«И грянул Грэм» с Валерием Соловьём: У Путина дети от другой спортсменки, где Кабаева, что ещё он скрывает, Невзлин, ФБК, шаманы
Из того качества материалов, которые представлены, понятно, что ни доказать, ни опровергнуть ничего не удастся. Поэтому это вопрос веры. Хотите — верьте, хотите — нет. Это первое. Второе. Это, конечно, колоссальная репутационная, имиджевая катастрофа для российской политической эмиграции. Не для команды покойного Алексея Навального, не для Невзлина, а для российской политической эмиграции в целом…
Подписаться на канал «И грянул Грэм»
Поддержать канал «И грянул Грэм»
В. РАДИОНОВ: Валерий Дмитриевич у нас на связи. Валерий Соловей, политолог. Здравствуйте.
В. СОЛОВЕЙ: Здравствуйте, Вадим. Здравствуйте, уважаемые зрители и слушатели. Приношу извинения. У меня что-то с оптикой. Я, наверное, слегка затуманен сейчас.
В. РАДИОНОВ: Ну, туман большой политики. Наверное, вот через это призму будем сейчас говорить.
В. СОЛОВЕЙ: Да, не иначе, не иначе.
В. РАДИОНОВ: Давайте начнем с Владимира Путина и появившейся информации. Михаил Зыгарь в колонке для немецкого «Шпигеля» пересказал слух со ссылкой на один источник, близкий к Кремлю, что во время поездки в Монголию Владимир Путин встречался с шаманами. По словам Зыгаря, эту версию обсуждают источники, близкие к Кремлю. Вам что-то известно об этом?
В. СОЛОВЕЙ: Да, известно. Но это, знаете, как в анекдоте. Это правда, что Абрамян выиграл 5000 рублей в лотерею? Ну, не Абрамян, а Гаджанов. И не в лотерею, а в преферанс. И не выиграл, а проиграл. Так вот, Путина не было в Монголии, был его двойник. С шаманами никто не встречался. Все остальное верно.
В. РАДИОНОВ: А шаманы вообще в кремлевской иерархии какую роль сейчас занимают? То есть есть ли там люди, которые искренне верят в их могущество?
В. СОЛОВЕЙ: Есть люди, которые увлекаются оккультизмом и которые практиковали очень интенсивно оккультные обряды вплоть до смерти Путина. После смерти Путина это дело прекращено.
В. РАДИОНОВ: А почему? То есть это стало немодным?
В. СОЛОВЕЙ: Потому что тем, кто сейчас управляет Россией, это не нравится. Они считают, что это перешло пределы разумного. Хотя они, эти люди, я их сейчас не буду называть, они сами склонны к оккультизму, правда, не столь, я бы сказал, экстремальному, к которому склонны другие люди, другие представители кремлевской элиты. Но это очень распространенное вообще явление. И это очень напоминало двор российского императора, наверное, в 1915–1916 – начале 1917 года. Правда, Распутина не было. Они пробовали все возможное и невозможное, начиная от шаманов и кончая оккультными обрядами, описанными в гримуарах, которые показаны в некоторых фильмах ужасов. Эти обряды они тоже использовали.
В. РАДИОНОВ: А шаман Габышев, которого держат в изоляции, почему он так напугал российскую власть?
В. СОЛОВЕЙ: Это на самом деле было скорее совпадение, но получилось так, я уже не помню точно по времени, это был, по-моему, август 2020 года или сентябрь, когда он направился в свой так называемый поход для освобождения Кремля, для освобождения России, и в один из моментов Путину стало плохо, у него был каталептический приступ, то есть он перестал двигаться и говорить. Его посадили в кресло-каталку, и вот в этом кресле он какое-то время сидел. И это связали, я еще раз повторю, что связи на самом деле никакой нет, но это связали с Габышевым.
После этого его вернули на место в сопровождении ОМОНа. А потом, когда он второй раз собрался, покойный Путин дал указание его довести до состояния овоща, то есть бросить в психушку. Не убивать, не отравить, как отравили Алексея Навального, а просто превратить в овощ. Вот он в психушке и находится. И, кстати, это косвенное свидетельство в пользу того, что эти люди, российская элита, они очень серьезно относятся к оккультным практикам и к шаманизму в частности.
Те шаманы, к которым обращался покойный Путин, он последний раз, кстати, к ним обращался в действительности где-то в первой половине февраля 2022 года, и они убедили его в том, что его решение начать специальную военную операцию против Украины окажется архиуспешным. Эти шаманы на самом деле не принадлежали к шаманской традиции, это были бывшие партийные и профсоюзные активисты тувинские. Их Шойгу подвел к президенту. Потом спустя какое-то время после неудачного начала специальной военной операции их головы были обнаружены у их жилищ.
В. РАДИОНОВ: То есть это было сделано специально и крайне демонстративно?
В. СОЛОВЕЙ: Это ваша интерпретация, Вадим. Она напрашивается сама собой. Я просто рассказываю о фактах.
В. РАДИОНОВ: А Сергей Шойгу сегодня в статусе секретаря Совбеза, он по-прежнему интересуется оккультными науками?
В. СОЛОВЕЙ: Да, по-прежнему интересуется. Поскольку у него нет никаких рациональных аргументов и никаких серьезных ресурсов для того, чтобы сохранить свободу и жизнь, а вопрос стоит именно так (о сохранении ему свободы и жизни, они под угрозой находятся), то, естественно, наверное, любой человек бы в такой ситуации стал обращаться за соломинкой, искать в том числе спасение в оккультизме, возможно.
В. РАДИОНОВ: При этом продолжают отправлять в СИЗО бывших заместителей Шойгу. Также там уже те, кто пониже уровнем. Но его пока не трогают. Он все еще находится в статусе секретаря Совбеза, посещает различные мероприятия, даже выезжает за границу.
В. СОЛОВЕЙ: Да, ему разрешают в виде петрушки попутешествовать, встречаться там – где он в последний раз был? – по-моему, в Северной Корее, если мне память не изменяет, или в Иране. В действительности на него собирают признательные показания. И вопрос о том, когда его взять и брать ли его вообще или направить послом, допустим, в Монголию, или куда-нибудь в аналогичные государства, решается. Возможно, решат, что богатырское сердце прекрасного тувинца не выдержит. Этот вариант тоже не исключен. Шойгу об этом прекрасно знает, он осведомлен.
