Ксения Собчак: Фраза «Не хочу желать поражения даже путинской, но всё-таки России» уже невозможна?
А кто-то мне может объяснить, почему любой человек, присоединяющийся к российской эмиграции, почти сразу же начинает извиняться и уточнять свои слова, если он не за победу Украины, а просто, допустим, за переговоры?
Или, например, фраза «Не хочу желать поражения даже путинской, но всё-таки России» уже невозможна?
И Андрей Пивоваров, и Яшин, и Кара-Мурза, которые могли начать какой-то один дискурс, уже через несколько дней извиняются и уточняют формулировки. Главное в этих формулировках, конечно же, что «Украина в своем праве». Почему так? Вроде Кадырова там нет, чтобы извиняться, а такое ощущение, что любое другое мнение, кроме «донаты ВСУ», высказывать за границей нельзя.
Яшин, например, объяснил, что не имел в виду то, что Украина должна отказаться от возвращения утраченных территорий в обмен на завершение боевых действий: «Я имел в виду, что рано или поздно все равно какие-то переговоры о мире должны начаться».
Кара-Мурза, который на первой пресс-конференции в Германии говорил, что санкции в отношении россиян должны быть более адресными, уже позже в интервью BBC заявляет, что «ответственность за действия путинского режима разделяет российское общество, значительная часть которого предпочла закрыть глаза на злоупотребления и репрессии». А в разговоре с Zeit Online он говорит, что российские политики не должны призывать стороны к переговорам и подписанию новых Минских соглашений.
Пивоваров говорил о том, что для него, как для российского политика, донаты ВСУ недопустимы, однако потом он вынужден объяснять, что говорил про себя лично, а для него «любая активность вызывает уважение».
Почему так, может мне кто-то объяснить? Почему если Каспаров с Кохом говорят, что «всякий, кто хочет счастья России, должен всем сердцем желать победы Украине, быть за победу ВСУ», то Яшин не может быть за переговоры с Путиным, например?
Это ли не прямое доказательство того, что ЛЮБОЙ человек за рубежом может только встраиваться в обязательную к исполнению повестку? И главное — как все они в перспективе собираются возвращаться на Родину и рассчитывать на голоса избирателей, если сейчас поддерживают такую риторику?
Или вот Ваня Нойз пишет: «Мирным россиянам помогаю, но и Украине помогаю, чтобы приблизить её победу и конец войны». Но победа Украины будет не поражением Путина, это будет поражением России — и это скажется на россиянах, важно проговаривать это до конца.
Или ещё есть отличная логика у одного там антивоенного комитета, признанного нежелательной организацией, который считает, что вторжение Украины и захват курских земель — это ок, это её право на оборону, а курянам что, курянам соболезнования… Ну что это?)
Оппозиционный политик за рубежом должен был бы, по-хорошему, сказать: я против Путина, но я не могу желать России поражения, потому что пострадает мой народ, вынужденный платить репарации и следить за новым парадом суверенитетов.
Как не понимать, будучи политически зрелым человеком, что такой русский, который желает поражения своей стране, противопоставляет себя своему народу? Конечно, если это действительно твой народ, которым ты хочешь когда-то быть избран, а не прийти к нему на штыках чужой армии, которой желал победы.