Великое молчание…
Попробую сформулировать еще раз.
Вчера нацистская армия («нацистская» – это не оценочное суждение, а фактологическое: ибо, если армия бьется за национальную идею – «за Lebensraum im Osten» или «за русский мир» – такая армия и определяется термином «нацистская», или, если угодно, «националистическая»), так вот вчера нацистская армия РФ разбомбила крупнейшую в Европе детскую больницу Охматдет. Нет, не случайно! Нет, украинские ПВО здесь ни при чем! Нет, это еще не дно (и даже не «днище»)!
Вчера суд нацистского государства дал шесть лет тюрьмы режиссерке и драматургу за спектакль, который ранее получил главную театральную премию будущего (то есть, нынешнего) нацистского государства. Нет, не случайно! Нет, украинские ПВО здесь ни при чем! Нет, это еще не дно!
Вчера лично я не написал про это ни слова. И сегодня лично я пишу о другом. В моей ленте ФБ, которая давно уже прорежена от Z-патриотов (и от патриотов всех мастей), от тупо- и остроконечников, от «хороших русских» и плохих, вчера в этой моей сильно субъективной ленте ФБ про Охматдет и Беркович-Петрийчук высказались единицы. Высказались предсказуемо (а как еще могут люди высказаться про расстрел детей и уничтожение художников?) Остальные – промолчали. И я промолчал. Потому что тут нечего комментировать, не о чем говорить. Тут, как бы, настолько все однозначно и очевидно, что любая вербальная реакция абсолютно лишняя. Так вот, я пишу сегодня про великое молчание.
Когда историки будут анализировать эту войну, они, возможно, обратят внимание на нашу реакцию. Скажут, что, типа «ракетный удар по Охматдету не вызвал особой критики у антивоенного русскоязычного сообщества», что история с посадкой на 6 лет «Финиста…» вообще осталась на обочине общественного внимания, что, «судя по обсуждению в соцсетях, люди настолько устали от войны, что перестали замечать ее ужасы…». Чтоб историки будущего не заблуждались, скажу сразу: «Хуй вам!» Вы просто ничего не понимаете в человеческой психологии. У большинства из нас просто больше нет сил орать. Большинство из нас уже все сказали. Наше молчание – это звенящая пустота. Не надо обманываться на наш счет. Мы пиздец какие злые! Проблема в другом… Проблема в том, что наше молчание временами сродни отчаянию. Но это отчаяние людей, которые, думаю я, намного честнее всех тех, кто сегодня много говорят. Иногда, думаю я, можно и помолчать. Отчаяние заставляет действовать. Говорение – есть акт сублимации действия – «вот я сказал, уже что-то сделал – слава мне!» А молчаливые – просто не тратят энергию на ветер.
«Вот как просто попасть в палачи –
Промолчи, промолчи, промолчи…»
Любимый мною в детстве Галич, я впервые это понял только сейчас, ошибался. В молчании есть тысячи оттенков. «Молчаливое болото»? – Да! Но еще и тысячи несогласных. Молчаливых несогласных! Мне не нужно громких слов от своих друзей, которые делами и поступками сформулировали свою позицию. У меня, признаюсь, есть сомнения по поводу моих многочисленных молчаливых знакомых, оставшихся в России. И я захожу к ним на фейсбук и вижу… молчание. Абсолютное молчание. Большинство из них не написали ни строчки про СВО (на «за», ни «против»), ни строчки про свою жизнь после 24 февраля, словно их жизнь оборвалась на этой дате. И эта звенящая пустота – лично для меня – как пароль. Я понимаю и принимаю. Это их молчание – это тоже позиция. Люди, которые, как минимум, не зигуют публично, лично для меня остаются людьми. Историкам будущего (и нам нынешним) хорошо бы научиться считывать тишину, чтоб от молчания не впадать в отчаяние.
Да, я теперь редко сюда пишу. Все больше молчу…