Что объединяет Баха, граммофон и шоу-бизнес - Бари Алибасов - Винил - 2013-01-16

М.КУНИЦЫН: В эфире радиостанции «Эхо Москвы» - программа «Винил», у микрофона – ее ведущий Михаил Куницын, журналист и коллекционер, за звукорежиссерским пультом Николай Котов. Доброй ночи всем. А в студии у нас гость Бари Алибасов.

Б.АЛИБАСОВ: Доброй ночи. Никогда так поздно не говорил с радиослушателями.

М.КУНИЦЫН: Да, действительно, приятно видеть вас в это позднее время в нашей студии. Итак, программа «Винил» о пластинках, о музыке и о тех коллекциях, которые приносят наши гости. Мы будем слушать пластинки и составим наше представление о нашем госте.

История звукозаписи – это история борьбы и жесткой конкуренции. В 1877 году Томас Альва Эдисон изобретает фонограф, первый в мире аппарат, способный записать и воспроизвести звук. Запись велась на восковой валик. Почти 15 лет изобретатель работал над его усовершенствованием. В 1888 году другой изобретатель, Эмиль Берлинер патентует граммофон и пластинки. И тоже около 10 лет его совершенствует. Естественно, в обоих случаях запись велась акустическим методом, то есть без микрофона. Это, пожалуй, немногое, что объединяло...

Б.АЛИБАСОВ: Практически был рупор, труба.

М.КУНИЦЫН: Да-да-да. Это был рупор и труба. Это то, что объединяло пионеров звукозаписи. Все остальное – и внешний вид носителя, валик и пластинка, и методы записи... На валике резец оставлял глубинную вертикальную так называемую дорожку, а на пластинке нарезал горизонтальную. А самое главное – сложность с тиражированием валиков и простота тиражирования граммофонных пластинок.

Так вот 2 системы вступили в конкурентную борьбу за потребителя, граммофон против фонографа. Вначале и валики, и пластинки предлагали очень схожий репертуар – духовые оркестры, дуэты ксилофонистов и художественный свист. Кстати, сейчас в исполнении духового оркестра играет популярная пластинка 1905 года «Китаяночка». Вы слышите эти такты.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, это полька или фокстрот. Для фокстрота еще рановато.

М.КУНИЦЫН: Это полечка. Для фокстрота, действительно, рановато. Так вот дело в том, что знаменитые артисты, звезды не отнеслись серьезно к первым опытам звукозаписи. На самом деле, так если бы звезды не обратили внимание на звукозапись, то и граммофон, и фонограф были бы подобны всего-навсего музыкальным шкатулкам, тренькающим свои незамысловатые мелодии.

Так вот великий тенор Энрике Карузо и продюсеры компании Граммофон первыми поняли преимущество граммофонных пластинок, и его записанный диск принес к радости Карузо и радости, конечно, компании Граммофон баснословную прибыль. А дальше – больше. На черные диски были положены голоса всех знаменитых артистов. Масштаб выпуска пластинок был настолько огромен, что к концу первого года было продано 4 миллиона.

А что же фонограф, вы спросите? У него тоже были достоинства – на него можно было записывать в домашних, бытовых условиях.

Итак, благодаря техническим открытиям века XIX-го, появилась индустрия звукозаписи со своими звездами и законами, хотя основы того, что называется «шоу-бизнесом», были заложены намного раньше.

Б.АЛИБАСОВ: Конечно. Значительно раньше. На самом деле, если говорить о возникновении музыкальной индустрии, то эта схема довольно проста. До возникновения этого явления общение автора, исполнителя, композитора было напрямую со зрителем, со слушателем. И, вот, первым, и я думаю, что с этого момента и надо считать начало возникновения музыкальной индустрии, это когда Бах нанял посредника для переписывания нот его, и эти ноты этот же посредник продавал. То есть возникло звено, которого раньше не было. Между исполнителем и слушателем или зрителем не было третьего человека. Он возник только тогда, когда Бах, ну, довольно алчный и жадный парень, и я понимаю его прекрасно, потому что у него была куча детей, их надо было кормить, надо было как-то зарабатывать, а музыка его пользовалась спросом...

М.КУНИЦЫН: Огромным спросом.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, естественно. Он уже не мог гастролировать одновременно как это сейчас делают на корпоративах наши артисты, за ночь там на 3-4-х площадках, особенно под Новый год.

