«И грянул Грэм» с Натальей Зубаревич: Почему Хуснуллин в печали, что с экономикой в оборонных регионах РФ, как в Чечне, кто жив?
Вот и так всё очень тяжело на рынке труда. Вот реально тяжело. Людей нет. Найти работников – проблема. Гонка зарплат прёт. А мы ещё заполируем: мы ещё повыгоняем трудовых мигрантов. Ну что вам сказать? Когда бог наказывает, он наказывает не инвалидностью, а он наказывает ментальной инвалидностью…
В.РАДИОНОВ: С нами на прямой связи Наталья Зубаревич. Здравствуйте!
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Здрасьте!
В.РАДИОНОВ: Я хотел узнать, есть ли у вас новые данные Росстата по регионам. И если да, то о чем они говорят сейчас в плане экономического развития?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Поняла. Главное: первое, все-таки со второго квартала пошло замедление темпов роста практически по всем индикаторам. Добывающая промышленность в отрицательной зоне, но это уже было видно по второму кварталу и вполне себе по июлю-августу тоже. Тут и сделка ОПЕК+, тут и проблемы угольщиков существенные. А вот газ производство нарастили, но, правда, со страшно низкой базой 2023 года. Но как бы упал-отжался, немножко есть. В обработке всё просто картина маслом, ничего не меняется. Все регионы со специализацией на военно-промышленном комплексе бегут-бегут-бегут. Но вечный наш чемпион, я уже устала про это говорить, это Курганская область. Там темпы роста выше 40% обрабатывающей промышленности, но уже бегут-то, бегут, а немножко дыхание уже не работает. Поэтому Брянская область, Челябинская, такие вот очень оборонные регионы, уже темпы роста ну 1%, ну 2% – всё, потолок.
Далее видим, что нехорошо у металлургических регионов. И Липецкая, и Вологодская, и Челябинская, и Свердловская показывают существенное замедление. Или даже там танцы около нуля, +1, +2. В 2014 году металлургия уже так внутри страны не очень хорошо продавала свою продукцию, потому что стройка замедлилась. И, как вы помните, с июля закрылась льготная ипотека. Поскольку металлургия под санкциями, в прошлом-то году они смогли переориентироваться значительно на внутренний рынок, а в этом году уже сложнее.
Стройка затихает. Я понимаю, что у уважаемого вице-премьера Хуснуллина сейчас печальные дни. Но что делать? Рост крайне скромный:меньше 3%.. Мы можем сказать, что есть, конечно, ударники. Не понять, почему они ударники: потому что Краснодарский край – +19, как и Татарстан. Но в целом, например, Приволжский федеральный округ около нуля. Москва, ну, скажем так, -3, сжимается немножко стройка. Санкт-Петербург около нуля. Кто остался живой в этом формате? А всё понятно. Продолжаются строительные работы в Хабаровском крае. И мы понимаем, что там звонкие слова «Транссиб» и «БАМ» продолжают иметь значение, и, соответственно, рост почти на 40%. Но если так широко мазками смотрим на весь Дальний Восток, то там 0. То есть остались реперные точки, куда надо вкладывать, а все – остальное как получится.
Ну и, конечно, самая яркая картина – это по поводу жилья. Динамика, ну скажем так, давайте я выговорю: 1,6%. Такого не было много лет. Но я вам ещё добавлю, заполирую, что называется: Москва – -35, Санкт-Петербург – -23. То есть крупнейшие наши места, где строится жильё, дают существенный минус. Краснодарский край – -11, Новосибирская область -11. Поэтому крупнейшие агломерации затихли, потому что у девелоперов есть чёткое понимание, что столько не купят. И, как вы понимаете, без льготной ипотеки они загодя тормозят. Но не все, не все.
Если мы берём орлов жилищного строительства, то в первую очередь это Северный Кавказ. Там бешеные темпы. Позвольте мне не комментировать, потому что там не столько построили, сколько зарегистрировали построенное сильно ранее. Потому что, видимо, крепко нажали. Чем пытали, я не знаю, но чем-то пытали. Поэтому там темповый ввод феерический. Ну, в республиках, особенно в Дагестане, там в 4,5 раза выросло от жилья. И все мы прекрасно понимаем, что это не то, что построили, а то, что сказали: ребята, регистрируйте, пожалуйста, то, что вы нажили непосильным трудом за многие годы.
