«Аэростат» с Борисом Гребенщиковым

Борис Гребенщиковмузыкант

Вы вправе ехидно заметить, что я все время высказываюсь против слов, но при этом говорю именно словами. Вот именно; на этом противоречии и основана вся передача Аэростат. Главную работу у нас совершает музыка, а слова действуют как указатели направления…

Поддержите «Эхо» и своих любимых ведущих

Б. Гребенщиков: Здравствуйте, друзья мои!

Сегодня – тысячная передача Аэростата.

Представить себе такого я и не мог. Давайте сегодня в честь такого праздника я поделюсь с вами самым важным, что есть в жизни, и буду ставить вам песни, от которых в моем сердце делается счастье.

Ведь, как справедливо замечал Харрисон Форд (он же Хан Соло – он же Индиана Джонс): «Главное удовольствие от обладания чем-то – это возможность поделиться этим с другими».

Eric Burdon & The Animals – Orange And Red Beams

Б. Гребенщиков: Боб Дилан говорил: «Песни для меня были важнее, чем просто легкое развлечение. Они были моим провожатым в какое-то измененное состояние реальности, какую-то иную республику, республику освобожденных».

Так что же это за республика?

Bob Dylan – I Want You

Б. Гребенщиков: Сколько я себя помню, я всегда сильно реагировал на музыку: один раз, когда мне было года три, в восторге от какой-то песни меня даже занесло на шкаф, откуда я немедленно свалился, да так, что рассек себе бровь, залив кровью все окружающее. Могу себе представить ужас моих родителей: им пришлось тащить меня в больницу, благо была недалеко, зашивать бровь; шрам до сих пор при мне.

И это была просто какая-то песня.

Слава Богу, ко времени появления в моей жизни рок-н-ролла я уже повзрослел, и падать со шкафа необходимости больше не было. Но переживание это я помню: это было сродни религиозному экстазу. И, знаете, оно остается таким же до сих пор, 60 лет спустя. Я очень хорошо понимаю Лу Рида, который пел: «рок-н-ролл спас мне жизнь». Да, собственно, все большие мастера говорят то же самое: Леннон, Кит Ричардс, Ван Моррисон, Дилан.

А Вигго Мортенсена, который играл Арагорна в фильме «Lord Of The Rings», спросили однажды – почему, по его мнению, фильм так популярен? Он ответил просто – потому, что это правда.

Byrds – Wild Mountain Thyme

Б. Гребенщиков: В мифах Древней Греции сказано, что крылатый конь Пегас родился из тела Медузы Горгоны, когда она лишилась головы, либо из ее крови, когда голова упала на землю.

Позднее крылатый конь стал связан с поэзией, потому что везде, где его копыто касалось земли, начинал бить родник, и одним из таких мест был источник Иппокрена на горе Геликон, священном месте муз. В человеке, испившем воды из этого источника, пробуждался поэтический дар.

По этому поводу легендарный мифолог Джозеф Кэмпбелл советовал: «Отрежьте свою голову. Пегас и источник поэзии родились из Медузы, когда ей отрезали голову. Когда пишешь, нужно быть отчаянным. Будь настолько безумен, насколько тебе позволяет совесть».

Lovin’ Spoonful – Butchie’s Tune

Б. Гребенщиков: Великий мастер, художник Рене Магритт объяснял: «Я прилагаю усилия, чтобы сделать привычное снова неизвестным».

А Ницше замечал: «Человеку всегда приходится бороться, чтобы не попасть под власть толпы. Если ты пойдешь на это, ты всегда будешь одинок и зачастую напуган. Но никакая цена не может быть слишком высока, чтобы заплатить за право принадлежать только самому себе».

Не это ли имел в виду великий йог Парамахамса Йогананда, сказавший: «Нельзя давать своей жизни протекать в обыденности: сделай что-нибудь, чего никто еще не делал; что-нибудь, что ошарашит мир. Покажи, что творческий принцип Бога жив в тебе. Делать людей счастливыми добротой своего сердца и искренностью – признак истинного величия».

Как сказано в Писании, человек сотворен по образу и подобию Божьему: а Бога недаром называют Творцом. В людях заложен творческий принцип Бога. И осуществление его – это и есть призвание человека.

Beatles – Strawberry Fields Forever

Б. Гребенщиков: А вот еще о музыке.

Виктор Гюго: «Музыка выражает то, что не может быть сказано и о чем невозможно молчать».

Лев Толстой: «Музыка – это раскрытие Высшего в человеке».

Как мы знаем, музыка – единственное искусство, минующее наше интеллектуальное сознание, воспринимаемое нами вне всяких слов. Музыка входит прямо в душу – и настраивает нас на прямое видение мира. Как говорил кастанедовский Дон Хуан – чтобы остановить мир, нужно прекратить внутренний диалог. Отсечь голову Медузы.

И это совсем не так просто. Для это требуются ежедневные занятия.

Вспомним того же Шопенгауэра, сказавшего: «Искусство – суровый властитель; подчас нужно долго ждать, когда оно соизволит заговорить с тобой».

Simon & Garfunkel – Flowers Never Bend With the Rainfall

Б. Гребенщиков: А вот – на ту же тему; несколько цитат из Роберта Фриппа, гитариста и композитора группы «King Crimson».

«Музыка – это кубок, в котором хранится вино тишины. Звук – это чаша, но пустая. Шум – это чаша, но разбитая.

