Рыцарь Востока - Султан Саллах-Ад-Дин - Наталия Басовская - Все так - 2006-09-24
А.ВЕНЕДИКТОВ – Вот именно. Добрый день, Наталья Ивановна!
Н.БАСОВСКАЯ – Добрый день!
А.ВЕНЕДИКТОВ – Вы знаете, готовясь к этой передаче, и пока наши слушатели отвечают, я обнаружил такой интересный факт о султане Саладине. Оказывается, его имя упоминает Данте Алигьери в «Божественной комедии».
Н.БАСОВСКАЯ – Все так.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Все так. И помещает его, конечно же, в круг ада, как неверного, но в первый круг ада, или в лимб, там, где находятся такие, в общем…
Н.БАСОВСКАЯ – Самый мягкий.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Самый мягкий, да. …такие, в общем, непростые люди, как, скажем, Цезарь, как Гомер, как Гораций, как Овидий, как Лукиан, т.е. люди все достойные, и их единственная вина в том, что они родились…
Н.БАСОВСКАЯ – Принадлежали…
А.ВЕНЕДИКТОВ – …до рождения Христа, принадлежали… а Саладин родился после Христа.
Н.БАСОВСКАЯ – Но они не испытывают никаких мук.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Никаких.
Н.БАСОВСКАЯ – У них просто нет перспектив, так сказать, в жизни – уже жизнь прожита земная. Но мук никаких.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Никаких. И вот там оказался единственный человек, который уже родился после рождения Христа и не имел никаких прав на попадание в этот круг. Что же… Да.
Н.БАСОВСКАЯ – На всякий случай скажу, что, как мне кажется, великий, гениальный Данте слегка ошибся – но это не ошибка – он просто последовал за легендой, за мифом. А мифы о Саладине – одни из самых, ну, витиеватых, они напоминают искусство Востока. Потому что мифологизированы многие. В том числе, допустим, предполагаемый его друг Ричард Львиное Сердце. Скорее всего, они все-таки не встречались. Но что-то общее между ними было. Но мифы о Саладине, они изысканные, как восточный узор на ковре. Во-первых, о нем написали очень многие люди: его биографы насчитывают… ну, их больше десятка.
А.ВЕНЕДИКТОВ – А самое интересное, что о нем в восхитительных тонах… ладно арабские биографы, для которых он их Петр I, вот, но и христианские биографы пишут о нем в восторженных тонах, т.е. он, как бы, продукт мифа двух цивилизаций.
Н.БАСОВСКАЯ – Пожалуй, да. И дело в том, что… я тоже над этим думала, почему сотворены такие мифы. Вот, о Ричарде Львиное Сердце миф, потому что Ричард Львиное Сердце как английский король был совершенно непригоден. Он и в Англии-то за 10 лет правления провел несколько месяцев и ограбил страну неоднократно. В мифах, в легендах, в балладах… И Саладин преувеличен невероятно. Каковы его заслуги объективные исторические, мы с Вами вспомним. Видимо, эпоха. XII век, крестовые походы, и в ответ та священная война… Саладин называл «священный поход», который провозгласил он…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Джихад. Джихад.
Н.БАСОВСКАЯ – Да. Он первым провозгласил священный поход против христиан. Вот источник этих мифов, а стилистика от того, к какой цивилизации эта фигура принадлежит. В сущности, исток – XII век, век рыцарства и век Крестовых походов. Недавно вышел фильм «Царствие Небесное». Замеченный публикой, с интересом смотрели очень многие люди. Вот, смело авторы подняли эпизод из Крестовых походов, падение Иерусалима в 1187 году. Они работали очень добросовестно. Кроме какого-то очевидного нюанса, что у них главнокомандующий обороны Иерусалима почему-то по происхождению кузнец – для чего они это сделали, неизвестно, он был барон вполне полноценный наследственный.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Вполне барон.
Н.БАСОВСКАЯ – Вполне барон. Но все остальное сделано с таким интересом, с таким вниманием к деталям. Ну, например, осадная техника, приемы боя.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Все совпадает в этом фильме, «Царство Небесное»?