Но тем не менее Дальний Восток хорошо: +15, поскольку работает дальневосточная ипотека, она никуда не девалась, 2%. Не хотите ли взять где-нибудь квартирку между Владивостоком, Хабаровском и куда-нибудь можно и в сторону Магадана? Там всё это за 2%. Поэтому в Якутии шикарный рост: +35. В Приморском крае тоже очень неплохо: +13. И так, чуток получше на Урале. Вообще не сдаётся Свердловской области. Я понимаю, почему она не сдаётся. Там очень много оборонки, у людей выросли зарплаты. Мы не такое потянем, скажем так. Старая была байка про водку по цене, что партия подымет до каких-то там немыслимых высот, но нам и это по плечу. Ну вот я плохо помню эти байки, анекдоты, но вот примерно по этой схеме работает. И не сдаётся совершенно Тюменская область, очень хорошо строится. А там причина простейшая. Чтобы так вот строить на +19%, вы должны понимать, что у вас купят. А у вас купят, потому что жители Ханты-Мансийского и Малоненецкого округов имеют привычку по завершении трудовой деятельности частично перемещаться в сторону города Тюмени. Благо и дети там часто учатся, и им квартирка не помешает. Поэтому вот так раскладываешь по деталям, и всё становится понятно.
Тормозится и торговля, но гораздо медленнее, чем хотел бы Центробанк, потому что они всё ждут, когда мы перестанем так отчаянно потреблять и брать кредиты. Но российский народ не сдаётся, вы же знаете это правило. Автокредиты в сентябре рванули так, что ого-го. Но причина понятна. С октября вводится утилизационный сбор. Так и потребительские кредиты продолжают расти, хотя не так быстро, но всё же. Поэтому то, что мы называем розницей, розничная торговля – +8 в реальном выражении. Это всё, что я вам говорю, с учётом инфляции или там типов квадратных метров. А непродовольственные 9,5. Поэтому россияне не сдаются и продолжают потребительский бум.
Но самое весёлое, конечно, мой любимый общепит. Я же когда-то вам говорила, что что бы у нас ни происходило, российское население будет заедать и запивать. Вы знаете, поумерили немножко раж с этим делом в 2024 году. Как-то, видимо, меньше стало стрессов, возможно. Ну уж дайте я порничаю чуток, но тем не менее. Москва заедает со страшной силой. Но московские чуток лучше понимают то, что происходит. Поэтому +13 по стране. +8 Санкт-Петербург (но там туристы, это мы понимаем) +32 поэтому продолжаем заедать и запивать. И есть чудесные места, где туристов прибавилось. Что-то типа Кавминвод, Горного Алтая. Там динамика – с ума сойти: 28-50% роста. Россиянин поехал смотреть страну. Ну, это мило, да, это хорошая новость.
Что можно сказать про зарплаты? Мы все надеялись, что в втором полугодии эта безумная гонка зарплат ну хоть чуток замедлится. Но я бы так не обнадёживала. Если мы берём январь-июль, последние данные, почти 19% в номинале. Кто из ваших слушателей и зрителей не знает, номинал — это без учёта инфляции. Поэтому гонка бежит. Мы, было, порадовались, что вроде как чуток замедлилось в июле, но август сказал: нет, снова растём. Поэтому чем больше денег вливается из бюджета в отрасли оборонно-промышленного комплекса, тем быстрее они разгоняют заработную плату, которая, знаете, как манная каша по белой скатерти, расползается на заработки по всей стране. Потому что хотите удержать работника? Платите. Вот это сейчас абсолютно чётко. Где помедленнее, ну там прежде всего где и так высокие зарплаты. Ну, чисто по арифметике там темпы роста так быстро расти не могут. Но знаете, вот все время говорят, что быстрее всего растут заработки в местах, откуда взяли много там контрактников, мобилизованных. Но нет. Быстрее всего все-таки растут заработки там, где много оборонных предприятий. И это очень четко видно. И мы понимаем, что это будет Волга, часть регионов центра, там за 20% номинала в динамике.
А если мы посмотрим, кто в проигрыше, ну, помимо богатых регионов, где и так высокая зарплата, я могу сказать, что понятно, что так она не может расти. В регионах нефтегазовых, Ханты-Мансийский, Ямало-Ненецкий округа, ну не 18, простите уж меня, там 2-5%, ну 8. И Дальний Восток отстаёт. Оборонки мало. Не знаю, сколько там людей пошло зарабатывать большие деньги, сие мне неведомо. Но динамика, например, доходов на Дальнем Востоке самая низкая по стране.
