Куда пойдет военная реформа при новом министре обороны - Виктор Литовкин - 2013 - 2013-01-25

С. БУНТМАН: Добрый вечер. Сергей Бунтман, Оксана Чиж. Это совсем уже дублирующий состав, потому что Виталий Дымарский болеет… кстати говоря, завтра он должен выступить два раза у нас в эфире, поскольку он будет в представлении 1-го номера за 13-й год журнала «Дилетант» в рамках передачи «Не так», ну, и, естественно, в «Перехвате». А Ксения Ларина у нас уехала в маленький такой, совсем маленький отпуск, и Оксана Чиж вот героически вызвалась военную тему сегодня...

О. ЧИЖ: ... закрыть амбразуру.

С. БУНТМАН: Да, закрыть амбразуру.

О. ЧИЖ: Военную амбразуру.

С. БУНТМАН: Ну, вот просто вот всегда вспоминаете все имена героических девушек, которые сражались на фронте и так далее. Сегодня у нас Виктор Литовкин в гостях, ответственный редактор «Независимого военного обозрения». Добрый вечер.

В. ЛИТОВКИН: Добрый вечер.

О. ЧИЖ: Добрый вечер.

С. БУНТМАН: И мы сегодня поговорим о перспективах военной реформы, и надо ее называть военной реформой, потому что сколько у нас уже, получается, четыре года назад, да? Военная реформа-то…

В. ЛИТОВКИН: Ну, с 2008-го года.

С. БУНТМАН: С 2008-го года.

В. ЛИТОВКИН: С октября 2008-го года было официально объявлено о том, что Вооруженные силы переходят к новому облику, армия нового облика.

С. БУНТМАН: «Новый облик», да, один из главных терминов тогдашних был «новый облик». И вот мы посмотрим. Произошла смена руководства в Министерстве обороны…

О. ЧИЖ: В середине перехода к этому новому облику, прямо на половине дороги.

С. БУНТМАН: Середина перехода? Нет, по-моему…

В. ЛИТОВКИН: Я не знаю, трудно определять, где середина, где начало, где конец.

С. БУНТМАН: Во-первых, мы…

В. ЛИТОВКИН: На пути к этому

О. ЧИЖ: Мы сейчас по качественным результатам попробуем выяснить.

С. БУНТМАН: Да, и по результатам и по перспективам, что будет меняться. Потому что всевозможные и надежды, и опасения связаны, с новым министром Сергеем Шойгу связаны у разных групп людей совершенно разные, насколько понятно сейчас. Кстати, я хочу сразу задать вопрос в Сетевизоре. У нас есть Сетевизор, у нас висит в Сетевизоре вопрос, я очень на это надеюсь, где-нибудь есть у нас «Эхо Москвы», а также Сетевизор. Хочу задать вопрос. Вопрос такой, чисто импрессионистский, я бы сказал. Вот кто вам сейчас симпатичнее как министр обороны: это Сердюков или Шойгу? Если… мы так, по порядку начнем. Сердюков у нас будет под клавишей «да», Шойгу будет под клавишей «Нет». Это вполне условности, пусть никто не обольщается и не обижается, наоборот, этим. Вот. Да или нет. Это вы можете в Сетевизоре нажать. И сейчас мы найдем Сетевизор с Оксаной, сейчас вот пойдем. Ну, вот я понимаю, что мы сейчас о симпатиях не будем говорить.

В. ЛИТОВКИН: Безусловно, мы же не девушки.

О. ЧИЖ: Но об ожиданиях-то мы поговорим.

В. ЛИТОВКИН: Об ожиданиях – конечно, конечно.

С. БУНТМАН: Вот произошла смена. Какие ожидания были вот у разных групп, если сейчас так вот посмотреть, связаны с приходом нового министра обороны?

В. ЛИТОВКИН: Можно я сначала вспомню, что сегодня 250 лет исполнилось нашему Генеральному штабу?

С. БУНТМАН: 250 лет сегодня Штабу, да?

В. ЛИТОВКИН: 250 лет сегодня Генеральному штабу. Вот сегодня интервью опубликовано в «Независимой газете» и в «Независимом военном обозрении» начальника Генерального штаба генерал-полковника Валерия Герасимова, вот. И если вы позволите, я с вашей трибуны поздравлю всех сотрудников Генерального штаба, военнослужащих и гражданских, с этим замечательным событием. Ну, и пожелаю им успехов, потому что они, надеюсь, работают целиком на благо нашей страны и наших Вооруженных сил.

С. БУНТМАН: Конечно.

В. ЛИТОВКИН: И они, безусловно, самые активные участники военной реформы и придания нового облика армии и флоту. Вот. И я просто хочу сказать, что когда мы говорим о военной реформе, никогда не надо забывать, что она, в принципе, началась не в 2008-м году, да? Она была задумана и как бы объявлена даже еще в советское время. Если кто-то помнит, был такой замечательный начальник Генерального штаба маршал Советского Союза Николай Васильевич Огарков. Так вот, многие вещи, которые говорил Огарков, которые предлагал, они сегодня воплощены, ну, может быть, в чуть-чуть как бы более прагматичном виде, да? Потому что нет Советского Союза, нет советской армии, а есть Россия и российская армия. Это немножко две разные субстанции. Вот. Воплощены в те реформы, которые вот были активно проведены с 2008-го года.

С. БУНТМАН: С 2008-го года, хорошо. Но какие ожидания все-таки связаны с Шойгу? Потому что есть явные противники реформы как таковой. Должно быть «все, как при бабушке», «все, как при бабушке».

В. ЛИТОВКИН: Безусловно. Я их называю реваншистами, да? Вот они ожидают, что Шойгу вернется в Советский Союз и в советскую армию, и все, что было в советской армии, будет сделано сейчас. Ну, это немыслимо. Я уже сказал, что Россия – не Советский Союз, и российская армия – не советская армия. Мы сегодня не стоим перед всем миром в готовности всех уничтожить и победить в Третьей мировой войне. У нас сегодня…

С. БУНТМАН: Ну, некоторым бы хотелось. И замашки такие есть.

В. ЛИТОВКИН: И замашки такие есть, и все есть. И вот очень уважаемый мной генерал-полковник один, замечательный человек, я его очень уважаю, сказал, что вот в Главный штаб сухопутных войск, где сегодня 600 человек служит, надо вернуть 700 человек. Вот пускай снова будет третий дом полностью принадлежать Главкомату сухопутных войск.

О. ЧИЖ: Плохая идея?

