Мне казалось, что надо описать эту историческую попытку Навального
Вскоре после того, как в лагере замучили Навального, я подумал, что надо написать текст «Политическое наследие Навального», чтобы показать разные стороны и смысл этого наследия, который сохраняет значение и для будущего. Я начал писать, одновременно копаться в старых материалах – и тут в апреле вышел фильм «Предатели».
«Эхо» объявило
срочный сбор
Поддержите команду
И всё. Я понял, что написать текст уже невозможно. Потому что Певчих все развернула в одну точку – битва с 90-ми гг. Я видел пост Навального из тюрьмы на эту тему, он был неудачный из-за слишком сильного пафоса, но в потоке других – допустимый. В острый момент, сидя в тюрьме, можно послать проклятья чему угодно, почему бы и нет. Но Певчих всё это развернула так, что эта критика 90-х «главный смысл послания Навального».
И тут же начался скандал. Поскольку все эти «герои 90-х» давно исчезли со сцены, одни уже умерли, как Березовский и Смоленский, другие ушли в тину, как Гусинский, короче все они давно уступили площадку Ковальчукам-Тимченко-Сечину. И получилось, что «предатель» – это Ходорковский. Что, конечно, крайне несправедливо, поскольку Ходорковский как раз и просидел весь тот период «благословенного раннего путинизма», в котором поднялось и ощутило себя «акторами модернизации» поколение Навального, т.е. ровно вот это десятилетие 2003-2013, из которого и вырос весь «креативный класс», и все «миноритарии», и все уличные протесты, и «пусси райот» и вообще всё то, что так закономерно появилось внутри социальной ткани постсоветской России на втором десятилетии. А на третьем десятилетии (2011 – 2019) Навальный и вел тяжелую борьбу за сохранения тепла этого своего поколенческого взлета в нулевые годы.
Ну, короче, мне казалось, что надо описать эту историческую попытку Навального конвертировать «нулевые» в свободные «десятые» в условиях уже жесткой борьбы Путина за свой вечный путинизм. Показать, что это усилие Навального не сводилось ни к «антикоррупции», ни к разочарованию в Ельцине и т.д.
Теперь уже вообще непонятно, как написать. Поскольку Певчих и ее коллеги погрузили все «политическое наследие» в какое-то ведро с помоями, в непрерывное производство «отбрехивания» и «перегавкивания».
Я видел, что Маша Гессен провела или хотела провести сессию о «политическом наследии Навального». Сейчас вышла развернутая рецензия одного из лучших российских славистов и литературоведов Ильи Кукулина. Миша Фишман, написавший хорошую книгу о Борисе Немцове, мог бы написать глубокую книгу о Навальном.
Но я не представляю, как сейчас сесть и написать текст о его политическом наследии, которое – независимо от того, что сам Навальный, сидя уже в тюрьме, вполне одобрил бы фильм Певчих, как видно из его посмертной книги «Патриот» – конечно, не может быть сведено к пафосному отвержению 90-х гг. как к центральной теме этого политического наследия.
Теперь – усилиями дружеского кружка ФБК – всё это наследие превращено в инструмент производства непрерывного раскола и деления на молекулы.