«Текущий момент» с Виктором Шендеровичем
Мы страна традиционных ценностей. Наша традиционная ценность – это, в частности, инаугурация Путина…
Подписаться на «Ходорковский live»
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Вы смотрите «Текущий момент», новый выпуск. Здравствуйте. Меня зовут Елена Малаховская. На связи со мной писатель и публицист Виктор Шендерович. Виктор Анатольевич, добрый день.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Добрый день, Лена.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Прямо сейчас начнем «Текущий момент», начнем обозревать ушедшую неделю и все связанные с ней важные, как нам кажется, события. Только, пожалуйста, кому не жалко, поставьте нам лайк прямо сейчас, чтобы потом не отвлекаться. И, пожалуйста, также подпишитесь на «Ходорковский LIVE», если кто-то до сих пор этого не сделал. Сразу начинаем.
Тут прям тревожность по нарастающей. Как мне, по крайней мере, кажется. Сначала НАТО установило две красные линии для Путина. Если он их пересечет, то Альянс вмешается в войну на стороне Украины. По крайней мере, так пишет итальянская газета La Repubblica. Что же за красные линии? Первая – если на стороне России будет воевать третья страна (Беларусь, например). Вторая – если Путин устроит провокацию в Польше, Молдове или одной из стран Балтии.
Дальше приходит новость. США может вмешаться в войну в Украине, если та начнет проигрывать. Об этом заявил Хаким Джеффрис, это лидер демократов в Палате представителей США. «Мы не можем позволить Украине пасть», – сказал он. Так что Америке, возможно, придется вмешаться не только деньгами, но и напрямую – военнослужащими.
В понедельник Financial Times рассказала, что европейские спецслужбы предупредили свои правительства о том, что Россия готовит провокации: взрывы, поджоги, диверсии. А Путин чувствует себя воодушевленным, говорит источник издания, и готов, скажем так, порезвиться, как он это себе представляет.
И в то же время Россия заявила, что будет проводить ядерные учения недалеко от Украины, как пишут СМИ. Возможно, это первые со времен СССР, по крайней мере первые открыто заявленные. Что-то будет, Виктор Анатольевич, кажется.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, что-то будет точно. Еще никогда не было, чтобы никак не было. Вы понимаете, какая штука, Запад трагически упустил момент два с лишним года назад продемонстрировать свои военные возможности – нанести быстрое и очевидное для всех и главным образом для российского населения, для российской элиты военное поражение Путину. Он имел на это право по Будапештскому соглашению сразу после 24 февраля 2022 года.
И эта демонстрация силы могла бы прекратить путинскую власть в течение недели, я полагаю, потому что был военный шок в России, в России не было никакого единства в элите, эта несчастная изнасилованная элита, этот Совет безопасности, эти горы трупов, вместо взятия Киева и Харькова за три дня, горы трупов, очевидное поражение, очевидный провал.
Если бы на этом фоне НАТО в соответствии с Будапештскими соглашениями продемонстрировал бы свои возможности, полагаю, что Путина могло в течение недели не быть, его бы съела собственная элита, не простив ему этой авантюры, проигрыша этой авантюры, замечу, неудачу этой авантюры.
Но Запад этот момент упустил. Путин окреп, Путин собрал вокруг себя, не сразу, но тем не менее, в течение года и переварилась экономика, и переварилась психика российская, Россия полностью перестроена на военные рельсы (и экономика, и менталитет), оставшаяся в живых элита сплотилась поневоле вокруг Путина.
И Путин чувствует себя, как мы говорили об этом, гораздо увереннее, очевидно. Для этого не нужно никаких западных источников. Мы это наблюдаем. Это визуально очевидная вещь. И он резвится. Он понял, что шантаж работает. Он понял, что он победил.
Тактически он, безусловно, победил. Он уцелел, он у власти. Запад продолжает с ним иметь отношения и торговать. Экономика перестроена на военные рельсы. Бенефициары войны – миллионов пять россиян. И воюющие. Ну, по-разному. Кто-то получает боевые за то, что рискует своими кишками в окопах. Кто-то, как 15 человек новой элиты, вошел в список Форбс. Но тем не менее, бенефициаров войны довольно много. И Путин чувствует себя… Да, Навальный убит, остальные в тюрьмах или маргинализированы, выброшены вон. Он чувствует себя очень уверенно.