В. ЛИТОВКИН: Не знаю. Вот я очень не люблю, когда журналистов спрашивают, грубо говоря, как вы оцениваете тот или иной, этот самый… движение реформы. Я считаю, что эти вещи должны все-таки говорить генералы, которые сегодня служат в Генеральном штабе, да? Специалисты. А журналисты должны, ну, анализировать эти вещи, оценивать, ну, и, ссылаясь…

С. БУНТМАН: Ну, хорошо. Значит, мы сейчас разбираем темы, кто там… какие у нас есть группировки. Есть генералы-реваншисты.

В. ЛИТОВКИН: Да.

С. БУНТМАН: И не только генералы, есть… давайте мы вернем снова…

В. ЛИТОВКИН: Есть обиженные люди, которые…

С. БУНТМАН: … которых уволили.

В. ЛИТОВКИН: Которых уволили.

О. ЧИЖ: А их много образовалось.

В. ЛИТОВКИН: Их очень много, очень много. Есть люди, которые как бы выведены за штат и прекрасно себя чувствуют за штатом. Некоторые переживают, что они не могут служить и так далее, а некоторые выведены за штат, прекрасно получают 4 года или 5 лет уже свое денежное содержание без всяких премий и так далее и выбирают квартиры, где им квартиру получить. Я их не осуждаю, просто у них такая ситуация, да? И тоже такие есть. Есть люди, которые надеются на возвращение в Вооруженные силы благодаря Шойгу, что он вернет…

О. ЧИЖ: А что значит «на возвращение»?

С. БУНТМАН: Да.

В. ЛИТОВКИН: Ну, что значит «на возвращение»? Ну, есть возможность опять стать, вернуться в армию, получить, вернуть себе званию. Ну, Шойгу вернули звание генерала армии, да, после того как…

С. БУНТМАН: Ну, его назначили, да.

В. ЛИТОВКИН: Как назначили – вернули звание. Так есть люди, которые хотят вернуться в армию, вернуть свое звание, продолжать служить, приносить пользу армии. Потому что на гражданке они чувствуют себя, ну, не у дел, потому что человек всю жизнь…

О. ЧИЖ: Невостребованными.

В. ЛИТОВКИН: Невостребованными. Вот хорошее слово. Вот. Потому что человек всю жизнь прослужил в армии, и он специалист, ну, в армейских вопросах, а на гражданке его административно-командные качества, которыми он привык как бы руководствоваться, да, его ответственность, его как бы скрупулезность, его требовательность, ну, не всегда воспринимаются правильно, да? И потом, в соответствии его полковничьему или генеральскому положению нет свободных должностей, они заняты молодыми ушлыми перспективными ребятами, которые пытаются… которым очень нравится командовать генералами. Есть такие тоже, да? Вот. Ну, а есть люди, которые продолжают служить, которые надеются, что армия будет крепнуть, и те как бы разумные процессы, которые были запущены при прежнем руководстве в Министерстве обороны, они будут продолжены, и армия получит, наконец, современное вооружение, которое будет осваивать, армия продолжит заниматься боевой подготовкой во всех видах, армия продолжит укреплять боеготовность частей и соединений. Вот. Ну, и выполнять те задачи, которые на нее возложило руководство страны.

С. БУНТМАН: Теперь что мы можем ожидать. Я напоминаю, Виктор Литовкин. Мы нашли, наконец-то, страничку, где идет голосование. Идет оно очень любопытно. Кто вам больше нравится как министр обороны: это Анатолий Сердюков или Сергей Шойгу? Зелененькую кнопочку нажимаете за Сердюкова, красненькую – за Шойгу. А можем ли мы ждать скорее преемственности, или скорее вот прыжка в сторону, или отказа?

В. ЛИТОВКИН: Нет, ну, я как бы не сторонник того, чтобы делить на черно-белое, на крайности. Да, будет преемственность во многих вещах. Вот четыре округа, или стратегических, оперативно-стратегических направления, которые созданы, да, они останутся. Вот трехзвездная система управления войсками, она останется, да? Вот. Как бы сейчас единственное, что призовет больше власти, больше как бы ответственности главкоматам Вооруженных сил, вот. По кадровым вопросам, по присвоению званий, по проведению боевой подготовки, по организации учебы и так далее и тому подобное. Это все как бы изменяется и остается, да? Вот. Они получат больше как бы прав и больше обязанностей, вот. Но остается проведение боевой подготовки в комплексном плане, вот, с участием на территории, там, моряков, десантников, ПВО, мотострелков, танкистов и так далее и тому подобное. Пока остаются тяжелые, средние и легкие бригады, которые были созданы. Но я думаю, что где-то с увеличением, если получится, призывного контингента или контрактников на Дальнем Востоке могут появиться, возродиться новые дивизии, да? В новом качестве. Потому что я думаю, что если бригады танковые, мотострелковые, они как бы хороши для западной части России, да, и, может быть, для центральной части России, то на восточном направлении бригады – на мой взгляд, это не достаточно эффективные воинские…

С. БУНТМАН: Ну, вот Оксане объясни: а почему?

О. ЧИЖ: Вот почему, да.

С. БУНТМАН: Представила сразу себе Оксана Дальний Восток, да и я тоже представил просторы Дальнего Востока. Почему? Именно из-за просторов?

В. ЛИТОВКИН: Вот, во-первых, просторы Дальнего Востока слишком большие, да? Бригада – это 5 тысяч человек, так, грубо. Дивизия – это 11-15 тысяч человек, которые включают в себя полки и так далее. Может быть, корпуса назвать можно, которые будут включать в себя бригады или армии и так далее, которые будут включать в себя большие бригады увеличенные. Ну, на Востоке у нас очень мощный, и перспективный, и растущий во всех отношениях сосед, да? У которого двух с половиной…

О. ЧИЖ: Имеет смысл за ним присмотреть

С. БУНТМАН: Да, я так…

В. ЛИТОВКИН: 2,5- миллионная армия.

С. БУНТМАН: Я уже так предполагал, что скажет Литовкин. Он скажет «противник».

О. ЧИЖ: Ну нет, сосед.

С. БУНТМАН: «Сосед» сказал.

В. ЛИТОВКИН: Сосед.

С. БУНТМАН: Сосед, сосед.

В. ЛИТОВКИН: Я никого противником не называю. Ну, потому что нет противников в буквальном смысле сегодня, да? Вот. Есть угрозы, есть опасности, да, какие-то перспективные. Вот. Пока…

О. ЧИЖ: Есть тихие соседи, а есть такие, которые любят погулять.

