Немного о домашнем насилии
Даже те, кто не в теме, наверняка слышали про дело Султанат Нукеновой, про Седу Сулейманову, Марину Яндиеву, нападения обезумевших родственников на шелтеры, где прячутся жертвы домашнего насилия. Уж точно никто из нас не забыл дикую историю про отрубленные руки Маргариты Грачевой.
А неделю назад выстрелило новое дело. Родственники Лии Заурбековой ворвались на передовицы СМИ. Они окружили отдел полиции, где пряталась девушка. Лию удалось спасти и увезти… из страны.
Только вдумайтесь. Человек, который бежит от своей семьи, не может найти укромное место в самой большой стране мира и вынужден бежать за границу.
Проблема домашнего насилия одна из самых острых в России. И, как бы кто ни говорил, это не специфическая проблема условного Северного Кавказа или Урала. Жен и дочерей бьют везде. К девушкам пристают в метро, в автобусах или просто на улице.
Давайте заглянем на страничку к моим друзьям из Насилию.нет и вместе ужаснемся тем цифрам, которые подтверждают и федеральные СМИ:
• 24% россиян сталкивались с домашним насилием в ближайшем окружении, в том числе в собственной семье.
• В 75% случаев в России от домашнего насилия страдают женщины. В браке этот показатель возрастает до 91%.
• 40% тяжких насильственных преступлений в России совершается в семье.
• Более 70% всех убийств женщин в России в 2020–2021 годах, согласно данным Консорциума женских неправительственных объединений, было совершено их партнерами и родственниками.
• 79% осужденных женщин по статье за умышленное убийство защищались от домашнего насилия. 3% российских мужчин, осужденных за превышение самообороны, защищались от своих партнерш.
• В 2020 и 2021 годах значительно вырос уровень партнерского насилия. Из общего числа погибших от домашнего насилия 92,5% и 92,8% соответственно были убиты партнерами.
• Около 40% российских мужчин убеждены: если муж содержит жену, он приобретает над ней определенную власть. К примеру, может запретить ей ходить на работу или пользоваться банковскими картами без спроса.
• Более 50% опрошенных женщин подтвердили, что сталкивались как минимум с одной формой экономического насилия в семье: начиная от постоянной надобности отчитываться перед мужем обо всех расходах и заканчивая угрозами со стороны супруга выгнать жену из дома и лишить денег.
У меня маленькая дочка. Алисе скоро 6 лет и я каждый день думаю о том, что она запросто может попасть в число этих сухих, но ужасных цифр. Не просто готовить маленького человека к взрослой жизни и к тому, что люди бывают скотами, даже те, кто казался тебе другом или клялся в любви и верности.
Безусловно в нашей стране и правоприменительной практике нужен закон о домашнем насилии, суровые сроки за издевательства в семье, а избиение родственников должно быть отягчающим обстоятельством.
Полицейские должны принимать жалобы и тщательно и объективно расследовать дела о семейном насилии, а не уговаривать жен простить своих мужей забулдыг.
А тут еще и вернувшиеся с фронта стали приносить головной боли, о которой пишет в том числе «Такие дела».
У нас правда очень большая страна, много людей, национальностей, правил, устоев, обычаев и очень много проблем, которые нужно решать, а не заметать под ковёр. Проще всего назвать «мошенниками» и «похитителями» тех, кто, спасая жертв домашнего насилия, стремится сделать наше общество здоровым. Куда сложнее посыпать голову пеплом и начать разбираться что к чему, решая проблемы, и признавая ошибки в том числе за собой. У некоторых никогда на это не хватит сил и мужества.
* Юлия Кутенко, социальный плакат «Домашнее насилие».
