Псковская икона "Собор Богоматери" - к.XIV-н.XV века - Левон Нерсесян - Собрание Третьяковки - 2007-01-07

К.ЛАРИНА: Добрый день, еще раз. У микрофона Ксения Ларина. И мы начинаем нашу традиционную программу «Собрание Третьяковки». И, как я говорила, у нас сегодня такой день Третьяковки на «Эхе Москвы», что приятно, особенно в такой праздничный, такой замечательный день. И сегодня у нас в студии Левон Нерсесян, старший научный

сотрудник Третьяковской галереи. Левон, добрый день!

Л.НЕРСЕСЯН: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Левон, с праздником!

Л.НЕРСЕСЯН: Да, Вас с праздником, Ксения, и всех слушателей с замечательным праздником Рождества Христова. Ну, и мы постараемся так, чтобы сегодняшний наш разговор чуть-чуть эту праздничную тему тоже затронул.

К.ЛАРИНА: Тем более что сегодня перед нами будет икона – псковская икона «Собор Богоматери». О ней пойдет сегодня речь, и о ней мы подробно расскажем. Она находится в Третьяковке, ее можно там увидеть, да, Левон?

Л.НЕРСЕСЯН: Да. Она в постоянной экспозиции у нас, в том зале, где новгородские и псковские иконы.

К.ЛАРИНА: Ну, вопрос, который мы вам зададим, он предполагает ответ про другую икону. Я думаю, что наши слушатели, которые постоянно слушают «Собрание Третьяковки», они наверняка на этот вопрос ответят. Давайте, сразу его зададим.

Л.НЕРСЕСЯН: Да. И в качестве подсказки могу сказать, что икона тоже находится в «Собрании Третьяковки», и висит в том же зале, что и «Собор Богоматери».

К.ЛАРИНА: Но она тоже Третьяковская?

Л.НЕРСЕСЯН: Тоже Третьяковская. Вопрос звучит так: "Какая чудотворная псковская икона, по преданию, спасла город Псков от разорения его Иваном Грозным 1570 году?"

К.ЛАРИНА: И еще раз, пожалуйста.

Л.НЕРСЕСЯН: Итак. "Какая чудотворная псковская икона спасла город Псков от разорения его Иваном Грозным в 1570 году?"

К.ЛАРИНА: Ответ на этот вопрос можно отправлять по СМС. Напомню номер: +7 985-970-45-45.У нас много призов: замечательные календари нам прислали из Третьяковки, роскошные. Ну, и еще будет отдельный приз по телефону. Это во второй части, я про приз тогда и скажу. А сейчас – битва за календари на 2007 год. Пожалуйста, присылайте ваши ответы на наш вопрос: +7 985-970-45-45. На эту тему нашей передачи в традиционной рубрике «Случай в музее», ну, а потом отправимся уже ближе к иконе «Собор Богоматери».

СЛУЧАЙ В МУЗЕЕ.

Сначала мы видим большой-большой пресс, под которым практически каждая-каждая вещь, которая умещается в этот размер, она у нас проходит вот этот пресс для того чтобы бумага отлежалась, была ровной, не было короблений, деформации. И потом при склеивании, конечно, мы обязательно этот пресс убираем.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Как хранить, и как вообще оберегать ваш цех? Потому что действительно такая у вас техника, которую можно просто сдуть? Подует ветер – и все!

РАБОТНИК ЦЕХА: Конечно, конечно. Здесь жесткие условия хранения пастели, если просто рисунок, который графитный карандаш, или акварели могут лежать в папке, проложенный бумагой, которая на себя не берет красочный слой, то пастель так хранить ни в коем случае нельзя: обязательна прокладка, обязательно стекло и обязательна рама.

Они, художники, они уважают свой труд. И вот что миниатюру, что все пастельные портреты, то, что до нас дошло, оно все было под стеклом, как правило – под стеклом.

Но бывают редчайшие случаи – оно плохой сохранности уже.

БЫВАЕТ ЖЕ ТАКОЕ!

К.ЛАРИНА: Вот такая «кухня» Третьяковской галереи нам была открыта. Сегодня, я напомню, мы говорим о псковской иконе «Собор Богоматери». Давайте, для начала, Левон, мы ее опишем: это не обычная икона. Она довольно необычная, многофигурная.

Л.НЕРСЕСЯН: Многофигурная, хотя многие персонажи, которые на этой иконе представлены, в принципе, легко узнаваемы, потому что иконографию Рождества Христова, я думаю, слушатели себе представляют. И поскольку эта икона, как мы будем дальше говорить, связана по сюжету с Рождеством Христовым, большая часть персонажей на обеих иконах одинакова, да? В центре ее представлены Богоматерь с младенцем, но она не лежит в пещере, как это обычно бывает на иконах Рождества, а восседает на троне.