Но я думаю, что сперва из него захотят выбить сведения о том, где он хранит свои драгоценности, деньги. Все украденное он переводил в золотые слитки, насколько мне известно. Эти золотые слитки хранятся на территории Российской Федерации. Я думаю, что захотят получить доступ к его активам, назовем их так.
В. РАДИОНОВ: Получается, что это в каком-то смысле золото партии, которое сейчас ищут?
В. СОЛОВЕЙ: Это то, что было украдено у страны. Это было, кстати, украдено с ведома российского президента.
В. РАДИОНОВ: О каких суммах идет речь?
В. СОЛОВЕЙ: Десятки миллиардов долларов. Десятки. Это очень скромная оценка. Скорее, это сотка.
В. РАДИОНОВ: А зачем им такое количество денег, когда, в общем, у тебя ограничена географическая возможность их инвестировать? Или это не совсем так?
В. СОЛОВЕЙ: Слушайте, это надо спросить их. Вы знаете, как там у Пелевина, баблос и гламур – две субстанции, которые преобразуют все вокруг. Ну, у многих людей баблос лишает способности вообще соображать и мыслить. Это первое. Я, кстати, не раз замечал, что когда люди получают доступ к шальным гигантским деньгам, которые на них сваливаются, что-то у них происходит с головой. Нет, я не хочу сказать, что они все сходят с ума, это было бы неправдой, но некоторые совершенно очевидно. Они, наверное, и от природы-то были не очень умные.
А второе, ведь они рассчитывали на то, что ситуация будет развиваться не столь драматично для них и не в столь неприятном направлении, что есть их семьи, будет доступ за границу, что рано или поздно они уйдут на покой. Ну хорошо, пусть ты на покой не уйдешь, покой, возможно, вам только снится, но ваши дети, ваши внуки, правнуки, праправнуки, они все будут обеспечены. Поэтому над Шойгу смеялись, что он свои активы держал в России, а остальные их выводили из России. Потом выяснилось, что он, наверное, был если не прозорливее, то оказался удачливее. Но когда его сняли с должности, оценки в его адрес снова изменились.
Ну, понимаете, его бы никогда не сняли с должности и не было бы никакого генералопада и ареста генералов, если бы Путин был у власти. Он таких вещей за всю свою карьеру никогда, я имею в виду карьеру на посту президента и премьер-министра, никогда не допускал и не позволял. Здесь все настолько прозрачно. Нет человека, который Шойгу прикрывает. Все остальные к нему относятся, я имею в виду из элитной группировки, пренебрежительно. Они были всегда о нем невысокого мнения и сейчас наслаждаются его падением и позором.
В. РАДИОНОВ: То, что стало известно о малолетних детях Владимира Путина, вы нам об этом говорили еще несколько лет назад, если не ошибаюсь.
В. СОЛОВЕЙ: Да. Ну, тогда меня пытались заткнуть и говорили о том, что ну как же, зачем влезать в личную жизнь? Да, я говорил об этом. И могу уточнить, что детей не двое, а трое.
В. РАДИОНОВ: А третий мальчик, девочка?
В. СОЛОВЕЙ: Третий просто не живет в резиденции валдайской, он живет в другом месте. Кстати, это старший ребенок. Это именно тот ребенок, который лечился в Израиле. Возможно, он не был упомянут, потому что он не живет в резиденции. Я это допускаю. Ну, или просто авторы расследования не знали этого.
В. РАДИОНОВ: А это была рассекреченная информация? То есть, я упрощу, это был слив?
В. СОЛОВЕЙ: Это была санкционированная утечка.
В. РАДИОНОВ: А для чего и зачем?
В. СОЛОВЕЙ: Для того, чтобы показать, что президент играет в хоккей. Но труп не играет в хоккей. И, кстати, дети его прекрасно знают, что папы нет в живых. А мама, их мама, его вдова, она живет с другим человеком, с офицером ФСО.
В. РАДИОНОВ: Но факт, что мама – Алина Кабаева, уже доказан?
В. СОЛОВЕЙ: Никогда в этом не было никаких сомнений. Но это не единственная спортсменка, от которой у него ребенок был. Вот от Кабаевой трое. Но есть еще одна очень известная спортсменка, всемирно известная, от которой у него ребенок остался.
В. РАДИОНОВ: Гимнастка тоже? Я просто сейчас по депутатам Госдумы…
В. СОЛОВЕЙ: Всемирно известная спортсменка.
В. РАДИОНОВ: Если это слив, если мы предполагаем, что это слив, для чего это осуществляется, с какой целью?
В. СОЛОВЕЙ: Очень простой – легендировать существование президента, президент жив. Понимаете, в этом убеждают детали всегда. Детали очень важны. Они придают убедительность, они создают реалистичную картину. И эти детали, в общем, точны. То, что они живут в золотой клетке, да. Я, кстати, об этом тоже рассказывал. Но в общих чертах, потому что меня совершенно не интересовало, откуда учителя, кто их нанимает. Какое это имеет значение, в конце концов, для понимания политической ситуации? Никакого. Но зато создается убедительная картина: вот, обратите внимание, он так занят, но тем не менее иногда играет с сыном в хоккей.
Покойный Путин не играл в хоккей по крайней мере с 2018 года, если не раньше. Он не мог играть в хоккей, уже физически не мог. Играл двойник его. Лукашенко об этом прекрасно знал. Прекрасно знал, с кем он имеет дело. Но он всегда молчал, потому что на кону были кредиты.
В. РАДИОНОВ: А Фетисов? Я как-то брал интервью у Вячеслава Фетисова.
В. СОЛОВЕЙ: Тоже знал или, по крайней мере, догадывался. Но эти люди молчат. Они обычно предпочитают молчать, если у них возникает сомнение.
Помню, в феврале 2020 года, когда двойник впервые был выведен на высокий уровень, что ли, он встретился с руководителями фракций Госдумы. Единственный, кто заподозрил что-то неладное, был Владимир Вольфович Жириновский. Он об этом сказал после этой встречи. Вы можете посмотреть, это видео есть, естественно. Ну, не видео, как Жириновский выказывает сомнения. Он высказал сотрудникам администрации: «Что-то Владимир Владимирович там сам на себя не похож». – «Да нет-нет, все в порядке. Это там он себя плохо чувствует или переработал». Что-то в таком духе. Ну, а те, кто поумнее, они вообще молчали и продолжают молчать в тряпочку.
