«Разборки оппозиционных эмигрантов»
«Любой переводчик – немного убийца. Каждый редактор в душе – палач».
Конечно, не любой и не каждый. Но в случае с переводчиком и редактором «Протоколов сионских мудрецов» так и получилось.
28 марта 1922 года в Берлинской филармонии состоялось собрание русской либеральной оппозиции в эмиграции. Это сейчас все три характеристики кажутся нам естественным образом связанными: если «либеральный», то «оппозиционный», если «оппозиционный», то «в эмиграции». Но среди участников берлинского митинга, пришедших послушать выступление экс-депутата Милюкова, далеко не все были либералами-кадетами. Два человека, прибывшие в тот вечер из Мюнхена, подкрепившись в поезде изрядной дозой кокаина, Милюкова наслушались еще в России. Именно его – а не большевиков – они винили во всех бедах прошедшего десятилетия.
Около девяти вечера, когда собрание было в самом разгаре, один из участников разрядил в президиум всю обойму пронесенного с собой револьвера. Патроны кончились. Он достал второй пистолет и поднялся на сцену, продолжая стрелять. Пока грузный человек в дорогом костюме не повалил его на пол, заломив за спину руку с оружием. Стрелявшего звали Петр Шабельский-Борк. Того, кто его обезвредил – Владимир Набоков-старший.
При рождении Шабельский-Борк носил имя Петр Никифорович Попов. Появился он на свет то ли в Кисловодске, то ли в Таганроге. В молодом возрасте примкнул к черносотенцам. Был арестован большевиками вместе с Пуришкевичем, но амнистирован по случаю Дня международной пролетарской солидарности. Перебрался в Германию, где перевел на немецкий свою настольную книгу – «Протоколы сионских мудрецов».
Обезвредивший Шабельского-Борка Набоков-старший был юристом, писателем и депутатом-кадетом. По меркам своего времени даже немного пацифистом. В 1910-м он опубликовал статью «Дуэль и уголовное законодательство», где решительно осудил эту варварскую офицерскую традицию. Полгода спустя – в ответ на журналистское расследование, проведенное кадетами (речь шла о том, что группа консервативных публицистов за вознаграждение в 26 тыс. рублей помогла фирме Вестингауз выиграть тендер на строительство трамвайных линий Петербурга) – журналист Снессарев, не сдерживаясь в выражениях, прошелся по семье Набоковых в газете «Новое время»: «Набоков, будучи беден, как Иов на гноище после ограбления его караванов, женился на богатой московской купчихе». Пацифист и убежденный противник дуэлей Набоков немедленно послал вызов на дуэль. Правда, не самому журналисту, а его реактору – Суворину.
Шабельский-Борк оказался никудышным стрелком. Милюков не пострадал. Девять человек отделались легкими ранениями. И все бы на этом кончилось… Если бы вместе с Шабельским в филармонию не приехал Сергей Владимирович Таборицкий, редактор монархистской газеты «Луч света». Позднее, перечисляя все свои заслуги перед Третьим Рейхом, Таборицкий особое внимание уделит именно «Протоколам сионских мудрецов» – мол, он был главным популяризатором сего великого произведения в Германии, редактором перевода и чуть ли не наборщиком. Но в тот вечер Таборицкий отличился тем, что подошел к Набокову, выбившему пистолет из руки Шабельского-Борка, и трижды выстрелил ему в спину. В итоге Владимир Набоков-старший оказался единственной жертвой покушения на Милюкова. Стрелял переводчик, убил редактор.
Таборицкого и Шабельского-Брока немецкий суд приговорил к 14 и 12 годам каторжных работ соответственно. Но оба вышли по амнистии в 1927-м. Оба сделали неплохую карьеру при нацистах. Таборицкий даже получил немецкое гражданство, вступил в НСДАП и создал что-то вроде гитлерюгенда для русскоязычной эмигрантской молодежи. Правда, для этого ему пришлось скрыть одну деталь – то, что его мать была крещеной еврейкой, Ханной Вульфовной Левис. Да и фамилия «Таборисский» досталась ему от первого мужа матери, Вольфа Айзековича Таборисского. Чтобы пройти служебную проверку в гестапо, он подделал свои документы о рождении, изменив написание фамилии и добавив к ней приставку «фон».
Умер аж в 1980-м году.
А вы говорите – «разборки оппозиционных эмигрантов»…
Оригинал