А с доходами всё продолжается. Росстат нам говорит, что рост доходов даже усилился во втором квартале. Я понять не могу, за счёт чего. Ну, потому что, давайте так: в шести федеральных округах темпы роста доходов населения замедлились. И заметно. И только в двух самых тёплых — Северный Кавказ и юг — они ускорились. И вот как эти два федерального округа? Ну, относительно небольшие вырулили вверх всю страну, для меня арифметическая загадка. Я вам отрапортовала.
В.РАДИОНОВ: А Курская область? Как там? И есть ли там какие-то колебания связи с тем, что там происходит?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Вы знаете, в статистике ничего не видно. В Курской области плохо с промышленностью было до всего. Дело в том, что там курская магнитная аномалия. Там добыча железной руды. А когда у вас не здорово себя чувствуют металлургия, то и добыча железной руды тоже себя чувствует не здорово. Поэтому там темпы спада добывающей отрасли, извините меня, с 2023 года до всего. Если брать доходы населения, я бы их не комментировала, потому что измерения по конкретным регионам страдают (можно я так скажу?) относительной достоверностью. Ничего особенно отличного в Курской области нет, а уж как там померил Росстат, спрашивайте, пожалуйста, у Росстата. Я могу только озвучить.
В.РАДИОНОВ: Снижение или замедление в добывающей отрасли?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Снижение. Снижение в добыче. Снижение. В остальном, во всех параметрах замедление роста, а в добыче тупо минус.
В.РАДИОНОВ: Насколько это важно с точки зрения анализа? Потому что если мы вспомним, как зарождался Евросоюз, он начинался как союз угля и стали. Почему это делали? Для того, чтобы контролировать как раз военные потенциалы стран и государств. Сегодня, когда мы видим, что добыча, добывающая отрасль, испытывает снижение, это свидетельство того, что оборонка в конечном счете будет замедляться?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Ой, в огороде бузина, в Киеве дядька. Если металлурги стали меньше плавить свою сталь, это значит такого спроса нет. Потом сталь – это не только про оборонку. Сталь – это прежде всего про стройку. Огромное количество металлоконструкций. Если у вас замедляется строительство и особенно жилищное строительство. Вы видели, как эти человейники строят? Там же ставят металлические конструкции, а потом их обшивают. Меньше строят – меньше спрос. Поэтому там главная история, конечно, не с оборонкой связана. Так как работала в три смены. Слушайте, ну Курган, ну +45% рост. Вы понимаете, сколько там боевых машин пехоты дополнительно произведено? Они из металла делаются. Поэтому тут другая история. И потом союз угля и стали начинался как бы как такой межотраслевой. Но, если честно, это не про оборонку, это про синхронизацию рынков.
В те времена всё-таки холодная война была, но не до такой же степени. Поэтому это попытка сделать единый рынок по базовым видам продукции, которые тогда были передовые. Сейчас они проехали совсем. И это уже, простите, давайте я вас помучаю: второй цикл Кондратьева, промышленная революция конца XIX века. Проехали.
В.РАДИОНОВ: А если говорить о санкциях, они каким-то образом влияют на статистику? То есть понятно, что санкция — это такая долгоиграющая история, растянутая во времени. Можно ли уже фиксировать?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Ну, я же вам уже докладывала, что сильнее всего спад был на северо-западе лесоперерабатывающем, потому что вся отрасль работала на Европу. Как только закрылась Европа… И до сих пор там зарплата растёт медленнее всего, и объёмы производства тоже на очень низких значениях. Ну, они восстанавливаются, но не здорово, не здорово. Поэтому санкции на лес, лесопереработку оказались самыми жёсткими.
Вторая история санкционная, это, конечно, уголь, потому что 50 миллионов тонн угля, который шёл на Европу, перенаправить особо некуда. Везти в Индию можно. Как это, сейчас, вспомню, а: за морем телушка – полушка, да рубль перевоз. Я что-то всё чаще вспоминаю пословицы. Ну вот она же всё объясняет. Потому что логистика дорогая, цена на уголь глобальная сейчас невысокая, а себе в убыток как-то возить не хочется. А на восток не пробьёшься, потому что Транссиб перегружен. Поэтому у угольщиков тоже не здорово, особенно у Кемеровской области. Там как бы очень много проблем.
