Кого и как мы можем судить?
Я прочитала эту лекцию более 40 раз. Перед последним выступлением было решено вывести на экран список всех городов, куда я приезжала с «Судом истории». Потом оказалось, что мы запутались, и в длинном перечислении, которое я с огромным удовольствием прочитала со сцены, нескольких городов не хватило.
Готовить эту лекцию было нелегко, выступать с ней — тоже. Много раз я ловила себя на том, что за несколько часов до выступления лежу в гостинице на кровати, чувствую полное отсутствие сил и не понимаю, что я здесь делаю. А потом я вставала, шла на лекцию, разговаривала с теми, кто пришел меня послушать, и силы появлялись, и я уже очень хорошо понимала, что делаю.
А что я, собственно говоря, делала?
Во-первых, я пыталась ответить на те вопросы, которые мучили и продолжают мучить меня до сегодняшнего дня. Кого и как мы можем/должны/имеем право осудить за совершенное зло? Кто виноват в том, что творят люди? Боги? Судьба? Генетика? Обстоятельства? Отсутствие совести?
Я работала над этой лекцией в первый год после того, как моя старая жизнь, как и жизни миллионов других людей, вдруг разлетелась на кусочки, и мне пришлось все строить заново в другой стране, угнетаемой мыслями о войне и о том, что происходит в России.
Именно поэтому я занялась вопросом о том, как в разные эпохи — с древности до наших дней люди отвечали на все те же больные вопросы о вине и ответственности. Оказалось — очень по-разному.
Моя лекция получилась очень длинной. В некоторых городах я говорила два с половиной часа, а бывало, что позволяла себе увлечься, и тогда лекция длилась целых три. Большая часть людей слушала до конца. Потом начинались вопросы. Были города, где люди выходили к микрофону в течение полутора или даже двух часов. Были города, где в зале гасили свет, намекая на то, что нам всем пора уходить. Кое-где разговор продолжался на улице.
И вот что я довольно быстро заметила — подавляющая часть вопросов была не об истории. Коротко их суть можно сформулировать следующим образом: «А как жить дальше?». Люди, выходившие к микрофону в Праге, Берлине, Вильнюсе, Париже и еще множестве других городов, мучительно пытались понять, как им жить. Иногда они задавали наивные вопросы, а иногда очень интересные и глубокие. Они часто говорили долго и коряво. Было ясно, что им очень нелегко выразить свои чувства. У меня было ощущение, что мы все участвуем в сеансе коллективной терапии.
Наверное, так оно и было. Мне было невероятно важно выразить свои мысли о том, кого мы можем (если вообще можем) судить. Людям — уехавшим уже давно или только что бежавшим от диктатуры, или спасавшимся от войны — необходимо было выкрикнуть, выговорить, высвободить то, что было у них на душе.
Я очень горжусь тем, что практически на каждой лекции в зале сидели люди и из России, и из Украины, и из Беларуси. Сидели вместе, рядом, слушали друг друга, реагировали на то, что говорила я, и на то, что говорили они.
Каждый раз, когда я открывала новости или социальные сети и получала новые подтверждения того, что мир сошел с ума, — то думала о тех, кто сидел в зале в Лиссабоне, Варшаве, Риге, Мюнхене, Тель-Авиве и понимала, что существует множество людей, не поддающихся безумию. Я теперь все время пытаюсь придумать, как сделать так, чтобы именно у таких людей был решающий голос во всем?
Я невероятно благодарна всем, кто приходил на мои лекции. Благодаря вам лекция развивалась и менялась, как живое существо. Благодаря вам я задумалась о многом, что оставалось за пределами моего рассказа. Благодаря вам я многое поняла, и одновременно осознала, как много я еще не понимаю.
Вопрос о том, кто несет ответственность за происходящий в мире ужас, по-прежнему не решен. Каждый из нас будет решать его сам. Если моя лекция поможет кому-то лучше разобраться в себе, то я буду счастлива.
Спасибо всем, кто приходил на лекцию «Суд истории», и всем, кто еще будет смотреть ее онлайн.