И, разумеется, что-то будет, вы говорите. Обязательно будет. Потому что если стратегия приносит успех, зачем же ее менять? И Путин будет дальше демонстрировать свою безбашенность, свою готовность на авантюры. Он в наступлении, в психологическом наступлении. Он в своей стране хозяин, а этим-то всем, немцам, французам и всем остальным, им избираться, им объясняться с избирателями со своими, им выигрывать выборы, им объяснять, что надо тратить деньги и рисковать жизнями своих граждан ради какой-то Украины.
Путин в инициативе сейчас. И то, что Запад в очередной раз провел красные линии – ну, слава богу. Но я не думаю, что Путин в это очень сильно поверит. Посмотрим. По крайней мере, два с лишним года Запад не демонстрирует, скажем так, полной адекватности. Путин продолжает выигрывать пока что. Повторяю, тактически выигрывает. Стратегически Россия проиграла в момент нападения на Украину, это понятно. И, конечно, Америка и Запад не позволят Украине проиграть. Вот уж победить Путину никто не позволит. Ведь взят курс на истощение России. Этот курс западными деньгами и украинской кровью будет продолжаться.
Красные линии очень вовремя. В том смысле, что мы говорили, и Сувалки вспоминали, и Гляйвиц вспоминали, и, Данцигский коридор, все аналогии предвоенные. Разумеется, Путин что-нибудь сейчас придумает. Ему нужна такая повестка.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Мне кажется, что вот эти разговоры, как бы это все равно смена риторики, согласитесь, и у НАТО, и у отдельных лиц, у французского, мы уже даже с вами это обсуждали, президента, у некоторых в Палате представителей, как сегодняшний, США, верхушке властной штатов.
Были некоторое время назад, казалось, такие разговоры, что Запад настолько либо занят вот этими вот своими политическими проблемами, либо настолько растерян перед Путиным, что даже если что-то случится, какая-то провокация от Путина в той же Молдове, в той же Литве, в которой, например, я тут нахожусь, и нам тут все тревожнее, думаю, как и в Польше не менее тревожно от всех этих информаций о провокации, а НАТО не отреагирует. Ну, то есть не отреагирует. Или не факт, что отреагирует.
И вот кажется, вот эта новая риторика, она должна убедить, что отреагирует. То есть должна предотвратить, должна Путина все-таки остановить. Мне кажется, что сейчас как-то они более внятно это ему объясняют.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Они ему внятно объясняли ведь и перед 24 февраля. Внятно. Послушайте, ничего не изменилось. Все возможности юридические, правовые для оказания любой помощи для вступления НАТО – все это было и в 2022 году. Вопрос ведь в реальной воле, не в том, что НАТО имеет право. Ну, имеет Запад право, разумеется. И? Дальше вопрос, кто чем готов платить.
Я уже цитировал Мао Цзэдуна, который когда-то говорил, по крайней мере такая дипломатическая байка, что в процессе переговоров с Западом где-то в начале 70-х Мао говорил: «Мы готовы пожертвовать, у нас готовы погибнуть, мы готовы отдать 600 миллионов жизней, у нас могут погибнуть 600 миллионов. Для Китая это посильно. То есть Китай останется. 600 миллионов погибнут, а Китай будет. Вы готовы, – спрашивал он Европу, –600 миллионов чтобы погибло? Мы готовы».
Это нормальный шантаж. Это разговор тоталитарного лидера с гнилым Западом: «Мы людей не считаем, у нас людей-то много». Ну, в России не столько, сколько у Китая, но сколько есть. Бабы еще нарожают, это уж точно. По крайней мере, в воображении Путина.
А Западу представляете себе, что такое – то есть вы представляете уже, но это не все представляют – что такое погибшие солдаты, что это такое, какой шок война для Запада, что граждане должны гибнуть? И деньги-то дают иногда без большой охоты, а то, что должны гибнуть военные… И вот дальше вопрос действительно понимания. Сознание человеческое вообще отстает от реальности, конечно. И одного человека, и нации, и человечества. Мы отстаем от реальности. Реальность уже новая, а мы все еще ментально в старой реальности.
Знаете, зоологи говорят, что лоси ходят к пересохшему водопою две недели. То есть водопой пересох, а лось придет, убедится, что воды нет, но за завтра он придет снова, потому что он сюда ходил. Две недели. Это у лося две недели сознание. Он должен понять, что воды нет в этом месте, что надо искать в другом месте. Две недели.