С. БУНТМАН: Есть еще погулять любят, соседи, есть соседи, просто которые растут быстро.

В. ЛИТОВКИН: Есть у нас…

С. БУНТМАН: Большие мальчики.

О. ЧИЖ: У них семья быстро увеличивается.

В. ЛИТОВКИН: … Центральная Россия, у нас есть Афганистан, который… за республиками Центральной Азии есть Афганистан. Вот если… я всегда говорю, что если американцы оттуда уйдут, уйдут оттуда НАТОвцы, то неизвестно, как поведут себя талибы и как поведет себя Аль-Каида. Пока у нее там задачи, там, Сирия, туда-сюда, но может потом аппетит разыграться, и они пойдут на север, как бы мобилизовать свою веру, свои представления и так далее и тому подобное, другие мусульманские народы. А поскольку в Центральной Азии массовая безработица, люди как бы ищут возможность заработать себе кусок хлеба, и все идеи, которые проповедует Аль-Каида и Талибан, да, такие радикальные мусульманские, они могут захватить этих людей. И проблема очень серьезная может возникнуть.

С. БУНТМАН: То есть, если обобщить, я прошу прощения, обобщить, это гибкость, несколько большая гибкость. Потому что осталась гибкость, например, при ВДВ, да?

В. ЛИТОВКИН: Да.

С. БУНТМАН: ВДВ осталось структура…

В. ЛИТОВКИН: Ну, ВДВ не просто осталось, ВДВ добавили зенитно-ракетные батальоны, да? «Дивизионные» вообще-то правильно говорить, вот. И ВДВ сегодня обещают и вертолеты, 1 000 вертолетов ВДВ, которые крайне необходимы ВДВ современным в бою, да? Не только самолеты, высадка десанта куда-нибудь в тыл противника, но и вертолеты, на которых можно решать эти задачи. Особенно в борьбе… ну, в локальных войнах, в борьбе с террористами и так далее и тому подобное. Все это все есть. Дивизии остались в ракетных войсках стратегического назначения, где там полки и так далее, но это связано, опять же, с системой управления ракетными войсками стратегического назначения, ну, с линиями связи, закрытыми линиями связи и так далее и тому подобное. Это никто не пытался их разрушить, эту систему, и как бы… ну, и модернизировать под новые веяния, да? Еще я хочу сказать, что я думаю, что продолжится укрепление вот военных войск стратегического назначения и укрепление ВДВ.

О. ЧИЖ: Укрепление численное или укрепление техническое?

В. ЛИТОВКИН: Нет, техническое, безусловно. Численное – ну, куда можно? У нас проблема с численностью в том, что женщины мало рожают парней (смеется). Я так грубо сказал, да? Но, тем не менее…

О. ЧИЖ: Ну, а как же? Вот за 4 года вот эти были масштабные сокращения, да? Особенно сильно они на сухопутных войсках видны. Ну, просто цифры: 4 года – 130 тысяч офицеров, 100 тысяч прапорщиков, мичманов. И вроде как, по ощущениям, нам дали понять, что не очень правильно было проводить именно такие масштабные сокращения. Может быть, их нужно как-то вернуть?

В. ЛИТОВКИН: Ну, правильно, не правильно – опять же, не хочу это считать, правильно или не правильно. Но когда у нас бюрократический аппарат… я так называю его, да? Управленческий аппарат штабов, в центральных управлениях и так далее был почти такой же, как все Вооруженные силы, да, те, которые в поле воюют – я думаю, что это не совсем правильно, да?

О. ЧИЖ: То есть, им не стоит сейчас рассчитывать на возвращение?

В. ЛИТОВКИН: Я не Шойгу и не Герасимов…

С. БУНТМАН: Нет, ну, вообще идея есть посмотреть, рассмотреть и очень индивидуально к этому подойти.

В. ЛИТОВКИН: Безусловно, безусловно.

С. БУНТМАН: Свежим взглядом, индивидуально подойти к кадрам.

В. ЛИТОВКИН: Я не думаю, что это будут тысячи людей, да? Вот когда еще Сердюков говорил, что 70 тысяч людей мы должны вернуть в Вооруженные силы, потому что у нас создаются воздушно-космические…

С. БУНТМАН: Воздушно-космические войска.

В. ЛИТОВКИН: Ну, это как бы предлог, прикрытие этого дела, да, было? Вернули 70 тысяч, потому что их не хватает в войсках, их не хватает в системе управления и так далее и тому подобное. Поэтому сегодня офицеров в Вооруженных силах 220 тысяч человек, да? Нужно ли нам увеличивать это число? Ну, пусть на этот вопрос ответит Валерий Васильевич Герасимов, да? И его подчиненные. Я не хочу на этот вопрос отвечать.

О. ЧИЖ: Ну, понятно.

В. ЛИТОВКИН: Брать на себя такую ответственность…

С. БУНТМАН: Я хочу объявить только все-таки. У нас все время колебалось, я вот думал, куда уйдет. Ну, дальше, там, трех процентов туда, трех процентов сюда в опросе не уходит, потому что равно оценивают и Сердюкова, и Шойгу. Может быть, равно плохо оценивают.

В. ЛИТОВКИН: Странно, мне кажется, потому что…

С. БУНТМАН: А что, как?..

В. ЛИТОВКИН: Я думаю, вот если проследить за современной печатью, за нынешней печатью, то Сердюков – самый большой враг российской армии, который когда-либо существовал в истории…

С. БУНТМАН: А я думаю, что это ему вот эта кампания столько же убавила, сколько и прибавила в глазах многих. Потому что посмотрели на него… во-первых, на него смотрели хуже, когда он был министром обороны, у меня такое ощущение, еще хуже.

В. ЛИТОВКИН: Я не вижу по нашей печати никакого сочувствия к нему. Более того, я как-то поражен, что у нас наши коллеги вот совершенно не думают о том, что существует презумпция невиновности, что человека, ну, уголовником, там, может признать только суд и так далее и тому подобное. Идет вот такое массовое как бы… ну, не хотел я употреблять это слово, но идет нажим, давление на человека…

С. БУНТМАН: Да идет просто откровенное шельмование, потому что…

В. ЛИТОВКИН: Ну, вот я не хотел этого слова говорить…

С. БУНТМАН: Думают, раз его сняли – значит, на это посмотрят хорошо, если ты будешь ругать. Вот от меня, во всяком случае, этого не дождутся.

В. ЛИТОВКИН: И от меня тоже.

