Верю во всё, что made in Ukraine
Так сказать, «чтение выходного дня». Правда, на этот раз оно предназначено прежде всего для киевлян старшего возраста, преимущественно мужчин. Впрочем, и другим может быть интересно.
Но все по порядку. Во всем виноват тесть – инженер старой формации, он относится к той категории людей, у которых ни один гвоздь не выбрасывается на свалку истории, а тщательно классифицируется и складируется на балконе. Поэтому, собирая нам очередную порцию застрявших в прошлой жизни вещей, он, следуя ему одному понятной логике, положил в чемодан пассики от магнитофона «Юпитер» производства киевского завода «Коммунист» (для поколения диджитал: пассик – это такая маленькая резинка ценой в копейку, без которой, однако, ни один магнитофон работать не может).
Срочный сбор
Нам нужна помощь как никогда
Докопавшись в массе таких же необходимых для жизни в Европе вещей до этого маленького пакетика, я вздрогнул и вспомнил о малоприятном, но, видимо, уже неизбежном – о необходимости идти в гараж. Этот выстраданный подвиг назревал давно, более 15 лет, с тех пор как до нас докатился таки контейнер с остатками милых сердцу шмоток с проданной дачи. Среди того, с чем я не мог проститься, и был тот самый магнитофон «Юпитер» – когда-то бывший предметом моей юношеской гордости, долго потом лежавший у моих родителей, и, наконец, переехавший с ними ко мне в Москву, чтобы, полежав там еще лет десять, отправиться в контейнерное путешествие по континенту.
Его прибытие не было отмечено салютом, – было не до того, – и поэтому он прямиком направился в гараж, где и пролежал те самые следующие 12 лет. С тех пор многое изменилось, я сам стал дедом, а количество вещей в гараже сильно превысило критически допустимую массу (туда просто перестала влезать машина), и жена стала настойчиво намекать, что пора бы и честь знать. Я увиливал как мог, но пассик стал триггером необратимого путешествия на домашнюю свалку. Поздно вечером завернутый в десять слоев «чпокательной бумаги» «Юпитер» был водружен на мой рабочий стол. Вскрытие обнаружило, что на своих местах стоят две бобины.
Тут надо сделать лирическое отступление. Я всегда был полным профаном в музыке (и остаюсь им до сих пор). Источников пополнения моих музыкальных запасов было два: мой друг Игорь, который сбрасывал мне с барского плеча сборники популярных песен (кстати, продолжает это делать до сих пор из Киева; правда, теперь бросает ссылки для скачивания по почте) и небольшая полуподпольная лавочка (филиал «Дома быта»), расположенная в соседнем доме от входа в ныне печально известный «Охматдет», где за пару рублей можно было записать на катушку все, что не одобряется партией и правительством. Одна из этих бобин так и застыла где-то посередине, не допев своей песни четверть с гаком века тому назад.
Я, кстати, долго думал, стоит ли вообще втыкать штекер в розетку, ожидая взрыва. Но обошлось, что-то внутри «Юпитера» хрюкнуло, и движок задребезжал. Не веря своим ушам и глазам, я, не сразу вспомнив, как это делается, нажал «воспроизведение», и мой отдыхавший несколько десятилетий киевский «ящик», перебравшийся из Киева в Москву, а оттуда – в Италию, вдруг исторгнул из себя сборную солянку из Джо Доллана и Аманды Лир (о, Господи!). Жив оказался, курилка.
В общем, я скажу, что верю во все, что made in Ukraine. И есть надежда, что все можно пережить. Главное, как сказал герой когда-то культового фильма: «Торопиться не надо!» Все можно переделать, доделать, перерешать. И тогда, в конце концов, судьба извлечет тебя из чулана истории, чтобы ты смог допеть свою песню. Главное – сохранить себя.