Максим Покровский: Ребята, вы не будете с новой Россией
Максим Покровский в эфире Александра Плющева и Нино Росебашвили Breakfast show
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Я, между прочим, дорогой чат, просила у вас 10 тысяч лайков, чтобы перед гостем стыдно не было. Нажмите, пожалуйста! Что вы нас перед гостем, человеком уважаемым в неловком свете выставляете. Макс Покровский в студии. Первый эфир в новом году. Здравствуйте!
А.ПОКРОВСКИЙ: Здравствуйте!
А.ПЛЮЩЕВ: Максим Покровский в минувший год стал одним из локомотивов среди российской музыкальной сцены, который выступил против войны и не только на словах или произнеся что-то на концерте, а просто последовательно направив свое творчество в эту сторону, в антивоенную, просто занявшись таким антивоенным творчеством. Я бы хотел, чтобы ты рассказал свои ощущения от того, как ты изменил свою творческую жизнь не то чтобы в угоду, но под диктовку тех событий, которые происходили. Фактически стал… я не знаю, как мы — мы отражаем события, и ты, в общем, отражаешь события, только не в новостях, а в творчестве.
М.ПОКРОВСКИЙ: Ты меня знаешь, мы с тобой много на эти темы говорили. Я позволю себе придраться к этому слову «локомотив». Никаким локомотивом я не стал, потому что я сравниваю ту силу, которой могло бы стать российское прогрессивное общество с локомотивом, пока оно для меня сто процентов — это лебедь, рак и щука. Это три составляющих: бизнес, интеллигенция, политика. Неважно, в каком порядке их произношу. Они лебедь, рак и щука между собой и внутри себя. Поэтому никаким локомотивом мы не стали. Мы стали абсолютно одинокой и остаемся по сей день единицей, что не отменяет правоты твоих слов, то есть моего согласия с этим. Да, мы подчинили своей творчество этой ситуации, которая сложилась сейчас в мире, в нашем славянском обществе. Я не могу не писать музыку. Я не могу писать какую-то другую музыку. У нас есть абсолютно социальная, но не такая яркая антивоенная песня, она называется «Титан». Видео достаточно давно на нее снято. Мы хотели представить ее публике несколько месяцев назад. Каждый раз, когда я напишу какую-то песню, я говорю: «Всё». Серьезный разговор у нас был семейный с моей женой Таней после песни «Украина»: «Надо понять. Сейчас надо взять себя в руки и понять, что лучше песни в ближайшие несколько месяцев не будет». Она говорит: «Я понимаю, что лучше пока этой песни нету. Пока этот период нашей жизни». И тут же бам! и тут же бам!..
И еще одна из составляющих: из этого состояния надо как-то потихоньку выходить. Не в смысле, что мы поигрались в антивоенную деятельность, а теперь всё, там эти игрушки надоели. Нет, просто надо каким-то образом трансформироваться во что-то еще, потому что антивоенных песен не может быть 100, не может быть 50, их не может быть даже 20. У нас есть в запасе еще какое-то количество, но как-то свою деятельность надо трансформировать. Может быть, больше концертную, и опять же это не благотворительная… как правильно это называемся? Помогите мне — по сбору средств.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: В поддержку?..
А.ПЛЮЩЕВ: Это отдельный вопрос, который сейчас много обсуждается: сколько нужно собирать средств, кто должен. Сейчас поговорим об этом. Я бы хотел наших зрителей… они тут просто уже начали писать о том, какие песни из твоих им больше всего нравятся, больше всего зашли. Я сейчас просто напомню, что выходило в творчестве. Все наизусть-то не упомнишь… Открыл YouTube-канал… Подписывайтесь на YouTube-канал. Внизу в описании (еще не внес) на «Ногу свело». Давай я перечислю, а ты меня поправишь, если что-то пропущу. Соответственно, «Нам не нужна война!», «Поколение Z».
М.ПОКРОВСКИЙ: «Буква Зю» перед ней.
А.ПЛЮЩЕВ: Я просто ее не вижу здесь.
М.ПОКРОВСКИЙ: Нет потому что клипа. Есть концертное исполнение, извини.