С. БУНТМАН: Потому что мне кажется, что очень многие вещи, которые Анатолий Эдуардович Сердюков затеял, они были абсолютно правильными. А что касается… и мне кажется, что это есть в Министерстве обороны сейчас.

В. ЛИТОВКИН: Нет, в Министерстве обороны, безусловно…

С. БУНТМАН: Что там достаточно трезво относятся к тому, что…

В. ЛИТОВКИН: Ну, это с одной стороны. А с другой стороны, странно им бы сегодня критиковать министра, да, распоряжения которого они выполняли, и соглашались с ним…

С. БУНТМАН: Я имею в виду, новое руководство.

В. ЛИТОВКИН: Новое руководство – это, ну…

С. БУНТМАН: Там нет такого, наплевать и забыть – по-моему, этого нет.

В. ЛИТОВКИН: Нет, этого нет.

С. БУНТМАН: Вот это, кстати, одно из впечатлений очень интересных, что нет такого наплевать и забыть сейчас, все, прошли тяжкие, кошмарные времена сердюковщины, сейчас мы… нет, этого нет.

В. ЛИТОВКИН: И вот начальник Генерального штаба…

О. ЧИЖ: Освободились из-под гнета.

С. БУНТМАН: Ну да.

В. ЛИТОВКИН: … сегодня в интервью сказал, что мы продолжим те реформы, у нас нет… фразу сейчас я боюсь переврать точно. У нас нет задачи как бы переделать все, что было сделано до нас. Хотя какие-то поправки, безусловно…

С. БУНТМАН: Сейчас посмотрим. И, кстати, что интересует, вот я сразу объявлю, что все-таки 47 на 53 у нас сейчас, вот что установилось в последнее время. Бегало в ту и другую сторону. Ну, все зрители Сетевизора это видели, как бегало в сторону то Сердюкова, то Шойгу. И вот остановилось… сейчас, ну 46 – 54. Ну, это каждый голос что-то меняет, их не так уж безумно и много, все-таки сотнями исчисляется, а не тысячами. И поэтому каждый голос меняет. 46 – 54, 47 – 53 в пользу Шойгу сейчас. Это значит, еще и ожидания есть. Или, как некоторые пишут, из двух зол меньшее. Почему, самое главное? Знаешь, почему пишут? О. ЧИЖ: Ну, мне кажется, есть какой-то кредит доверия, который дается авансом просто всегда.

С. БУНТМАН: Ну, даже не…

В. ЛИТОВКИН: Шойгу заслужил это доверие?.

С. БУНТМАН: Нет, у него есть, безусловно, есть МЧС-овский кредит многолетний, огромный…

О. ЧИЖ: МЧС-овский – да, но Минобр, Минобороны все-таки.

О. ЧИЖ: Ну, Минобороны. Ну, вот не знаю.

В. ЛИТОВКИН: Ну, пришел туда Герой России, генерал армии. Спокойный, здравомыслящий, талантливый человек, который не бросился все ломать и переделывать заново, а который спокойно начал разбираться в том, что хорошо, что не очень хорошо, а что совсем плохо. И начал потихоньку, шаг за шагом, без какой-то горячности исправлять те недостатки, которые, он и его команда считают, были допущены, да? Уволили такие, ну, персоны, которые как бы набили оскомину, да, людям, вот, в том числе и руководителя Департамента образования, которая, ну, страшные вещи натворила, да? Вот я удивлен, почему все молчали о том, что происходило в образовании, да? Вот. Ну, исправляется это, да? Поняли, что курсант, будущий офицер должен учиться четыре года, что академию обязательно надо заканчивать не за три, за полгода курсы какие-то академические, а два года как минимум учиться, да? Что Академия Генштаба тоже должна учиться два года, а не год, что предметы, которые они изучают, должны быть твердо, прочно связаны с войсками и так далее. Что базовое военное образование, оно должно быть более широкое, чем, ну, примитивное, узкое такое как бы, ну, практическое военное образование, да? Что офицер должен быть человек широких гуманитарных знаний, глубоких гуманитарных знаний, высокой культуры и так далее и тому подобное. Это должно все быть, да? Исправили, ну, нелепое, на мой взгляд, решение не допускать суворовцев на Красную площадь участвовать в параде, да? И вообще отменить у суворовцев строевую подготовку. Ну, человек пришел в Суворовское училище, хочет стать офицером в будущем. А строевая подготовка – это ведь не шагистика, как некоторые… я обожаю женщин, но в данном случае я как бы…

С. БУНТМАН: Нет, ну аргументы все, аргументы были, что нечего, пусть учатся.

В. ЛИТОВКИН: Ну, что значит учатся? Строевая подготовка – это тоже часть учебы. Это же… строевая подготовка, кстати, входит в систему боевой подготовки. Что такое строевая подготовка? Это воспитание стройности, да, физической, это воспитание чувства локтя, это воспитание дисциплинированности, это…

О. ЧИЖ: Физическая дисциплина.

В. ЛИТОВКИН: Нет, не только физическая дисциплина, просто дисциплина. Потому что когда солдату, офицеру дают команду, он должен ее выполнять быстро, точно и без возражений, потому что в бою у тебя нет времени рассуждать, так поступил командир, правильно или не правильно. Он дал тебе команду – ты должен выполнить ее. А потом уже можешь сказать, что вот лучше было бы по-другому делать, да? Но ты должен выполнять команду. А если ты не приучен к этому, ну, с самого начала, если я имею в виду суворовцев, да? То какой из тебя будет потом командир, какой из тебя будет потом офицер, который воспитатель своих подчиненных? Вот. Вот в чем строевая подготовка.

С. БУНТМАН: Мне кажется, что это немножко… сейчас мы прервемся на три минуты и потом поговорим, что главное, что второстепенное и что нас ждет в перспективе нового руководства Министерства обороны.

НОВОСТИ

С. БУНТМАН: Оксана Чиж, Сергей Бунтман – сегодня дублирующий состав ведущих. Ну, и самый настоящий Виктор Литовкин, самый настоящий ответственный редактор «Независимого военного обозрения».

О. ЧИЖ: В первом составе.

С. БУНТМАН: Да, из первого состава. Здесь вот о чем больше всего говорят слушатели: а что вообще такое фигура министра обороны? Насколько она самостоятельна? Будет делать, что скажут.