Более того, младенец, которого она держит в своих руках, представлен очень необычно: он не совсем даже младенец, а скорее его икона, да, его полуфигурный облик, окруженный двуцветной славой. За троном Богоматери знакомая нам Вифлеемская пещера, тоже знакомая по иконам Рождества, в которой младенец представлен еще раз: лежащим в яслях, и над ним склонились вол и осел, так же, как бывает на иконах Рождества. Вокруг центральных персонажей здесь представлены вверху благовествующие ангелы, пастухи, которые внимают ангельскому благовестию. Рядом с троном Богоматери – волхвы, которые приносят дары явившемуся в мир Спасителю. Это, что касается обычных персонажей, знакомых нам по другим иконам. И когда мы смотрим уже в нижнюю часть иконы, мы видим там целый ряд персонажей, которые нам, в общем, не вполне знакомы и не сразу узнаваемы. Это две такие очень загадочные, аллегорические фигуры – Земли и Пустыни. Пустыня держит в своих руках ясли, а Земля указывает на пещеру. Пустыня, соответственно, слева, а Земля – справа. Внизу трое мужей в белых одеждах и двое юношей, один из которых читает книгу, а другой - делает такое странное движение, как бы подтанцовывая. Ну, я сейчас не буду говорить, кто эти персонажи, представленные внизу, поскольку, ну, прежде всего, потому, что на этот вопрос однозначного ответа нет. Вообще, вот Вы любите загадки, Ксения. В этой иконе действительно много загадок. Причем, это отмечали все исследователи. И, можно сказать, что все многочисленные связанные с ней загадки, можно поделить на те, которые легко разрешаются и возникли в результате некоторого недоразумения, и на те, которые по большому счету остаются загадками и по сегодняшний день, потому что не на все в древнерусском искусстве мы можем, как бы на все вопросы ответить однозначно. И, в

частности, не всех персонажей мы можем так вот однозначно опознать. Кто это, и что именно они делают на иконах.

К.ЛАРИНА: У меня для начала к Вам такой общий вопрос: что такое «Псковская школа» иконописи, чем она отдельная? Да, я попробую.

Л.НЕРСЕСЯН: Да, только здесь, как и на все вопросы, которые Вы задаете, сразу ответить сложно. И нужна некоторая преамбула для того, чтобы объяснить вообще, в чем состоит предмет разговора. Потому что понятие «школы» в истории древнерусской живописи введено достаточно давно, и в разные эпохи оно имело разный смысл. Скажем, собиратели 19 века они различали вот эти «школы» пошибы, манеры, они четко представляли, что они имеют в виду. При этом количество школ, которое помещалось, что называется, в голове, было крайне многочисленным. Там существовала Московская школа, существовала Новгородская школа, существовали Северные письмена, особенно ценившиеся собирателями, и так далее. С начала ХХ века этому всему попытались придать некое все-таки научное значение, и выяснить, какой конкретный комплекс приемов художественных, прежде всего, лежит за тем, или иным художественным центром, в котором, собственно, и создавалась та или иная школа. Эти приемы исследователи пытались сформулировать, этим приемом они пытались иконы классифицировать. Но при этом нужно иметь в виду, что совсем не все иконы имели достоверное происхождение. Поэтому проверить это было нельзя. И очень многие иконы и до сих пор считаются новгородскими, или псковскими именно, по мнению исследователей – по этим формальным признакам «школы», а не потому, что мы достоверно знаем, откуда именно они произошли. И чем больше накапливались знания об этих приемах, тем больше становилось понятно, что вот такой однозначности нет. Что какие-то иконы явно подходят под этот набор, а какие-то имеют смешанные признаки, и вот так вот их четко определить, приписать тому или иному художественному центру сложно. Кроме того, эти центры вот так ярко и отчетливо функционируют только в определенную эпоху. Ну, скажем, в домонгольское время, мы 12-м и в начале 13 века, в это время таких ярко выраженных признаков еще нет. Они начинают накапливаться где-то со второй половины 13 века. Поэтому правильнее всего, если мы вообще употребляем слово «школа», некоторые исследователи сегодня даже стараются от этого так, потихонечку отказываться.

К.ЛАРИНА: Но они объединяются, все-таки, по месту написания, объединяются?

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, правильно, ну, понимаете, если взять живопись ХVI века, когда у нас главенствует во всем Москва, получившая перед этим мощный новгородский импульс в лице архиепископа Макария, который стал русским митрополитом, все признаки начинают смешиваться. Вот тут уже как бы совсем не всегда можно это уверенно сказать.

А вот для Х1У века, как ни странно, - можно. Это очень узнаваемый набор признаков и в Новгороде, и в Пскове. И поэтому в данном случае, даже если мы не знаем ничего достоверного о происхождении этой иконы, а мы знаем: да, ее псковское происхождение вызывает сомнения. Это действительно, прежде всего, очень узнаваемая внешняя живопись, по каким-то конкретным приемам, а, кроме того, как это всегда бывает, за всеми за внешними конкретными приемами всегда есть некое внутреннее культурное и духовное содержание. Некий особенный оттенок духовных переживаний, который через вот эти конкретные формальные приемы художники того или иного центра выражают.

А Псковская живопись в этом смысле одна из самых выразительных, хотя, вот тоже, завершая этот разговор о Псковской школе, надо добавить, что обнаружилась она как некий феномен достаточно поздно, уже в послереволюционные времена. Потому что вот тогда – в 20-30 годы началось массовое раскрытие псковских икон.

К.ЛАРИНА: Что значит «раскрытие»? Этот термин как-то меня удивил. Я не понимаю, что это такое.

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, да, ну, да. Этот термин такой немножко жаргонный, но в принципе он понятен, потому что имеется в виду, что всякая древняя икона, или почти всякая, находится под несколькими слоями записи, а если нет записи, то есть очень сильно потемневшая олифа. Олифа в принципе до черноты темнеет для задействия. То есть, икона, покрытая олифой, через 200 лет превращается в такую черную доску, если ее не расчищать, или не раскрывать.

К.ЛАРИНА: Изумительно то, простите, Левон, то, что, допустим, икона, о которой мы сегодня говорим, она была раскрыта в начале 20 годов, насколько я поняла, да? Это вообще пик борьбы с православием, с церквями на территории Советской России. Каким образом это произошло?