Н.БАСОВСКАЯ – На мой взгляд, почти до идеала. Почти до идеала. Никаких вот этих глупых, мелких провалов. Как хорошо психологически передано, что в сущности, каждый, кто принял участие в Крестовых походах, у него… нес с собой свою мечту. От мечты… мечта зависела от ряда обстоятельств – домашних, психологических, экономических. Но была мечта. И там, на Востоке, она либо воплощалась, либо погибала. Вот этот романтический ореол вокруг крестовых походов, он и создает романтический ореол этим героям, в том числе, Саладину. В сущности, он связан, прежде всего, с третьим крестовым походом, а третий крестовый поход – 1189-1192 – один из самых знаменитых. Потому что он начинался как поход трех королей – Фридриха Барбароссы, Ричарда I Львиное Сердце, Филиппа II Августа французского.
А.ВЕНЕДИКТОВ – И они все трое были уже героями наших передач.
Н.БАСОВСКАЯ – И они были. Это… их очень украшает в истории.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Украшает, украшает, да.
Н.БАСОВСКАЯ – Я так считаю. Но Саладин был первым, кто организовал реальную оборону и наступление затем против крестоносцев. Поэтому два слова о том, а что же это случилось –Крестовые походы? В 1095 году на юге Франции, в городе Клермоне папа Урбан II произнес призыв к христианам отправиться на Восток и освободить Иерусалим и окружающие его земли, связанные с жизнью и деятельностью Христа от неверных – турок-сельджуков.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Гроб Господень.
Н.БАСОВСКАЯ – И прежде всего, храм Гроба Господня.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Храм Гроба Господня, да.
Н.БАСОВСКАЯ – Вот, освободить его и все эти святыни – Голгофа там и все, и все. И поразительный энтузиазм – около 100 тысяч человек, считают современные исследователи, отправились на Восток.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Это очень много.
Н.БАСОВСКАЯ – Совершенно не зная, куда они идут. Причем первыми двинулись крестьяне, которые вообще не вооружены, с криком «Так хочет Бог!». Что их-то толкнуло? В речи Урбана II есть такая мысль, которая прямо адресована, можно сказать, крестьянам: «Кто здесь горестен и беден, там будет радостен и богат». Они шли за радостью, помимо религиозного чувства. Нельзя отделять одно от другого. Без этого религиозного чувства они бы не пошли. Но вот, например, критический XVIII век Просвещения налепил на крестоносцев несколько потрясающих ярлыков. Крестовые походы: странный пример человеческого безумия, эпидемическая болезнь и т.д. Они очень резко, грубо об этом отозвались. Где-то не так давно предыдущий папа римский произносил извинения за Крестовые походы. И это тоже очень важно, существенно. Потому что этот порыв, у кого-то абсолютно искренний, у кого-то сочеталось и материальное – стать радостным и богатым – с духовным порывом. Все-таки вот этот порыв, он принес много бедствий. И бедствий и европейцам, и, конечно, жителям Ближнего Востока. И вот то, что здесь так выдвинулся Саладин, восславило его имя прежде всего. Чем он славен на сегодня? Вот считается, что он сделал?
А.ВЕНЕДИКТОВ – Да.
Н.БАСОВСКАЯ – С 1171 года правитель Египта.
А.ВЕНЕДИКТОВ – А происхождение?
Н.БАСОВСКАЯ – Курд. По происхождению курд.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Курд. Ни шейх, ни эмир…
Н.БАСОВСКАЯ – Нет.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Нет.
Н.БАСОВСКАЯ – Он не родился правителем. Мы мало знаем очень о раннем периоде его жизни, как считают специалисты. Он не родился правителем, его первое имя Йусуф, а Салах ад-Дин или Саладин – это прозвище очень важное, что означает «благочестие веры». Ему, как бы, родственники, родня на роду написали: быть защитником мусульманской веры. И вот эта надпись, как бы, мистически – такая, виртуальная надпись – вела его по жизни на самом деле. Родился в 1138 году в Тикрите – деревушке посреди страны курдов, правый берег Тигра. Любопытно, что в этой же деревушке родился Садам Хусейн.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Это тот самый Тикрит?
Н.БАСОВСКАЯ – Да.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Надо же. Но курд, но курд!
Н.БАСОВСКАЯ – И во времена Садама Хусейна, который с курдами обходился известно…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Ну как, да.
