«Аэростат» с Борисом Гребенщиковым
Вот то, о чем стоило бы задуматься рыцарям цензуры и бравым борцам, мечтающим надеть трусы на микеланжделовского Давида и треники на Венеру Милосскую…
Поддержите «Эхо» и своих любимых ведущих
Б.ГРЕБЕНЩИКОВ: Здравствуйте, дорогие мои!
В Бутане есть пословица: «Рев дракона быстро забывается, а красота радуги остается в памяти навсегда».
В середине 1960-х – когда все хиппи в мире поднимали два пальца буквой «ви» и рассуждали о мире и любви, появилась группа, которая являла собой прямую антитезу вышеописанным идеалам. И, естественно, появилась она в Нью-Йорке – где еще?
Группа называлась «Velvet Underground».
Velvet Underground – All Tomorrow’s Parties
Говорят, что ни одно явление не может существовать без своей прямой противоположности: на каждый ян есть свой инь. Писатель и философ Майкл Муркок представляет бытие, как вечную борьбу хаоса и порядка; при этом мир существует только потому, что эта борьба продолжается: если бы одна из сторон победила, то жизнь во Вселенной прекратилась бы навсегда.
Вот то, о чем стоило бы задуматься рыцарям цензуры и бравым борцам, мечтающим надеть трусы на микеланжделовского Давида и треники на Венеру Милосскую.
Velvet Underground – I’ll Be Your Mirror
История разворачивалась так.
Льюис Аллан Рид – или, попросту, Лу Рид (Lou Reed) – родился в Бруклине, но вырос в тоскливом захолустье под названием Фрипорт. Он много читал, а таких в захолустье не любят и бьют после уроков; поэтому Лу был мальчиком необщительным: сидел дома и читал, писал стихи и играл на гитаре в 12 лет; вскоре его родителям начало казаться, что с сыном что-то не так, и они сдали его в психбольницу, где его начали лечить электрошоком, от которого пропадает не только память, но и интерес к жизни. Электрошок не прибавил Лу оптимизма; позже он написал об этом событии песню «Убейте Своих Сыновей».
Лу поступил в университет и стал зарабатывать на жизнь писанием коммерческих песен; тут он и встретился с юношей – авангардистом, учеником Джона Кейджа, Ксенакиса и Ла Монте Янга, уэльским скрипачом Джоном Кейлом (John Cale).
Поначалу они отнеслись друг к другу с подозрением, но вскоре установили, что обоим нравится идея настраивать все струны гитары на один тон; они быстро нашли общий язык и поняли, что должны играть вместе. В группу взяли детского знакомого Лу, Стерлинга Моррисона (Sterling Morrison) и барабанщицу Мо Такер (Moe Tucker), которая любила ритмы Бо Диддли и играла на барабанах стоя.
Первый концерт они сыграли в декабре 1965 года в туристском «Кафе Бизарр».
Velvet Underground – Pale Blue Eyes
И тут про них услышал Энди Уорхол. В 1950-е годы Уорхол был успешным коммерческим артистом, зарабатывал много денег на рекламе. Потом решил заняться «высоким искусством» и изобрел свой вариант поп-культуры.
Уорхол пришел в «Кафе Бизарр» и был в восторге; и предложил «Velvets» заняться их делами. Они стали частью тусовки Уорхола. Называлось все это дело «Factory» – «фабрика» – и располагалась в здании на восточной 47-й улице.
«Фабрика» была эпицентром нью-йоркской поп-культуры. Там собирались звезды, фотомодели, мрачные поэты, подпольные кинорежиссеры, в общем – все тусовщики Нью-Йорка. Энди снимал там фильмы, делал картины, печатал картины, устраивал хэппенинги. Его наркотиком была слава. Главным для него было – не вылезать из газетных заголовков.
Увидев группу Лу и Джона, он понял, что теперь в его палитре появились новые краски, и теперь он вооружен рок-н-роллом. Энди сказал Лу Риду, что то, они делают в музыке – то же самое, что он делает в искусстве.
Лу вспоминал: «Никто не делал в музыке того, что делали мы; мы делали что-то, что было совершенно настоящим. И первое, что мне понравилось в Энди – это то, что он был тоже совершенно настоящим».
Так появилась группа «Velvet Underground» – или, в переводе – «Бархатное Подполье».
Velvet Underground – White Light/White Heat
Чтобы придать своеобразной группе еще больше своеобразности, Энди навязал им певицу – но певицу непростую: деву по имени Нико (Nico). В 17 лет Нико была главной фотомоделью Германии, потом переехала в Париж и стала главной моделью Европы; за ней ухаживали Боб Дилан и Брайан Джонс, она снималась у Феллини. В 1965-м году к ней приехали люди Уорхола начали уговаривать ее переехать в Нью-Йорк, чтобы петь с «Velvet Underground». А Нико любила музыку – и согласилась.
И Кейл, и Лу Рид приняли эту идею в штыки, но доверились Уорхолу, потому что он предоставлял им все, что им было нужно: что есть, что пить, где жить и где репетировать. А также обещал немедленную славу. За это они писали для Нико песни и позволяли ей петь.
Шоу открылось в клубе «Синематека» в феврале 1966-го и стало называться «Взрывающийся пластик неизбежно» («Exploding Plastic Inevitable»). Группа в потемках оглушительно громко играла песни про всякое, о чем нельзя, в то время как на сцену проецировался фильм про них же, и во всем этом участвовали стробоскопы, слайды, свет, танцоры – в общем, происходил взрыв головы.