В. РАДИОНОВ: Вот это отношение к лидеру кремлевской вертикали. Я помню просто наше интервью с Вячеславом Фетисовым. И я задал ему вопрос: «Как так получается, что Владимир Путин почти всегда становится лучшим бомбардиром?» То есть он забивает больше всего шайб в ворота, например, я не помню, кто стоял там, ну, условно, Третьяка, тогда как обладатели Кубка Стэнли вроде Фетисова гораздо более скромные результаты демонстрируют. Он говорит: «Нет, он очень хорошо готовится, поэтому». И так далее. Понятно, что ворота сами разъезжаются.
В. СОЛОВЕЙ: Лучший друг советских физкультурников. И вообще лучший дзюдоист, лучший хоккеист и гений стратегии.
В. РАДИОНОВ: Но он же не просит это делать. Или просит? Вот как это устроено?
В. СОЛОВЕЙ: Он не возражает. Ему это приятно. Понимаете, мелким людям свойственно наслаждаться лестью, даже когда они знают, что лесть лжива. Они это прекрасно знают. Да, но, кстати, когда они это слышат постоянно, они начинают думать о себе иначе.
Представьте себе, когда любой губернатор и любой министр встречу индивидуальную не под камеры с Путиным начинал с того, что выражал преданность и восхищение гениальностью президента, говорит типа «Владимир Владимирович, вы гений, вы гений, если бы не вы…». Когда вам это говорят на протяжении лет, десятков лет, наверное, что-то у вас с головой происходит. Ну, назовем это профессиональной деформацией личности. Вот у него эта личностная деформация, конечно же, произошла.
Плюс у него вообще очень серьезные психические проблемы были, медицинские классифицируемые проблемы, и, в общем, был диагноз медицинский. Шизоаффективное расстройство личности. Ну, это довольно близко к шизофрении. Он это неплохо компенсировал и неплохо скрывал, но диагноз у него был. Это помимо онкологии, которая, собственно, его свела в гроб. Ну, не в гроб, а в холодильник, если быть технически абсолютно точным, где он до сих пор и находится. Правда, тело уже пострадало. Видимо, условия хранения не очень хороши. Хотя это специальный патологоанатомический холодильник. Что-то с ним происходит. Вот он, конечно, верит в это, даже если это неправда.
В. РАДИОНОВ: А почему, на ваш взгляд, его так долго держат, если держат, в холодильнике и не предадут тело земле?
В. СОЛОВЕЙ: Я не знаю. Ну, скорее всего, как мне объяснили, вот это тело, эту мумию уже фактически кто-то хочет использовать. То есть, знаете, нет тела – нет дела, а вот они не исключают, что придется использовать в конфликте и сказать: «Да, действительно его нет в живых с октября прошлого года. Вот видите, вот тело. Можете провести анализ». И поэтому его тщательно охраняют, это тело. И знаете, есть в этом такой парадокс, что дети, которых вы упоминали, вдова его, они в той же резиденции, где находится тело папы и мужа. Они знают, что тело хранится здесь. Ну, по крайней мере Кабаева знает, дети – вряд ли.
В. РАДИОНОВ: Возможно ли, что, скажем, в Мавзолее произойдет смена элит? То есть Мавзолей-то уже есть.
В. СОЛОВЕЙ: Я очень сомневаюсь. Я думаю, что все это закончится таким безудержным скандалом, который, кстати, постараются, естественно, замять, потому что в позорном состоянии окажется вся страна и, в общем, международные элиты тоже, которые признавали обман как данность. Но они знают, что их обманывают, но их это, в принципе, устраивает. Ну раз русские на это пошли, ну что же, мы будем лезть и раскрывать им глаза? Значит, их это устраивает.
В. РАДИОНОВ: Вопрос от наших зрителей. Слышали ли вы про ФБК и Невзлина?
В. СОЛОВЕЙ: Да, конечно, слышал.
В. РАДИОНОВ: Что вы об этом думаете?
В. СОЛОВЕЙ: Вы знаете, я не вникаю в то, кто прав и кто виноват. Меня это совершенно не интересует. Я не профессиональный расследователь. Но из того качества материалов, которые представлены, понятно, что ни доказать, ни опровергнуть ничего не удастся. Просто не удастся. Поэтому это вопрос веры. Хотите – верьте, хотите – нет. Это первое.
Второе. Ну, это общее место. Это, конечно, колоссальная репутационная, имиджевая катастрофа для российской политической эмиграции в целом. Не для команды покойного Алексея Навального, не для Невзлина, а для российской политической эмиграции в целом.
И третье, вытекающее из второго. Влияние российской политэмиграции на политику в России, мне кажется, ничтожно. На самом деле, я вот тут провел, это, конечно, не очень показательно, ну, давайте назовем стройное наблюдение, я поговорил с людьми молодого поколения, которые интересуются политикой. Они сказали, что им наплевать на эти разоблачения, им наплевать на ФБК, кстати, признанный в России экстремистской и террористической организацией, им наплевать на Невзлина и на весь этот скандал. Им просто наплевать. Они считают, что это никакого отношения к происходящему в России не имеет. Они выразились в еще более сильных формулировках.
Причем, подчеркиваю, это люди, интересующиеся политикой, принимавшие участие в последних выборах муниципальных в Москве и Петербурге и чья позиция антиправительственна, а не оппозиционна. Они считают, что никакого отношения к их жизни и к политике в России это не имеет и иметь не будет.
И я считаю, что они во многом правы. Я считаю, что это все больше напоминает шоу-бизнес, а не политику как таковую. Это не означает, что у кого-то из людей, находящихся вне России, нет шансов. Есть несколько людей, у которых, мне кажется, очень неплохие политические шансы могут быть. Могут быть. Вопрос реализации – дело другое. Я бы сказал, от трех до пяти человек. Но в целом вот это явление – российская политическая эмиграция – оказалось просто несостоятельным.
В. РАДИОНОВ: Вот расследователи признают, что первоначальная информация, видимо, пришла от ФСБ, даже называют 6-ю службу питерскую, которая в этом участвовала. Ну, потом эта информация проверялась и уже после проверки была обнародована и опубликована. Вот участие ФСБ. На ваш взгляд, какой интерес у ФСБ во всей этой истории?
В. СОЛОВЕЙ: Мне кажется, что без конторы здесь не обошлось. Интерес тот, который я назвал, – это полная компрометация российской политической эмиграции. Потому что теперь любой непредвзятый человек скажет: «Скажите, чем вы лучше Кремля? Ну чем?! Ничем. Вы такие же, как и они. Точно такие же». Ну, а то, что там часть представителей оппозиции была связана с конторой и остается связанной, ну это же не секрет. Я не хочу сказать, что надо искать кротов. Вы их все равно не найдете. Их фамилии будут обнародованы спустя какое-то время. Я могу вас уверить, что кто давал подписки, об этом станет известно. Таких людей немало. Ну и были, конечно, полезные идиоты, не обошлось без этого.