Н.БАСОВСКАЯ – …самым безобразным образом, был культ, в Ираке был культ Саладина. Почему? Забыв, отодвинув, что он курд, помним, что он суннит, и он категорически стоял на защите именно суннитской версии мусульманства. Написав ему виртуально на роду вот такую судьбу, родственники на какое-то время, как бы, и предопределили его. Его родня – не последние люди, это люди на службе у халифа. Его дядя – полководец Фатимидского халифа, Нур ад-Дина. И вот он в такой, приличной семье. Его отдали обучаться. Религия, книги, стихи, философия, увлечение поэтами суфиями – ну, например, «походить на Бога, погружаться в Бога». Вот такая судьба. Кажется, это юноша интеллектуал. Меч в его руке незаметен. И он начал карьеру политическую, как мы скажем сегодня, и военную в 32 года.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Ну это поздно, это же уже пенсия для них.
Н.БАСОВСКАЯ – Очень поздно. А прожил до 55. Т.е. вот вся вот эта следующая фигура – как бы, Саладин-2. Вместо тихого, поэтичного, философствующего Юсуфа рождается, и довольно резко, полководец, политик, правитель, султан, и достаточно жестокий человек. Чтобы нам все-таки не впасть в ту же самую идеализацию и, может быть, мягко, ошибку Данте, мы должны видеть его более объемно. Ну, во-первых, в качестве… он, конечно, выдвинулся на службе, на военной службе, куда его прихватил его дядюшка из семьи Аййубидов, основав новую династию Аййубидов, он выдвинулся… дядюшка, как бы, толкнул его на военную карьеру. И считается, что он, дядюшка, при поддержке Саладина молодого, предотвратили захват крестоносцами Египта. Очень возможно, очень реально…
А.ВЕНЕДИКТОВ – А дядя был генералом, да?
Н.БАСОВСКАЯ – Да.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Генералом халифа. Или кого, эмира?
Н.БАСОВСКАЯ – Полководец. Полководец. И вот, этот молодой еще, но не юноша, 32-летний человек, вдруг проявляет качества, которых никто не мог ожидать от этого поклонника поэзии, философа, религиозно достаточно, видимо, фанатичного, но не… тогда не воинствующего, а погруженного вот в это слияние с Богом, в идеи. Никто от него не мог ожидать такой энергии, такого умения командовать, умения построить войска, а самое главное – выдвинуть идею. Вот я думаю, что первое, главное восхождение Саладина состоит в том, что он вместо так, частичной, местной обороны движению крестоносцев на Западе, выдвинул мысль: священный поход, навсегда остановить их. Ну что такое крестоносцы на Ближнем Востоке? Не будем говорить про кровавое безумие, но скажем, что идея-то утопическая, конечно, нереальная. Когда первые крестоносцы…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Царствие Небесное.
Н.БАСОВСКАЯ – Вот, вот.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Вот, вот.
Н.БАСОВСКАЯ – Но там выстроить его реально, в этой пустыне? Когда они туда шли – ну, особенно крестьяне – они ведь представления не имели, как это далеко. Хроники сохранили, например, такие детали, когда вот эти орды, толпы несчастных, полуголодных, жаждущих поесть, поэтому совершающих погромы, крестоносцев двигались по Германии, к примеру, увидели там собор, вершинку собора, спрашивали: «Скажите, это не Иерусалим?» Реальности они не представляли. И поэтому это мир отчасти ирреальный. Они действительно строили царство внутри. Но сталкивались с жизнью. И вот руководителем этого реального столкновения, с сопротивлением, стал Саладин. Но он не оборонец, он завоеватель. Он свое-то царство, не небесное, создал реальнейшими завоеваниями. Он завоевал области в северной Африке, Триполи, Йемен, подчинил реально Дамаск в Сирии, затем всю Сирию. Затем северную часть Месопотамии. И только потом пришел к идее священного похода.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Это Наталья Басовская.
НОВОСТИ
А.ВЕНЕДИКТОВ – Вы слушаете программу «Не так!», которая «Все так!», такой аналог. Наталья Басовская у нас в студии. Еще раз добрый день, Наталья Ивановна!
Н.БАСОВСКАЯ – Добрый день!
А.ВЕНЕДИКТОВ – Султан Салах ад-Дин, он же Саладин, он же не был султаном. Как он стал султаном?