Если мы берём металлургов, я вам сказала: в 2023-м отыгрались, перешли, сдвинулись чуток на внутренний рынок, а в 2024-м уже хуже стало. У нефтяников, ну там же не про мировой рынок, там про решение партии правительства. Вы же помните сделку ОПЕК+: сказали уменьшить – уменьшили. В Башкортостане добывающая промышленность – -10. У Ханты-Мансийском округа, главного нашего добытчика, – -5 почти что. Ну, например, Иркутская область в плюсах до сих пор, там новые месторождения, там поставки на Китай, ну что мучиться, вот они и растут. Поэтому у всех по-разному, но в целом нефтянка ориентируется на указания сверху в данном случае. А про газ – так это же не про санкции. Мы же с вами помним, что никаких санкций не было. Это назло маме отморожу уши. Ну вот, отморозили. Вот теперь как-то потихоньку, но всё-таки спрос растёт внутренний на газ. Вы знаете, надо очень внимательно смотреть, потому что санкции санкциями, но всё-таки есть внутренний рынок. И частично на этот рынок как-то можно переориентироваться. Вот газовики сейчас это делают. И потом нам же всем подняли тарифы на газ. Всё-таки какой-никакой кусочек денежки для «Газпрома». Ну и так примерно вот и дальше, видимо, будет. Потому что внутренний рынок, конечно, он абсолютно не такой прибыльный, каким был евросоюзовский. Ну, умерла так умерла.
В.РАДИОНОВ: Здесь еще вопрос как раз от наших зрителей. Спрашивают, а регионы могут самостоятельно зарабатывать на экспорте? То есть или они целиком и полностью зависимы от федерального центра?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Ой, я вас умоляю. На экспорте зарабатывает бизнес, при чем здесь регионы. Вы что думаете, «Норильский никель» – это versus Красноярский край? Это вашему зрителю-слушателю так слышится. Уважаемые слушатели, продают компании, покупают компании, а регионы – просто место, где эти компании могут находиться. Поэтому не мучайте. Статистика была по регионам, что они вывозят, что привозят. Но это же вы понимаете: такая версия перпендикулярная. Продажами на экспорт и импортом занимается бизнес. Или госкомпании. Пожалуйста, это тоже. Но это всегда единицы по бизнесу.
В.РАДИОНОВ: А кому в юридическом смысле? Какой регион наиболее комфортен для ведения бизнеса с точки зрения, например, каких-то льгот? Можно ли выделить приоритетные регионы, где выгодно открывать юридическое лицо?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Ну, смотря какое. Сейчас самые большие возможности имеют компании военно-промышленного комплекса. И там вопрос не в льготах. Они же получают из бюджета деньги в виде авансирования февраля. Им плевать на все вот эти вот ставки Центрального банка, ключевые и все. Они получают авансом деньги и производят то, что им заказано государством. Поэтому ничего сейчас выгоднее военно-промышленного комплекса в России не существует.
А если брать льготы, то, если вы такой ИП-шник, милости просим в Калмыкию. Там вдруг начало расти население. У нас все глазом в лоб полезли, потому что это всегда был отточенный регион. А дело в том, что ставка по налогу по упрощённой системе налогообложения там, по-моему, 1%. У всех там типа 5-7-8%. И скромный наш ИП-шник как-то решил: а не пора ли мне зарегистрироваться в Калмыкии и платить вот эту смешную ставку по налогу по упрощённой системе.
Ну вот химические места в России есть. Если вам нужен рынок сбыта большой и богатый, это Москва. Потому что, чтобы было понятно, если взять все МСП, малый и средний бизнес, и посмотреть меру концентрации в Москве, то это практически каждое девятое лицо компания малого и среднего бизнеса. Ну, в Санкт-Петербурге, ну еще где-то будет каждое 15-е, 14-е. Где деньги, там и бизнес надо делать. Можно, я так по-простому посоветую?