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, вообще это как бы сюжет, может быть, впрямую не имеющий отношения именно к этой иконе, но сюжет сам по себе чрезвычайно интересный, потому что это ведь было такое двустороннее движение. Мейстрим, - как сейчас принято выражаться, он действительно заключался в том, чтобы все закрывать, все уничтожать, все сжигать и так далее. Но этой ситуацией воспользовались исследователи еще дореволюционной формации для того, чтобы, на самом деле, с одной стороны, спасать и как бы случаи такого прямого вмешательства, прямого спасения они известны и многочисленны, а с другой стороны, вот то, что иконы изымались из храмов, собственно послужило поводом для их изучения, для их раскрытия, для их как бы введения во всеобщий обиход. И надо сказать, что это был своего рода, даже не ученый, конечно, а просто человеческий подвиг очень многих исследователей, начиная от Игоря Эммануиловича Грабаря, и кончая многими другими - Анисимовым, многими реставраторами, работавшими в это время. Они как бы параллельно вот этой общей ситуации умудрялись делать свое дело. Ну вот, предположим, закрывался какой-то храм, и приезжала комиссия, которая изымала древние ценные вещи, и не сжигала, не уничтожала, а передавала в музеи для раскрытия, для изучения. И, таким образом, вы понимаете, при всей, что свидетельствует о том, что история никогда не бывает однозначной. Понимаете? Вот при всей трагичности этой ситуации какой-то в этом был дополнительный импульс для того, чтобы это искусство стало открытым. Потому что о нем просто мало кто знал, и мало, кто себе его представлял. В дореволюционные времена ведь только все начиналось: и собирательство, и изучение, и открытие. А тут был такой импульс для массового изучения. И люди в совершенно трагических условиях совершали

свой человеческий подвиг – вот просто их, собирая, раскрывая, изучая. Да, вот именно так парадоксально все и обстояло тогда, в двадцатые годы.

К.ЛАРИНА: А что было снято с доски, пока там не раскрылась икона «Собора Богоматери»?

Л.НЕРСЕСЯН: О, нет! На этот вопрос я не отвечу. Может быть, даже никто не ответит, потому что для того, чтобы ответить на Ваш вопрос, нужен так называемый «реставрационный паспорт». То есть, нужно либо описание подробное, либо фотография того, что на этой иконе было. Я, честно говоря, не знаю, существует ли это. Потому что в двадцатые годы документация велась плохо. Но могу предположить, что чаще всего это была не просто олифа. Это просто прописывали по старым контурам в какое-то более позднее время, так что в целом.

К.ЛАРИНА: И вторая – вот этот рисунок, да?

Л.НЕРСЕСЯН: Это очень редко бывало, чтобы на иконе одного сюжета потом впоследствии писали совершенно другой сюжет. Такое бывало. Эти уникальные случаи известны. Но чаще всего просто поверх старой живописи, ее не записывали, в строгом смысле, а поновляли – ее прописывали. Ну, скажем, не снимали вот эту вот старую олифу, потемневшую, а просто по видимым и из-под нее контурам изображения возобновлялись в какое-то более позднее время. А в реставрации потом эти изображения счищали. И не всегда это все дословно совпадало, но вот я не знаю, Вы, наверное, видели, и слушатели наши тоже видели, как выглядит икона в состоянии расчистки – там вот снят кусочек поздней живописи, и видно, что фигура та же - Христос на троне, предположим, но очертания и одеяния немножко другие, контуры одеяния немножко другие, но в принципе они старались, по крайней мере, записывая, сюжет старый повторять.

К.ЛАРИНА: У нас нет паспорта иконы «Собор Богоматери», зато у нас есть записанное сообщение о том, как икона «Собор Богоматери» попала в Третьяковку.

ПУТЬ В ГАЛЕРЕЮ

Икона «Собор Богоматери» находится в Собрании Третьяковской галереи и постоянно располагается в залах нашего музея, и крайне редко покидала стены музея, только на самые известные выставки. Поступила она к нам в 1934 году из центральных государственных реставрационных мастерских, которые были к тому времени упразднены и лучшая секция – это древнерусская секция под руководством Юрия Александровича Алсуфьева, известнейшего нашего реставратора как бы перешла в Третьяковскую галерею. И вот вместе с реставраторами и с огромной коллекцией икон, насчитывающей более ста произведений, среди которых, кроме «Собора Богоматери» есть еще и множество других произведений, она попала в наше собрание. Итак, с 34 года. А до того она находилась также в Москве. В Москве она находилась с 20-х годов, потому что в 1927 году известный наш реставратор Василий Осипович Леликов раскрыл эту икону, так сказать, она была реставрирована. А привезена она была тогда же, в 20-е годы, из Пскова. Была взята эта картина из «Покрова на Торгу», а туда, вероятно, попала из знаменитой Варваринской церкви. Ну, что мы о ней знаем? – Что была в Пскове церковь Святой Варвары. Как Варвара, так и Параскева были очень популярными святыми не только на Руси, но и в Пскове, в частности. И вот существовал женский монастырь большой, в котором была монастырская церковь. Но монастырь сгорел в ХУ веке, и в 1618 году на территории монастыря была построена деревянная Варваринская церковь, где и находилась, вероятно, эта икона «Собор Богоматери». Таким образом, это Псковский памятник конца XIV – начала XV столетия, который жил всю свою жизнь в Пскове, находился, вероятно, в Варваринской церкви, потом – «Покрова на Торгу», и был перевезен в Москву в реставрационные мастерские. И, как я уже говорила, с 34 года

это неотъемлемая часть нашей коллекции Третьяковской галереи. Находится в постоянной экспозиции музея.