Вот мы такие лоси, человечество. Мы такие лоси. До нас довольно долго доходит. Потому что уже фактически, де-факто военное время, новое время, а все равно хочется спрятаться где-то в углу песочницы и сказать: «Ну ладно, сейчас мы проснемся, а все нормально, как-нибудь само рассосется, в России что-нибудь случится, Путин умрет, как-то оно само». Само не будет. Ну, посмотрим, что означает в пейзаже, в реальности.
Вы знаете что, я подумал, все-таки поскольку западная система устроена так, что там есть обратная связь, вот такое официальное предупреждение – они вынуждены отвечать за базар, у них избиратель. Если говорят, что НАТО вмешается, то им трудно будет уже не вмешаться в определенной ситуации. В этом смысле это очень позитивный, конечно, сигнал. Но посмотрим.
И посмотрим, до какой степени Путин уже отгребет, что называется, назад с избранной повестки. Я думаю, что он что-нибудь, по крайней мере, будет симулировать, чтобы перед пацанами выглядеть крутым. Он не может позволить себе, чтобы НАТО его запугало публично. Вот что-нибудь сделает такое, постарается остановиться, может, у границы. Посмотрим, посмотрим. Отвечая на ваш риторический вопрос, что-то будет точно.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Мы записываем эту программу в понедельник, а накануне этой записи была православная Пасха. Отмечали Воскресение Господне и в главном храме Минобороны. Да, дико это выглядит, но кто же им запретит-то? Этот ритуал транслировали по телеканалу «Звезда». Как пишет Телеграм-канал «Можем объяснить», из комментариев при этом удаляли все призыву к миру пасхальные, а ведущие трансляции призывали молиться о здравии участников нападения на Украину. Патриарх Кирилл в другом месте, но там тем не менее молился и призывал верующих молиться о защите «священных пределов России». Это цитата. А также о властях и о воинстве.
Совсем, конечно, это все неудивительно, но почему-то очень страшно и, может быть, даже тревожнее, чем от первой новости. На каком-то метафизическом уже уровне, Виктор Анатольевич.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да нет, ну послушайте, ничего нового, конечно. Ничего нового. Они припахали Христа для своих бандитских целей давно. По этому поводу еще Лев Толстой высказывался в японскую войну, про то, как они облачаются в эти одеяния, как они припахивают Христа для своих бандитских целей. Ничего тут, конечно, не произошло и произойти не могло.
По поводу священных рубежей Отечества. В этих разгоряченных головах по самой Константинополь священные рубежи, вы же понимаете. С кем граничит Советский Союз? Полвека назад был анекдот. С кем хочет, с тем и граничит. Сегодняшняя Россия тоже. Это все священные рубежи Отечества, вы же понимаете. Они у нас простираются в Праге, в Будапеште, в Берлине были священные рубежи, в Южной Осетии, в Украине. Это все священные рубежи Отечества у них. Поэтому тут тоже ничего нового нет. У нас и Афганистан был священные рубежи Отечества. Под Кандагаром были священные рубежи Отечества. Ничего нового. Бандиты, припахавшие все что угодно, включая Христа.
Вы знаете, из первомайской триады ведь убрали слово «мир». Это же вообще явка с повинной. За слово «мир» сегодня сажают. Требование мира сегодня антигосударственное требование. Требование мира сегодня оппозиционное требование. И, конечно, именем Христа призывать к продолжению убийств… Именем Христа, видимо, убиты 500 украинских детей. Это все именем Христа. Бедный Христос. Ну ладно, пускай христиане, пускай верующие что-нибудь скажут про это. Я все что мог уже сказал.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Ну вот это вот одна из коронных фраз, которая постоянно звучит в нашей программе – «ничего нового». Я понимаю. Но я стараюсь тем не менее, чтобы хотя бы в одной из рубрик нашей программы было что-нибудь новое. Вот я сейчас именно на это рассчитываю, Виктор Анатольевич. Казалось бы, знаете, ничего. Да много это обсуждается, что ничего нас не может уже шокировать, что ни расскажи о Путине. И вдруг так открываешь утром новостную ленту, а там написано: «Путин кормил Берлускони лично вырезанным сердцем убитой им косули». Что? Это рассказал бывший член Сената Италии Фабрицио Чичито.