А.ПЛЮЩЕВ: «Поколение Z», «Назад, Россия!», «Украина», «Я боюсь», «Гимн обреченных» (Гойда, орки!), «С Новым годом, сынок!» Вот из этого, что на вас произвело самое большое впечатление?
Н.РОСЕБАШВИЛИ: А можно я скажу, пожалуйста? «С Новым годом, сынок!» Просто на разрыв…
А.ПЛЮЩЕВ: Очень спорная работа, можно сказать.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Честно, не поняла, о чем там можно спорить. Я сразу смотрела клип. И я сама себе завидую, что у меня есть возможность сказать, Макс, глядя вам в глаза, что это удивительная песня и спасибо вам за это огромное.
М.ПОКРОВСКИЙ: Спасибо огромное!
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Не знаю, как вам кажется, но, мне кажется, что именно в сочетании с клипом, в сочетании с этой картинкой можно ее понять на все 150% здесь.
М.ПОКРОВСКИЙ: Спасибо большое. Дело в том, что вот как три слова когда писали… Вот Таня, как обычно — я говорю про свою жену Таню — была песня доведена до какого-то уровня, когда ее можно было слушать, это был еще не микст, она села, послушала и сказала: «Жалко его».
Для меня вообще ваши слова это большой комплимент, потому что, разумеется, как я уже сказал, трясло. Разумеется, когда снимали, трясло, хотя я и не снимался. Но при этом очень четко понимали, зачем, какими средствами и кому она направлена. Похоже, что в той или иной степени дошло.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: А как вам кажется, почему родители отпустили? Вы какую историю видите за этим клипом, раз уж у песни есть такая мощная визуализаця? Что автор задумал, раз у нас есть возможность у автора спросить, — как так получилось?
М.ПОКРОВСКИЙ: «…Бьется… Купить пацану. Начальник сказал, слушай. Надо идти защищать. Чего, укры или как называть… Они там… Надо купить же…». Правда, герой Артура Смольянинова не совсем такой. В принципе, у него интеллигентная семья. Ну, сказал — так надо.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Как вам кажется, сама риторика, что мужики не прячутся, что вот нужно, государство скажет… Откуда это идет? Почему у людей нет щита, защиты, заслонки какой-нибудь, чтобы условный, обезличенный голос из телевизора не сказал им, что плохо так себя вести, стыдно быть трусом?
М.ПОКРОВСКИЙ: Извините, это прямо от вас женским голосом сказано и хорошо слышно. Потому что это должны еще сделать эти… как своих боевых отправлять — простите, я никого не хочу отправлять — квохчут…. Какое-то интервью недавно, не помню, я сказал: «Девушки, женщины, российские женщины, просто не пускайте своих мужиков — не пускайте. А они все: «Мы своих мужиков отправим…». Есть такие.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: А почему так?
М.ПОКРОВСКИЙ: Ребята. Мы на эту тему все вместе условным сообществом, нашим кооперативом «Лебедь, рак и щука» пытаемся понять, почему всем гуртом и не понимаем, что так происходит. Ну, наверное, мы сейчас опять по 135-му разу перечислим… Все-таки, смотрите, какая история. Ту картинку, тот продукт, которые дает официальная пропаганда, я, в принципе, оцениваю достаточно высоко по качеству. То есть когда, понимаете, мурашки по коже, когда «Первый канал» — сделано так, вот такие изображения, одно на другое наплывает, появляется такой ведущий… В свое время один из наших музыкантов давно-давно в «Ногу свело», не буду называть, кто — его девушка тогда уже работала в системе ВГТРК. И вот он ее спрашивает: «А что, там курируют их?» Давно, лет 12-15 назад был это разговор. А она ему отвечает: «А это не надо курировать. Они и сами служить готовы». Я помню, много-много лет назад, только я приехал с «Последнего героя», собиралась компания в кафе. И пришел туда ведущий, общий знакомый одного журналиста из «Последнего героя», Петя Толстой пришел. Он пришел с эфира, щеки у него такие: «Надеюсь, Владимир Владимирович видел мой эфир». То есть там история… И вот такой продукт подается гражданам.