Энди Уорхол говорил: «Мы все знали, что происходит нечто революционное. Мы это чувствовали». А участники группы тем временем покупали темные очки, чтобы не ослепнуть от яркого света.
Velvet Underground – Femme Fatale
Вскоре они записали первый альбом «Velvet Underground and Nico», с одной из самых известных обложек в истории музыки: автором ее, конечно, был Энди, и на обложке был изображен просто банан.
Они и тут переделали все правила: обычно группа добивается контракта с фирмой грамзаписи, и та дает деньги на запись – и, соответственно, указывает, какой должна быть музыка. Как говорят в Нью-Йорке – «кто девушку обедает, тот ее и танцует».
Но не тут-то было. Чтобы никто им не указывал – как записывать музыку, альбом записывался на деньги Энди Уорхола, поэтому запись происходила в какой-то дешевой студии, где было всего четыре микрофона.
Лу Рид вспоминает: «Энди был продюсером, и действительно сидел за пультом и увлеченно смотрел на мигающие огоньки. Он ничего не понимал в музыке, но дал нам возможность быть собой, потому что он был Энди Уорхол».
Velvet Underground – Venus In Furs
Все, кто слушали «Velvets», были уверены, что они поют про самих себя и свою нереально декадентскую жизнь.
И хотя, по правде говоря, по уровню декаданса компания Уорхола и вправду, вероятно, была на первом месте, но это был декаданс не от внутреннего устремления, а напоказ, декаданс на продажу. Но этот показной декаданс давал Лу Риду возможность поднять уровень текстов песен на совершенно новый уровень.
Лу рассказывал, что его всегда доставало то, что песня считается второсортным жанром искусства: он чувствовал в себе серьезный творческий потенциал и был уверен, что песня может быть таким же художественным полотном, как роман. Он говорит: «Я хотел использовать язык Теннесси Уильямса, Уильяма Берроуза и Аллена Гинзберга в рок-песне; мне казалось, что это было бы величайшим достижением – написать такую песню вот таким языком».
И все, что происходило вокруг него, было для него в первую очередь материалом для новых песен. Что часто довольно сильно обижало его близких.
Velvet Underground – Sweet Jane
Фирма «Verve», которая в итоге взялась выпускать альбом «Velvets», не знала, что делать c такой музыкой и на всякий случай рекламировать альбом не стала.
Группа поехала на гастроли в Калифорнию, где их приняли в штыки. Надо сказать, что чувства были обоюдными. «Velvets» ненавидели музыку хиппи, считая ее насквозь лживой, а хиппи Сан-Франциско придерживались мнения, что «VelvetUnderground» воплощают зло и развращенность большого города и уничтожают красоту, мир и любовь.
В общем, альбом продавался из рук вон плохо, да и все дела шли не очень. Лу, конечно, винил во всем менеджмент, и весной 1967-го года группа разорвала отношения и с Нико, и с Энди Уорхолом.
Свой второй альбом, «White Light/White Heat», «Velvets» записали в 1967-м (Кейл говорил, что идеей альбома была «анти-красота»).
А Лу описывал запись альбома так: «Мы пришли, настроились, и инженер сказал: ну хорошо, а теперь серьезно убавьте громкость, так писать нельзя. Мы сказали – ничего убавлять не будем, у нас такая музыка. Инженер посмотрел на нас и сказал: ага, видите вон то кафе через улицу? Я нажму кнопку «запись», а когда кончится пленка, позовите меня, я буду сидеть там».
В сентябре 1968-го Лу Рид уволил Джона Кейла, поставив остальных перед выбором – либо играть без Кейла, либо вообще никак. Морин Такер говорила: «Идеи Кейла и правда были слишком сумасшедшими: он, например, хотел записывать альбом, поставив усилители под воду; Лу был против; он хотел, чтобы музыка наша была доступной для людей. Но когда Кейл ушел, мы стали значительно менее сумасшедшими».
Уйдя из группы, Джон Кейл стал продюсером, а по ходу дела записывал (и записывает до сих пор) сольные альбомы.
Третий альбом «Velvet Underground» был тихий, почти акустический и лирический (насколько это слово может быть применено к «Velvets»); он был записан в конце 1968-го года, после чего группа пустилась в гастроли по Америке и Канаде.
А после следующего альбома, «Loaded», Лу Рид, вечно разочарованный недостатком успеха, ушел в свободное плавание. И в 1972-м, при помощи давнего почитателя по имени Дэвид Боуи, записал альбом «Transformer», с которого началась его новая жизнь и мировая слава.
И хотя группа под названием «Velvet Underground» в разных составах (без Лу Рида и без Джона Кейла) продолжала играть еще до мая 1973-го, это уже мало кого интересовало.
Наступило новое время. И музыка «Velvet Underground» предсказала его наступление.
Velvet Underground – I’m Waiting For My Man
Хотя «Velvet Underground» существовали недолго, влияние их на музыку 20-го века переоценить невозможно.
Как говорил Брайан Ино, их первый альбом купили 30 000 человек, но каждый из них основал группу. Критики пишут: «Velvet Underground», видимо, самая важная американская группа нашего времени».
В 1960-е годы они казались воплощением всех грехов; но, слушая их теперь, поражаешься – насколько чистой и невинной звучит сейчас их большая часть их песен. Так что не зря говорится: не суди, и не судим будешь.
Мир всем!
Спасибо!
Velvet Underground – Sunday Morning