В. ЛИТОВКИН: Нет, ну, безусловно, министр обороны – это политический руководитель Вооруженных сил, административно-политический руководитель Вооруженных сил. Он, безусловно, член команды Президента, в первую очередь, потому что Президент назначает… если вы помните, вот Президент имеет право назначать без обсуждения Государственной Думы и так далее председателя ФСБ, или директора ФСБ…

С. БУНТМАН: Директора.

В. ЛИТОВКИН: «Директор» сейчас называется. Министра обороны, министра внутренних дел, вот, значит, ФСО у нас тоже… директор ФСО, да? Вот. То есть, все силовые структуры имеет право назначать именно Президент, и никто больше, да? Вот. И министр обороны подчиняется Верховному главнокомандующему, которым является Президент. И, безусловно, министр обороны выполняет распоряжения Президента. Вот мы тут говорили о реформах, которые проводились во времена Сердюкова, да? Вот. Не надо забывать, что все крупнейшие реформаторские как бы мероприятия были проведены указом Президента Дмитрия Медведева на то время. Вот создание четырех округов, трехзвездная система управления, вот, подчинение флотов командующим округами и так далее и тому подобное, уменьшение ответственности главкомов. Ну, и так далее. Перевод Главного штаба Военно-морского флота из Москвы в Санкт-Петербурга. Это тоже было все сделано указами Президента, а не только волей одного Анатолия Сердюкова или начальника Генштаба Николая Макарова. Надо понимать это, вот, что…

С. БУНТМАН: И поэтому на Сердюкова вешать сейчас, например, вешать… «вот, проклятые закупки проклятого вооружения», что вот он закупал… кстати, не такие плохие, да.

В. ЛИТОВКИН: В каждом отдельном случае надо понимать, что, при всем при том, это не только Сердюков инициатор этого решения.

С. БУНТМАН: Во-первых.

В. ЛИТОВКИН: Во-первых, да.

С. БУНТМАН: А во-вторых, все это не так глупо было, как кажется.

В. ЛИТОВКИН: Безусловно. Потому что я, например, сегодня вот разговаривал с одним человеком. Ведь даже закупка вот этих вот Iveco, которые закупили. Закупал их, кстати, Рособоронэкспорт, да? И Ростехнологии, которые собирались локализовать производство Iveco на заводе КАМАЗа, да, в Набережных Челнах. Но не важно, вот. Это подстегнуло нашу оборонную промышленность модернизировать свои БМП, БТРы, тот же Тигр и так далее, укреплять его, повышать степени защиты и так далее. То есть, наша оборонка, которая раньше считала так, что, как бы армия ни выпендривалась, генералы ни выпендривались, они возьмут то, что есть, то, что мы им дадим, и ничего другого. Потому что раньше купить за границей ничего нельзя было. А тут пошли покупать бронеавтомобили, пошли покупать Мистрали, пошли покупать снайперские винтовки, да? И многое другое. Там, вот FELIN эту амуниция французскую, да, начали покупать, беспилотники в Израиле начали покупать и так далее и тому подобное. Люди поняли, что, в конце концов, они проигрывают в этой конкуренции. Зашевелились, начали делать свои снайперские винтовки, начали улучшать Тигр, появился Волк, появился Скорпион, да? Вот. И зашевелились, ну, и на других предприятиях. У нас снайперскую винтовку хорошую сделали.

О. ЧИЖ: Но ведь, тем не менее, когда говорилось о том, что нужно переоснастить целиком армию, да, ну, вот на те самые 23 триллиона, как-то так звучали сомнения, мол, да при всем желании нужное количество самолетов, ракет, кораблей, которое армии требуется, наша промышленность просто не в состоянии предоставить.

В. ЛИТОВКИН: Ну, это не правда. Во-первых, давайте скажем, не 23 триллиона. Разбиваются на 3 триллиона, которые предназначены для обновления технологического парка наших оборонных предприятий – это раз. Армия получает 19,6 триллионов, а 0,4 триллиона – это получают пограничные войска, внутренние войска и так далее и тому подобное, на перевооружение. Но сегодня нам самолеты-истребители никто не продаст, да? Дальнюю авиацию, самолеты дальние бомбардировщики никто никогда не продаст, подводные лодки, стратегические, дизельные, там, атомные никто никогда не продаст, авианосцы нам никто не продаст. И так далее. Ну, я уже не говорю про стратегические ракеты, да? Это все надо делать самим.

О. ЧИЖ: Так или иначе, придется выкручиваться.

В. ЛИТОВКИН: Да. Но сегодня…

С. БУНТМАН: Ну да, но при этом, когда была постоянно монополия, растренированность, когда вот мы... «Дайте нам еще 5 миллиардов, и мы подумаем, через 10 лет еще, может быть, и сделаем».

В. ЛИТОВКИН: И ничего не делалось.

С. БУНТМАН: Да.

В. ЛИТОВКИН: И ничего не делалось. Вот знаменитый факт, что… я не буду называть фирму, которой дали 5 миллиардов рублей на производство беспилотников – и она не сделала эти беспилотники, они никуда не годились. То есть, пять миллиардов рублей – это не мои цифры, это цифры Поповкина, который был заместителем министра обороны, курировал вооружение, да? Это цифры Сухорукова, который был заместителем министра обороны, курировал Гособоронзаказ и так далее. Не сделали. Но еще и потому не сделали, что у нас между промышленностью и военными не было как бы идеологического, ну, взаимопонимания, зачем нам нужны беспилотники. Некоторые военные считали, что беспилотник нам нужен, «чтобы я за горкой посмотрел, что там происходит». Да? То есть, получил развединформацию. Но весь мир уже, кроме этого, беспилотники летают… там они не просто смотрят, что там происходит, они определяют координаты каких-то целей. Обнаруживают цели, определяют их координаты, передают на артиллерийскую или ракетную пусковую установку – и мгновенно наносится удар по этой цели. А есть еще беспилотники ударные, которые, вы знаете, сидят в Норфолке в Соединенных Штатах операторы, а беспилотник летает в Пакистане или, там, в Афганистане. Увидели, там какой-то по известным им признакам террорист, цель – нажали кнопку. Из беспилотника полетела ракета – и этой цели нет. То, что они часто ошибаются и бьют по гражданским и безвинным людям – это другой вопрос, да? Но я имею в виду техническую сторону, технологическую сторону вопроса. У нас же этого понятия не было. Я никогда не забуду, как главком сухопутных войск подошел к нашим этим самым… оператору беспилотника… ну, его уже давно нет. «Ну, ты мне покажи, что там за горкой делается, сынок». Понимаете? У нас сделали Искандер, который может летать на расстояние до 500 километров, а увидеть, что там на расстоянии 500 километров, куда мы должны стрелять, нечего. Есть этот самолет А-50, авиационный комплекс дальней радиолокационной разведки и наведения. Но самолет уязвим над территорией противника. А беспилотник, он же малозаметен, он может туда летать и все сообщать сразу на Искандер. Да? Ну, и многие другие вещи. Вотв Израиле, например, беспилотники… есть артиллеристские орудия в Израиле со снарядом, активно-реактивным снарядом. То есть, орудие выпускает снаряд, он на траектории полета включает дополнительный двигатель и летит дальше до цели. То есть, вместо 40 километров, на 80 километров летит. И не просто летит, а беспилотник его доводит до той цели, которая беспилотнику задана, да? Понимаете?

