Больное воображение рисует процесс депортации
– Цель визита? – Спросила украинская пограничница лет двадцати пяти, пролистывая стопку протянутых мной вместе с паспортом документов. Миниатюрная блондинка с карими глазами. Форма ей к лицу, и она это знает.
В стопке – бронь гостиницы, обратный билет, сертификат о вакцинации «Джонсоном» и справка об отрицательном тесте на ковид. Как-никак ноябрь 2021-го, разгар пандемии. Стоило подстраховаться.
– Медицинская, – говорю. – Там есть приглашение из клиники…
Она берет приглашение – двумя пальцами за уголок, как дохлую мышь – и поднимает на меня немигающий взгляд.
– В Харьков? Из Москвы? На операцию? – На ее губах появляется саркастичная усмешка. – Могли бы придумать что-нибудь и получше.
Ровно два месяца назад я вышел через окно на крышу своего дома в Москве. Два месяца мотаюсь по миру с одним рюкзаком. Путь назад мне отрезан. И единственное, что сейчас стоит между мной и визой репатрианта в паспорте – вот эта симпатичная девушка с вертикальной морщинкой над переносицей.
Я с тоской смотрю как пассажиры один за другим проходят контроль и устремляются к своему багажу. Девушка оборачивается и взглядом подзывает коллегу, очевидно, старшего по званию. Тот вальяжно прохаживается за спинами пограничниц.
Больное воображение рисует процесс депортации. Вот меня в наручниках вводят в зал прилетов Шереметьево. Там уже ждут. Украинские наручники снимаются, российские – защелкиваются. «Интересно, а есть какая-то разница в наручниках? Отличная тема для сравнительного исследования…» – я начинаю глупо хихикать. Сказывается хронический недосып.
Старший по званию молча подходит к нам и безучастно смотрит на происходящее. Пограничница отработанным движением проводит мой паспорт через сканирующее устройство.
– Что вы делали в Одессе в прошлом году?
– Читал лекции. Я почти каждый год читаю лекции в Украине.
– О чем?
– О микросоциологии.
– Это про что?
Как одной фразой объяснить – про что микросоциология? Я отвожу взгляд. Пассажиры за паспортным контролем выглядят иначе, не так как мои соседи по очереди. Они расправляют плечи, ускоряются и бодрым ручьем вытекают из аэропорта в город.
– Это про то, почему люди, когда они ходят по улице, не сталкиваются лбами. – Вспоминаю я фразу из кандидатской диссертации своего приятеля.
Рука пограничницы замирает в воздухе. Вертикальная морщинка сменяется несколькими горизонтальными. Старший по званию недоуменно пожимает плечами.
Девушка ставит штамп и протягивает мне паспорт. Убирая бумажки в папку, я слышу, как она вполголоса говорит коллеге:
– Нет, ну такую хуйню придумать невозможно.