В.РАДИОНОВ: А какой-то экономической децентрализации не происходит? То есть Москва по-прежнему остается такой Россией в России с экономической точки зрения?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: В каком смысле? С точки зрения потребительского рынка переплюнуть Москву не может ничто и никогда. Это абсолютно. Шире надо: смотреть московскую агломерацию, потому что мы говорим не о городе уже, а об агломерации. 20 миллионов человек с хорошими заработками, больше 20 миллионов, это неубиваемое преимущество. Если брать программу поддержки, они же не региональные, они в основном федеральные, так я вам скажу следующее. Если вы промышленный МСП, то есть не торгуете, а занимаетесь промышленным производством. Если вы вписаны в программу грантов Минпромторга, а ещё если вы занимаетесь импортозамещением или инновационной продукцией, то вот вам не важно, в каком вы регионе: поддержку вам будет оказывать Минпромторг. А с регионом разбирайтесь сами, где у вас работники найдутся. Потому что сейчас основная проблема в нашей стране, где найти работников. Правда, поддержка Минпромторг тоже очень нужна, но она сужается. Именно на тот спектр, который я вам назвала: импортозамещение или инновационные технологии. Поэтому взяли поддержку, побежали в регион, где не все ещё дедушки, кто-то умеет работать руками, и попробовали этих людей переманить с оборонного предприятия. Флаг вам в руки. Вы понимаете, какую зарплату вам надо предлагать, чтобы переманить с оборонного предприятия? Поэтому сейчас главный барьер в России не деньги, а люди, руки. С этим большая проблема.
В.РАДИОНОВ: А объявленная, по крайней мере, публично, на политическом уровне борьба с миграцией трудовой даёт уже какие-то свои эффекты? Или это больше такой популизм, который раздувается там в теленовостях?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Да нет. Беда-то в том, что уже больше 20 регионов, наверное уже 25, приняли свои ограничительные меры по найму мигрантов в торговле, в такси и там ещё множество сервисных отраслей. Стройку пока не запрещали. Что я вам могу сказать? Ну вот эта ситуация поражает меня, знаете, чем? Вот и так всё очень тяжело на рынке труда. Вот реально тяжело. Людей нет. Найти работников – проблема. Гонка зарплат прёт. Ну, слушайте, номинали по 19,5% – это кто же выдержит, кроме обороны, у которой авансирование из бюджета. А мы ещё заполируем: мы ещё повыгоняем трудовых мигрантов. Ну что вам сказать? Когда бог наказывает, он наказывает не инвалидностью, а он наказывает ментальной инвалидностью. Можно я так сформулирую?
Вот примерно по этому пути идём. Конечно, это очень выигрышно с точки зрения политики: мы о вас думаем, развелось тут всяких, почистим. Ну да, только вот то, что люди эти делают, станет дороже и менее доступно. Но если население Российской Федерации, граждан, устраивает эта цена – флаг в руки, только потом не жалуйтесь, что такси не доезжает, что двор не убирают, что где-то там в ресторанчиках быстрого питания не дождешься, чтоб помыли посуду (понятно, кто это делает), в логистическом центре и в магазине, гипермаркете на полку во время не приволокли продукт. Но это ваш выбор. Пожалуйста.
В.РАДИОНОВ: А что происходит с таким особым регионом, с таким особым местом на карте, как Чеченская республика?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Вы слушайте, там такая же творится удивительная вещь. Я считаю бюджет, полгода, правда, считала, жду 9 месяцев, но уже сил моих нет считать ежемесячно. В Чечне сократили трансферт на 4% в рублях. Я охнула, посмотрев на это. Правда, должна вам сказать, что суммарно всем субъектам канонической территории Российской Федерации (видите, я как научилась говорить слова) сократили трансферты на 7%. Поэтому -4 всё-таки лучше, чем -7. Вы согласны, да? Ну, обидели, но меньше, чем других. Поэтому у Чеченской Республики уровень дотационности не падает. Сама она зарабатывает как-то не очень. Ну и где-то её 82-84% дотационности — это её такой, знаете, лейбл, знак качества. Он всегда, как и у ингушей. Ничего не меняется. Но всем субъектам, вспоминаю по памяти, где-то процентов под 70 субъектов федерации получили меньше трансфертов в 2024 году.
Вы знаете, слово «оптимизация» я выучила уже давно, начиная с зарплатных указов. Это был, извините, 2012 год. И слово «оптимизация» — это ключевое слово для объяснения многого происходящего в России.
В.РАДИОНОВ: А вот если убрать дотации, за счёт чего чеченская исполнительная…
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Это не дотация, это трансферты. Это только часть субсидии. Уж простите, что наезжаю, но это трансферты, то есть безвозмездная помощь.
