого все-таки нужен какой-то интернет и нужно какое-то электричество.
В. РОМЕНСКИЙ: Но, наверное, какое-то электричество у ХАМАС, который является структурой и который может наносить серьезные удары по Израилю, есть, а у мирных жителей, я допускаю, что нет.
А. УКОЛОВА: Опять же, нельзя прям вот четко. Это не то, что есть какое-то четкое распределение. Это не то, что есть город, который ХАМАС использует исключительно как военную структуру, а весь остальной сектор Газа – это мирные жители. ХАМАС и мирные жители живут абсолютно в переплете друг с другом. То есть если там есть интернет и если там есть электричество, то оно может быть у всех, и здесь просто решение ХАМАСа, что с этим электричеством делать.
То же самое, что ХАМАС вместо того, чтобы использовать на протяжении всех этих лет стройматериалы для того, чтобы пустить их на благо жителей сектора Газа, они пустили их на постройку туннелей. То есть здесь очень много решений, которые принимает ХАМАС в пользу терроризма, а не в пользу жителей сектора Газа, к огромнейшему сожалению.
Опять же, мы сделали со своей стороны все что могли, для того чтобы жители, мирное население сектора Газа пострадало минимально. Но даже когда ХАМАС стреляет ракетами по Израилю, 12% из тех тысяч ракет, которые были запущены в Израиль, они упали на территорию сектора Газа. Сколько людей погибло от этих ракет, я не знаю, потому что нам, конечно же, никогда не предоставят точные данные.
В. РОМЕНСКИЙ: Сколько будет длиться сама наземная операция? Как это видят в Армии обороны Израиля?
А. УКОЛОВА: Я могу вам сказать, что из-за того, что эта история зависит не только от нас, то мы будем действовать столько, сколько понадобится, для того чтобы достичь всех целей. На территории сектора Газа все еще 137 заложников израильских. И понятно, что пока они все не будут на свободе, нам придется действовать. И пока ХАМАС может себе позволить запускать по Израилю ракеты и обстреливать наших солдат, нам нужно будет действовать. Опять же, у нас сейчас цель сделать это не быстро, а сделать это качественно.
И опять же, нужно учитывать, что оперативное продвижение израильских сил в том числе зависит от всех тех усилий, которые мы предпринимаем для мирного населения сектора Газа. То есть понятно, что в тот момент, когда мы сообщаем жителям сектора Газа, из каких районов нужно уходить, то мы, конечно же, понимаем, что мы этим же наносим абсолютно удары и по нашей возможности проводить там оперативные действия, потому что вместе с мирным населением уходят боевики, что, в принципе, конечно же, наносит очень большой урон по нашим возможностям и по эффекту сюрприза.
Но опять же, мы это делаем, понимая, что наша война – она не с жителями сектора Газа, не с мирным населением, а с ХАМАСом. И мы будем проводить эту операцию до того момента, когда наши цели не будут достигнуты.
В. РОМЕНСКИЙ: Это понятно. Но вот какую часть сектора Газа вы уже зачистили от боевиков ХАМАС? Можете вы хотя бы такую информацию сказать, раз про сроки ничего не говорите?
А. УКОЛОВА: В принципе, северная часть сектора Газа, то есть районы Шати и Джабалия, они в основном под контролем израильских частей. Но опять же, даже в этих районах все еще бывают места, где, не знаю, входы в туннели, которые мы не смогли обнаружить, потому что они были очень хорошо замаскированы. Все еще могут боевики выходить из этих туннелей и наносить удары.
Но, в принципе, северная часть сектора Газа на данный момент, можно сказать, уже под контролем. Хотя все еще проводятся оперативные действия, потому что практически в каждом доме мы находим какую-то инфраструктуру. И солдаты просто проходят, делают рейды во все здания, которые находятся на территории сектора. Вы знаете, что это очень густонаселенная местность, там очень много зданий. Но из-за того, что в этих зданиях есть входы в туннели… То есть если есть вход в туннель, это значит, что из этих туннелей могут боевики появиться в определенный момент. Это происходит.
То есть даже те районы, о которых мы говорим, что, в принципе, они под нашим контролем, все равно солдаты не расслабляются, потому что там также могут появляться боевики из вот таких же вот туннелей, которые мы еще не обнаружили. То есть работа еще идет в том числе и на северной части, хотя северная часть практически под нашим контролем.
И. БАБЛОЯН: Спасибо большое, Анна, что нашли время выйти к нам в эфир с таким подробным объяснением. Спасибо. Я напомню, это была Анна Уколова, майор запаса, пресс-секретарь Армии обороны Израиля.
В. РОМЕНСКИЙ: Спасибо.
А. УКОЛОВА: Спасибо вам большое.
И. БАБЛОЯН: Спасибо.