ДОРОГУ ОСИЛИТ ИДУЩИЙ

К.ЛАРИНА: Дополните что-нибудь, Левон?

Л.НЕРСЕСЯН: Нет. Как всегда, все очень исчерпывающе, и, кстати сказать, такое дополнение даже к Вашему вопросу, который Вы задавали про то, как это все в двадцатые и в тридцатые годы осуществлялось. Вы видите, что не просто – в тех же самых реставрационных мастерских этот отдел упразднили, его пришлось передать в Третьяковку. Ну, и вообще вот за этой группой исследователей, упомянутых мною, тогда шла настоящая охота. И, в конце концов, в тридцатые годы большую часть из них просто

пересажали вот за это самое реакционное, религиозное, антисоветское мировоззрение. Да. Так что их деятельность осуществлялась в очень и очень непростых условиях. И вот то, о чем рассказывала Наталья Николаевна Шайдыга, этому еще есть как бы дополнительное подтверждение в ее рассказе.

К.ЛАРИНА: Ну вот, вернемся к иконе «Собор Богоматери». Я с чего начала бы подробный разговор: мне кажется, на мой дилетантский взгляд, непросвещенный, здесь какое-то странное, непривычное цветовое сочетание.

Л.НЕРСЕСЯН: Вы все-таки хотите начать с живописи, а не с сюжета.

К.ЛАРИНА: Ну, мне интересно.

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, давайте попробуем начать с живописи.

К.ЛАРИНА: Этот зеленый цвет странный.

Л.НЕРСЕСЯН: Нет, я бы не сказал, что дело только в зеленом цвете, но он вообще довольно привычный для псковской живописи, по крайней мере.

К.ЛАРИНА: Там какая-то русалка, справа. Посмотрите.

Л.НЕРСЕСЯН: Русалка, русалка. Это не русалка, это у нас аллегория Земли. Так, мы сюжет будем рассказывать, или про живопись? Я понимаю, что и то, и другое вызывает вопросы. Давайте, знаете что, Ксения, давайте все-таки начнем с сюжета. Я понимаю, что живопись сама по себе вызывает некоторый шок, но я боюсь, что если мы не успеем рассказать про сюжет, это вот все останется так нам непонятным. Давайте постараемся.

К.ЛАРИНА: Ну, мы все равно уже не успеем ничего сказать, давайте сделаем вот что: давайте сейчас вопрос повторим, чтобы люди прислали ответы, поскольку хочется разыграть все наши подарки, которые есть. У нас есть правильные ответы, но недостаточно для того, чтобы уже объявить победителя. Поэтому я попрошу еще раз вопрос повторить.

Л.НЕРСЕСЯН: Хорошо. "Какая чудотворная псковская икона по преданию спасла город Псков от разорения его Иваном Грозным в 1570 году?"

К.ЛАРИНА: СМС – докладываю: +7 985-970-45-45. Ждем ваших ответов.

Л.НЕРСЕСЯН: Итак, все-таки, давайте поговорим о сюжете этой иконы для того, чтобы, по крайней мере, начать уже прояснять все те загадки, которые с ней могут быть связаны. Начнем с ее названия. Что такое «Собор Богоматери»? Собор Богоматери, на самом деле, это церковный праздник, который празднуется у нас буквально завтра, то есть, на следующий день после Рождества Христова. Вообще, существует такая традиция в православном церковном календаре, что после главных праздников христианских празднуется особая память и как бы наиболее важным персонажам того, или иного события. Ну, скажем, после Благовещения празднуется Собор архангела Гавриила, после крещения – Собор Иоанна Предтечи, и так далее. Слово «Собор» в данном случае, как бы для совсем несведущих, имеется в виду собор не как храм, а собор как собрание. Да, некое торжественное собрание в честь того, или иного персонажа. Но от всех этих памятей Собор Богоматери отличается тем, что это очень древний праздник, он существует, ну примерно столько же, сколько существует сам праздник Рождества Христова, по крайней мере, с четвертого века он нам известен. И это самый первый богородичный праздник, из которого потом все остальные богородичные праздники, по-видимому, сформировались.

Но дело в том, что то, что на иконе изображено, оно к празднику Собора Богоматери прямого отношения не имеет.

К.ЛАРИНА: Вот тут мы подвешиваем интригу, слушаем новости, потом возвращаемся и продолжаем.

Л.НЕРСЕСЯН: Хорошо.

К.ЛАРИНА: Ну что ж, напомню еще раз: у нас в гостях Левон Нерсесян. Псковская икона «Собор Богоматери», пытаемся мы уже в который раз рассказать сюжет. Ну, давайте уже сделаем это. Я умолкаю.

Л.НЕРСЕСЯН: Значит, что касается ее сюжета: мы уже сказали, что Собор Богоматери – это праздник, который празднуется на следующий день после Рождества Христова. А сюжет иконы непосредственно связан с рождественским богослужением. Она иллюстрирует стихиру, которая возглашается на рождественской вечерне. Эта стихира «Господи, воззвав», четвертая, если я не ошибаюсь, в которой в богослужебных книгах обычно приписываются игумену Студицкого монастыря Анатолию, но в более распространенной такой иконографической традиции преподобному Иоанну Дамаскину, которому вообще приписывается довольно изрядная часть православной гимнографии.

Стихира звучит следующим образом, зачитать нам ее необходимо, поскольку все персонажи на этой иконе подобраны и расположены в соответствии с порядком упоминания в этой стихире.