Н.БАСОВСКАЯ – Подозрительно, и довольно… не все точно можно понять из работ специалистов, но. Проступает, что скорее всего, все-таки это форма узурпации. Вот, начинаются наши сомнения в идеализированном образе Саладина. Он был назначен первым министром за свою энергию, за такое, выдающееся качество, умение, как мы сегодня сказали бы, работать. Халиф ал-Адид назначил Саладина министром, визирем, первым министром. Но в Египте он чужеземец, сириец. Сирийцами называли людей и курдского происхождения, евреев часто в это время называли сирийцами. Вот, люди такого… ну, ближневосточного происхождения. И довольно быстро придворные стали его бояться, уж больно решителен. При хворающем султане выдвигается со своей энергией немыслимой. И затеяли его убить. Было задумано убийство, вполне продуманное: был отправлен человек, возглавил, как это часто бывали, тот, кто… евнух, руководил гаремом султана – эти люди вообще, при дворах Востока играли какую-то особенную роль. Но просочилась информация, опять, как мы скажем сегодня. По пути к тому месту, где должен был он застать Саладина и убить его – потом пошла молва, что султан сам ему в руки дал нож, которым Саладина надо убить – был схвачен этот евнух, Саладин прознал. Был подвергнут страшным пыткам, во всем признался. Пытки Саладина не смущали, идеалом он, конечно, не был, в те времена это вообще, по отношению к врагам никакого милосердия. И он расправился с этими заговорщиками очень организованно, четко, жестоко. Должна была подстраховывать покушение нубийская гвардия – темнокожие стражи султана. Они были перебиты без всякой пощады. После этого только страх вызывал Саладин при дворе, и больше никто не смел… а визирь… а султан вскоре умер.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Как-то.
Н.БАСОВСКАЯ – Как-то, да. Но главное, вовремя. Вот так выдвинулся этот человек, который, конечно, вот, жил уже вторую свою жизнь. От философии и поэзии перейдя к решительным действиям, придворной деятельности, и, я уже упомянула, проявляя себя все дальше и дальше как успешный полководец, завоеватель, создавший некое такое, пока рыхлое образование на Ближнем Востоке государственное. Оно должно было противостоять крестоносцам. Оно не могло не противостоять. Это, как бы, соседи западноевропейских государств, прежде всего, Иерусалимского королевства, которое они там создали в 1096 году в ходе первого Крестового похода. И которое было попыткой и существовало с разными… с перерывами до конца XIII века, переселить часть Западной Европы на ближневосточную почву. Утопическая, конечно, я думаю, абсолютно, но было вложено много в это сил, энергии, западноевропейскому рыцарству стало тесно в регионе западноевропейском. С XI, с Х даже, конца, века, с конца Х действовал принцип майората – все земельное владение, а это и есть все богатство, доставалось только старшему сыну.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Куда деться…
Н.БАСОВСКАЯ – …средним и младшим? Так и называлась: проблема средних и младших сыновей. Им некуда деться. Им, как в известной сказке, тоже, кстати, западноевропейской, мог достаться только кот. Вот одному сыну мельница, а другому только кот. И не все коты…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Т.е. одному недвижимость.
Н.БАСОВСКАЯ – Да.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Да.
Н.БАСОВСКАЯ – А не все коты оказывались такими волшебными.
А.ВЕНЕДИКТОВ – В сапогах, да.
Н.БАСОВСКАЯ – Эта сказка передает какой-то, да, отзвук тех проблем, ментальности, которые очень заметны были в Западной Европе в расцвете средневековья. Им некуда деться. Продать свой меч тоже пока невозможно – еще нет сильных, крепких, централизованных монархий, где будет создана постоянное войско – нерегулярное, но постоянное. Действуют отряды. В этих отрядах рыцари очень быстро и легко, лишенные наследства – вот эти, средние и младшие сыновья – превращаются в разбойников. Рыцарский разбой становится бичом Западной Европы. И в призыве церкви к ним тоже – пойти на Восток – могло содержаться и это стремление: умиротворить Европу.
А.ВЕНЕДИКТОВ – И дать там земли. Главное.
Н.БАСОВСКАЯ – Отлить… вот, совершить такой выход части буйного рыцарства туда, в новые земли. И под красивые религиозные идеи – одно другому, как бы, совершенно не противоречит. И вот это Иерусалимское королевство, оно было суперобразцовым феодальным государством.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Идеальным? Идеологически?