В.РАДИОНОВ: А за счет чего оставшиеся небольшие проценты, которые остаются, за счет чего честно зарабатывают?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: НДФЛ, налог на доходы физлиц. Бюджетники, которые там есть и немало, с их заработной платы платится налог на доходы физлиц. Я вас уверяю: даже на новых территориях так называемых, про которые тоже что-то знаю, сейчас дотационность прилично уменьшилась, потому что прорва людей, присланных туда строить ремонтировать и которые числятся по этим территориям. И, как вы понимаете, их прислали туда не за идею, а за хорошую зарплату. Вы догадываетесь об этом, да, что бонус должен быть? И с этого бонуса платится НДФЛ. Поэтому уровень дотационности так называемых новых территорий прилично уменьшился. Он всё равно большой, но не 90, он уже где-то там 60. Вот оно, чудо из чудес НДФЛ. Чем быстрее растут зарплаты в России, тем больше налога на доходы физлиц поступает в бюджеты субъектов. И темпы роста этого налога по первому полугодию – 29% в рублях. Поэтому и можно сократить трансферты. Ребята, вы там как-то так получили. Ну, правда, забыли вспомнить, что налог на прибыль. Поскольку я же вам обещала замедление: налог на прибыль минус 10% в рублях. Но это бьёт прежде всего по регионам, в которых прибыль показывает компания. Это сырьевики, это Москва. Но в Москве есть НДФЛ. А московская зарплата такова (ну, она в два раза выше средней по стране), что НДФЛ не просто спасёт – он прокормит и ещё обеспечит десерт с вишенкой на торте. Всё нормально в Москве.
В.РАДИОНОВ: Вопрос от наших зрителей. И просят вас прокомментировать теорию четырёх Россий, поскольку вас Википедия, по крайней мере, называет автором этой теории.
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Я не виновата, я ничего туда не писала. Это не я.
В.РАДИОНОВ: То есть не было никакой теории?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: А что прокомментировать? Это центр-периферийная модель: от крупнейших городов до периферий. Как они живут сейчас?
В.РАДИОНОВ: Вот как раз спрашивают, меняется ли что-то, поскольку вы анализировали с 70-х годов. То есть произошли ли существенные изменения в этой как раз структуре четырёх Россий?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Ну, во-первых, я анализировала постсоветский период. Хотя центр-периферийная модель существует (ну, можно я так скажу грубо?) веками. Да, просто раньше центром был в империи Санкт-Петербург, потом в СССР стала Москва, а модель никуда не девается. Что происходит? Москва неплохие, ни разу. Санкт-Петербург тоже очень хорошо идёт. То есть по деньгам населения, по инвестициям, по динамике промышленности эти два орла никак не почувствовали то, что, нам кажется, должны были почувствовали то, что нам кажется, должны были почувствовать. Нет, не слеглось.
И это означает, что люди, живущие в этих городах, часть из которых поуехала, часть из которых не очень рада происходящему, им кажется, что всё стало хуже. По статистике – нет. Нет. За счёт чего? И тут всё понятно. Первое. В Москве реально очень высокие зарплаты. Да, у бюджетников индексация была небольшой. Бюджетники вообще проигрывают. Знаете, кто самый должен быть пессимист?
А вообще для Москвы это важно. 27% населения города Москвы — лица пенсионного возраста. 27%! В Москве вообще долго живут, кто не знал. И как-то, хотя и экология, может, не очень, но заработки, но качество жизни, и медицина неплохая – живут долго. Так вот, средние пенсии в России, если брать в реальном выражении, с учётом инфляции, с четвёртого квартала 23-го года идут вниз, они сокращаются. То есть инфляция выше, чем индексация этих пенсий. Реальная возможность купить на эту пенсию сокращается.
Так вот вы спрашиваете про 4 России. Ну вот Москва. Итак, пенсионеры – схужело. Бюджетники тоже не подарок: индексация была небольшой. Сколько людей сидит в бизнесе, и у них всё очень неплохо? Как я вам выведу среднюю температуру по госпиталю под названием город Москва? Сложновато.
Кто точно выиграл абсолютно? Это вторая Россия, но не вся. Россия индустриальная, где сохранилось производство оборонного комплекса. Ну, давайте так: город Рыбинск, Ярославская область, или город, хотя он и первая Россия, Челябинск, ну, в окрестностях. Вот где прёт оборонка, где фантастически выросли зарплаты, – конечно, да, эти места выиграли. Фантастически выросли зарплаты. Конечно, да. Эти местовые игры.