Так вот Бах решил эту проблему просто. Он нанял парня, который занимался переписыванием его нот, заключил с ним контракт и это был... Я думаю, что этот контракт является первопричиной и первоосновой возникновения так называемой музыкальной индустрии, где появляется третье действующее лицо – это посредник.

И, вот, кстати сказать, этот контракт Баха до сих пор хранится. Сколько это, лет 400 назад, наверное, было? Этот контракт до сих пор хранится в главном офисе в Лос-Анджелесе в компании Warner Brothers/Chappel.

М.КУНИЦЫН: Он хранится в этой компании.

Б.АЛИБАСОВ: Да. Как документ, обосновывающий начало музыкальной индустрии.

М.КУНИЦЫН: Если бы граммофон появился во времена Баха, я думаю, он обязательно бы записывался на граммофонные пластинки.

Б.АЛИБАСОВ: Тут еще возникают проблемы авторского права, о которых, я надеюсь, мы сегодня поговорим.

М.КУНИЦЫН: Да, тоже поговорим, я думаю. Бари Каримович, я хочу напомнить нашим радиослушателям, что у нас работает телефон, принимающий ваши SMS, +7 985 970-45-45. Вы можете задавать нам вопросы, на которые мы обязательно постараемся вам ответить.

Итак, граммофонные пластинки. С Бахом нам сейчас уже понятно. Граммофон, конец XIX века – начало XX-го, он вносит в шоу-бизнес и, по сути дела, он становится стартовым в популяризации творчества артистов. Пластинка.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, конечно. Собственно говоря, я бы не хотел употреблять слово «шоу-бизнес», потому что, все-таки, шоу – это зрелище. Это может быть и спортивное мероприятие, к шоу-бизнесу в какой-то степени можно отнести и цирк, и кино, и так далее.

М.КУНИЦЫН: Принято.

Б.АЛИБАСОВ: Вообще в международном бизнесе и в международной экономической системе принято употреблять слово «музыкальная индустрия» именно потому, что основным носителем музыки являются самые разные на сегодняшний день носители, от граммофонов... Слава богу, они у нас есть (эти пластинки).

М.КУНИЦЫН: У нас они есть, и в студии 2 проигрывателя готовы.

Б.АЛИБАСОВ: И сегодня это уже обычные телефоны. И все это – носители музыки. И, собственно говоря, музыка, имеющая посредника, не важно, гаджет это или живой человек, передающий информацию потребителю, собственно, это и есть основное свойство музыкальной индустрии. И, конечно, огромную роль сыграли пластинки в жизни человечества и вообще в распространении музыки.

М.КУНИЦЫН: А в вашей жизни, скажите, пожалуйста, какую роль играли пластинки и как вы впервые с ними встретились?

Б.АЛИБАСОВ: В моей жизни играли пластинки огромную роль, потому что в свое время я ими растапливал печку.

М.КУНИЦЫН: Как? Пластинками? Да вы что? Вы мне, коллекционеру говорите такие вещи, вы меня убили.

Б.АЛИБАСОВ: Да. У меня родители были очень музыкальные. У нас был самый громкий патефон в деревне, и все собирались соседи, и даже дальние соседи потанцевать, попеть. И, кстати сказать, эти гулянки никогда не превращались в пьянки. Именно тогда, когда собирались у нас дома. Слегка подвыпили и дальше начинались танцы под патефон.

Когда мне исполнилось уже лет 10-11, мои вкусы радикально контрастировали со вкусами мамы-папы, которые собирали пластинки еще со времен начала, собственно говоря, их производства – это конец 1919-го – начало 1920 года, вот эти все пластинки. А потом там было много очень советских пластинок, там, о колхозах...

М.КУНИЦЫН: Да, 30-х, наверное, годов, 40-х.

Б.АЛИБАСОВ: Песни колхозников, колхозниц. Меня они совершенно не устраивали. Мне уже нравилась музыка иная, динамичная. И, собственно говоря, динамичной музыки очень много было в 30-х годах. Вот, одна из моих любимых песен была «Кукарача». Вы же сегодня нашли ее?

М.КУНИЦЫН: Конечно, нашли и она уже на проигрывателе. Итак, внимание. Румба Кукарача, запись 1935 года.

Б.АЛИБАСОВ: Самая сумасшедшая музыка моего детства.

