О нормальных людях в ненормальной стране
Я часто думаю о том, каково сейчас жить в России. Не всем 140 миллионам, а тем людям, кому отвратительны диктатура и Z-беснование. Они теперь очень редко пишут в ФБ о своих мыслях и чувствах, такого рода публичные откровения стали небезопасны. Поэтому многое об их самоощущении мне приходится домысливать.
Ясно одно: это совсем не та страна, из которой я уехал 11 лет назад. (И та-то на мой тогдашний взгляд была невыносимо душной, но по сравнению с 2025 годом 2014-й вспоминается прямо как утраченный рай).
Мое впечатление от жизни сегодняшнего нормального человека в ненормальной стране можно назвать «тоскливое узнавание». Я такое уже видел. Я в таком вырос и жил до 30 лет.
Была большая, темная страна, жить в которой по моим тогдашним ощущениям можно было только на немногих островках света — там, где собираются свои и можно свободно говорить что думаешь. А за пределами островков помалкивай или «фильтруй базар».
Можно было читать самиздат и тамиздат; слушать с наушником «голоса» (это, дети мои, вроде как заглядывать в ФБ через VPN); у себя дома материть телевизор; кривиться на совэстраду («Дай мне любое дело, чтобы сердце пело»); радоваться редким живым выставкам и смелым спектаклям; смотреть в дальнем кинотеатре «третьим экраном» новый фильм Германа или Абуладзе. А, да. Еще были анекдоты про Брежнева.
Сейчас, правда, есть два серьезных отличия от советской жизни: хорошее и плохое.
Хорошее — что нет унизительной бытовой скудости. И можно, хоть с докуками, ездить за границу. Уехать насовсем без ОВИРа пока, слава богу, тоже можно.
Плохое — ощутим надрыв. Тогда-то нам сравнивать было не с чем, мы в том сероводороде выросли и воздухом свободы никогда не дышали. А теперь дышать гнилью заставляют людей, знавших, что такое кислород, и они задыхаются.
Но ситуация, при которой люди с нормальными инстинктами просто стараются не запачкаться, в точности такая же.
А еще есть люди, которые пытаются — как мы кисло шутили в советские времена — плавать кроллем в серной кислоте, то есть несмотря на риски делать что-то достойное и живое, хотя бы в рамках возможного. Меня злит, когда кто-то из эмигрантов отзывается об этих усилиях свысока. Одно смелое и честное слово, сказанное в России сегодня, весит больше, чем сто отважных эмигрантских филиппик.
Я имею в виду совершенно конкретных людей, к поведению которых отношусь с огромным уважением, но имен называть не буду, чтобы им не навредить.