Он, собственно, процитировал Берлускони журналисту итальянской газеты: «Путин предложил пойти на охоту. Когда мы шли по снегу, он увидел двух косуль. Застрелив обеих, он удовлетворенно посмотрел на меня и сказал: “Сегодня я предложу вам потрясающую еду”». Я не знаю, это истеричное. Тут, конечно, ничего смешного нет. «Держа в руке нож, он спустился вниз по склону, чтобы подойти к животным. Затем он извлек у одного из них сердце. Мужчина из его эскорта достал деревянный поднос, дал его мне и положил на него кусок кровоточащего мяса. Меня вырвало», – якобы сказал Берлускони. Он был шокирован. А вы, Виктор Анатольевич, шокированы?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Ну, меня от Путина вырвало за четверть века до Берлускони или там за сколько-то. Ну, четверть века назад меня вырвало. Поэтому сейчас уже организм покрепче, он уже готов при упоминании Путина, рефлексы уже некоторые подавлены. Ничего нового. Нет, это, конечно, новое. Но это надо, чтобы комментировал уже психиатр, конечно. А я не психиатр.
Я только замечу, что никакой охоты там не было. Это же убийство. Охота – это все-таки до какой-то степени соревнование. А тут этих несчастных косуль вывели под выстрел. Встретил… Как встретил? Это в загоне все происходит. Эти все охоты номенклатурные мы знаем, как происходят. Это не Хемингуэй. Не-не, это убийство вот такое. И это отвратительно все с начала до конца, включая Берлускони. А профессиональный психиатр, я думаю, мог бы подробнее рассказать обо всем этом с диагнозами.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Я, честно говоря, до сих пор не очень осознала, насколько это серьезно, насколько это 100%, насколько этому можно верить, как действительно или плохо стало Берлускони и все такое. У меня моя мысль пошла еще дальше. Я думаю, что а не мог ли Путин придумать эту историю, вбросить ее через старого знакомого чувака, чтобы сейчас вот как бы пугануть мир тем, насколько он безбашенный?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я не думаю. Он уже достаточно напугал мир. Общества защиты животных только ему не хватало. Нет, я не думаю, что это вброс. Ну, может быть, и вброс, но это совсем странно. Нет, я полагаю, что он достаточно напугал мир, чтобы эта история ничего не добавила к его портрету, политическому портрету. А психологический портрет, ну да, конечно, путинская психика, ее там темные извивы, темные аллеи эти, они станут, конечно, предметом изучения когда-нибудь. Я не сомневаюсь, что диссертации про это будут написаны.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: В общем, такая, видимо, сегодня уж тема дня. Опять я с этой стороны зайду. Мы привыкли удивляться или уже даже не удивляться в основном происходящим мерзостям в этом мире вообще и в России в частности. Но бывают поразительные вещи, в хорошем смысле слова поразительные. Человек поразительного мужества, я бы сказала, 61-летняя пенсионерка Наталья Филонова, которая сидит за нападение на полицейских на акции протеста. Мы здесь видим, как она нападает.
Так вот, некоторое время назад появилась информация, и мы даже, кажется, говорили об этом, что она в списке 50 женщин на помилование Путину оказалась. Филонова рассказала, что для этого ей надо было сознаться, так сказать, и покаяться. Она свою вину признавать отказывалась на суде, так и сейчас отказалась. То есть отказалась от путинского помилования и теперь сидит в ШИЗО. И ее даже неизвестно за что поставили на учет как склонную к экстремизму. И вот если что-то меня удивляет, то это, конечно, мужество тех людей, которых не удается сломать в тюрьме сейчас, например.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Это все к сведению любителей порассуждать с безопасных диванов о рабском русском народе, вот эта вот армия отважных людей, которые хлещут по щекам российский народ, российский этнос целиком. Вот, может быть, кто-то из них устыдится, узнав про эту историю. Поразительные примеры человеческого мужества мы наблюдаем. Да, время располюсованное, время черно-белое и мы в эти годы наблюдаем обострение и человеческой мерзости, и человеческой подлости, и человеческого героизма. Просто поразительные примеры человеческого героизма, человеческой принципиальности.
Говорил и повторю, ну простите за эту банальность, единица измерения нравственной оценки всегда только человек. Это не меряется этносами, народами, расами, религиями и по прочим перфорационным лентам это не рвется. Это всегда только один человек, вот этот человек. Если вы говорите о нравственной оценке, говорите только о человеке. Никакой другой нравственной оценки просто быть не может.