(звучит песня)

Б.АЛИБАСОВ: Это версия наиболее ранняя, потому что в те времена, когда я стал активно заниматься, ну, даже не музыкой, а прослушиванием музыки, была версия немножко другая.

М.КУНИЦЫН: Эта пластинка была выпущена ГрамПластТрестом – так называлась организация, выпускающая пластинки в 30-е годы. Я определил год выпуска по матричному номеру, указанному на этикетке. Красная красивая этикетка, и на ней летит черная ласточка, совершающая со скоростью 78 оборотов... У нас в прямом эфире в программе «Винил» на радиостанции «Эхо Москвы».

Б.АЛИБАСОВ: Похоже, что эту пластинку я в детстве грыз. (смеется)

М.КУНИЦЫН: Да, один край у нее отколот, это правда.

Б.АЛИБАСОВ: Отгрызан.

М.КУНИЦЫН: Но тем не менее, она играет. И пару слов вообще об этой румбе. У нее автор не указан, считается, что музыка народная. Дело в том, что в начале XIX века эта мелодия бытовала в Мексике. Вы, наверное, помните, что в куплетах, которые исполнялись на русском языке, были слова «Кукарача-кукарача, что значит «черный таракан». Я от досады чуть не плачу, у меня в груди вулкан». Это не про таракана была песня. В Мексике были колониалисты, которые носили длинные усы. И чем длиннее усы в разные стороны, тем была выше должность у этих колонизаторов. И представьте себе, Кукарача – это, на самом деле, политическая сатира того времени. А в 30-е годы стала модной румбой, популярной танцевальной мелодией.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, как обычно. Всегда какие-то направления музыкальные становятся не только влиятельными для слушания, но и очень влиятельными в быту, потому что под них танцевать удобно было, появлялись эти танцы, которые занимали эмоции и чувства очень многих людей.

М.КУНИЦЫН: Я сейчас обращусь к тем, кто смотрит нашу программу при помощи компании Сетевизор. Радиослушатели не видят, но у меня на руках перчатки, которыми я аккуратно беру пластинки, дабы не оставить жирных пятен на дорогих дисках и одновременно протирать...

Б.АЛИБАСОВ: Ну, в те времена мы никогда так с пластинками не обращались.

М.КУНИЦЫН: Ну, вы вообще печку ими топили – я уже это понял, что ваши отношения с пластинками были...

Б.АЛИБАСОВ: Конечно, потому что пластинки очень хорошо горели. И у нас дома было так много пластинок, которые коллекционировали родители, тем более мне казалось тогда, это такая рухлядь, которая никому не нужна будет никогда. Я сейчас очень жалею об этом.

М.КУНИЦЫН: Да. Вот мне тут пишут, смски приходят от наших слушателей: «Перчатки нужны, чтобы пластинки не царапать. А то, что вы делаете под названием «протирание», есть варварство. Я бы вам свой винил не доверил. Где ваша бархатная тряпочка?» - пишет Вэп. Дело в том, что шеллачные пластинки не боятся. На них такое количество пыли и в дорожках остаются следы, фрагменты от стальных игл, что часто пластинки приходится мыть с мылом и протирать щеткой.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, в общем, было бы странно, если бы пластинки были такие нежные. Вряд ли они имели бы такой успех и такое распространение, если бы они были настолько нежные и нужно было так аккуратно обращаться.

М.КУНИЦЫН: Да. Это именно шеллачные пластинки, те, которые делались для граммофонов и патефонов. Итак, мы поняли. Вы жгли пластинки прошлых лет. Но, ведь, появлялась новая музыка?

Б.АЛИБАСОВ: Конечно. Новая музыка была в те времена. Мы уже говорили, потому что это... Ну, молодость – это танцы. И танцы были основной частью жизни, где можно было и познакомиться, и пообщаться с девочками, и с друзьями проявить характер, и продемонстрировать силу. И, собственно говоря, танцы – это был, как бы, мэйнстрим, главная жизненная линия в юности и молодости. И когда появился впервые твист Селена в исполнении Доменико Модуньо... Ведь, в те времена исполнители делились на коммунистических и империалистических. Я не знаю, как Доменико Модуньо попал в Советский Союз с концертами, но это был чрезвычайно популярный певец, настолько популярный, что во всех... Ну, у нас небольшой поселок, станция Чарская Семипалатинской области, это железнодорожная станция... Мы просто безумствовали под музыку Доменико Модуньо и песню «Селена» я впервые спел... Не помню уже, что это. Я даже сам какие-то слова написал. Я пытался недавно восстановить эти слова, но они были настолько бессмысленны и бестолковы...