Задача музыканта – играть музыку. Она требует, чтобы ее озвучили. Музыка никогда не исчезает. Она всегда доступна, но мы сами не всегда доступны для музыки. Музыка так хочет быть услышанной, что иногда призывает самых невероятных персонажей, чтобы они дали ей голос».

А Роберт Фрипп – человек, который хорошо знает, о чем он говорит.

И он говорит: «Музыка – это средство для создания магического состояния».

King Crimson – Book of Saturdays

Б. Гребенщиков: Ну, хорошо. Тогда вопрос: а что такое магическое состояние?

Очень просто. Это состояние, когда исчезает повседневная замыленность нашей души; когда мы видим мир так, как его видят дети, которые еще не успели начать говорить, не успели начать мерить жизнь словами – и они видят жизнь, как чудо.

Вы вправе ехидно заметить, что я все время высказываюсь против слов, но при этом говорю именно словами. Вот именно; на этом противоречии и основана вся передача Аэростат. Главную работу у нас совершает музыка, а слова действуют как указатели направления.

Не могу не вспомнить Руми, сказавшего: «Молчание – язык Бога; все остальное – плохой перевод».

Rolling Stones – Ruby Tuesday

Б. Гребенщиков: Меня спрашивают: ну когда же все это кончится, когда наступит царство мира и справедливости?

Отвечаю.

Радуйтесь. Оно никогда не наступит, ибо с его наступлением жизнь человека лишится какого-либо значения. Сейчас каждого человека мир постоянно испытывает; каждый шаг – это новый урок, и пока человек не сдаст экзамена и не покажет, что он усвоил урок, он не сможет идти дальше и выше. А если бы мир был совершенным, то уроков не было бы, и существование людей было бы не нужно миру; потому что великая ценность человека именно в том, что он единственный осознаёт, каким прекрасным может быть мир; и Творец видит свое творение с восхищением.

Как в Писании: «и увидел Бог, что это хорошо».

Он и продолжает это видеть; Он видит это нашими глазами.

Но, чтобы это увидеть, человек должен пройти долгий путь от «брать» до отдавать; от «мое» до «возьми».

Family – My Friend The Sun

Б. Гребенщиков: Как писал когда-то профессор Толкин в эссе «О Волшебных сказках»: «Я не буду пытаться ни определить волшебную страну, ни описывать ее: это невозможно. Волшебную страну, Фаэри, нельзя поймать в сеть слов, потому что одно из ее качеств – неописуемость, которую при этом человек может воспринять. Само понятие Фаэри можно перевести как «волшебство»: но это волшебство особого рода и силы, полярно противоположное вульгарным устройствам работящего мага. Оно … открывает двери в Иное Время, и когда мы проходим сквозь эту дверь, мы выходим за пределы своего времени: может быть, и за пределы времени вообще».

Прервусь на мгновение: древнеиндийская философия много тысяч лет назад сформулировала, что время и пространство являются иллюзиями: и теперешняя физика полностью это подтверждает.

Что же тогда не иллюзия?

То, что индусы называют Брахман, или Атман: истинное сознание, единое, но пребывающее в каждом живом существе. То, что в Бхагавад-Гите называется Обитателем Поля Жизни, а в Евангелии – Царством Небесным. 

Но вернемся к Толкину.

«Нам нужно исцеление. Нам нужно снова научиться видеть зеленое; и синее, и красное, и желтое. В этом и помогают нам волшебные сказки. Они сохраняют в нас детскость.

Исцеление – это восстановление ясной точки зрения, возможности видеть всё, как есть. Нам нужно промыть свои окна, чтобы видеть всё незамыленным, не надоевшим, свободным от нашего собственничества».

Толкин пишет, что цель волшебной сказки – эу-катастрофа, то есть – противоположность катастрофы; счастливый конец, радость, от которой перехватывает дыхание и выступают слезы.

Истинная радость – признак истинной волшебной истории.

Эта радость – неожиданный просвет в глубочайшую реальность бытия, в Истину.

Именно об этом говорится в Упанишадах как об обретении бессмертия: потому что бессмертие – это не вечная жизнь тела, а состояние души, при котором времени и пространства больше нет.

Archie Fisher – Upstairs And Downstairs

Б. Гребенщиков: А если вы спрашиваете про магию, про волшебство, то настоящая магия – это совсем не подчинение мира своей воле. Наоборот.

Это отказ от своего хотения; и поэтому – открытие истинного мира, который прекраснее, чем ты когда-либо мог себе представить.

Как говорил маг Гед, герой «Хроник Земноморья» Урсулы Ле Гуин: когда маг наслаждаться своим могуществом и гонять облака туда-сюда, он начинает естественно делать то, что нужно Вселенной.

И когда говорят про волшебство очарования – то, что называется glamour – исходят из того, что мы видим по-настоящему, а нас обманывают. Нет; каждый видит столько красоты, сколько в нем самом есть, потому что красота в глазах того, кто смотрит. И поэтому магия – это увидеть жизнь глазами того, Кто и есть всё Бытие.

Когда от музыки ощущение, как от взгляда на небо ранним утром.

T. Rex – Lofty Skies

Б. Гребенщиков: Музыка, которую я ставил вам сегодня – это и есть я. Спасибо вам за тысячу передач и двадцать лет, проведенных вместе.

Свет всем нам.

Beatles – And Your Bird Can Sing

Купить книгу «Бхагавад-гита» в переводе Бориса Гребенщикова на сайте «Эхо Книги»