С. БУНТМАН: Ну так вот, но дилемма-то состояла в том: ждать, убеждать ждать, что это надо, или все-таки как-то оснаститься пока? Мне кажется, решение было принято абсолютно правильно пока дооснаститься.

В. ЛИТОВКИН: Да, здесь, ну, было решение принято сначала не закупать ничего у промышленности старого, потому что у нас склады забиты, да, автоматов 17 миллионов…

С. БУНТМАН: Не, ну, там нашли залежи металлолома…

В. ЛИТОВКИН: Да, и так далее. Вот. И заказать то, что нужно Вооруженным силам не только сегодня, но и будет как бы 5-10 лет вперед, да? Вот. И добиваться этого выполнения. Вот был конфликт между Уралвагонзаводом и Министерством обороны, который разрядил потом Президент.

С. БУНТМАН: Разрядил, ну да.

В. ЛИТОВКИН: Да. Вот. Заказали новую платформу, Армату. То есть, тяжелые платформы на гусеницах, на которые потом должны будут крепиться боевые модули, да? Или танк, или боевые машины поддержки танка и так далее. Но не шевелились ребята. Вот, и огромный завод, который может производить 3 тысячи танков в год, ну, практически был без заказа. Там подняли шум и так далее и тому подобное. И, значит, им дали возможность модернизировать танки Т-72, доводить до уровня Т-90. Но они начали делать и Армату. Вот никто сегодня не может сказать, что такое Армата. То есть, есть в интернете и так далее всякие разные публикации, но военные строго охраняют военную тайну, не рассказывают, что такое Армата. Но она должна появиться где-то в первой половине 13-го года, этого года. Вот. На Курганмашзавод дали тактико-техническое задание делать Курганец-25 – это тоже платформа на гусеничном ходу. И Бумеранг делать на колесном ходу, платформа, да? Но благодаря чему? Потому что вот Iveco замаячило, вот… немецкий танк Boxer замаячил, этот Скорпион…

С. БУНТМАН: Вот посмотрим, как это будет, надолго ли этого запала хватит.

В. ЛИТОВКИН: Я думаю, хватит, потому что перестраивают все-таки промышленность, при всем нашем…

С. БУНТМАН: Ну, вот посмотрим. У нас намечается отдельная передача про это дело, цикл передач намечается как раз про вооружение…

В. ЛИТОВКИН: Тогда я снимаю…

С. БУНТМАН: … с дискуссией о вооружениях.

В. ЛИТОВКИН: И сегодня просто я хотел сказать, что сегодня министр обороны – мы же говорим о перспективах реформы, да? – министр обороны сегодня ставит задачу подготовить Вооруженные силы к принятию этой новой техники, да? То есть, не просто там построить боксы для этой техники, но подготовить людей, чтобы они смогли владеть этой техникой, потому что осваивать…

О. ЧИЖ: Но это другой уровень образования, очевидно.

С. БУНТМАН: Между прочим, система переподготовки, Виктор.

В. ЛИТОВКИН: Да.

С. БУНТМАН: Вот система подготовки. Вот про образование мы говорили, тут были вопросы. Система переподготовки была запущена при Сердюкове. В. ЛИТОВКИН: Да.

С. БУНТМАН: Была запущена вот в эти 4 года.

В. ЛИТОВКИН: Но, с другой стороны, при Сердюкове были созданы профессиональные сержантские техникумы, так скажем, да? Вот, 2 года и 10 месяцев, в Рязани подготовили первых 125 или 130 сержантов.

С. БУНТМАН: После жесточайшего отбора.

В. ЛИТОВКИН: Но их сначала было 260, но выпустили 130.

С. БУНТМАН: А документов что-то за 500 было.

В. ЛИТОВКИН: Нет-нет, 260.

С. БУНТМАН: Документов…

В. ЛИТОВКИН: А, документов было 2 000!

С. БУНТМАН: 2 000 аж, да.

В. ЛИТОВКИН: Вот. Отбирали очень жестко. Но потом это появилось еще в десяти училищах, их сегодня готовят, около 4-х тысяч таких профессиональных сержантов сегодня готовится. А надо Вооруженным силам 50-60 тысяч таких сержантов, да? Если учесть, что у нас контрактников к 2017-му году должно быть 425 тысяч для контрактников. 300 тысяч призывников, если получится, ну, и 220 тысяч офицеров, плюс курсанты военных училищ, академий и так далее, женщины. У нас женщин 50 тысяч с лишним служит в Вооруженных силах. Вот. У американцев 14% в Вооруженных силах женщин, а у нас вот от 800 тысяч 50 тысяч – это сколько процентов?

С. БУНТМАН: Я плохо считаю.

В. ЛИТОВКИН: Я тоже плохо считаю. С лету – это 5 где-то.

О. ЧИЖ: Побольше чуть-чуть.

С. БУНТМАН: Но это немножко не те должности…

В. ЛИТОВКИН: Не те должности, не те, да.

С. БУНТМАН: Просто там они служат активно и, в общем-то, на равных практически, практически.

В. ЛИТОВКИН: Ну, сейчас они добиваются того, чтобы служить на равных. Все-таки в боевые части их не пускали, да. Некоторые пробивались…

С. БУНТМАН: Ну да.

В. ЛИТОВКИН: … благодаря своим качествам таким, пробивным качествам.

О. ЧИЖ: Коня на скаку…

С. БУНТМАН: Ну, да.

В. ЛИТОВКИН: Ну, это не американский конь.

С. БУНТМАН: Ну, почему? Американского коня тоже можно остановить на скаку. Я бы еще хотел сказать, вот этот знаменитый аутсорсинг, про который только что ни говорили. Здесь что можно ожидать: отмены, корректировки, возвращение к хозяйственной деятельности собственной?