«Что те принесем, Христе? Яко явися еси на Земли, Яко человек на храме. Кои жде от бывших тебе тварей, Благодарение тебе приносим. Ангелы - пение, Небеса – звезду, Волхвы – дары, Пастыри – чудо, Земля – вертеп, Пустыня – ясли,

Мы же – мати Леу».

Ну, на всякий случай, если сходу не удалось воспринять церковно-славянский язык, я поясняю, что в этой стихире речь идет о различных существах и стихиях, которые приносят свои дары являющемуся в мир Христу. И вот они здесь перечислены: поющие ангелы, дивящиеся пастухи, волхвы, приносящие дары, тут же вот эти вот самые загадочные фигуры, о которых Вы, Ксения, упоминали, аллегорические фигуры Земли и

Пустыни. А вот Яслями да Пустыней Земля, которая указывает на вертеп, на пещеру. И заключительные слова стихиры. Внимание! Они очень важны: «Мы же – мати Леу». Это «Мы же» - произносится от лица рода человеческого, как бы логика внутренняя этой стихиры в том, что самый совершенный дар, являющемуся в мир Христу - это чистейшая и непорочнейшая из всех людей – это Святая Богородица, которую, собственно они в дар Христу и приносят, и прославляют в этой стихире, и соответственно этой иконе. И отсюда символическая связь между текстом стихиры и праздничным сюжетом Собора Богоматери. Что касается остальных персонажей внизу, которые представлены тут в белых одеждах и с книгой, и пляшущие юноши и так далее, то в самом общем виде они представляют собой некое совокупное изображение рода человеческого.

К.ЛАРИНА: Здесь конкретные какие-то люди, да?

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, понимаете, здесь есть версия. И, в частности, главная версия по поводу этих персонажей основана на том, что они, вообще-то говоря, похожи на волхвов. Те волхвы, которые здесь представлены слева – старец, изовег и юноша. И там, около них расписаны их имена даже, известные нам из апокрифов: Гаспар, Валтасар и Мельхиор. А трое людей в белых одеждах, внизу, они выглядят, на самом деле, абсолютно так же, как волхвы, старец, изовег и юноша. Но нужно иметь в виду, что это может иметь еще и символическое значение, поскольку это как бы совокупное изображение рода человеческого, и три возраста в данном случае указывают на всю его полноту.

Но есть версия, согласно которой это и вправду волхвы. И то, что они переоделись в белые одежды, знаменует то, что потом, вернувшись уже после своего путешествия, через некоторое время они приняли крещение. И в данном случае белые одежды означают то очищение, которое им крещение принесло. Но есть еще один сюжет, который позволяет пояснить, ну, если не конкретный персонаж, а характер того, что там изображено внизу.

Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно обратиться к более ранним изображениям, иллюстрациям Рождественской Стихиры, которые нам известны на самом деле с конца ХШ века. Я не буду сейчас называть византийские и сербские памятники, дабы не переутомлять слушателей. Но я вам скажу, что при сходстве верхней половины - там, где

собраны все персонажи из Стихиры, нижние половины этой композиции довольно сильно различаются. И в нижних частях подобных композиций обычно изображается просто-напросто торжественное рождественское богослужение, иногда с участием конкретных персонажей. Исторических, ну, например, сербских королей, и сербских патриархов. Вот в сербских композициях. То есть, как бы это нам намек такой, что там, внизу имеется в виду не только совокупное изображение человеческого рода, как это бы соответствовало Стихире, но и некое именно богослужебное прославление Богоматери.

И вот тут волхвы нам как бы пригождаются: в робе версии они соединяются друг с другом, потому что мы знаем, что в средневековье, - ну, это, конечно, к Западному средневековью относится, - волхвы пользовались исключительным почитанием: их мощи были определены императрицей Еленой. Из Константинополя они попали в Нидерланд, то есть в Милан, оттуда – в Кёльн. И уже с ХП века на праздник Рождества Христова устраивались специальные такие театрализованные музыкальные представления, где волхвы были главными персонажами. Не нужно забывать о том, что Псков, это вообще-то говоря, самый западный древнерусский город, и в нем, как и в Новгороде, западные традиции, западные влияния были очень сильны. У нас нет никаких исторических свидетельств, к сожалению, о том, чем могло сопровождаться празднование Рождества Христова в городе Пскове, но совершенно не исключено, что какие-то западные представления такого рода им были известны. И по образцу этих представлений что-то

такое устраивалось в псковских храмах на Рождество Христово, где принимали участие волхвы. То есть, получается, что и здесь могло иметься в виду некое конкретное богослужение, некий конкретный богослужебный чин, который сопровождал собой праздник Рождества Христова в Пскове. И вместе с тем являлся вот таким символическим образом и трех волхвов, и всего рода человеческого, которые прославляют Богоматерь.

К.ЛАРИНА: Про трон.

Л.НЕРСЕСЯН: Про трон.

К.ЛАРИНА: Это традиционная такая форма? Вообще, что это за трон?

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, Вы знаете, я бы сказал, что это скорее не иконографическая проблема, а художественная, стилистическая, в данном случае. Потому что такие сложные троны с ассиметричной спинкой, они, вообще-то говоря, в искусстве XIV века довольно широко распространены.

К.ЛАРИНА: Похожи на гусли.

Л.НЕРСЕСЯН: Да. Кстати, потом, в XVI веке их тоже будет довольно много. Это такое влияние византийской живописи того времени, которое очень любило всякие изысканные ракурсы, сложные пространства и построения. Скорее всего, сюда это пришло прямо из какого-то византийского образца. Единственная деталь этого трона, которая может как-то

символически быть осмыслена, это завеса, которая идет по краю его спинки. Вот, обратите внимание.

