Протеже Суркова позвонил мне и мрачно констатировал: «Таким людям трижды не отказывают»
Посмотрел фильм Миши Козырева о нежной дружбе Владислава Суркова и рокеров в кавычках и без, всем рекомендую. Тому меньшинству, кто и так в курсе – просто чтобы освежить в памяти какие-то эпизоды. Остальным – чтобы знать, к чему приводят жадность и нейтралитет (помните слоган ЖЖ Навального «Финальная битва между добром и нейтралитетом»)?
Срочный сбор
Нам нужна помощь как никогда
Ответ на вопрос, который Миша задает в финале – «Можно ли было в обаятельной улыбке интеллектуала-Суркова распознать приближающийся русский фашизм?» – конкретно мне очевиден. Не распознать мог тот, кто даже не пытался увидеть там что-то помимо благ, которые дает акт близости с властью.
В частности, поэтому, когда в 2007-09-м годах Сурков 3 раза делал мне предложения, «от которых нельзя отказаться», я отказывался. После последнего будущий министр культуры, протеже Суркова, позвонил мне и мрачно констатировал: «Таким людям трижды не отказывают».
Это я не к тому, какой я принципиальный (цена этой принципиальности – отсутствие сбережений и просьбы о донатах в моих нынешних стримах). Просто, как выразился мой гениальный тезка Ежи Лец, «Те, кто надел на глаза шоры, должны помнить, что в комплект входят еще уздечка и кнут». И люди, кому Слава делал разные предложения, ровно на эти две категории и разделились: на тех, кто эти причиндалы был готов хотя бы примерить, и тех, кто готов не был.
Журналистам и политическим активистам в этом плане было, конечно, проще – благодаря особенностям ремесла, тут сразу ясно, что, договариваясь о чем-то с режимом, ты становился его марионеткой и заложником. Мастерам культуры типа Серебренникова, Табакова или Миронова казалось, что их игра тоньше, что это они используют власть ради большого искусства, а не наоборот. Помню, в эфире программы «Художник и власть» спутникового канала «Совершенно секретно», я спросил Александра Калягина, не жалеет ли он, что поддержал «Единую Россию», и он, глубоко вздохнув, ответил: «А театр? А мой театр?» Игра была тоньше, но выбор оставался тем же: с причиндалами в виде уздечки и кнута, или без.
Виктор Шендерович превосходно сформулировал: жизнь – это как комплексный обед. Ты можешь хотеть и винегрет, и гороховый суп, и шницель, но нет – это все из разных наборов. Винегрет идет в комплекте со щами, а шницель – с оливье. Статус и по-настоящему большие деньги, как минимум в путинской России, всегда подаются со статусом заложника или соучастника, а подлинная свобода – с репутацией фрика и положением аутсайдера. Что до перспектив диктатуры и фашизма… Здесь большинство просто исповедовали то, что я называю буддизмом по-русски. Это когда живем здесь и сейчас, после нас хоть потоп, и напеваем мантру «Авось» – в смысле, пронесет, или ишак сдохнет, или падишах. А в итоге не сдыхает никто, атрофируются и умирают только честь, совесть и прочие «лишние» в XXI веке качества.
С чем я в фильме Миши не согласен, так это с его последней фразой «А начиналось все на тихом озере Селигер». Все, конечно же, начиналось раньше, и без непосредственного участия «поэта и кардинала». Сурков со своими интригами и «русским миром» стал совершенно органичным продолжением той сделки, которую «семья» (и не только она) заключили и с Путиным, и с собственной совестью. Впрочем, эту историю большинство из вас тоже прекрасно знают.