В. ЛИТОВКИН: Нет, никакая собственная хозяйственная деятельность невозможна, потому что солдат сегодня служит один год. Это политической решение Президента. И я думаю, что ни один Президент России не откажется от этого, чтобы солдат служил один год. А если его в течение этого года привлекать еще и на хозяйственные работы… ну, я имею в виду, конечно, койку заправлять должен сам, убирать за собой должен сам в казарме, да? Может быть, не шваброй и не тряпкой, а, может быть, найдутся деньги у Министерства обороны, моющие пылесосы там появятся и другие приспособления…

С. БУНТМАН: Сейчас отсюда раздастся хохот, из смсок…

В. ЛИТОВКИН: Да, я думаю…

О. ЧИЖ: Это следующий пункт после портянок, моющие пылесосы.

В. ЛИТОВКИН: Ну, портянки, между прочим, уже давно в берцах никто не носит, но портянки приписаны к валенкам и резиновым сапогам. Потому что в валенках в носках ходить невозможно. Но я почему так нахально об этом говорю? Я 3 года солдатом прослужил, 4 года – курсантом.

С. БУНТМАН: Да точно невозможно. Это точно невозможно.

В. ЛИТОВКИН: Ну, я не знаю, просто я говорю про собственный опыт.

С. БУНТМАН: Нет, это правда невозможно. Я говорю утвердительно.

О. ЧИЖ: Я вот даже не могу себе представить, как и в портянках-то, собственно, возможно.

В. ЛИТОВКИН: Ну, портянки – это замечательная вещь.

С. БУНТМАН: Если правильно их наматывать.

В. ЛИТОВКИН: Да, правильно наматывать. Носки, а потом сверху портянки. А вы знаете, еще экзотическая вещь? Еще и газеты наматывают!

С. БУНТМАН: А газета – это другая… газета – это теплоизоляция прекрасная совершенно.

В. ЛИТОВКИН: Да-да-да. Ну, и вот портянка – тоже теплоизоляция.

С. БУНТМАН: Портянка – да, но, все-таки, все-таки портянку на голую ногу…

В. ЛИТОВКИН: Ну, не знаю, я надевал на носок сверху.

С. БУНТМАН: Не, не-не…

В. ЛИТОВКИН: Потому что…

С. БУНТМАН: Это разные школы.

В. ЛИТОВКИН: Может быть, но дело не в этом. Я, может, могу вам сказать, что мои старшие дети выросли в портянках, потому что когда мне, офицеру, лейтенанту, выдавали полотна портянок, а я уже носил не сапоги, я уже работал в редакции, я сапоги надевал редко, поэтому портянки мне некуда было девать. Но портянки – это самая лучшая… подгузников не было в те времена, когда…

О. ЧИЖ: Я не ожидала, что сейчас беседа повернется так.

В. ЛИТОВКИН: Ну, извините, но это интересно, любопытная вещь…

С. БУНТМАН: Это точно совершенно. И как пеленка нормально...

В. ЛИТОВКИН: Да, и как пеленка…

С. БУНТМАН: Особенно когда байковая – отлично совершенно. Учись, наматывай!

О. ЧИЖ: Портянку?

С. БУНТМАН: Да.

В. ЛИТОВКИН: Пеленать ребенка именно в портянку.

С. БУНТМАН: Мне кажется, это совершенно какая-то из пальца высосанная была дискуссия вот сейчас. Я надеюсь, что она скоро кончится.

В. ЛИТОВКИН: У нас дискуссия или вообе, в обществе?

С. БУНТМАН: Нет, не наша, не наша. Наша замечательная.

В. ЛИТОВКИН: Портянка – это образ ретрограда, отсталых вещей, которые есть в армии, да? Но это образ такой художественный. А на самом деле от портянки никто не отказывается…

О. ЧИЖ: Это такая символичная штука.

В. ЛИТОВКИН: … по-настоящему, потому что – извините, вернусь – в Сибири нашей, там, где снег по колено и даже больше…

О. ЧИЖ: В берцах особенно не послужишь.

В. ЛИТОВКИН: В берцах не побегаешь, надо валенки надевать обязательно. А в валенки, извините, портянки.

С. БУНТМАН: Носок сбивается вот неизвестно куда. Любой, хоть ты его, я не знаю, приклей к ноге.

В. ЛИТОВКИН: Но, правда, есть Швеция, есть Норвегия, есть Финляндия, есть Канада, где портянок нет. И как они как бы выходят из этого положения, где тоже такие снега и так далее – это надо изучать.

С. БУНТМАН: Но есть, есть способы, только это в комплексе. Нельзя оставить сапог с валенком и уничтожить портянку. Это глупость просто полная совершенно. Это все равно, что было дать ботинки, как в Первую мировую, и не дать обмоток. Вот это также было. Ну, давайте, вот с аутсорсингом здесь. Здесь вся проблема была, вот как всегда, вот сразу присосалось миллион каких-то непонятно пришедших компаний, внутренних компаний…

О. ЧИЖ: Посредников.

С. БУНТМАН: … переименованных каких-то отделов неизвестно чего…

В. ЛИТОВКИН: Все дело в том, что мы извратили сам смысл аутсорсинга. Что такое аутсорсинг? Это привлечение внешних компаний к обслуживанию другой компании. Внешних. А у нас аутсорсинг был так, значит: Славянка появилась, да? Которая аффилирована с Министерством обороны, входит в Оборонсервис, в эту холдинговую компанию. Она набирала людей на деньги Министерства обороны, и это все были служащие, как в советские времена говорили, «служащие Советской армии», это служащие Министерства обороны, которые работали на деньги Министерства обороны. И, естественно, Славянка хотела – платила им деньги, хотела – не платила. Поскольку это было внутри Оборонсервиса, они перезанимали…

О. ЧИЖ: Вопрос, какие именно деньги они им платили, какие суммы.

В. ЛИТОВКИН: Они перезанимали деньги друг у друга, и, как я слышал, 250 миллионов рублей сегодня должна Славянка этим самым своим партнерам, да? Вот. Вместо того чтобы зарабатывать деньги и улучшать систему питания, систему обслуживания военнослужащих, вот еще и мы им должны… А вот Елькин, да, фамилия этого парня, который…

О. ЧИЖ: Он, он.

В. ЛИТОВКИН: Да. Мы видели, сколько там долларов у него взяли из сейфа наличкой и так далее и тому подобное.