И эта замечательная пенсионерка – это, конечно, пример того, как можно себя вести. Я не говорю даже, что должен себя вести, потому что никого не вправе призывать к героизму и самопожертвованию. Но вот как можно себя вести. Мы знаем имена Навального, Кара-Мурзы, Олега Орлова, Горинова. Но вот есть не политики, есть вот такие люди, как Наталья Филонова. И да, ее имя становится в этот же ряд.
Я еще вспоминал Михаила Симонова, железнодорожного рабочего. Сейчас мне пишут заключенные, я узнаю новые и новые имена. Десятки только мне пишут, люди, чьих имен мы не знаем, которые сидят за отказ не просто поддержать войну, а за отказ молчать по поводу войны в Украине. Десятки россиян, сотни россиян, сидящих в тюрьмах. Они очень разные по возрасту, по социальному положению, по даже некоторым внутренним основам. Там есть люди религиозные, есть люди нерелигиозные, но люди, отказавшиеся молчать про войну в Украине. Все очень персонально.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Мы находимся накануне, а вы, уважаемые зрители, уже находитесь во вторнике, то есть прямо в день очередной инаугурации Путина, то есть опять. Будет в этот раз что-то новенькое? Вообще может ли быть что-то новенькое? Или традиционно все пройдет? Традиционно – это как? Я напомню, кто забыл, это пустая Москва, черный кортеж, золотые двери, полный зал Матвиенков и Володиных. Ну и всё. И опять положил на Конституцию. Так все и будет?
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да. Ну, разумеется. Мы страна традиционных ценностей. Наша традиционная ценность – это вот, в частности, инаугурация Путина. Выжженный город, опустевший. Я однажды на «Эхо Москвы» шел в день инаугурации. Меня сначала задержали (это, соответственно, 2012 год), потом, узнав лицо, выпустили, я пошел на «Эхо». И как раз вот на Новом Арбате я все наблюдал, эти марсианские хроники, совершенно пустой город. 28 автомобилей, бронетехники я насчитал, стремительно летящих. Я был без гранатомета, к сожалению. 28 этих бронированных машин. В какой-то из них сидел Путин. Поэтому даже если бы я был с гранатометом, пользы бы от этого не было.
Это победитель на выборах. Сквозь побежденный город гауляйтер не ездил с такой скоростью. Вы знаете, немецкий гауляйтер по Беларуси перемещался с большей уверенностью, чем Путин по Москве, в 2012 году по крайней мере. Это совершенно очевидно. То есть это просто страх. Это был воплощенный страх победителя выборов, всенародно избранного, любимого президента. Это был воплощенный страх перед своим народом. Я представляю, каков этот страх сегодня.
Да, безусловно, ничего нового не будет и быть не может здесь. Инаугурация – это в других краях. Послушайте, они захватили власть. Очередная процедура захвата власти. Очередное преступление, предусмотренное соответствующей статьей – от 12 до 20 лет строгого режима. Государственное преступление – захват и удержание власти. И те, кто сегодня будут сидеть на этой инаугурации, это все в основном подельники. Не забудьте посмотреть телевизор и запомнить в лицо этих подельников, чтобы они потом не растворились в пространстве как-нибудь. Запоминайте эти лица. Очень полезное занятие.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Ну и, собственно, новость, которую в соцсетях предсказали еще за несколько месяцев до того, как она случилась. Блогерка Настя Ивлеева съездила-таки в Донбасс, да еще и в свой день рождения. Вот что она рассказывает об этом.
__________________________________________________________________
А. Ивлеева: «Ты знаешь, я, когда готовилась к этой поездке, конечно, я себе придумывала какие-то картинки, пыталась предугадать свои впечатления. И по большей части думала, что мне будет страшно. Но страха было меньше всего. Я помню, что у меня было ощущение замирания сердца. Ты на протяжении всего времени, естественно, ты слышишь войну. Она не прекращается там. То есть, по факту, если ты находишься в Донецке, не нужно далеко отъезжать к линии соприкосновения, чтобы услышать звуки снарядов, оружия и так далее. Ну, впечатление точно на всю жизнь».