М.КУНИЦЫН: Ну, главное, наверное, были не слова, а настроение, которое нам сейчас передаст пластинка с записью Доменико Модуньо на 78 оборотов, выпущенная в 1962 году.

(звучит песня)

М.КУНИЦЫН: Доменико Модуньо, твист «Селена».

Б.АЛИБАСОВ: Вообще я был поражен. Вот, в последнее время, когда я задумываюсь об этом времени, мне кажется, почему твист вдруг стал популярным настолько в Советском Союзе и не был запрещен Коммунистической партией как идеологически вредный? Потому что рок-н-ролл преследовался нещадно. И даже такие там как Кукарача или «Мама ё керо», эти песни, ну, по крайней мере, категорически запрещалось в школу приносить эти пластинки и играть на школьных танцевальных вечерах. А вот твист почему-то можно было. Я не понимаю. И твист так быстро пошел... Хотя, собственно говоря, это был, как бы, ответ на уходящий рок-н-ролл, поднадоевший уже. Чабби Чекер начинал петь первые твисты, которые пошли так быстро по планете, что заполонили всю нашу советскую сцену. Твист даже в кинофильме Гайдая.

М.КУНИЦЫН: Да, во многих кинофильмах. И вот одна из пластинок, тоже ваших, между прочим...

Б.АЛИБАСОВ: Да-да-да.

М.КУНИЦЫН: «Советский твист». Легендарный «Черный кот».

Б.АЛИБАСОВ: Легендарнейший. Из каждого окна несся он.

М.КУНИЦЫН: Встречайте «Кота».

(звучит песня)

М.КУНИЦЫН: «Черный кот». Юрий Саульский, Тамара Миансарова.

Б.АЛИБАСОВ: Какая-то противоестественная смесь в этой песне – каким-то образом свинг или рок-н-ролльный ритм смешался с твистовым, чего вообще не было в американских твистах. Я вот сейчас только обратил внимание, очень странный такой замес свинга и твиста.

М.КУНИЦЫН: И с таким, довольно причесанным, скажем, вокалом, довольно академическим.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, по тем временам, конечно, это была безумно популярная песня.

М.КУНИЦЫН: Это был прорыв.

Б.АЛИБАСОВ: Прорыв, конечно. И твист... Просто хлынули на советский рынок. И, кстати сказать, к тому времени я приехал в Усть-Каменогорск учиться в строительном институте, как раз под песню «Черный кот» уже буквально через год мы создали ансамбль «Интеграл» и группа играла во Дворце культуры металлургов. И мы тогда уже... Сначала мы начинали как джазовый ансамбль, был у нас джаз-квинтет «Интеграл», потом быстренько переориентировались на рок-н-ролл и, конечно, моим кумиром был Рэй Чарльз. Но в те времена мы уже, как бы, улавливали спрос населения. Когда появились первые песни Полада Бюльбюль-оглы, и это... Его можно назвать королем твиста советского.

М.КУНИЦЫН: Вне всяких сомнений.

Б.АЛИБАСОВ: Просто с ума сходили от песни «Позвони скорей», и мы эту песню сделали, естественно, тоже играли на танцах. И буквально наша популярность разлетелась по городу мгновенно, благодаря этой песне Полада Бюльбюль-оглы.

М.КУНИЦЫН: Ну что же, у нас на проигрывателе пластинка уже на 33 оборота, выпущенная в 60-е годы, это долгоиграющая, не патефонная пластинка и на ней запись песни «Позвони» Полад Бюльбюль-оглы.

(звучит песня)

М.КУНИЦЫН: На радиостанции «Эхо Москвы» продолжается программа «Винил», в студии ведущий Михаил Куницын у микрофона, в гостях – Бари Алибасов.

Б.АЛИБАСОВ: Признаюсь честно, я так рад, что я родился, что я живу, что имею возможность слушать эту музыку и, более того, став музыкантом, жизнь мне подарила столько возможностей, которые, я не знаю, вряд ли могут случиться у каждого человека. Мне подарила жизнь еще возможность общаться с этими великими исполнителями, певцами, композиторами. И для фильма «Не бойся, я с тобой»... Тоже легендарный фильм, который наделал немало шума в советское время. Для фильма «Не бойся, я с тобой» мы записывали огромный объем музыки закадровой и несколько песен записали для этого фильма. Но «Интеграл» уже тогда был суперпопулярным, но неизвестным практически. Тем не менее, по 15, по 20 концертов в городе мы работали, в зал попасть невозможно было и билет достать невозможно было. Хотя, нас не крутили ни на радио, ни на телевидении, близко не подпускали, мы были единственной профессиональной рок-группой в СССР.