А потом, ну задайте вопрос, команда Навального, она откуда-то получала информацию, когда свои расследования готовила вот в бытность Алексея в России? Она же получала доступ к очень чувствительной информации, весьма чувствительной, информации, которая скрывалась. У них такие блестящие таланты? Да, не отрицаю. Есть люди действительно с хорошим чутьем профессиональным, оттренированным умом. Ну, полное ощущение, что какая-то информация им предоставлялась.
Я считаю, что это правильно, что они ее использовали, вот как сейчас, да, в том расследовании, о котором мы говорим, люди используют информацию, которая оказывается в их распоряжении. Другое дело в качестве этой информации. Она такого качества, что, еще раз повторю, я боюсь, что ни доказать, ни опровергнуть ничего не удастся. И в этом, наверное, и цель тоже, что вы создаете долговременный и тлеющий конфликт.
В. РАДИОНОВ: А с Алексеем Навальным, вот гибелью, убийством Алексея Навального появилась ли какая-то подробность, какая-то ясность? Обладаете ли вы какой-то информацией?
В. СОЛОВЕЙ: Да, я знаю, по чьему распоряжению он был отравлен. Знаю, каким ядом. Да.
В. РАДИОНОВ: Это кто сделал?
В. СОЛОВЕЙ: Это сделали те люди, которые получили поручение. Они его травили.
В. РАДИОНОВ: Это поручение откуда исходило?
В. СОЛОВЕЙ: Фамилию я называть не буду. Со временем эта фамилия будет обнародована. Меня просили не называть. Это не секрет вообще. В российской элите все это знают.
В. РАДИОНОВ: Что сегодня из себя представляет российская элита? Скажем так, это слово благородное, конечно, но окружение, вот на горе Олимп условной, метафорической горе Олимп. Насколько это разнородное или однородное такое явление?
В. СОЛОВЕЙ: Это неоднородное явление сейчас, особенно сейчас. Они вступают в ключевую фазу борьбы за власть, за то, кто заменит покойника. Начинается все с того, кто заменит премьер-министра. Этот вопрос должен быть решен до 15 декабря, насколько я знаю. И потом будет одновременно решаться вопрос с заменой президента, с уходом одной из фракций элиты в тень или с уходом на заранее подготовленные позиции в тень, в том числе руководителей фракций, и с очень серьезными переменами в России. Эти перемены будут касаться как вопроса войны и мира, так и, в общем, дальнейшей идеологии российского развития.
То есть сейчас вот впервые в истории, ну, 25-летней, я имею в виду там с 1999 года, сейчас настоящий раскол, которого никогда не было, потому что это раскол по принципиальным вопросам. Он может превратиться в открытый и очень вызывающий конфликт, а может пройти довольно гладко, что, наверное, было бы лучше. Лучше, чтобы он прошел гладко без экстремальных выражений и одновременно привел бы в итоге к изменению российского курса.
В. РАДИОНОВ: Вопросы из Телеграма. Начну их тоже зачитывать. «Валерий Соловей рассказывал, что Патрушев-младший к концу этого года станет преемником Путина. Ждем-с». Здесь нет вопроса, но есть такая реплика.
В. СОЛОВЕЙ: Это не точное утверждение. Я говорил, что это рассматривается в одном из вариантов, что на этом настаивает его отец, но что остальные фракции элиты категорически против. То есть никакой императивности в моей фразе никогда не было, и я всегда это пояснял. Не надо мне приписывать то, чего я не говорил.
В. РАДИОНОВ: А что со старшим Патрушевым? Он вроде как ушел в тень. Но он, в общем, периодически из тени выходил, потом исчезал. Это такое типичное для него поведение.
В. СОЛОВЕЙ: Ему надо было показать, что он сохранил нить управления в своих руках, что он на самом деле остается соправителем России. Сейчас в России два правителя, два соправителя, если хотите, два цезаря – это Чемезов и Патрушев.
В. РАДИОНОВ: А они друг с другом взаимодействуют или конкурируют?
В. СОЛОВЕЙ: Они вынуждены взаимодействовать. Но вообще, они возглавляют как раз противоборствующие коалиции. Причем позиции коалиции Чемезова явно сильнее сейчас.
В. РАДИОНОВ: Но это коалиция ястребов все-таки?
В. СОЛОВЕЙ: Нет, нет. Это очень условно ястребов возглавляет Николай Платонович, а Сергей Викторович возглавляет, наверное, не голубей, но скорее прагматиков и реалистов.
В. РАДИОНОВ: А Ксения Собчак и ее кейс. Вот история с задержанием ее сотрудников и с признанием в любви Маргарите Симоньян. Видимо, так совпало по времени, когда им скостили срок. Ну, не критично, но на два года снизили. И есть предположение, опять же это допущение, что связано с тем, что Симоньян каким-то образом воздействовала на Чемезова, а Чемезов воздействовал на суд. Я не знаю, так это или нет. Это так связывают. Что вы думаете об этой истории? И связано ли это с Чемезовым?
В. СОЛОВЕЙ: У меня нет подобной информации. И я очень сомневаюсь в ее достоверности. А что касается Ксении Анатольевны, ее никто и пальцем не тронет, но вокруг нее будет выжженное поле. Оно, в общем, и создано уже. Все, кто с ней общаются, работают, сотрудничают, будут находиться под угрозой.
В. РАДИОНОВ: То есть получается, что Собчак сегодня, как Сергей Шойгу?
В. СОЛОВЕЙ: Ну, хотите… Она токсична. Но дело в том, что нет. Лично, я сказал, Собчак ничего не угрожает, в отличие от Шойгу. Но она токсична, да.
В. РАДИОНОВ: Но она перешла дорогу Чемезову или это миф?
В. СОЛОВЕЙ: Я не знаю. Ну, точнее, я знаю, но говорить об этом не буду. Я просто привел вам факты. А факты вот таковы.
В. РАДИОНОВ: Я просто пытаюсь представить это поле, на котором расставлены фигуры и люди, которые, видимо, знают правила или думают, что знают правила. Но Ксения Собчак – человек, который достаточно давно на этом поле не то чтобы играет, но по крайней мере по нему ходит. Правила изменились?