Н.БАСОВСКАЯ – Они пытались сделать идеальным. Не только идеологически. Есть, сохранились такие «Иерусалимские Ассизы». Они разработали свод права. Более совершенно описанный и зафиксированный, чем в Западной Европе того времени. В Западной Европе эти же нормы действовали часто по традиции – здесь их зафиксировали. Пытались предотвратить распри в своей среде, пытались обеспечить гарантированное поступление ренты от крестьянства. А крестьяне этнически иные, в основном. И традиции культуры и сельского хозяйства, и торговли здесь другие, чем в Западной Европе. Но они бились над тем, чтобы сделать это королевство реальным. И вот, в упоминавшемся сегодня фильме «Царствие Небесное» показано событие – падение Иерусалима в 1187 году. Королем был Ги де Лузиньян – он правильно показан. Французский… представитель французской знати из Пуату. За этот королевский престол в Иерусалиме бились видные представители западноевропейской знати. И в этот момент это был Лузиньян. Лузиньяны были дальними родственниками Ричарда Львиное Сердце, потом он их посадил на Кипре, они там до конца XV века были. Этот Ги вошел в историю, в воспоминания современников как неудачный правитель, неумелый правитель, недальновидный правитель, который в интеллектуальном состязании с Саладином все время проигрывал. Саладин умел себя окружить умными, толковыми, исполнительными людьми, а у Ги де Лузиньяна всякие выходки допускали из его окружения его неудачно избранные им советники. А когда и не советовался. И в конце концов получилось так – по не вполне ясным причинам – что не он руководил обороной Иерусалима.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Он же вышел с войском.
Н.БАСОВСКАЯ – Да. И не он руководил, а вот этот самый барон д’Эбелин. Но сам Лузиньян оказался в плену, и Саладин его отпустил. Вот тут мы подходим…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Вот кстати, кстати, кстати, в некоторых хрониках арабских описано, почему он его отпустил. Он считал, что лучше во главе крестоносного воинства будет стоять слабый, некомпетентный, заносчивый правитель.
Н.БАСОВСКАЯ – Очень верю. Очень верю. Был умен – вот это безусловно. То, что он до 32 лет только интеллектуально и духовно развивался – вещь не вредная и для завоевателей. И редко сочетаемая в одном лице. А у него получилось вот это сочетание – интеллектуальной жизни и способностей его эпохи, его семьи, рыцарской, семьи военных, скажем. Редкое сочетание. Поэтому оно его так и выдвинуло. И вот тут высшая точка идеализации Саладина. Иерусалим пал – это большая трагедия. Лузиньян вообще бестолковый правитель. Барон д’Эбелин, как бы, делал все, что возможно, но силы были слишком неравны. И вот, город, который уже был под властью христиан 80 с лишним лет – а это исторический срок.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Да. Три поколения как минимум.
Н.БАСОВСКАЯ – Как мы хорошо ощущаем, что такое несколько десятилетий…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Что здесь 90 лет…
Н.БАСОВСКАЯ – …одной системы и падения этой системы. Мы это знаем не понаслышке. Вот пал город, после 80 с лишним лет христианства. Как описано – и в хрониках, и, например, в знаменитой «Истории Крестовых походов» французского романтика Мишо – наверное, лучшая романтическая версия падения и горя христиан. Вот они в горе, они рыдают, они целуют те места, по которым, они считали, проходил Иисус Христос. Они ведь все обрисовали там – и его крестный ход, и Голгофу. Насколько точно – это никто никогда уже не узнает. Но для них это было точно. Целовали эти возможные следы Христа, рыдая шли по крестному этому пути, прощались с Голгофой. И все это наблюдал победитель Саладин. И вместо того, чтобы учинить резню, как это сделал Ричард Львиное Сердце, когда он захватил Акру. 2,5 тысячи мусульман были жесточайше… сначала их почему-то раздели, а потом изрубили. А здесь нет. Он наблюдает, и как пишут все источники – Вы совершенно верно сказали, Алексей Алексеевич – и арабские, и христианские, что там не было злорадства победителя, было что-то даже такое, красивое. Ну, умен был человек! Он сказал несколько ободряющих слов королеве Сибилле, сестре Лузиньяна, даже слова какие-то ободряющие, и сказал, что они могут вынести то, что они могут унести на себе. И когда увидел, как пишут хроники, что многие несли на себе престарелых родных – известный сюжет в средневековье, не раз было – раненых, был так растроган, так умилен – я убеждена, что он ничего нового не увидел, он знал это, но умел рисовать свой образ – что он назначил очень маленькую плату за выход из города, с тех, кто уходит…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Т.е. выкуп, выкуп?
