Депутаты-доносчики, или Как публичные сигналы стали социально одобряемой практикой на Руси
Все время спрашивают, почему сейчас так много доносов. Мне кажется, тут вопрос поставлен не совсем корректно. Доносы и жалобы были всегда, но вот когда они стали социально одобряемы и силовые структуры стали их поощрять?
Однажды, готовя лекцию о доносах, я наткнулась на заголовок «Депутат Госдумы написал донос на мужа ярославской журналисты», и увидела, что слово «донос» (которое я ассоциирую со анонимным письмом) стал означать скорее «публичное обращение». Я решила проверить, как часто российские СМИ писали о жалобах и доносах депутатов в силовые ведомства.
Количество статей о доносах депутатов за 23 года возросло неимоверно. В 2000 их было всего 211, а в 2023 — 5556 статей. Но и общий объем статей о Госдуме и депутатах тоже вырос. Поэтому на графике вы видите не абсолютные цифры, а долю фраз из серии «депутат написал донос», «депутат обратился с жалобой в СК» (полный поисковый запрос в базу российских СМИ Интегрум см. в первом комменте) от общего числа упоминаний депутатов за каждый год.
В тучные медведевские годы депутаты не очень сильно увлекались доносительством и жалобами, а стали это делать после нового президентства Путина в 2012 году. Вместо того, чтобы заниматься законами, депутаты взяли на себя охранные функции жалобщиков на все, что угодно. В результате заявлять, что Х ведет себя неправильно и я сейчас об этом сообщу в органы, стало социально одобряемой практикой. Так что не стоит удивляться, что в России уже на момент эпидемии ковида был довольно высокий уровень доносов.