В. СОЛОВЕЙ: Изменились. Правила стали меняться. Это первое. И второе. Люди склонны время от времени и даже чаще иногда, чем обычно, в критической ситуации совершать ошибки. Ну и восприятие тоже некоторых поступков может быть гипертрофированным.
В. РАДИОНОВ: А что касается вот этой идеологической составляющей – Первый, Второй канал, Эрнст, Добродеев, Телеграм-каналы Потупчик и так далее – там тоже меняются правила? И насколько, скажем так, их чувствуют, например, Эрнст и Добродеев сегодня? Не ходят ли они по какому-то канату?
В. СОЛОВЕЙ: Они люди действительно с хорошо отработанной интуицией. Они понимают, что близятся перемены. Но пока они находятся в прежнем фарватере. Фарватер же пока не изменился. Я думаю, что он будет меняться ощутимее ближе к концу этого года и в начале следующего, в том числе и идеологический фарватер я имею в виду. Ну, политико-идеологический в широком смысле.
В. РАДИОНОВ: Тут еще вопрос спрашивают: «А почему так нервничает Владимир Соловьев?» Очень много истеричных проявлений фиксируют наши читатели.
В. СОЛОВЕЙ: Я думаю, лучше спросить Владимира Рудольфовича. Я думаю, по той же причине, которую я выше охарактеризовал, – близятся большие перемены. И для многих они обернутся большими бедами, не только для несостоявшегося маршала Победы, но и для пропагандистов тоже.
В. РАДИОНОВ: А вы чувствуете, что Соловьев стал, так скажем, более нервозен? Это не научный подход.
В. СОЛОВЕЙ: Я понимаю. Я просто боюсь даже смотреть. Он ведь способен заразить даже через экран, вы понимаете, доплюнуть через экран. Ну, мне кажется, да. Мне кажется, что это точное наблюдение.
В. РАДИОНОВ: Дмитрий спрашивает вас: «Валерий Дмитриевич допускает, что со “смертью Путина” его источники ввели его в заблуждение?». Допускаете ли вы вероятность того, что…
В. СОЛОВЕЙ: Это исключено. Это абсолютно исключено.
В. РАДИОНОВ: Но вы видели?
В. СОЛОВЕЙ: Что? Тело?
В. РАДИОНОВ: Да.
В. СОЛОВЕЙ: А зачем? Но я не видел обратной стороны Луны.
В. РАДИОНОВ: Знаете, как в детективе: если тела нет…
В. СОЛОВЕЙ: Я не видел обратной стороны Луны. Не видел. Ну и что?
В. РАДИОНОВ: Но она есть.
В. СОЛОВЕЙ: Да, она же есть. Поэтому не обязательно видеть, для того чтобы знать, что что-то есть или чего-то нет. Я знаю прекрасно, да, его нет. У меня нет никаких, ни малейших проблем.
В. РАДИОНОВ: Но помните, как в детективе, я уже привел, что если нет тела, то оно может когда-то материализоваться, и в конце мы узнаем, что на самом деле.
В. СОЛОВЕЙ: Именно тело. Труп. Неживая личность, да.
В. РАДИОНОВ: Вопрос в лоб от Натальи. Она спрашивает: «Валерий Дмитриевич, вас информирует двойник Путина?»
В. СОЛОВЕЙ: Нет, меня не информирует двойник Путина. Меня информируют другие люди. Как говорится в одном знаменитом фильме, мы, информаторы, достойные, но очень скромные люди.
В. РАДИОНОВ: Ну вот тут еще такой комментарий. «Ни одно ваше слово, – пишет Катерина, – ни разу не имело ничего общего с действительностью. По вашей версии, на начало года сейчас Россия должна наступать на страны Балтии».
Мы уже сегодня как раз упомянули, что Валерий Дмитриевич, например, сказал о том, что у Путина есть малолетние дети. Это было задолго до расследования. Так, справедливости ради чтобы это прозвучало. И справедливости ради я отмечу, что еще в 2019 году, до пандемии, мы с Валерием Соловьем делали интервью, он предсказал большую войну. Ну, это так, чтобы все-таки быть честным.
В. СОЛОВЕЙ: Да, для точности. А еще Валерий Соловей говорил о том, что Шойгу будет снят и будут сняты все его замы (или почти все) и арестованы. А еще Валерий Соловей говорил 8 месяцев назад о том, что будет начата проверка российских женщин на фертильность. Пока добровольная. Предполагается сделать ее обязательной. А еще Соловей много чего говорил из того, что полностью подтвердилось.
В. РАДИОНОВ: Но вы часто ошибаетесь, кстати? Все люди ошибаются. Я думаю, что вы в этом смысле тоже не исключение.
В. СОЛОВЕЙ: Я не очень понимаю, что в данном случае подразумевается под ошибкой. Когда я рассказываю о том, какие варианты развития ситуации и развития действий обсуждаются в Кремле, я говорю, что это вариант, обсуждается то-то и то-то приблизительно в таких-то и таких-то сроках. Это ошибка, если это не происходит, или это нормальное развитие истории и политики?
Мы с вами публично или непублично, но в узком кругу обсуждаем свои собственные планы. Вы-то знаете, я всегда привожу аналогию с ремонтом квартиры. Вот мы собираемся ремонтировать квартиру. В такие-то сроки мы начинаем ее ремонтировать. И тут, как всегда, мешают два обстоятельства – то одно, то другое. Вот, пожалуйста. Это аналогия. А когда вы какие-то идеи вынашиваете, довольно серьезные, порой глобальные идеи, вы обсуждаете их.
Могу сказать, что в Кремле всегда, ну, это еще со времен покойного Путина, но это нормально, на самом деле обсуждалось несколько вариантов развития действий в той или иной ситуации, основные, запасные варианты. Чаще всего оказывалось так, что ни один из них до конца и не мог быть реализован. Ну вот, пожалуйста, пример – специальная военная операция. В планах было одно, в действительности оказалось совершенно иное. Или украинское контрнаступление лета прошлого года. В планах было одно. Уж о пиаре я не говорю и о пропаганде. В действительности оказалось совсем иное.
В. РАДИОНОВ: Вопрос от нашего зрителя. Спрашивает: «Почему Запад не дает разрешение Украине на применение дальнобойных орудий?» С чем это связано? С чем связано это торможение процесса?
