Россия и Украина, Израиль и «ХАМАС»: две большие разницы
В эфире “Живого Гвоздя” ведущие спросили: вот Вы выступаете за прекращение огня и переговоры в Украине, чтобы не гибли люди. А вот Вы написали статью (на сайте “Эха” – БВ) про израильско-хамасовский конфликт, и почему же Вы не выступаете за то же самое в секторе Газа – там тоже гибнут, в том числе, и мирные жители?
Ведущим я ответил, но поскольку этот вопрос мне задают не в первый раз, изложу свою точку зрения: мы имеем, как говорится, две большие разницы.
Ключевой вопрос – кто и с кем будет вести переговоры в случае прекращения огня?
Понятно, кто и с кем будет в случае прекращения огня в Украине вести переговоры: Россия и Украина. Возможно, – с участием европейских стран и США.
Кто и с кем будет вести переговоры по сектору Газа?
Процитирую Голду Меир: “Мы хотим жить. Наши соседи хотят видеть нас мертвыми. Это оставляет не слишком много пространства для компромисса”.
Вести мирные переговоры с ХАМАС невозможно: это террористическая организация, которая не признает права Израиля на существование, и ее официальной целью является уничтожение Израиля и евреев. С ней, – как правило, через посредников, – можно говорить о возвращении заложников, их обмене на осужденных террористов, и условиях таких действий. И можно говорить о разоружении и сдаче террористов. Других форм переговоров с террористами нет.
Вести же переговоры о будущем мире в секторе Газа надо совсем с другими.
С теми, кто может оказать давление на спонсоров терроризма – в первую очередь, Иран и Катар, и другие арабские режимы, чтобы они прекратили снабжать ХАМАС оружием и деньгами. Без этой помощи ХАМАС долго не продержится.
С теми из многочисленных и обширных арабских стран, кто готов принять к себе единоверцев из числа “страдающих жителей Газы” – и кто за последние десятилетия ни шага не сделал в этом направлении (при том, что крохотный Израиль дал убежище, гражданство и помощь миллионам евреев из разных стран).
С теми, кто в Европе готов помогать жителям Газы, но не так, как сейчас, когда (при поддержке и одобрении многочисленных “левых”, рукоплещущих “борцам сопротивления”) направляемые туда все более и более масштабные средства или тратятся на изготовление ракет и строительство тоннелей, или идут прямиком в карманы главарей террористов (являющихся долларовыми миллиардерами). Помогать именно и только на гуманитарные цели – продовольствие, жилье, школы и больницы, – и контролировать использование этих средств. В том числе, прекратив практику (начавшуюся, заметим, еще до правления “ХАМАСа”) воспитания с раннего детства подавляющего большинства жителей Газы в ненависти к евреям и убеждении в правильности террористического пути – после чего не стоит удивляться, что они толпами выходят на улицы, чтобы “отпраздновать” каждый теракт, в том числе и резню 7 октября.
С теми, кто может обеспечить работу гражданского самоуправления в Газе, решающего проблемы ее жителей, а не оказывающего поддержку террористам.
Но пока не видно, чтобы кто-либо из указанных возможных участников был готов к переговорам или хотя бы обсуждал такую возможность.
А террористы только и ждут, когда операция против них под традиционным в таких случаях давлением мирового сообщества (не испытывающего на себе последствия терактов) прекратится, и можно будет вернуться к привычной тактике: продолжать теракты как “национально-освободительную борьбу”, а ответные акции объявлять преступной “сионистской агрессией”
Гибнут ли мирные жители при проведении операции израильской армии против ХАМАС? Да. Надо ли об этом сожалеть? Да. Но главными виновными в их гибели являются террористы, которые превратили их в “живой щит” и сделали своими заложниками, запретив эвакуацию.
Поэтому соглашусь с президентом Сальвадора Найибом Букеле, – сальвадорцем с палестинскими корнями, – который сказал: “я уверен, что самое лучшее, что может случиться с палестинцами, – это полное исчезновение “ХАМАСа”.