В 16 лет я уже знала, что такое антисемитизм
Когда я должна была получить паспорт, был еще Советский Союз, так многие сейчас о нем ностальгируют, особенно те, кто никогда там не жил, вспоминают вкусный пломбир, бесплатную медицину и образование. Так вот. Когда я должна была получать паспорт, нужно было выбрать национальность, которую в этот паспорт запишут. То есть национальность, с которой тебя будут идентифицировать в большом многонациональном государстве. В 16 лет я уже знала, что такое антисемитизм. Сталкивалась несколько раз в школе. Первое столкновение с антисемитизмом было совершенно неожиданным. Это был второй класс в русской школе в Эстонии. Я пришла в школу утром, перед началом всех уроков, зашла в класс, в нем было уже много ребят, кто-то бесился, кто-то сидел тихо за партой. Я открыла дверь, зашла в класс и тут ко мне подскочил мальчик (мы с ним позже, в старших классах очень дружили) по фамилии Продан, стал скакать вокруг меня, корчить рожи, приставил к голове руки и показывал рога и кричал: «Еврей! Еврей! Еврей!», потом он вырвал у меня из рук портфель, открыл его, вывалил все содержимое на пол и начал топтать. Кто-то поддержал мальчика и тоже скакал вокруг меня и корчил рожи. Кто-то сидел тихо за партой и смеялся. Ни один человек меня не защитил. Потом пришла учительница и восстановила порядок в классе.
Было больно, обидно и совершенно непонятно. Я не понимала смысла того слова, с которым вокруг меня прыгал одноклассник. Что это «еврей»? Почему надо так кривляться? А самое главное, какое отношение это слово имеет ко мне?
Вечером за ужином я спросила родителей: «А, что такое еврей?»
Родители как-то замерли, переглянулись и стали выяснять почему я это спрашиваю и где я это услышала. Я рассказала о том, что произошло утром. А родители рассказали мне, что такое «еврей» и что такое «эстонец» и что вообще в мире есть много национальностей.
Так я узнала, что мой папа «эстонец», а мама «еврейка».
Потом папа ходил в школу, разговаривал с классной руководительницей, потом у завуча Эдика Продана заставили извиняться передо мной и выяснили откуда он узнал, что я «еврей». В классном журнале на последней странице были записаны имена и фамилии учеников класса и напротив каждого ученика было написано: «русс», «укр», «эст», «фин», в общем, разные национальности и только у меня «евр». Больше всех, в русской школе в Эстонии, в городе Нарва, конечно было русских ребят, но «евр» была я одна. Юля Ауг – евр.
Потом я слышала, как папа ругал классную руководительницу и требовал, чтобы она изменила мою национальность, потому что он, мой папа, эстонец, а у эстонцев национальность передается по отцу. Запись в школьном журнале изменили, я стала «эст». Но я на всю жизнь запомнила, что я «евр».
Так вот. В шестнадцать лет нужно было получать паспорт и выбрать национальность. Я выбрала – еврейка. Но мама сказала, что я смогу эту национальность записать в паспорт только через её труп.
– Ты вообще не понимаешь, что ты делаешь! Если ты по паспорту будешь еврейка, ты ни в один приличный ВУЗ поступить не сможешь! И, даже если поступишь и закончишь, ты ни на одну нормальную работу не устроишься! Ты просто не сталкивалась с этим, а я это знаю! Ты не представляешь, как это унизительно. И вообще, на надо усложнять себе жизнь!
Это я сейчас понимаю насколько мои родители не думали об эмиграции.
В общем, я сдалась. В паспорте написали, что я эстонка.
Но я, всю свою юность и молодость, примерно со старших классов школы и лет до 22, всем парням и мужчинам, которые проявляли ко мне интерес и пытались за мной ухаживать, я устраивала проверку на вшивость, задавала один и тот же вопрос: «А ты знаешь, что я еврейка?».
Если человеку было все равно какой я национальности, он оставался, но многие сливались. Вот прямо приличный процент ухажеров слился по принципу национальной несовместимости
А потом как-то жизнь изменилась и это стало неважно. Ну вот буквально – не важно. Кто ты? Я человек русской культуры – всегда отвечала я.
Я человек русской культуры. Был даже такой период в жизни, когда о национальности в приличном обществе было не очень прилично говорить. «Ну, что это за разговоры? Во мне течет кровь эстонцев, шведов, поляков, евреев, русских… что это за нацизм такой?»
Потом наступило время, когда очень важна стала самоидентификация. Кто ты? Откуда твои корни? Кем были твои расстреляные и замученные предки? Или твои предки расстреливали? Знаешь ли ты о них? Помнишь ли о них? Но это не имело отношения к национальности, это имело отношение к исторической памяти рода, которая стиралась в Советском Союзе. Чем меньше человек знает историю своих предков, тем легче из него выковать новый вид – человека советского, который, иногда, понятия не имеет кем были его прадедушки и прабабушки в действительности, а не тем, кем они себя записали после революции, как их звали, какого они были сословия, какого вероисповедания или отсутствия его, какой национальности.
Происхождение: «Из рабочих и крестьян, русский». Охранительная грамота на долгое время. И не важно, как было в реальности.
Но это все было не про национальность.
Все эти поиски были про самоидентификацию, про то, кем ты себя ощущаешь в этом искалеченном мире. И насколько тебе важно вернуть забытые имена твоих исчезнувших предков.
Например, мой двоюродный дедушка, брат моей бабушки, Петр Клеттенберг, швед кстати, хотя записан в расстрельных списках, как эстонец, был главным художником ЦПКО им. Горького. Он всегда в семье считался пропавшим без вести. Так бабушка и говорила: «Петечка, он без вести пропал. Мы делали запрос в Москву, но ничего не нашли». Полина нашла. В 2009 году они с одноклассницами по киношколе работали в храме на Бутовском полигоне и оцифровывали расстрельную картотеку. Петра Петровича Клеттенберга расстреляли на Бутовском полигоне 27 июня 1938 года.
Но это тоже не про национальность.
Я практически всю жизнь прожила в том, что национальна принадлежность не так и важна. Важно другое.
А вот теперь получается, что это очень важно.
Особенно после того, как Хамас напал на Израиль 7 октября, а вчера – 29 октября в Махачкале случился настоящий еврейский погром.
Я, гражданка России, человек русской культуры – эстонская еврейка. Которая поддерживает Израиль. Которая против войны в Украине.