В. СОЛОВЕЙ: Он не хочет осложнения отношений с Россией. Не хочет. Это на самом деле такая эскалационная риторика. Запад хочет предостеречь Россию от использования иранских ракет. Пока Россия их получила немного (всего 200 ракет), но в плане – 3,5 тысячи. Она хотела бы их использовать. Запад дает понять публично, это очень важно, что если Россия эти ракеты будет использовать, то тогда Запад даст разрешение Украине на нанесение ударов по целям на, собственно, российской территории. Другое дело, что, вы понимаете, нанесение ударов тоже не способно изменить стратегическую ситуацию, как и использование иранских ракет.
В. РАДИОНОВ: Но эти красные линии, которые для Запада, судя по всему…
В. СОЛОВЕЙ: Они пульсирующие. Они отодвигаются. Это очень хорошо заметно.
В. РАДИОНОВ: Ну вот после курской операции ВСУ, то есть для Запада это не стало сигналом, что не произошло никакой катастрофы?
В. СОЛОВЕЙ: Это стало демонстрацией. Это стало явной демонстрацией. Поэтому они могут играть. Потому что если бы был живой Путин, он бы, конечно, сейчас уже провел ядерные испытания и угрожал бы Украине использованием тактического ядерного оружия. Но те люди, которые сейчас Россией управляют, они не сумасшедшие. Они могут считаться реакционерами, некоторые из них вполне себе реакционных взглядов действительно, даже реакционных и странных, с нашей точки зрения, взглядов, но они не самоубийцы. Они не торопятся в рай. Это совершенно точно.
В. РАДИОНОВ: А раскол в элитах, он существует сейчас?
В. СОЛОВЕЙ: Да, существует. Это совершенно очевидно. Именно раскол элит настоящий. Он просто не манифестируется в публичное пространство, ну или какими-то намеками только проявляется.
В. РАДИОНОВ: Спрашивают еще про дочь Владимира Путина, Екатерину Тихонову, которая работает в связке с Белоусовым, министром обороны. Насколько крепка эта связь и насколько сильна эта пара?
В. СОЛОВЕЙ: Эта пара не сильна. Белоусов полностью зависит от тех людей, которые его сделали министром. Екатерина Тихонов здесь ему ничем помочь не может. Она тоже зависимая фигура. Он обладает некоторой автономией понятной, да. Но она зависимая фигура.
В. РАДИОНОВ: То есть они не могут претендовать на то, чтобы в каком-то…
В. СОЛОВЕЙ: Да это абсолютно пиаровская выдумка просто. Ничего в действительности даже близко похожего нет. Претендовать на что-то… Абсолютная чепуха.
В. РАДИОНОВ: А военное ведомство, то есть Министерство обороны, Генеральный штаб – это сильные фигуры на этой шахматной доске в политическом смысле?
В. СОЛОВЕЙ: Нет, не сильные. В политическом плане нулевые в настоящий момент.
В. РАДИОНОВ: Получается, что главный игрок сегодня – это ФСБ, да, это Бортников?
В. СОЛОВЕЙ: Да. Даже не Бортников, скорее его заместители. Давайте назовем так – контора в широком смысле и в целом силовики, силовики и военно-промышленный комплекс. Та часть, кстати, силовиков, которая связана с Чемезовым. А значительная часть связана именно с ним. То есть не надо полагать, что они едины. Несмотря даже на то, что у них общее происхождение, они принадлежат к одной корпорации, они не едины. Они тоже разделились по своим лояльностям, по своим интересам, по своему видению будущего.
В. РАДИОНОВ: Что мешает тем силам, которые сейчас в Кремле, скажем так, являются доминирующими, остановить войну и вывести войска?
В. СОЛОВЕЙ: Условия. Вопрос об условиях всегда. Они не хотят выглядеть проигравшей стороной. Они хотят, чтобы это был достойный, с их точки зрения, мир, но приемлемый для России и приемлемый для российского общества. Все очень просто. Процесс, который оказался сложным, но его запустили, запускал его один человек, сломавший волю других, но выйти из этого процесса, который обладает колоссальной инерционностью, оказывается, не так просто. Я, кстати, всегда предупреждал, что, когда Путин умрет, не думайте, что наступит царство вольности и свободы. Ничего подобного. Ситуация ухудшится. И военные действия будут продолжаться. Это ровно и происходит.
Сейчас обсуждают планы мирного договора. Идут очень интенсивные мирные консультации с Украиной, очень интенсивные, через посредников. Более того, консультации ведутся двумя группами российской элиты: у одной – более жесткие предложения, у другой – я бы сказал, гораздо гибче предложения. Посмотрим сейчас, на что украинцы откликнутся. Но я знаю, что по некоторым пунктам уже достигнуто сближение позиций. Говорить не стану, чтобы не вызвать гнев украинских зрителей.
В. РАДИОНОВ: Абрамович в какой-то из групп принимает участие?
В. СОЛОВЕЙ: Да. Он посредник. Он посредник в одной из групп. Но там есть и другие более влиятельные посредники, конечно, чем Роман Аркадьевич.
В. РАДИОНОВ: Вот интересно, что в начале войны, в начале как раз всего этого исторического этапа трагического Мединский был одним из переговорщиков. В общем, это вызывало у многих вопросы. А где Мединский, бывший министр культуры?
В. СОЛОВЕЙ: Там же, где и был. Он помощник президента. Все.
В. РАДИОНОВ: То есть он не потерял влияние сейчас?
В. СОЛОВЕЙ: Да у него и не было особого влияния. Он влиял на политическую социализацию через систему школьного образования. Вот эти учебники истории и прочее, прочее. Это можно назвать влиянием таким долговременным, если эти учебники будут долгоиграющими. Я уверен, что долгоиграющим этот учебник не будет. Потом, вы знаете, это финансово крайне прибыльное дело. Вот вы на покой уходите, учебники издаются, и вы получаете роялти. Они колоссальны просто. Колоссальны. Это вы себе обеспечиваете такую солидную пенсию. Я бы сказал, огромную пенсию. Не солидную, а огромную.
В. РАДИОНОВ: А что касается идеологического наполнения. Вот этот поиск, который Кремль, судя по всему, продолжает вести. Дугин как фигура, как некий идеолог…
В. СОЛОВЕЙ: Да Дугин не является идеологом Кремля.
В. РАДИОНОВ: А что с идеологией и что с идеологами сейчас?
В. СОЛОВЕЙ: Это раздули просто западные журналисты: вот он похож на такого безумного русского старца. Им нравилось его показывать, фотографировать и рассказывать о нем.