Я приезжал когда в Россию, я смотрел продукт: «У-у» — меня как бомбанет Ну, круто сделано.
Потом уже следующий момент: надо лезть в фактическое участие. Мы даже между собой сядем вечером в кафе — кто-то думает так, кто-то так. Даже мы здесь, в одной стране. И как мы будем друг друга убеждать? Вот стоит человек на своем и стоит. Как человеку не хочется рушить… Я по-своему даже завидую. Вот живет человек. Вот у него паспорт российский. У него своим путем… Вот он зашел в ларек, с мужиками выпил. Тут кто за «Спартак», кто за «Динамо», поговорил… И одним щелчком пальцев решаются все вопросы — все. Как мы наши вопросы решаете, сколько мы переезжали, сколько мы проехали стран, сколько мы оформляли какие-то документы, сколько решали свои финансовые вопросы. Я говорю, мы все, говоря про «Ногу свело». Чем нам стоила эта группа наша, американский коллектив, с которым мы едем в тур по Европе. У нас московский — невыездной. У нас американская группа стала основной. Это надо начать жить жизнь. А тут ты щелкаешь… «А чё? Лучше стало… Эта там нацики, а мы ломаем… всё, чё у нас…».
А.ПЛЮЩЕВ: Вот то, как Макс изображает весьма артистично изображает как бы народ, изображает массу, которая резко контрастирует с героями клипа, которых играют Смольянинов и Чулпан Хаматова. Они из зрителей телеканала «Дождь», у них десять классов на лице написано. «Ты руки-то его видел?»
М.ПОКРОВСКИЙ: Я как бы изначально себе соломку подстелил, потому что я сказал, что герой Артура Смольянинова выглядит не совсем так. Ну хорошо, давайте я просто поупражняюсь в оставшиеся 15 секунд в актерском мастерстве. Я знаю, когда люди говорят по-другому: «Отбомбят. Где надо отбомбят. Вот так… выпорят. Когда нужно, у нас по субботам порка. Не волнуйтесь, мы знаем, мы отбомбим, где нужно». Можно и так. Это как ты мне задашь, кого отыграть. Вот, собственно, и всё. Но история от этого, я не знаю, меняется она или нет.
А.ПЛЮЩЕВ: Это же о чем разговор — о том, что это война условного быдла — я сейчас сознательно обостряю, — или это война всего российского населения, всего российского общества? То, как ты представил, выглядело как война быдла. То, как это представлено в клипе, это вообще, может быть, война и всего населения, а, может быть, это трагедия одной семьи какой-то.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Сейчас простите, одна короткая новость: Глава СКР поручил возбудить уголовное дело в отношении актера Артура Смольянинова.
А.ПЛЮЩЕВ: Да, по итогам вчерашних высказываний.
М.ПОКРОВСКИЙ: Красавчик. О’кей. Будем считать, что без сарказма и красавчик в самом благородном смысле, я имел в виду Артура.
Все, что ты сказал, все, что сейчас нарисовал, является разными составными частями одного и того состава поезда. Будем ли мы называть быдлом или не будет называть быдлом, но все знают, что народ — это масса пассивная. Это те самый вагончики этого поезда, которые нужно толкать.
Мы — условно, я не знаю, могу ли к я себя причислять — «Мы» — это локомотив.
А.ПЛЮЩЕВ: Как я и сказал.