__________________________________________________________________
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Это, конечно, абсолютно какой-то третьесортный блогер. Большинство людей о нем не знали, пока ему не дала интервью Ивлеева зачем-то. То есть все так обставлено, что у меня уже полное ощущение, что ей буквально диктуют, что она должна сделать, куда и когда она должна пойти, что и в каких интонациях рассказать. Просто она вот, не знаю, полное впечатление заложника производит. Тем более, что я знаю, что ей предлагали помощь в покидании России относительно какими-то безопасными, проверенными способами при поддержке каких-то неглупых людей, и она отказалась.
И сейчас все гадают, чем это все закончится, чем сердце успокоится в прямом смысле слова. Из Ивлеевой явно делают какой-то показательный пример. Вот только чего хотят показать? Либо путь до прощения как бы, либо то, что, может быть, не простят никогда.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Послушайте, тут все нормально, ей не нужно никуда бежать. Она абсолютно в тренде. Тут ведь интересно что? Мы об этом говорили после этой, прости господи, «голой вечеринки». Раньше глянец был в фаворе. Глянец всегда выполнял при Путине очень важную политическую задачу – отвлечение от политики. Ты, главное, за Навального на улицу не выходи, а дальше хоть в перьях, как Киркоров, хоть голый, хоть серо-буро-малиновый в крапинку. Что угодно. Басков, Киркоров. На здоровье. Что угодно делай. Свободная страна. Только против Путина не надо, а так, свободная страна, делай что хочешь.
Времена поменялись, настали строгие, государственные, военные. Выяснилось, что можно вот так невовремя раздеться и угодить в опалу. Еще вчера было можно, а сегодня уже нельзя, глядишь. И пример Насти… Она сама по себе никого не интересует. Но у нее же десятки миллионов подписчиков, у этой девушки, не правда ли?
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Она все удалила, кстати. Все удалила. Из Инстаграма удалила все посты. В двух своих Инстаграмах, где у нее 25 миллионов подписчиков, если взять оба аккаунта вместе, все удалила, оставив только фрагмент вот из этого самого интервью в одном из аккаунтов.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Вот, вот, вот. Искупает вину перед Родиной. Но она никуда не делась. Подписчики, 25 миллионов подписчиков, сколько там у нее подписчиков, они же никуда не делись, они ее имя знают, они за ней будут следить. Вот теперь новые времена. Вот теперь так выглядит Ивлеева. Вот теперь так она разговаривает. Вот теперь она в таком жанре выступает. Времена изменились. И это изменение времен, изменение правил игры очень симптоматично. У нас Киркоров теперь в хаки. Перья выдернул, в хаки оделся. Уже все нормально, уже теперь так. Это изменившиеся времена, изменившиеся нормы.
И в этом смысле Ивлеева совершенно в мейнстриме, опять в мейнстриме. И когда была голая, была в мейнстриме раньше, и сейчас, когда одетая, тоже в мейнстриме, слова правильные говорит. Не надо ей никуда уезжать, ей очень хорошо будет.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: А вам не кажется, Виктор Анатольевич, что… Ну вот когда мы смотрим, мне кажется, очевидно, что она, я сейчас ужасное слово скажу, но просто самое понятное, неискренна, и это видно. И АП тоже это видно. И всем видно. И ее так и будут мурыжить и говорить: «Нет, Настя, еще давай. Плохо. Давай еще раз, давай еще раз». Она ведь уже Путина любила, на выборы ходила и даже послание его смотрела, и все это делала в Инстаграме, но не устроила, не дожала. Давай еще, Настя.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да, еще дубли будут. Она будет наращивать искренность по мере причинения боли. Знаете, стокгольмский синдром: чем больнее, тем искренней. Помните, чем заканчивается у Оруэлла? Он полюбил Старшего Брата. Вот пока она не полюбит, у нее будут новые дубли. Она должна полюбить. А от нее требуют искренности. Они дождутся искренности. Ей еще прищемят что-нибудь, и появится новая искренность. Ждите. Вот по этой девушке мы будем наблюдать нарастание искренности и размеров любви к Путину. Ждите, как говорится, ждите, сейчас будет.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Сто лет Булату Окуджаве на этой неделе, 9 мая. И почему-то в этом году, Виктор Анатольевич, на 9 мая хочется говорить исключительно про Окуджаву. И надо что-то к этой дате сказать, а я не знаю что. Но зато есть вы.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Слушайте, не кокетничайте. Более-менее несколько поколений советских, российских людей испытывают, я полагаю, такую же благодарность, как я. Понимаю, какое это было счастье и везение, когда мое детство попало на эти магнитофонные пленки, на «До свидания, мальчики», на «Вы слышите: грохочут сапоги», как какие-то человеческие чувства формировались вот этими пленками. Там был Высоцкий, там была Окуджава. И это очень важная часть моей души. Я думаю, что это могут сказать о себе миллионы людей: какое счастье, что он был, этот человек. Какое редкое произведение божественного искусства был Булат Шалвович как грандиозный, большой, настоящий поэт и такое безукоризненное человеческое поведение.