К.ЛАРИНА: Белая занавеска.

Л.НЕРСЕСЯН: Да. Белая занавесочка такая. Эта занавесочка, скорее всего, символически нам напоминает об алтарной завесе, которая находилась в алтарной преграде. И таким образом указывает нам, что трон Богоматери – это скорее не царский трон, а символический образ алтарного престола. И младенец-Христос, таким образом, у нее на коленях он восседает, как на престоле. Сама Богоматерь становится престолом.

К.ЛАРИНА: А это люлька там, сзади, да?

Л.НЕРСЕСЯН: Это не люлька, это вполне себе узнаваемые каменные ясли, в которых лежит младенец-Христос. Это как раз очень простой мотив: это непосредственная цитата из иконы «Рождества Христова»: Вот повитый пеленами младенец-Христос и склонившиеся над ним вол и осел». Здесь символика, как раз, самая что ни на есть традиционная, хотя очень эффектная, надо сказать, потому что вот эти самые пелены, которыми повит младенец-Христос, они ведь напоминают о погребальных пеленах, которыми его повьют, когда уже будут класть в гроб. То есть, вот эти каменные ясли, конечно, напоминают тот каменный гроб, из композиции «Оплакивание». Здесь символика, здесь, так сказать, довольно величественная и поразительная, потому что она непосредственно нам указывает, что младенец-Христос рождается для смерти, для того,

чтобы принести себя в жертву. Точно так же, как в композиции «Оплакивание» это все получает обратный смысл: он умирает для воскресения, и как бы вновь рождается для жизни вечной. То есть, вот такая получается символическая приклеечка. А вол и осел, если кому это неизвестно, они из «Пророчества Исайи», про то, что вол знает господина своего, осел ясли господина своего, дословно, конечно, Исайю не просветил, но проблема в том, что вол и осел, они заранее знают, как у Исайи это пророчество заканчивается. Вол и осел – это символ язычников, который в отличие от избранного народа, как бы не узнавшего мессию истинного и не поклонившегося ему, они как бы посвящаются при его пришествии. Как бы даже бессловесные животные, вот даже бессмысленные язычники они тоже просвещаются и поклоняются пришедшему в мир Христу.

К.ЛАРИНА: И наверху, вот здесь, это род человеческий?

Л.НЕРСЕСЯН: Нет, род человеческий внизу, а слева у нас ангелы, а справа у нас пастухи. То есть, мотив тоже знакомый – икона «Рождества Христова».

К.ЛАРИНА: А по углам – лики?

Л.НЕРСЕСЯН: А по углам – это избранные святые. В данном случае, святитель Николай и святая Параскева. Они очень часто сочетаются на полях новгородских и псковских икон. Иногда, хотя редко, изображались отдельные святые. Их присутствие разными причинами объяснялось: или их особым почитанием, в данном случае, скорее всего, это так, или их

патронального значения, то есть, скажем, заказчик иконы просил изобразить на полях святых, своих святых покровителей, покровителей своей семьи. Или же, если это была храмовая икона, то эти избранные святые соответствовали посещению предела, и так далее. То есть, здесь причин может быть множество. В данном случае, поскольку и святитель Николай-чудотворец, и святая Параскева они чрезвычайно почитаемы были в Пскове, здесь, скорее всего, просто попытка просто соединить центральное изображение вот такими маленькими дополнительными изображениями чтимых святых.

К.ЛАРИНА: Ну, вот смотрите, как могли, мы по радио вам все рассказали – где, что изображено. С помощью моих дурацких вопросов вы, наконец, разобрались кто где. Я напомню, что это икона «Собор Богоматери». Левон, давайте мы вернемся к вопросу, поскольку у меня список победителей перед глазами. Правильные ответы мы получили. Достаточное количество, я сейчас назову наших победителей, которые получают календари на 2007 год: Ольга – 157, Игорь – 473, Наталья – 772, Лена – 501, Олег – 313, Елена – 361 и Ольга – 262, Елена – 506. "Какая чудотворная псковская икона по преданию спасла Псков от разорения его Иваном Грозным в 1570 году?" Пожалуйста, по телефону прямого эфира: 783-90-25, или 783-90-26, мы принимаем ответ, надеюсь, правильный.

Левон, Вы можете надеть наушники, чтобы слышать. Пожалуйста, дорогие друзья, мы готовы услышать правильный ответ. Алло, здравствуйте! Нет тут никого. Еще раз пробуем. Мне хочется, чтобы кто-нибудь не из Москвы получил наш приз. Алло, здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Это опять Сергей из Коломны.

К.ЛАРИНА: Да, Сергей.

СЕРГЕЙ: Это икона «Умиление Божьей матери», которая раньше была Владимирская, а в честь того события стала называться «Любятовская».

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, я бы сказал, что этот ответ можно условно назвать правильным, потому что эта икона Богоматери Любятовская, но вот то странное предисловие, которое сделал слушатель, мне не вполне ясно, потому что Владимирской эта икона все-таки никогда не была: она по своим иконографическим признакам, если на нее посмотреть внимательно, от Владимирской довольно радикально отличается.

К.ЛАРИНА: Ну, ответ был дан.

Л.НЕРСЕСЯН: «Умиление Божьей матери» Любятовская. Вот давайте на этом остановимся, и уже не будем эту генеалогию уточнять, в данном случае.

К.ЛАРИНА: Может быть, про эту икону стоит еще сказать несколько слов. Любятовская, чудотворная.

