Обвинение в адрес Невзлина и оттенки моральных оценок
По прочтении материалов с обвинениями израильского бизнесмена Леонида Невлина в покушении на Александру Петрачкову, жену профессора Миронова, и Леонида Волкова, одного из руководителей ФБК, лично я верю, что обвинения эти основательные и, пока не появятся какие-то существенные новые доказательства, я скорее верю, что Невзлин, действительно, заказчик этих преступлений. Если бы я был членом жюри присяжных, я бы проголосовал «виновен» с учётом того, что прочитал в этих материалах, интервью Марии Певчих в «Медузе» и заявлении самого Невзлина в литовскую полицию, в котором он признаёт свои связи с организаторами покушений.
Подтверждение со стороны Христо Грозева – это и серьёзно, и важно. За последние годы он разоблачили множество фейков; в их материале убедительно говорится о том, почему эти материалы, скорее всего, подлинные. Это всё, конечно, очень неприятно читать – тем более, что я лично знаю, много лет, многих участников: всех, со стороны жертв; Михаила Ходорковского, с другой стороны.
Сомнения в «мотивах Невзлина» мне представляются неважными. Кто бы ни был заказчиком избиения женщины с маленьким ребёнком, потому что он недоволен мужем – это психопат. Михаил Ходорковский, партнёр и ближайший друг Невзлина, сказал, что если обвинения правдивы, то, значит, Невзлин сошёл с ума. Ну, значит, сошёл. Судя по всплывшим свидетельствам публичной истерики, которую Невзлин устроил по поводу Марии Певчих в Вильнюсе в 2023 году и текстам [совершенно безумных] сообщений, которые он ей слал, всё к этому шло.
Я не знаю – доказательств этому пока не предъявлено – причастен ли Михаил Ходорковский напрямую к этой деятельности Невзлина, но, конечно, его неразборчивость в связях и методах косвенно это готовила. Ходорковский, конечно, принёс много пользы как один из лидеров и спонсоров оппозиции, сми, беженцев из России. Но причастность к этой истории, даже косвенная, ставит под сомнение всю эту пользу.
Другое дело – те люди, оппозиционные политики, журналисты, учёные, просто беженцы – которые получали деньги от Ходорковского или Невзлина. Моя позиция относительно них непопулярна, но это моё глубокое убеждение. Неважно от кого получены деньги, важно – как они потрачены. Если кто-то получал стипендию от Ходорковского и писал статьи, надо читать статьи и разбираться – это качественное исследование или проплаченная пропаганда. Если кто-то работал в СМИ, финансируемым Ходорковским или Невзлиным, то в этом нет никакой моральной проблемы. Моральная проблема появляется тогда, когда ты за эти деньги занимался дезинформацией или обманом.
Это только кажется, что во время войны мир становится «черно-белым». То есть «получала деньги от Невзлина или Ходорковского» – преступница, «не получала» – молодец. Нет, ровно наоборот. Ты преступник, если за деньги от Невзлина нанимал гопников, чтобы избить обидевшего его деятеля от оппозиции. Ты молодец, если работала в независимом, профессиональном средстве массовой информации, спонсором которого был Невзлин. И так про каждую копейку – чтобы судить, надо разбираться, что и как было сделано. Это трудно и неприятно, но особенно важно во время войны и репрессий. В плохие времена оттенки и детали важнее, чем в хорошие.
Мне, заметим, легко говорить. Я никогда не получал денег от Ходорковского или Невзлина за то, что я делал, писал или говорил. По сравнению с другими беженцами из России, я в совершенно привилегированном положении – у меня пожизненная профессорская позиция в топ-университете. Подавляющее большинство беженцев не находится в таких условиях. Поэтому я хочу ещё раз подчеркнуть – моральная ответственность всех, который работал с Невзлиным или Ходорковским, определяется не тем фактом, что они получали их деньги, а только тем, что они за эти деньги делали.