Но вторая Россия разная. Есть города, в которых промышленности уже кот наплакал. Ну всё, померло в 90-е и осталось немного. Ну хорошо, Пищевка. Ну там что-то ещё. Так у них такого роста всё-таки нет. Поэтому давайте так. Не будем упрощать сложную картину, существующую в Российской Федерации. Модель моделью, а жизнь гораздо богаче. Я ответила на вопрос?
В.РАДИОНОВ: Траты на оборону тут спрашивают. Как долго Россия и российский бюджет может тянуть именно этот аспект? Потому что там уже до трети доходят, судя по тому что пишут.
Н.ЗУБАРЕВИЧ: А что писать, там всё понятно. Федеральный бюджет: 30% расходов у нас – оборона, чуть больше. Добавляем нацбезопасность, получается 40%. Ну да. Если брать в терминах от валового внутреннего продукта, только одна нацоборона, 6 с копейками, добавляем нацбезопасность – 8% от ВВП.
Я вам всю статистику дала, теперь дам содержательный ответ. Долго. Может, долго. Потому что я же не зря вам упомянула слово «оптимизация». Я же так подшучиваю, подшучиваю, но пытаюсь донести простую мысль, что и можно налоги увеличить. Это не оптимизация, это дополнительный доход. Можно что-то подрихтовать в расходах – это уже чистая оптимизация. Можно пенсии индексировать так, чтобы они в реальном выражении немного сокращались. Вариантов масса.
В.РАДИОНОВ: Вопрос от Марии. Она спрашивает, что с банками и их отчётностью? Не ждать ли банкротств банков и не опасны ли вклады для населения?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Ой, как я устала от диких вопросов. В прошлом году суперприбыльный год для банков, 23-й. Бешеную совершенно прибыль заработали. В этом году она не будет больше, чем в 2023, но она будет почти такой же высокой. Всё нормально у банков. Только ходите в те банки, которые не четвёртой сотни, а как-то куда понадёжнее. И будет вам ставка по депозиту, но не 20%, но 17-18% будет. И вы ещё там получите… Правда, вы с этой надбавочки заплатите потом налог в налоговую, но все равно приятно, что-то получите. Поэтому страх перед банками указывает на неразвитую финансовую грамотность. Можно я так сформулирую?
В.РАДИОНОВ: Это завершение. Наши зрители спрашивают, можете ли вы дать среднесрочный прогноз развития российской экономики, в том числе регионов вообще? За чем следует наблюдать и на что следует обращать внимание?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Если глобально, ответ будет самый простой. Знал бы прикуп, жил бы в Сочи. Но в Сочи я жить не хочу, поэтому и прикупа не знаю.
Если говорить о ситуации как бы по-человечески. Первое. Следите внимательно, если вы живёте в угольных регионах, особенно Кемеровская область, там быстрых улучшений не будет. Аналогично северо-запад, лесоперерабатывающие регионы, там тоже быстро улучшений не будет.
А в оборонке, если вы живёте в регионах, где много оборонных заводов, там ответ простой. Каждый год 1 октября смотрите, какой выкатит проект бюджета на следующий год дорогой Минфин. Если там опять будет прелесть что такое, когда у вас расходы на нациооборону растут на 25%, вы можете жить спокойно в следующий год, у вас всё будет неплохо.
Если вы живёте в Черноземье и на юге, и как-то связано с агросектором, этот год для агросектора был нехороший. Сократились объёмы производства, на аграриях ещё навешали экспортные пошлины, уже не первый год. Поэтому, если вы связаны с агробизнесом, внимательно смотрите по сторонам, потому что в 2025 году могут происходить некоторые изменения в поведении аграрий. Они очень сильно недополучили прибыль. Когда люди так обламываются, иногда они чуток сокращают производство. Я аккуратно выразилась? Вот там надо смотреть внимательно.
Если вы живёте в Москве – живите дальше. Как и в Санкт-Петербурге. Всегда есть возможность подработать, никаких проблем. И способов этих подработок вагон. Поэтому руки в ноги и пошёл. Главное не хныкать. Можно я так сформулирую?
Н.ЗУБАРЕВИЧ: Ну что ж, на этом сегодня поставим многоточие, чтобы потом еще вернуться к этому разговору. Мы благодарим вас, Наталья Зубаревич была с нами на прямой связи. Спасибо вам и всего доброго.