М.КУНИЦЫН: Это в реестре или?..

Б.АЛИБАСОВ: В реестре Министерства культуры, в разделе «Рок-группы» числилась только одна группа «Интеграл». И, вот, мы записали музыку к фильму «Не бойся, я с тобой» Полада Бюльбюль-оглы. Причем, вышла пластинка, мне звонит Полад и говорит «Ты знаешь, на «Мелодии» категорически запретили ставить на пластинке название «Интеграл». Что делать? Либо мы эту музыку не издаем на пластинке, что очень жаль». Ну, все-таки, эта музыка была, мы ее просто исполняем.

М.КУНИЦЫН: Конечно, очень жаль.

Б.АЛИБАСОВ: «Или я не знаю, - говорит, - что делать». Я говорю «Полад, да надо проще все. Напиши свое имя, что это исполняешь ты или твой оркестр, и там ничего не надо писать, кто исполняет». Так и вышла эта пластинка. Вот, я ее сегодня принес, нашел. Так она и вышла, и на ней никаких упоминаний о том, кто это исполняет, кто играет. И как мы договорились с Поладом Бюльбюль-Оглы, здесь стоит его имя, хотя записаны наши песни.

Но Полад меня тоже спас. Однажды в 1984 году вышел указ ЦК КПСС о том, что запрещается исполнителям петь свои песни.

М.КУНИЦЫН: А только те песни, которые авторства Союза композиторов.

Б.АЛИБАСОВ: Надо было петь только песни членов Союза композиторов.

М.КУНИЦЫН: Да, был такой указ.

Б.АЛИБАСОВ: И тогда я опять попросил Полада, его именем свои песни подписал.

М.КУНИЦЫН: Ну, очень благородный поступок, между прочим.

Б.АЛИБАСОВ: И Полад разрешил мне. Говорю «Поскольку ты наше исполнение подписал своим именем, давай мы твоим же именем подпишем те песни, которые я написал, чтобы мы могли их петь в концерте». Вот так наши песни и попадали в зрительные залы и к зрителям.

М.КУНИЦЫН: Бари Каримович, у нас, между прочим, сейчас уже подготовлена еще одна очень интересная пластинка из вашей коллекции. Когда я увидел этот диск, я понял, что сейчас будет что-то. Это Кшиштоф Пендерецкий.

Б.АЛИБАСОВ: Это мой любимый композитор. Я вообще люблю музыку самую разную. В молодости и в раннем детстве я увлекался джазом и играл в джазовом оркестре. Причем, это был джаз такой, не уличный, распространенный ньюорлеанский джаз, там, Элла Фитцджеральд или Луи Армстронг. Мне нравился Колтрейн, мне нравился Чарли Паркер. И позже, все-таки, мои музыкальные вкусы... Мне очень странно, что люди остаются рабами музыки своей юности на всю жизнь. Жалко, что люди не развивают свой музыкальный вкус.

М.КУНИЦЫН: А развиваться необходимо во всех сферах музыки.

Б.АЛИБАСОВ: Не просто необходимо. Потому что музыка дает возможность сохранять тот жизненный тонус и интерес к жизни, который заложен в нас генетически. А мы, вот, скукоживаем себя до уровня музыки своей юности и потом ностальгируем всю жизнь под песни, которые слушали там в школьные годы или в студенческие годы.