Две истории про Окуджаву, которые он сам рассказывал. Одну я цитировал уже, когда за кого-то он вступился или, наоборот, отказался ставить подпись под каким-то позорным письмом с осуждением Сахарова или Солженицына, не помню уж чего. И ему, конечно, рассыпали и тираж книги, конечно, запретили пластинку, не пустили за рубеж, что-то такое сделали, нагадили. И какой-то симпатизировавший ему куратор спросил: «Ну, Булат Шалвович, ну зачем, ну почему? Зачем вы это сделали?» И он ответил: «Вы знаете, я вот вас вижу первый раз в жизни, а мне свое лицо в зеркале встречать каждый день. Вот я хочу, чтобы мне не было стыдно». Вот такие бывают приоритеты у людей.
А вторая история, тоже это я слышал от него. Это был вечер Окуджавы на работе у отца где-то в Москве. И он рассказывал, Окуджава, как он пел песню о Леньке Королеве, его вызвали в какой-то кабинет и сказали: «Зачем вы поете эту песню? Как это некому оплакать его жизнь? А Родина, а комсомол? Как это так некому оплакать его жизнь? Что за короли в Москве? Зачем это? Не надо петь эту песню».
Окуджава продолжал тем не менее ее петь, а через какое-то время написал песню о дураках. Его позвали в такой же кабинет или в тот же и сказали: «Булат Шалвович, вот у вас есть замечательная песня про Леньку Королева. Ну зачем вы поете про дураков?»
Окуджава сказал: «Я понял, что надо вообще не обращать внимание. Надо делать то, что ты должен делать, то, что ты считаешь правильным делать. Надо это делать и не отвлекаться на них на всех. Надо делать что-то, чтобы соответствовать своему правильному выражению лица в зеркале».
Заранее испытываю бессильную ярость оттого, что, конечно, Окуджаву 9 мая припахают под эту мерзость. «Мы за ценой не постоим». Уже припахали и еще припашут. И на его столетие Окуджаву запустят по всем телеканалам именно как сторонника текущей войны. Его пустят, как дрова, на обогрев этого безобразия всего, на пиаровский разогрев. От этого заранее, конечно, бессильная ярость, что, не спросив его, его припашут на эту мерзость. Но давайте помнить того Окуджаву, который был, а не того, которого изготовят для нужд путинской пропаганды.
Что надо сказать? Вот какие-то важные вещи он нам оставил, в том числе в стихах. Я часто цитирую это – 70-е годы, посвящение Борису Слуцкому.
Вселенский опыт говорит,
что погибают царства
не оттого, что труден быт
или страшны мытарства.
А погибают оттого
(и тем больней, чем дольше),
что люди царства своего
не уважают больше.
Это написано полвека назад, еще в прошлом царстве. Оно распадается. И тем больнее, чем дольше. И мы сейчас вот присутствуем в очередной раз при осуществлении этого тяжелого диагноза: тем больнее, чем дольше. И мы не смогли выйти быстро из этого морока имперского. Поэтому сейчас больно и будет еще больнее.
Но можно перейти плавно к болеутоляющему, я считаю, потому что…
В земные страсти вовлеченный,
я знаю, что из тьмы на свет
однажды выйдет ангел черный
и крикнет, что спасенья нет.
Но простодушный и несмелый,
наивный, как благая весть,
идущий следом ангел белый
прошепчет, что надежда есть.
Вот лучшего болеутоляющего я вам не придумаю, и никто не придумает, Лена.
Е. МАЛАХОВСКАЯ: Вот и спасибо вам за это, Виктор Анатольевич. Спасибо, что пришли поговорить. И надеюсь на новую встречу через неделю, как, я думаю, и все наши зрители, которые, конечно, уж не забыли поставить лайк, тем более подписаться на «Ходорковский LIVE». Ну и, конечно же, комментируйте нас. Мы всё читаем. Скоро увидимся.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Счастливо.