Н.БАСОВСКАЯ – Реальный, да, реальный выкуп, который можно было заплатить. У многих не было этих средств. Тогда он разрешил им выйти без выкупа – скольким-то, цифры разные. И тут выяснилось, что они, выйдя из города, просились на генуэзские корабли, чтобы плыть.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Ну да, как-то надо было из пустыни-то уйти.
Н.БАСОВСКАЯ – Надо же уплыть, да. И жадные генуэзцы – они всегда в истории средневековой были жадными…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Причем и арабские источники, и христианские пишут.
Н.БАСОВСКАЯ – Все об этом пишут. Христиане пишут возмущенно. …затребовали с них денег. А у многих денег не было. Ведь для многих Крестовые походы все-таки были просто паломничеством, где материальные интересы не состоялись. Они, может, присутствовали, но не реализовались. Никто бы от них не отказался. Вообще, основа – это паломничество, это путь к храму Гроба Христова. Он разрешил сохранить этот храм Гроба. Все остальные – их было много, - христианские храмы тут же переделывались в мечети. Омывались водой, с розовыми лепестками, считалось, что это очистит от ненужных идей. А вот храм Гроба оставить. Он разрешил туда приходить паломникам – за определенную умеренную плату. И вот то, что, как бы, даже он заплатил за часть паломников безденежных жадным генуэзцам…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Чтобы они увезли их, да?
Н.БАСОВСКАЯ – …а его брат добавил денег – это создает образ, конечно, трогательный. И вот, кажется, сейчас впадешь в это умиление. Ведь на самом деле.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Слеза упала. Слеза упала.
Н.БАСОВСКАЯ – Да, да. Я близка к этому. Но те же источники очень спокойно и объективно для той эпохи сообщают о том, что, ну, во-первых, мы говорим, приход его к власти был сомнительным. Во-вторых…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Узурпатор.
Н.БАСОВСКАЯ – Скорее всего, да. Просто никогда это не признавалось открыто. Основатель новой династии Эйюбидов – все!
А.ВЕНЕДИКТОВ – Ну, основатель.
Н.БАСОВСКАЯ – А что такое новая династия?
А.ВЕНЕДИКТОВ – А где старая?
Н.БАСОВСКАЯ – Да. За новой династией всегда есть, и чаще всего сомнительный, уход предыдущей. Известно, что Саладин, при всех вот этих вот чертах, так хорошо вылепленных, причем в лепке он участвовал сам – я в этом не сомневаюсь. Вот, прощание, так сказать, с побежденными – это умнейший поступок. Но неоднократно те, кого он считал врагом реально, он казнил лично, лично. Вот это не совсем для рыцарской морали удачная грань. Это показано и в фильме, известном тоже.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Роже де Шатийон, барон…
Н.БАСОВСКАЯ – Да, Роже де Шатийон, который…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Причем историческая фигура, абсолютно…
Н.БАСОВСКАЯ – Абсолютно реальная.
А.ВЕНЕДИКТОВ – И хроники описывают как раз, что Роже де Шатийон и Ги де Лузиньян были в плену когда… и значит, было очень жарко, и Саладин предложил чашу с водой Ги де Лузиньян, и это означало, что у него…
Н.БАСОВСКАЯ – Даже с щербетом, как бы, такой напиток особый.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Да. Но это означало, что он не может казнить его, потому что он в его шатре принял из его рук дар. И когда Роже де Шатийон потянулся…
Н.БАСОВСКАЯ – Тот тоже потянулся.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Саладин выхватил меч и обезглавил его прямо в шатре.
Н.БАСОВСКАЯ – Он сказал: «Я тебе…»
А.ВЕНЕДИКТОВ – Да.
Н.БАСОВСКАЯ – «…не предлагал этого напитка», и обезглавил. Т.е. вот это…
А.ВЕНЕДИКТОВ – В своем шатре. Опоганил просто.
Н.БАСОВСКАЯ – В полную идеализацию не вписывается.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Наталья Басовская. Вот, Михаил Махнев из города Кемерово спрашивает Вас: «А насколько существенно отличался кодекс рыцаря Востока от кодекса рыцаря Запада? Традиционно считается, что рыцарство в Европе вымерло с развитием огнестрельного оружия и экономики – деньги сильнее чести. На Востоке же этого не произошло, как я понимаю. Почему? – спрашивает Михаил из Кемерово, - они что, более духовные или более консервативные, более догматичные?» Кодекс.