Мои музыкальные вкусы развивались и развиваются очень стремительно. И в свое время когда-то я услышал, будучи со своей подругой в Тарту (впервые выехал из Казахстана за пределы тогдашнего своего региона), и я услышал музыку Кшиштофа Пендерецкого. И я, конечно, просто был восторжен, ошеломлен этой музыкой. И так случилось, что с Кшиштофом Пендерецким мы потом подружились, он даже предложил написать что-то для группы «На-На», этот величайший композитор XX века, который объединил всю музыкальную классику и авангардную музыку, начиная там от Шёнберга, заканчивая Булёзом. И я думаю, что именно на Пендерецком сошлась вся история музыкальной культуры, европейской музыкальной культуры со времен Баха или со времен, там, (НЕРАЗБОРЧИВО), заканчивая, там, Кейджем и его знаменитым произведением «3:44», где 3 минуты 44 секунды оркестр молчит. И вот это всё в своем творчестве Кшиштоф Пендерецкий объединил, создав вот такой поразительный мостик между авангардной музыкой 50-60-х годов, апофеозом были 70-е годы, и музыкой венской классики. И это вот ошеломляющее, конечно, впечатление произвело на меня, впервые услышанная пластинка «Космогония» Кшиштофа Пендерецкого, я услышал это в Тарту.

М.КУНИЦЫН: И она у нас сейчас на проигрывателе. Я думаю, что тоже она произведет на вас ошеломляющее впечатление.

(звучит песня)

М.КУНИЦЫН: Кшиштоф Пендерецкий, фрагмент «Космогонии», потрясающего, действительно, космического произведения. Пендерецкому можно посвятить и не одну передачу.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, конечно. Величайший композитор.

М.КУНИЦЫН: И слушать эту пластинку нужно, конечно, внимательно настроившись. Но как штрих к портрету нашего сегодняшнего гостя, мне кажется, это интересно услышать.

У нас приходят смски, и есть у нас...

Б.АЛИБАСОВ: По граммофону приходят?

М.КУНИЦЫН: Да, по граммофону они приходят у нас. Вот один из наших слушателей, Василий пишет: «Я собираю пластинки на 78 оборотов. Летом на даче для соседей устраиваю дискотеку. Все довольны, вспоминают молодость». Василий, есть пластинки и на 33 оборота, и на 78. Это прекрасно. Устраивайте. И несите всем радость.

У нас до эфира приходили вопросы, и один из вопросов, который был адресован вам на сайте «Эха Москвы», Бари Каримович, почему вы не ходите на митинги.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, я жил в эпоху, когда через мою биографию проходила не одна революция – и революция после смерти Сталина Хрущева, и позже революция Горбачёва, и Ельцина. Я насмотрелся этих революций. К сожалению, я пока не вижу результативности. Мне кажется, все-таки, духовная жизнь в современной нашей России как-то скукожилась, и не только духовная жизнь, и культурная жизнь, и музыкальная жизнь. Я сейчас говорю и о науке, и об образовании, и абсолютно уверен, что, все-таки, для того, чтобы страна наша развивалась, действительно, демократическим путем, необходимы не революции, а нужно во что бы то ни стало начинать эпоху просвещения, которая изменила Европу. Я поэтому не сторонник... Я очень хорошо знаю многих политиков.

М.КУНИЦЫН: То есть вы не за революцию, а за эволюцию.

Б.АЛИБАСОВ: Я – категорический противник, сегодня категорический противник революций. Тем более я хорошо знаком со многими политиками и очень близко знаком. И меня... Уважаю и Горбачёва, но меня ошеломила в свое время его фраза, что рынок сам себя отрегулирует. Это ужасно! Потому что на рынке должен работать закон, государство должно быть, прежде всего, исполнителем закона.

М.КУНИЦЫН: И это «Странный мир». Дело в том, что именно так называется песня, которая была выпущена на пластинке «Весенние...»

Б.АЛИБАСОВ: Да, песня еще одного гениального польского композитора, автора. И это была пластинка, выпущенная на фестиваль «Тбилиси-80».

М.КУНИЦЫН: Лауреат фестиваля «Весенние ритмы» в Тбилиси-80.

Б.АЛИБАСОВ: Вот я ее сегодня случайно у себя обнаружил. Это был первый рок-фестиваль, легендарный, нашумевший рок-фестиваль Тбилиси-80. Кстати сказать, здесь и «Аквариум», и «Машина времени». Но у группы «Интеграл» здесь записаны 3 песни, одна из них песня Кшиштофа Пендерецкого в переводе Лугового, она называется «Странный мир», а поет ее Юра Лоза, тогда он был гитаристом группы «Интеграл». Мы можем ее послушать.

М.КУНИЦЫН: Она уже на проигрывателе.

(звучит песня)

М.КУНИЦЫН: Такой роковый вокал здесь дает Лоза.

Б.АЛИБАСОВ: Ну да.

М.КУНИЦЫН: Здорово. Очень хорошая вещь.