М.ПОКРОВСКИЙ: И я тут же возразил и сказал, что локомотивом мы не являемся. Соответственно, уже потом пошли сверху вниз. Это история такая. Начинается она… я имею в виду не по времени, а в мозгах по той самой — ужасное, дурацкое слово «вертикаль» — будем говорить интеллектуальная вертикаль, начинается всё с гнилой ситуации — одна из — которую я называю трагедия «Дождя». При всем при том, что я говорил открыто. Я писал у себя в сетях, что у меня есть куча вопросов к «Дождю», я не стал их перечислять, но я их проанонсировал. Прежде всего, нужно сохранить «Дождь». Прежде всего, нужно понятно, что мы не можем, эта часть общества не может брать и… «Дождь», он говорит «Дождь». Это первый шаг. Молодец. Встал Агу, сказал: «Давайте…». Сохранили «Дождь». Потом желательно в каком-то месте, обществе, ассоциации, в каком-то институте, сформированном, может быть, даже на коленке после того, как началась война (но, извините, война-то началась не вчера) обсудили это. И российская общество свободных журналистов… или новая пресса Russia, у каждого есть какой-то мандат, право голоса. Условно говорю. То есть та общность, в которую хочется влиться, например, представителям СМИ, которые будут потом взаимодействовать с таки же музыкантами. Которые уже тоже давным-давно, уже 10 месяцев назад объявились. Хрен с ним с дураком Покровским. Он быстро написал песню, прямо написал агитку: «Нам не нужна война…». Кто ж так песни пишет? Надо было подождать пару недель и написать песню лучше. Ну, так напишите песню лучше, сделайте вместе. И объединитесь с той самой объединенной прессой, которая не даст погибнуть, не даст заклевать «Дождь», но и укажет «Дождю» на его ошибки, и тогда лебедь и рак будут вместе. Останется щука. А щука тоже подтянется, и будет не в кулуарах, как я люблю говорить в кулуарах, икру красную и черную разливать на всяких форумах, на саммита, на симпозиумах, но будет делить Россию (не территориально, а влияние): как мы будем с новой Россией. Ребята, вы никак не будете с новой Россией, потому что нет ни одной, на мой взгляд, предпосылки для появления новой России в ближайшие несколько веков, условно говоря. Уж точно — десятилетий.
Потом это все идет по интеллектуальной вертикали вниз. Чуть менее активные артисты, чуть более неактивные, чуть более активно — за Z поехали.
А.ПЛЮЩЕВ: Музыкант Макс Покровский в эфире Breakfast Show выступил с резкой критикой команды Навального, который пытается нам продать прекрасную Россию будущего.
Нет никаких предпосылок…
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Саша правильно ваши слова трактует? Для протокола.
М.ПОКРОВСКИЙ: Хорошо. Я очень люблю, когда ведущий проводит НРЗБ. Смотрите, команду Навального я сейчас не упоминал. Она является частью нас. Мы являемся частью этого. Ну, хотим произнести «Навальный» — давайте произнесем. Сегодня давайте произнесем, например, еще Breakfast Show, команду Плющева, давайте произнесем «Ногу свело», который тоже пришел, выступил… О’кей, если мне задать вопрос, что я сделал для объединения…
А.ПЛЮЩЕВ: Да нет, тут не в этом вопрос. Есть многие люди в нашей среде, которые считают, что буквально до нашей России будущего осталось, может быть, несколько месяцев…
М.ПОКРОВСКИЙ: Я с этим глубоко не согласен.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: НРЗБ про несколько месяцев. То есть ты предполагаешь.
А.ПЛЮЩЕВ: Да, я предполагаю. Постоянно идут разговоры про прекрасную Россию будущего, которая, очевидно, раз идут эти разговоры, будет на нашем веку. На нашем с тобой веку. Мы можем примерно к одному поколению нас относить. Будет прекрасная Россия будущего или никаких в этом смысле предпосылок ты не видишь.
М.ПОКРОВСКИЙ: Вопрос немножечко с заманухой. Потому что мы не так стары. Может быть, на нашем веку что-то и будет. Если мы с тобой пару-тройку десятилетий планируем протянуть. Опять же слово «может быть». И опять же смотри, я не вижу, что произойдет. Мы пытаемся все понять, какой процент все-таки россиян активно или не очень активно поддерживает эту войну. Я даже пытался какие-то умозрительные с элементами арифметики делать вычисления в виде количества подписчиков, количества комментариев, просмотров клипов «Ногу свело». Это очень быстро, кстати говоря. Предположим, наши антивоенные клипы посмотрело. Из них оригинальных — два. Из этих оригинальных двух, какое количество людей, которую войну не приемлют в России, россияне, какое из них толерантно к «Ногу свело» в этой ситуации, когда «Ногу свело» и такие, как «Ногу свело» нужны в этой конкретной ситуации. Я думаю, что процент толерантности весьма велик. Хорошо — это, например, 10%. Значит что, у нас в России не поддерживают войну 20 миллионов из 140? Ребята, это даже не 20%.