Н.БАСОВСКАЯ – Очень интересный вопрос…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Очень. Очень.
Н.БАСОВСКАЯ – А главное, говорящий о том, что человек читает, думает, что его интересуют по-настоящему глубокие вопросы, не имеющие однозначного ответа. Я, конечно, ни в коем случае здесь не претендую на всезнание. Мне лучше известны кодексы западноевропейского рыцарства. Но свое мнение у меня есть. Западноевропейский, кодекс западноевропейского рыцарства во всех основных и главных параметрах не является противоположным кодексу рыцарскому на Востоке. Там сочетается меч и вера. Совершенно как реальное, как гармоничное сочетание.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Как база, да, как база.
Н.БАСОВСКАЯ – Да. И вот, мы, образно говоря, критически отозвались, что сам рубил голову в шатре…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Вот Дмитрий нам напоминает: «А как же насчет 230 обезглавленных храмовников?»
Н.БАСОВСКАЯ – И это было, безусловно. Тем более, что храмовники были главной силой сопротивления…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Тамплиеры, да.
Н.БАСОВСКАЯ – Да, рыцари-тамплиеры, они были очень воинственны и очень до конца, так сказать, держались. И он не был милосерден к ним, безусловно. Хотя он стал брать…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Тем более, что великий магистр храмовников, ну, тамплиеров, заявлял о том, что клятва, данная неверному, не имеет значения.
Н.БАСОВСКАЯ – Ничего не значит, ничего не значит.
А.ВЕНЕДИКТОВ – И эти клятвы нарушались, эти перемирия нарушались, а Саладин, в понимании того, что это предательство…
Н.БАСОВСКАЯ – Он был убежден, что он действует правильно. Так вот, что же, почему более живучим оказался кодекс этой чести на Востоке, как очень грамотно поставлен вопрос, чем на Западе? Тут, конечно, большой комплекс причин, я без деталей. Разность путей развитии цивилизации. Средневековая Западная Европа – это, конечно, цивилизация вполне определенная, ограничившаяся сроком жизни 1000 лет. На Востоке средневековье как цивилизация жило гораздо дольше, и вообще, Востоку эволюция в социальных процессах, экономических и духовных даже, гораздо больше свойственна, чем революция. Нет таких гигантских скачков, переворотов, как Возрождение, Реформация, как быстрый слом, даже умирание этого кодекса. Он умер во время Столетней войны, в этом я… фактически, он умер, этот рыцарский кодекс, до середины XV века не дотянул. Восток эволюционирует, там сохраняется традиция центральной власти, там… мощной центральной власти, безграничной, сочетающей с духовной… ведь халиф – это и духовный лидер, и лидер политический в одном лице. На Западе да, власть от Бога у короля, но вечно кто-то с этим спорит. Там никто не спорит. Там подданные и их властители, которые прямо слиты с божеством. И вот в этой эволюционной системе развития и рыцарские кодексы, и явления, нормативы рыцарского поведения умирают медленнее. Но где-то к XVIII веку тоже умирают. Потому что это не вечная стилистика. Она свойственна определенному этапу развития. Правильно ли мы называем это средневековьем на Востоке – я не уверена. Потому что Средние века на Западе – века между античностью и Возрождением. А там это просто этап цивилизационного развития. Ну может быть, для удобства, мы правильно говорим Средние века.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Вернемся к истории Саладина и его антипода Ричарда Львиное Сердце – уж коли кодекс рыцаря Запада…
Н.БАСОВСКАЯ – Антипода или друга? Вот это вопрос.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Да, антипода или друга. История с династическим браком, который, кстати, между прочим, из романа в романы – в романе Вальтера Скотта «Талисман», о котором я уже говорил, там это дело проявляется. Должен был отдать Саладину свою сестру, даже вот так. Иногда говорят, брату Саладина.