Б.АЛИБАСОВ: Ну, я уже говорил, что «Интеграл» был, собственно говоря, рок-группой, хотя и были произведения для Коммунистической партии. Потому что иначе нас бы и не пускали на гастроли, потому что нужно было что-то делать, чтобы было проходным для Худсовета.

М.КУНИЦЫН: Но тем не менее, время рок-групп неожиданно закончилось.

Б.АЛИБАСОВ: Конечно. Ну, рок-группы умерли вместе с перестройкой.

М.КУНИЦЫН: Да, это были песни протеста.

Б.АЛИБАСОВ: Да, песни протеста именно. Они так и превратились в песни про тесто, потому что там кроме теста уже ничего не оставалось. Когда с горбачевской перестройкой наступила какая-то фантастическая свобода и радио, газеты, журналы, естественно, ежедневно были настолько публицистичны, что все произнесенное там аполитичное или оппозиционное тут же выходило в эфир, и рок со своим протестом был, конечно, запоздалым явлением. Ну и тем более потом появилась и откровенная попса. Причем, все эти исполнители, которые тогда стали звездами попсы, и Марина Хлебникова, и Женя Белоусов, и группа «Ласковый май» - это все мои выкормыши, которые начинали работать у меня. И группа «Комбинация», и группа «Форум» с первой электронной музыкой с песней «Островок». И, собственно говоря, тогда я и решил создать другую группу, которая бы отвечала, там, музыке того времени – так появилась группа «На-На».

(звучит песня)

М.КУНИЦЫН: Конечно, у пластинок есть масса преимуществ. Виниловый звук, великолепное качество. Но иногда, простите, техника заедает.

Б.АЛИБАСОВ: Заедает, да.

М.КУНИЦЫН: И подтягивает.

Б.АЛИБАСОВ: Притормаживает, да. Это свойственно только пластинкам. И, кстати сказать, история создания этой песни очень необычна. У нас предстоял концерт с турецкими артистами в Стамбуле, во Дворце спорта и, причем, это был сольный концерт группы «На-На» с участием турецких артистов. И мне надо было найти какую-то песенку, которую мы могли бы петь вместе. Как обычно бывает, на финале все выходят и чтобы какой-то там был такой, узнаваемый в Турции мотивчик. И, собственно говоря, тогда в концерте должна была участвовать певица Сезен Аксу в нашем сборном концерте, я услышал у нее песню, которая была очень популярна в Турции и решил взять такой, мелодический кусочек из ее песни и вставить в нашу песню, которую я специально написал для этого концерта стамбульского. И, собственно говоря, здесь как раз на пластинке... Я очень часто встречаю в интернете обвинения по поводу того, что...

М.КУНИЦЫН: В плагиате.

Б.АЛИБАСОВ: Да-да. Украл песню. Здесь вот написано черным по белому «В песне использована цитата из турецкой песни». Собственно говоря, песня состоит из 5 частей, и вот эта цитата «Шинанай» - одна из 5-ти частей. Поэтому, все-таки, большая часть музыки в этой песне написана мной, но, как ни странно, как это очень часто бывает, Сезен Аксу не принимала участия в этом концерте. И я думал, что эта песня будет просто проходной, ну, как обычно, да? Прошли концерты, вышли там, спели, похлопали зрители и забыли как это очень часто бывает, когда пишутся специальные песни под какие-то мероприятия.

М.КУНИЦЫН: А оказалось, такой многолетней просто она пользуется успешной популярностью устойчивой.

Б.АЛИБАСОВ: Неожиданно для себя мы вдруг услышали эту песню на всех вокзалах и рынках, она звучала повсюду. Ну, так пошла песня.

М.КУНИЦЫН: Но интересная еще одна пластинка, которую вы принесли в студию, - это пластинка, выпущенная во Франции.

Б.АЛИБАСОВ: Да, эта пластинка записана... Мы год продвигались во Франции, нами занималась очень известный продюсер Микаэл. И решили во Франции сделать такой, оригинальный маркетинговый ход, продюсеры решили записать в 9-ти вариантах популярную русскую песню «Дорогой длинною». Многие считают эту песню русской народной. На самом деле, это песня Константина Подревского и Бориса Фомина, она была впервые исполнена тоже очень необычно, 25 октября 1917 года в Москве на сольном концерте Вертинского. В этот день в Питере была какая-то заварушка.