Хорошо, насколько сильно я ошибся в своих вычислениях: на 50, на 100, на 200%? Это, наверное, более длинные разговор, чем на Breakfast Show, но пока я умозрительно показал себе, что процент поддерживающих войну в России достаточно велик. До этого только что я эмоционально, но, по-моему, тоже с элементами логики показал на тех примерах, что общество не готово…
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Единственное я бы хотела уточнить, что на последнем эфире — я не помню, где было сказано, — но, Саша, у тебя же пари настоящее. Ты в 2025 году собираешься вернуться в Россию.
А.ПЛЮЩЕВ: Не в 2025-м, а в 25-м. Во-вторых, возможность вернуться и прекрасная Россия будущего — это сильно две разные субстанции.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Мы с тобой говорим о том, будут ли авиасообщения между определенными странами и Россией или о том, что тебе туда можно было вернуться?
А.ПЛЮЩЕВ: То есть уезжал я не из прекрасной России прошлого, — скажу тебе так. Я прожил 50 с лишним лет не в прекрасной России прошлого. Я провел опрос по просьбам наших зрителей. И с тобой согласно большинство: в обозримом будущем прекрасной России будущего не будет.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Обозримое будущее — это сколько?
А.ПЛЮЩЕВ: Это больше, чем десятки лет. Голосование: будет через несколько месяцев — 5%. Будет через несколько лет — 25%. Будет через десятки лет — 30%. В обозримом будущем не будет — 40%. Мне нравится это распределение. Оно реалистичное.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Подожди, но если сложить предыдущие варианты ответа, значит, больше половины в сумме, если сложить перспективу?
А.ПЛЮЩЕВ: Ну да, совершенно верно.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Я думаю, как обычно 50 на 50.
А.ПЛЮЩЕВ: Отлично. То есть 90 — это десятки тоже.
М.ПОКРОВСКИЙ: Этот замечательные комментарий Нино про авиасообщения. Я решил блеснуть навыками условными телеведущего, я не конкурирую… По-моему, последний раз, когда я летел из России — для пиар-истории это последний мой полет в настоящий момент, — я спал, и мне пришла в голову мелодия, что в моей жизни происходило несколько раз, единицы. И каждый раз, когда просыпаешься, начинаешь страшно завидовать тому, кто эту мелодию… потому что она безумно красивая. Потом, когда я просыпаюсь до конца, я понимаю, что, во-первых, завидовать некому, это ты сам. Во-вторых, она не слишком уж и красивая. И третье, самое неприятное — что ты ее позабыл.
Когда я летел, в самолете проснулся, схватил компьютер, программу — нажимая на такие клавиши я ее записал. Потом я сделал из нее композицию. Она, кстати, так и осталась вокально-инструментальная, без слов, я не написал текста. Я нее назвал SU 102 — это тот самый рейс, которым я летал из Москвы в Нью-Йорк. Назад из Москвы он 103-й. Для меня это достаточно трогательное воспоминание. Мелодия красивая, она не имеет никакого отношения к антивоенной деятельности. Давайте спросим ваших уважаемых зрителей, выпускать мне эту песню на широкую публику или нет?
А.ПЛЮЩЕВ: Ну, конечно, скажут да.
Н.РОСЕБАШВИЛИ: Какая песня любимая? Ты же спрашивал в чате.
А.ПЛЮЩЕВ: Сначала все писали, конечно, про «С Новым годом, сынок!», потому что она последняя. Потом многие вспомнили «Украину», соответственно, ее тоже упоминали. Ну и остальные тоже более-менее упоминали. Надо сказать, что ни одна не осталась не замеченной. Я бы, Надо сказать, что ни одна не осталась не замеченной. Я бы, например… для меня стала «Поколение Z» такой, одним из ключевых произведений года из всех.
Вы можете поставить лайки любому произведению Макса Покровского на его канале, поэтому вы можете подписаться и прокомментировать все, что у вас там есть.
А.ПЛЮЩЕВ: Спасибо Максу Покровскому!