Л.НЕРСЕСЯН: Чудотворная, да. И Вы знаете, видимо, воображение русских людей настолько поразил тот факт, что, разорив до основания Новгород, Иван Грозный, направившись к Пскову с целью проделать с ним то же самое, все-таки этого не проделал, то в итоге существует несколько чудесных объяснений того, почему все-таки это не случилось. Там и юродивый, если Вы, наверное, помните, вмешался. И вот, как бы помощь Божьей матери была чудесным образом явлена через эту икону. Любятово - это на самом деле не в самом Пскове находится. Это небольшой погост близ Пскова. Там был Никольский монастырь и Никольская церковь, и там хранилась эта икона. И известно, что перед тем уже, как войти в Псков, Иван Грозный там, в этом монастыре остановился, и во

время молитвы ему был глас от иконы, запретивший ему разорять Псков. А Иван Грозный, несмотря на некоторые качества своей личности, он был, тем не менее, человек достаточно религиозный и богобоязненный, и иногда на него подобного рода аргументы действовали, не всегда, к сожалению. Но вот в данном случае аргумент подействовал, и Псков, хотя Иван Грозный туда вошел, Псков был избавлен от той участи, которой подвергся вот буквально накануне этого события Новгород. Вот, собственно, и история этого чуда до Х1Х века была, но видимо на основе какого-то местного монастырского предания была награвирована на металлической доске, которая была прикреплена к иконе.

Но в дальнейшие времена доску утратили, но текст ее списали, и он был известен, и собственно, неоднократно опубликован текст, рассказывающий об этом чуде.

К.ЛАРИНА: А Любятовская тоже в Третьяковке?

Л.НЕРСЕСЯН: Да. Любятовская тоже в Третьякове. Она в том же самом, Псковском зале, вот собственно, рядом с иконой «Собор Богоматери».

К.ЛАРИНА: Они уходят на праздник? На свои праздники?

Л.НЕРСЕСЯН: Нет.

К.ЛАРИНА: Все-таки – нет, не отпускают.

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, как Вам сказать? Мы делаем, все-таки, не надо это воспринимать, как некое обязательное событие. Мы делаем скорее исключение для наиболее чтимых икон, для «Владимирской», «Донской» и «Троицы», поскольку, ну как бы их отсутствие все-таки в православном богослужебном обиходе, оно как-то так воспринимается болезненно, и это очень хорошо, что они заново в него вовлечены. Но я Вам просто хочу на эту тему сказать. Я не знаю, вот как-то граждане обычно не обращают внимания на такой простой факт, что список с чудотворной иконы, сделанной мелом и подобием вообще-то как бы

воспринимают чудотворные свойства оригинала. Поэтому если в богослужении участвует только список с той же самой Любятовской, можно считать, что это…

К.ЛАРИНА: Это что? – Копия?

Л.НЕРСЕСЯН: Список – да, но это как бы – да. Но если я называю наслоения иконы – лак, то это я могу просто пример очень конкретный привести. Много лет тому назад, приехавши в Кострому, я искал Федоровскую икону Божьей Матери в церкви «Воскресение надежды», где она долгое время хранилась. Но когда я к ней подошел, я увидел, что это не та икона, которую я знаю. Это икона, ну явно там Х1Х века. Я пытал буквально церковных людей с целью выяснить…

К.ЛАРИНА: Где настоящая.

Л.НЕРСЕСЯН: Они говорят: «Это настоящая». Я говорю: «Чудотворная», - Это чудотворная, - говорили они. Я им говорю: «Ну, та самая, которая там прославилась…». – Это та самая, которая прославилась». Ну, наконец, я не помню, какое ключевое слово я произнес, но, кажется, я произнес слово «древняя». Когда они услышали слово, - А! Древняя? Она и перенесена на Богоявленский монастырь. Я ее, вот ту самую икону ХШ века обрел. Так что, понимаете, в нормальном церковном восприятии эта икона XIX века, которая стояла у аналоя церкви Воскресенья, на деле от той иконы – Чудотворной ХШ века вообще ничем не отличалась. И более того, существовала традиция, что ветхости ради чудотворные иконы не принимали участия в богослужении. А именно существовало такое специальное постановление, а именно принимали участие списки. Так что, вот это как официальная традиция то, что мы сейчас поступаем иначе с «Владимирской», «Донской» и «Троицей», это действительно такой жест навстречу со стороны музея обществу, у которого есть такие потребности. Реальная религиозная потребность вполне может быть удовлетворена списком с иконы.

К.ЛАРИНА: Левон, а «Собор Богоматери» - здесь есть какие-нибудь легенды, связанные с этой иконой?

Л.НЕРСЕСЯН: Нет. Вы знаете, она, конечно, принадлежит к числу тех, которые были обретены уже в новейшее время. Никаких специальных преданий о ней не сохранилось.

Давайте мы еще попробуем про живопись сказать. Все-таки, вот то, что Вас заинтересовало с самого начала. Она действительно выглядит необычной не только благодаря сюжету, но благодаря тоболиции необычной, цвету. Ну, может быть, это привычка воспринимать многофигурные иконы, но дело не только в этом. Ведь самое необычное – это колорит, все-таки. Вот эти темные, плотные, очень насыщенные цвета, на фоне которых яркие белильные вспышки. И этот особенный художественный язык на самом деле в контексте XIV века понятен, хотя он есть со своеобразным псковским акцентом, но, тем не менее, понятен очень хорошо. Мы уже говорили об этом художественном явлении в связи с Феофаном и в связи с Рублевым мы говорили о духовном феномене исихазма русской православной культуры и о приемах живописных, которым в искусстве сопровождалось. Ну, вот, на примере Феофановских фресок. Вот

Феофановские фрески чуть побледнели от времени, поэтому это выглядит не так эффектно, а здесь все как раз очень эффектно и убедительно. Причем, темные плотные цвета, это вот как бы в данном случае символ плотного, тварного материального мира, в который приходит божественная энергия в виде этих сияющих, ослепительных вспышек, преобразуя его на наших глазах.