М.КУНИЦЫН: Да, какая-то. Вот, что-то припоминается такое. (смеется)

Б.АЛИБАСОВ: Потом называлась «Великой Октябрьской социалистической революцией». В общем, поскольку нам казалось, что эта песня отражает чисто наш российский характер, ментальность, русскую музыку, песня эта популярна была за рубежом, сделали 9 вариантов этой песни от такого, привычного с оркестром Поля Мориа до ремикса, который делал Жан-Мишель Жарр (вот он как раз звучит на эту же песню), вот такой широкий диапазон.

Когда пластинка вышла в продажу в Париже, она вышла практически день в день с новым альбомом Мадонны. В Париже эта пластинка продавалась лучше, чем новый альбом Мадонны. Вдруг в офис Sony Music Франции пришло оповещение, бумага, а потом пошли звонки из офиса Пола Маккартни с требованием закрыть и запретить продажу этой пластинки на европейском рынке. Мы были ошеломлены, для нас удар. Мы полтора года занимались продвижением группы, все шло хорошо, уже девочки за ребятами гонялись по всему Парижу, выясняли, где они живут, выпущен альбом, выпущена пластинка, которая с успехом пошла. И после 2-х дней продаж Пол Маккартни потребовал запретить продавать эту пластинку. Выяснилось, что авторские права на эту песню принадлежат Полу Маккартни, который зарегистрировал эту песенку на себя, когда занимался певицей Мэри Хопкин. И он зарегистрировал эту песенку на себя. Вот так в результате обладателем авторских прав на песню «Дорогой длинною» за пределами России стал Пол Маккартни, и мы, не солоно хлебавши, должны были вернуться из Франции.

М.КУНИЦЫН: Ну, это интересный микс. Здесь даже, на самом деле, не улавливается уже та мелодия исходная, которая нам знакома.

(звучит песня)

М.КУНИЦЫН: Интересный вариант. Интересный микс такой, клубный танцевальный. Причем, это виниловая пластинка, выпущенная...

Б.АЛИБАСОВ: Специально для диджеев.

М.КУНИЦЫН: Да, в конце 80-х годов.

Б.АЛИБАСОВ: В то время это был конец уже 90-х.

М.КУНИЦЫН: Да, конец 90-х, извините – я оговорился.

Б.АЛИБАСОВ: Потому что к тому времени уже виниловые пластинки практически не издавались. Только для диджеев.

Ну и, собственно говоря, финал истории развития музыкальной индустрии тоже как-то связан с группой «На-На». Мы с успехом продвигались в Америке, нами занимался выдающийся американский деятель музыкальной индустрии Дик Кларк, он создал компанию Access records для продвижения группы «На-На». Все у нас шло замечательно.

Неожиданно совершенно в 2001 году музыкальная индустрия Америки в одно мгновение рухнула, обвалилась и практически умерла.

М.КУНИЦЫН: В чем же была причина?

Б.АЛИБАСОВ: Только сейчас она стала возрождаться. Вот прошло уже больше 10 лет. А причина была простая: в 2001 году появился первый бесплатный файлообменник Напстер, студенческий сайт.

М.КУНИЦЫН: Это в интернете.

Б.АЛИБАСОВ: В интернете. И появились бесплатные файлообменники. Федеральный суд США пытался закрыть этот бесплатный файлообменник по требованию воротил музыкальной индустрии, все эти огромные компании Sony Music, Warner Brothers и так далее объединились впервые... Это же заклятые друзья. Объединились для борьбы со студенческим сайтом, где сидело всего в офисе, как выяснилось, группа «Металлика» проводила там у офиса митинг, а там сидело-то 2 пацана в подвале. И, собственно говоря, вот этот Напстер обвалил мировую музыкальную индустрию, и мы вынуждены были, не солоно хлебавши, уехать, потому что вся американская и мировая музыкальная индустрия рухнула и до сих пор подняться не может. Сегодня артисты американские и европейские все здесь как и мы все свое время и в советский период, и позже, теперь они зарабатывают на жизнь концертами, а не выпусками пластинок или альбомов.

М.КУНИЦЫН: Бари Каримович, спасибо вам большое, что вы нашли время и пришли к нам в гости в студию.

Б.АЛИБАСОВ: Спасибо за интересную беседу. Мне очень понравилось.

М.КУНИЦЫН: И нам понравилось. А в конце программы звучит группа «Бэнглз», «Хожу как египтянка».

(звучит песня)