Что с идеологией? На самом деле есть две вещи. Идеология для себя очень простая: удержать власть и ресурсы и осуществить транзит так, чтобы свободе и безопасности активам ничего не угрожало. Это очень простая идеология. И вторая идеология – для быдла: умрите за Родину, а Родина – это мы. Вот государство – это я. Вот вы за нас должны умирать. Умирайте, рожайте, идите снова умирайте. Все очень просто. Затяните пояса. Здесь ничего нового в этом нет. Это то, что в России развивалось, артикулировалось на протяжении всего XX века за небольшими исключениями. Что в этом нового?
В. РАДИОНОВ: А прозрение не приходит?
В. СОЛОВЕЙ: Прозрение к кому?
В. РАДИОНОВ: Прозрение, скажем, у тех людей, которые, наверное, видят, в том числе те, кто находится на фронте со стороны России, что вот дворцы, роскошь эта неимоверная, яхты…
В. СОЛОВЕЙ: Я думаю, что приходит.
В. РАДИОНОВ: За что воюют-то?
В. СОЛОВЕЙ: Я думаю, что приходит. Но вопрос же не в прозрении. Вопрос не в том, что в наших головах. Вопрос, способны ли эти мысли превратить в какие-то минимум слова, а желательно действия. Действий я не вижу. Я даже слов особо не вижу. Из-за страха, из-за боязни. Из-за боязни людей, что, возможно, они неправы, вот большинство право, а они неправы. Ну, это спираль молчания пресловутая.
Российская же пропаганда очень успешна. Российская же пропаганда архиуспешна. Она оболванила людей. Вот я говорил там о Габышеве. Она ввела их в состояние, я бы сказал, плохо мыслящих субъектов, лишила их способности к рациональному мышлению, они не способны выстраивать причинно-следственные связи и прочее, прочее. Ну вот в этом смысле пропаганда очень эффективна.
И эти люди, когда, вы знаете, встанет вопрос, говорят, вот что они будут думать и говорить, когда изменится власть и раскроется правда? Ничего они не будут думать и ничего они не будут говорить. Они обо всем этом забудут. Это великое свойство человеческой памяти – забывать. И если вы им напомните, они скажут: «Да ну что вы! Это вы все врете, это вы все выдумали. Никогда такого с нами не было».
В. РАДИОНОВ: Ну, а если появится фигура, сопоставимая по масштабу – я не говорю сейчас про морально-нравственный аспект и положительный образ – Пригожину, который пошел на Кремль, но не дошел, в какой-то момент развернулся, передумал, и, в общем, для него это плохо закончилось? Но тем не менее он действительно тогда взбудоражил настроения, в том числе и в элитах.
В. СОЛОВЕЙ: Да. Но проще взбудоражить настроения не идя на Кремль, а выйдя из Кремля. Раскол из Кремля изойдет, и дьяволы, черти изойдут из Кремля. И вот тогда и начнутся изменения, начнет меняться культурно-идеологическая политика. Машина пропаганды остановится, потом начнет работать по-другому. Кто-то будет наказан. Я думаю, пропагандисты поэтому очень нервничают, те, кто особенно рьяно старался. Проще всего на них собак навешать. «Вот вы окажетесь виноваты. Это же вы призывали, а не те, кто принимал решения». Большой риск для них.
В. РАДИОНОВ: А Рамзан Кадыров? Что сегодня с ним? Он значительно улучшил состояние здоровья, как свидетельствуют те, кто рядом с ним.
В. СОЛОВЕЙ: Да. А я и говорил, что у него болезнь серьезная, но не фатальная. И более того, ему удалось осуществить подготовку своей республики к транзиту власти на случай чрезвычайной ситуации. Он конструкцию выстроил с разрешения Кремля. Кремль ему дал согласие на это. Сейчас он себя чувствует лучше, поэтому нужды в транзите нет. Он будет защищать свои интересы в республике и, соответственно, свою республику. Но он не является фигурой федерального масштаба. Нет. Он не будет влиять на федеральную политику. Он, наверное, хотел бы, но у него вряд ли получится.
В. РАДИОНОВ: А он не то чтобы удачно заболел… Потому что есть такой феномен Суслова, секретаря по идеологии, который в кризисной ситуации вовремя заболевал и пережидал бурю, которая случалась вокруг. Вот у Кадырова после его связи с Пригожиным, после клятв их друг к другу в дружбе… Возможно, он действительно по-настоящему заболел, но не усилил ли он это?
В. СОЛОВЕЙ: Нет, нет, у него были серьезные проблемы со здоровьем, очень серьезные, но, еще раз повторю, не фатальные. Они имели совершенно реальную природу.
В. РАДИОНОВ: Вопрос из чата. «Валерий Дмитриевич, надолго ли в России фактически заблокировали Ютуб? И есть ли хоть один документ, на основании которого Роскомнадзор устраивает эти пакости дорогим россиянам?»
В. СОЛОВЕЙ: Ну, его не заблокировали, его замедлили. Замедлили, правда, раз в 10. Но через VPN можно им прекрасно пользоваться. Хотя трафик по последним замерам социологическим на Ютюб упал аж на 40%. Сейчас, возможно, уже на 50-60%. То есть какой-то из целей власть добилась. Что касается документов. Если вы напишете в Роскомнадзор, то получите ответ, в котором будет указано, почему Роскомнадзор совершает подобные действия. Это не решение государственное, но это ответ государственного органа.
В. РАДИОНОВ: Кстати, Дмитрий Песков же сказал о том, что в военное время цензура…
В. СОЛОВЕЙ: Да, да. Дело уже не только в Ютюбе. Дело в том, что хотят заблокировать Вотсап, а это может стать гораздо более серьезной проблемой. В общем, Телеграм тоже. Знаете, есть такая ирония своеобразная политическая, что в тот момент, когда Дурова задержали во Франции, аккурат в России завершились учения по блокировке Телеграма. Они проходили на протяжении нескольких суток. И считают, что их итоги, в общем, позитивны. Ну, имеется в виду с точки зрения власти. Но я думаю, что не успеют в полном объеме ни того, ни другого, ни третьего сделать, потому что, как обычно, то одно, то другое появится.
В. РАДИОНОВ: А что с Дуровым, кстати? На что вы обратили внимание в его истории?