И это понятно, потому что здесь, вообще-то говоря, речь идет о пришествии Спасителя в мир.Не случайно не просто младенец-Христос изображен у нее на руках, а именно вот, ну Христос, как бы в образе, напоминающем о его божественности: вот в этой двуцветной славе, в которой он.

К.ЛАРИНА: Подождите, ведь у нее же в руках не сам младенец?

Л.НЕРСЕСЯН: Ну, а скорее его образ, да.

К.ЛАРИНА: Ну, младенец – он в яслях.

Л.НЕРСЕСЯН: А на груди у нее, скорее даже не в руках, она просто его придерживает на груди, такой образ Христа, немножко напоминает иконографию Богоматери «Воплощения», или «Знамения», да? Это именно Спаситель! И вот как здесь тонко сопрягаются иконография и живопись, потому что ну как бы отблески этой славы лежат на всем этом. И весь мир, на самом деле, сотрясается от вот этого Божественного пришествия. И композиция устроена, притом, что она уравновешена и статична: симметричные четкие группы, все как-то выверено и выстроено, как это обычно бывает в иконе, тем не менее, внутри этой статической схемы – невероятное бурное движение, похожее ….

К.ЛАРИНА: Оно безграничное!

Л.НЕРСЕСЯН: Да, да. Потому что вот это некое необычайное событие здесь изображено. Самое удивительное, самое главное, самое важное событие человеческой истории – то, память которого мы, на самом деле, сегодня отмечаем: пришествие Спасителя в мир. И навстречу ему все изменяется, все как бы подвигается – подвигается земля, подвигаются горы, разверзаются пещеры.

К.ЛАРИНА: А вот это что такое вот здесь, наверху, на вершине горы? Вот эти белые?

Л.НЕРСЕСЯН: На самом деле, так условно изображали горки, это их отроги, или по-иконописному – лещатки. Это в очень многих иконах бывает. Обычно их подчеркивают белилами. Но вот несолнечно, понимаете, Ксения? Вот в чем дело: нет там солнца, нет там пейзажа, земного, реального, и не может быть. Это пейзаж, прошу прощения за такое слово, - метафизический. И событие, которое здесь – надприродное. И события, которые там происходят, они не природные, они именно надприродные. Вот этот свет – вот, что самое главное – не солнечный, он выше солнечного света. Это свет влившегося в него Бога, это его чистая нейтральная энергия, которая сейчас озаряет все вокруг. И вот уже две тысячи лет озаряет все вокруг, и нас с вами в том числе.

К.ЛАРИНА: С праздником, Левон!

Л.НЕРСЕСЯН: Да, еще раз, с праздником! Я очень рад, что мы имели возможность еще раз напомнить всем слушателям нашим об этих удивительных событиях, которые на самом деле на этой иконе вот так вот удивительно запечатлены.

К.ЛАРИНА: А как отмечается праздник иконы «Собора Богоматери»?

Л.НЕРСЕСЯН: Это не праздник иконы! Это не праздник иконы. Это праздник Собора Богоматери, а икона позже, на самом деле, стала его праздничной. Это вопрос сложный, ученый, потому что иллюстрации «Рождественской Стихиры» известны с XIV века. Но только с XVI века, вы знаете, есть такие иконы-минологии, может быть, вы видели, где

много-много маленьких изображений по числам, идущим в порядке празднования – дней памяти святых, храмовых праздников церковного года. И вот клеймы, такие иконы известны, начиная со второй половины XVI века, и вот уже там, сразу за маленьким клинышком «С Рождеством Христовым», следует клеймо с таким изображением – с Собором Богоматери. Я думаю, что это произошло не сразу. Вначале это был такой обобщенный, ну символический, метафизический образ Рождества, как некого и духовного события, и богослужебного события. Не случайно такую активную роль здесь играют богослужебные тексты. То есть, это был как бы образ празднования Рождества Христова, если можно так сказать. А потом уже, поскольку главным персонажем в этом праздновании была Богоматерь, да? Вот так как бы получилось. Потом уже это было перенесено на праздник, отмечающийся на следующий день. Отмечается он, как и любой другой православный праздник, то есть, какие-то - пятая честь богослужений – неизменная, большая, меньшая часть богослужений не изменяются. Там отдельные стихиры напоминают нам об этом событии. Но надо сказать, что служба завтрашняя очень похожа на службы сегодняшнюю и вчерашнюю – там, конечно, очень много общих текстов.

К.ЛАРИНА: Ну, что ж, огромное спасибо. Мы говорили сегодня о псковской иконе «Собор Богоматери». Вот мы, как могли, пытались ее по радио вам представить. И, если хотите ее поближе увидеть, приходите в Третьяковскую галерею. Она вас там ждет.

Л.НЕРСЕСЯН: Мы вам всегда рады!

К.ЛАРИНА: Левон Нерсесян наш сегодняшний гость. Спасибо большое, еще раз с праздником поздравляю. И до встречи здесь, в студии «Эха Москвы», или в стенах

Третьяковской галереи.