С. БУНТМАН: Ну, в общем, это то же используется, вот это как телефон Хоттабыча: все то, но какое-то странное такое, да? Как-то не очень работает.

В. ЛИТОВКИН: Но хотя от аутсорсинга, мне кажется, отказываться нельзя.

С. БУНТМАН: Нет, это нельзя было бы отказываться, но как это сделать нормально?

В. ЛИТОВКИН: Работает в Белоруссии. В Белоруссии нормально работает. Может быть, потому, что Белоруссия – маленькая страна, относительно России.

С. БУНТМАН: Ну, и там легче централизовать…

В. ЛИТОВКИН: Может быть. Но Казахстан – большая страна. И там работает это все. Но и во многих других странах все работает. Но у нас почему-то все извращается.

С. БУНТМАН: Давайте зададим вопрос принципиальный, потому что ужасная мысль нас посетила: а все-таки наши слушатели в основном как видят перспективы армии идеальные? Вот, если нужна армия, то какая? Как смотрят военные и гражданские? Какая? Вот «как при бабушке» то что называется, большая, серьезная мобилизационная армия с таким вот запасом? Или же компактная, профессиональная армия, способная решать современные задачи? Вот я бы задал этот вопрос слушателям. А мы это обсудим вот как раз последним. Вот к чему мы все-таки идем, к какому продолжению? Итак, если вы считаете, что нужно вернуться к принципам и, может быть, даже традиционным для нас, большой мобилизационной армии – 660-06-64. Если она должна быть компактная и в перспективе даже полностью профессиональная – 660-06-65. И голосование пошло. Так, ну что же, давайте, давайте просыпайтесь и голосуйте. Итак, какую вы предпочитаете перспективу, какой вы ее видите целесообразной: большая мобилизационная армия или компактная и профессиональная? Ну, если бы были все возможности. Если бы вот тетеньки у нас много рожали, вот скажем так. Но это вообще была бы другая история.

В. ЛИТОВКИН: Да, но если вопрос ко мне, то я могу сказать, что армия должна быть сравнительно небольшой, компактной, ну, как бы гибкой. Но полностью профессиональной не должна быть, потому что есть специальности, которые не нужны профессионалам. Ну, не нужен автоматчик-профессионал, бегающий по полю с автоматом в руках. Ну, убейте меня, но если богатая страна такая…

С. БУНТМАН: Вот «убейте меня» - это очень правильно.

О. ЧИЖ: В контексте, да.

С. БУНТМАН: Не убить тебя, а «убейте меня», бегающий по полю автоматчик (смеется).

В. ЛИТОВКИН: Да.

С. БУНТМАН: Плохо обученный. Зачем он?

В. ЛИТОВКИН: Да. Вот зачем нужен он профессионал такой?

С. БУНТМАН: Ну, а зачем не профессионал нужен?

О. ЧИЖ: Ну, он ведь, пришедший на 1 год в армию, вряд ли бегает по полю-то лучше, чем профессионал.

В. ЛИТОВКИН: Нет, профессионал не должен бегать по полю, профессионал должен сидеть за рычагами танка, боевой машины…

С. БУНТМАН: То есть, получается, что эти ребята – пушечное мясо?

В. ЛИТОВКИН: Нет, ну зачем «пушечное мясо»? Для того, чтобы… ну, нужно все делать так, чтобы мы победили, но не теряли своих людей. Вот именно это обучение должно быть, в течение года его надо учить, научить действовать так, чтобы он не подставлялся под чужие пули, а умел победить врага.

С. БУНТМАН: И только этим заниматься.

В. ЛИТОВКИН: И только этим заниматься, безусловно. Но при помощи современной боевой техники, при помощи современных систем обеспечения боя. Ну, смешно, когда у нас в Грузинскую войну посылали тяжелый бомбардировщик проводить разведку, да? ТУ-22М3.

С. БУНТМАН: Не прошло и секунды…

В. ЛИТОВКИН: … да, как его не стало. И летчиков до сих пор найти не могут этих. Ну, вот это смешно и горько.

С. БУНТМАН: Это было очень «умно».

В. ЛИТОВКИН: Потому что не было беспилотника. Вот такая должна быть, на мой взгляд, армия. Вот. Но большинство должно быть профессионалов, тех, которые все отвечают за боевые посты, то есть за боевую технику, за все. Это все должны быть профессионалы. Ну, а отделение мотострелковое, там, пулеметчик, снайпер…

С. БУНТМАН: Ну, я не знаю, мне кажется, что профессиональный солдат – это тоже вполне почетно.

В. ЛИТОВКИН: Богатая страна – да. Но почему…

С. БУНТМАН: У нас страна не бедная, честно говоря. Мы тут не умеем деньги тратить по-человечески.

В. ЛИТОВКИН: Это другой вопрос. Но почему Австрия сохраняет призыв, Швейцария сохраняет призыв?

С. БУНТМАН: В Австрии спросили… ну, в Швейцарии вообще не так армия организована, это совсем отдельная история. А Австрия, особенно страны, напуганные нацизмом, они очень не любят профессиональной военной косточки. Это немцы тяжелейше отказывались от призыва, потому что они считали именно службу в армии, в послевоенной Германии считали демократическим завоеванием. Мы же этого сказать не можем. У нас совсем другое. Мы должны что-то решить все-таки. Ну, и поэтому на что мы можем надеяться, на гибкость? 81% у нас считает, 82% считает… видела, да, Оксана?

О. ЧИЖ: Да.

В. ЛИТОВКИН: Что профессиональная армия…

С. БУНТМАН: Что должна быть компактная, во всяком случае…

О. ЧИЖ: А 18% мечтают о возврате…

С. БУНТМАН: Все-таки 18% считают.

В. ЛИТОВКИН: Вообще-то какая должна быть армия – зависит от тех задач, которые ставят перед армией.

С. БУНТМАН: А этого мы до сих пор не понимаем.

В. ЛИТОВКИН: Вот если мы готовимся к мировой войне, да, она должна быть мобилизационной, безусловно, никуда не денешься. Но мобилизовывать некого, просто не хватает народу…

С. БУНТМАН: Тогда не надо готовиться к мировой войне…

В. ЛИТОВКИН: А мы и не готовимся сегодня к мировой войне. У нас ракетные войска стратегического назначения гарантируют нашу страну от этого ужаса.

С. БУНТМАН: «2013». Посмотрим, будем следить за ходом реформы в 13-м году. Виктор Литовкин был у нас в гостях. Всего всем доброго. До свидания.

О. ЧИЖ: Всего доброго.