Н.БАСОВСКАЯ – Как… ну, мысль о каком-нибудь браке всю жизнь преследовала фигуру Ричарда Львиное Сердце. Но никогда не удавалось. И есть другая, параллельная версия, что вообще и не могла удастся. Что вообще женщины его не интересовали, что его, так сказать, ориентация была нетрадиционной, другой, и он периодически даже в этом каялся, бичевался. Чего только здесь не нагорожено, каких только легенд… Но как всякая… эти легенды должны были быть… должны были родиться. Почему? Для этой эпохи, средневековья, как мы условно его называем, свойственно считать лучшим способом любого политического договора, любого союза, любых отношений какой-нибудь брак. И как правило, это действительно оправдывалось, хотя не всегда. Случались перевороты, и, допустим, невеста, которая предположительно была направлена, отправляли домой. Так было в Англии – отправили невесту из Франции. Французы страшно негодовали – во время Столетней войны. И вот эта вот мистика разговором о возможном…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Но отдать неверному – это же все-таки…
Н.БАСОВСКАЯ – Это невозможно.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Это невозможно было?
Н.БАСОВСКАЯ – Я совершенно убеждена, что это невозможно. Совершенно убеждена. А идея принятия другой веры, которая придет позже. Ну вот, в России очень характерно – как у нас наши царицы, русские царицы принимали православие, уточняли, там, свои… Но все равно, это, во-первых, это и то, и то христианство. К нам прибывали царевны, принцессы христианки, и они конфессию уточняли только, можем сказать, в пределах одной веры. А вот не-веру, не верную мусульманскую веру сменить на христианскую или наоборот, совершенно не допускаю. Но создавался этот миф, и думаю, даже современный. Потому что он ложился, вот… это горизонтальные связи – рыцари всех краев соединяйтесь. Вот, мне часто хотелось бы этот девиз, применявшийся к пролетариям, не вполне обоснованно, применить к рыцарям. Их горизонтальная близость очень важна, важнее, чем вертикальная. Они должны придерживаться одной какой-то… нормативного поведения единого, благородства – все вот это красиво, легендарно оформленное. И тогда неважно, кому ты служишь. Но религия вносит и в эту горизонтальную связь очень большое уточнение. И чем труднее была судьба Иерусалима, тем сложнее были возможные эти связи и контакты. Ведь на самом деле, кто там был прав, или сегодня, допустим, даже такую дикую, скажем, мысль? Никто. И не может быть там прав. Потому что у каждого там своя правота. Это древнейшая запутанная история о том, кому принадлежат эти земли…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Которая продолжается, замечу.
Н.БАСОВСКАЯ – Она вечна. И мне кажется, что она никому не принадлежит, эта земля. Мне давно пришла в голову эта мысль: она какая-то Божья, божественная, ментально связанная с мыслями человечества. И попытка людей решить ее как-либо политически всегда была и всегда будет неудачной. Ведь Иерусалим возвращался потом под власть христиан. На недолгое время, примерно на 15 лет – во время шестого Крестового похода – кажется, вот оно, счастье, снова, мы вернули то, что мы утратили, там, где целовали следы Христа, где рыдали. 1228 год – возвращается. В 1244 снова потерян. Нет Саладина, но дело…
А.ВЕНЕДИКТОВ – Дело его живет.
Н.БАСОВСКАЯ – …им начатое продолжалось. Потому что под ним была могучая и экономическая, и политическая, и духовная основа.
А.ВЕНЕДИКТОВ – И Саладин умер сразу после третьего Крестового похода.
Н.БАСОВСКАЯ – Очень скоро умер, умер естественным образом, никаких предположений о том, что его смерть была как-то не такова, нет. Но после его смерти в его державе, как всегда после таких сильных личностей, безумные распри, отчаянная борьба претендентов на престол – одна ветвь, вторая ветвь, родня его дядюшки, его собственная родня… Распад. Это нормальные времена. Восток переживает то, что мы называем в нашей истории феодальная раздробленность. И чем крупнее была личность, на время державшая земли под железной своей рукой, дланью, тем обязательнее были эти распри после ухода человека из жизни. Но не из истории.
А.ВЕНЕДИКТОВ – Наталья Басовская. В следующее воскресенье у нас повтор передачи об Алиеноре Аквитанской, потому что меня не будет в Москве. Наталья Ивановна, кстати, была легенда о том, что у Саладина был роман с Алиенорой Аквитанской.
Н.БАСОВСКАЯ – Вот, вокруг Алиеноры, считают, что у нее был роман со всеми. Поэтому я очень скептически к этому отношусь.
А.ВЕНЕДИКТОВ – А вот через воскресенье, когда я вернусь, Юлий Цезарь – готовьтесь. Все так.
Н.БАСОВСКАЯ – До свидания!