В. СОЛОВЕЙ: Я не знаю, что с ним происходит. Для меня это классический конфликт принципа свободы слова и Лефиафана, ну государства как Лефиафана. Я знаю точно совершенно, что Дуров не предоставил ни одной из спецслужб мира доступ к секретным чатам Телеграма. Отказался. Не предоставил доступ ни ФСБ, ни французской контрразведке, никому. Поэтому, как бы к нему ни относиться, к его эксцентричному поведению, эпатирующим заявлениям, это человек, который придерживался, по крайней мере до последнего времени, безусловно, принципа защиты свободы слова и защиты конфиденциальности информации.
В. РАДИОНОВ: Еще вопрос от нашего зрителя: «Если допустить, что будет перемирие, на ваш взгляд, куда путинская компания в этом случае направит свои основные усилия? Это будет военная операция или просто давление через экономику и СМИ, развал ЕС, борьба за права русских в Латвии? То есть что они будут делать?»
В. СОЛОВЕЙ: Сейчас не до этого. Сейчас уже не до этого. Им совершенно точно уже не до стран Балтии. То есть до курского наступления, до наступления в Курской области эти планы еще лежали на столе, сейчас просто они уже задвинуты. Сейчас задача номер один – это выдавить украинцев из Курской области. И считают, что быстро это не удастся сделать, если вообще удастся.
В. РАДИОНОВ: Ну, а как это в Кремле вообще оценивают? То есть там Апти Алаудинов говорил, что «мы закончим не только с Курской областью, но и со всей специальной военной операцией до Нового года».
В. СОЛОВЕЙ: Да ну. Абсолютная чепуха. Расчет выдавить из Курской области – это обещания Герасимова – где-то до конца октября. Но, в общем, не очень им верит. Потому что много раз такие обещания давались, в том числе обещания, связанные с русским наступлением, с наступлением российских вооруженных сил в Донбассе и в Харьковской области. Но выполнена десятая часть от этих обещаний. Поэтому, кстати, аресты генералов будут возобновлены. Это такой способ динамизации российских вооруженных сил.
В. РАДИОНОВ: Вопрос от Zombie X, такой ник: «Почему вы перестали общаться? Андрей Космач был у вас». Вы с ним общались, как я понимаю, у Фейгина на площадке. Сейчас не общаетесь?
В. СОЛОВЕЙ: Никаких комментариев.
В. РАДИОНОВ: Никаких, окей. Как говорится в такой ситуации, идем дальше. Для чего Владимир Познер заговорил? Он дал первое интервью спустя два с половиной года.
В. СОЛОВЕЙ: Давайте спросим Познера.
В. РАДИОНОВ: У вас нет объяснения?
В. СОЛОВЕЙ: Нет, меня это абсолютно не занимает. Ну абсолютно. Из жизни, прошу прощения, насекомых. Почему меня должно занимать, что Познер сказал, почему он молчал? Какое это имеет значение вообще?
В. РАДИОНОВ: Есть такая точка зрения, ни на чем, правда, не основанная, просто слышал, как циркулирующий слух ее можно обсудить, что на самом деле сейчас Кремль заинтересован в активной работе на западные страны, и Познер, человек с большим опытом, прекрасным английским, может в этом смысле пригодиться. Вы согласны с тем, что?..
В. СОЛОВЕЙ: Послушайте, Кремль успешно работает на Запад. Ему не нужен для этого Познер. Через социальные медиа, через подкуп блогеров западных он успешно работает. На это выделяются гигантские деньги. Да, значительная часть из них разворовывается или, скажем так, используя русский эвфемизм, тратится не целевым образом, но часть работает и работает успешно. И вот эту часть гибридной войны Кремль отрабатывает на 100%. Зачем ему Познер? Отставной козы барабанщик, вы уж извините. Он был блестящим в свое время журналистом. Сколько ему сейчас? 86 лет? 88?
В. РАДИОНОВ: 90.
В. СОЛОВЕЙ: Помилуйте. Ну что вы…
В. РАДИОНОВ: Ровесник века.
В. СОЛОВЕЙ: Ну и хорошо. Да, вы знаете, как Киссинджер, к нему все относились с уважением, но ведь он на американскую политику никакого влияния уже не оказывал последние 15 лет, если не 20. Да, 100 лет было уже дедушке. Точно так же и Познер. Рад, что он жив и здоров и в ясной память. Это очень хорошо. Делает честь его здоровью.
В. РАДИОНОВ: Но Маргарита Симоньян сегодня серьезный игрок на идеологическом, медийном, информационном поле?
В. СОЛОВЕЙ: Да, конечно. Потому что Russia Today – это важнейший инструмент этого гибридного влияния. Важнейший инструмент. Я не берусь оценить эффективность действий, допустим, в Соединенных Штатах, но я знаю, что в ряде европейских странах, в Латинской Америке это очень важно. Да, российская пропаганда находит благодатную почву. И, в общем, она эффективна. И во многом это усилие Russia Today. В Азии, кстати, в Юго-Восточной Азии эта работает система. Она влиятельный игрок.
В. РАДИОНОВ: Трамп и Харрис. На ваш взгляд, насколько сегодня Россия, ну, путинская Россия заинтересована в победе того или иного кандидата? И на кого ставка?
В. СОЛОВЕЙ: Все равно. Решили, что все равно.
В. РАДИОНОВ: То есть Трамп не свет в окошке больше?
В. СОЛОВЕЙ: Нет, больше нет. Тем паче не верят в его способность победить. Ну, по крайней мере, до второго покушения или попытки, точнее, второго покушения не верили. После того, как Харрис выдвинулась, оценка ситуации со стороны Кремля изменилась. До этого делали ставку на Трампа, да. И вот обмен заложников, политзаключенных, иностранных граждан, его приурочивали первоначально к избранию Трампа. Это должен был быть такой жест доброй воли со стороны Кремля. И обменяли именно потому, что стало понятно, что его победа отнюдь не гарантирована.
В. РАДИОНОВ: В завершение вопрос, на который нельзя дать однозначный ответ, но тем не менее. А дальше что?
В. СОЛОВЕЙ: А дальше будет становиться все хуже и хуже, но недолгое время. А потом будет становиться все лучше и лучше.
В. РАДИОНОВ: То есть все-таки на оптимистической ноте сегодня.
В. СОЛОВЕЙ: Безусловно. Я очень оптимистично настроен исходя из того, что я знаю.
В. РАДИОНОВ: Ну что ж, Валерий Дмитриевич, спасибо вам большое.
В. СОЛОВЕЙ: Спасибо вам.
В. РАДИОНОВ: Валерий Соловей был с нами на прямой связи, политолог. Спасибо. Всего доброго. И до следующего раза.
В. СОЛОВЕЙ: Спасибо. До свидания.