Новые вызовы для интернет-СМИ - Григорий Бакунов, Владислав Здольников - Точка - 2017-04-02
А. Плющев
―
Московское время 21 час и 4 минуты. Добрый вечер. Вас приветствует Александр Плющев, и здесь же управляющий партнер компании Notamedia Сергей Оселедько. Добрый вечер.
С. Оселедько
―
Добрый вечер.
А. Плющев
―
Давненько не виделись, я уже забыл должность твою, ты знаешь, на память. Вот вспомнил с большим трудом. Сегодня мы решили поговорить о событиях минувшей недели, много об этом тоже говорилось, о том, каким образом освещались протесты в минувшее воскресенье – уже в прошлое воскресенье, 26 марта – в интернете, и какие новые вопросы, вызовы, оттенки поставили эти события в связи с освещением протестов в интернете.У нас сегодня в гостях Григорий Бакунов, директор по распространению технологий компании Яндекс. Добрый вечер.
Г. Бакунов
―
Вечер добрый.
А. Плющев
―
И Владислав Здольников, технический директор компании Newcaster.TV. добрый вечер.
В. Здольников
―
Добрый вечер.
А. Плющев
―
И я поясню сразу, что Newcaster.TV – это та компания, с помощью которой сделан «Навальный LIVE», стартовавший две недели назад.
В. Здольников
―
Тут я должен поправить, что мы в плане «Навальный LIVE» просто помогали делать студию, то есть, техническую часть, трансляцию, которая была митингов 26 марта, мы организовывали под ключ на коммерческой основе для ФБК.
А. Плющев
―
Значит, поскольку эта трансляция, можно сказать, взорвала интернет и была, наверное, одной из самых популярных страниц, посещаемых в этот день в Рунете, ну, среди общественно-политических трансляций, новостей точно. Вот сегодня Владислав Здольников поэтому здесь.Ну, а почему здесь директор по распространению технологий Яндекса, наверное, не сложно догадаться и так. Потому что к Яндекс.Новостям были гигантские претензии в связи с этими протестами и демонстрациями.
Ну, и первый вопрос, Гриша, к тебе, наверное, мы больше к тебе будем обращаться, и наши слушатели, я думаю, будут больше у тебя спрашивать. Почему так вышло? Раньше Яндекс критиковали представители государства прежде всего, представители правящей партии условной за то, что очень много оппозиционной повестки, очень много Украины, как-то его там перекашивает, Яндекс, и так далее, был принят целый закон (из-за Яндекса был принят целый закон!) об агрегаторах, потому что больше не из-за кого, конечно же, только из-за Яндекса был принят этот закон об агрегаторах. И вот мы увидели результат этого закона, результат этой цензуры. Яндекс стал показывать гораздо меньше новостей оппозиционной повестки, на вот этих протестах, это все очень сильно проявилось. Мы увидели лишь ближе к вечеру спорадически, не всегда и совсем не так, как представлялась эта повестка, во всяком случае, тем, кто внимательно следил за происходящим. Это результат влияния государства. Правильно ли я понимаю?
Г. Бакунов
―
Думаю, что не только, но первично, конечно, это. Я бы сказал, что по большей части здесь виноват в первую очередь тот закон об агрегаторах, который был принят. Давайте на всякий случай напомню, речь идет о том, что агрегаторы новостей, такие, как Яндекс.Новости, в частности, а Яндекс.Новости сам по себе новостей не пишет, он только агрегирует их из других источников и как-то показывает. Так вот, агрегаторы по сути приравнены к обычному СМИ. Что это означает? Это означает, что если вдруг на страницах агрегатора новостей появляется какая-то новость, которая происходит в качестве источника, который является не публикацией официального СМИ, а что-то, например, написанное просто в блогах, или написанное на каком-то сайте, который не является СМИ и не получил аккредитации СМИ.
А. Плющев
―
Да, например, на «Медузе».
Г. Бакунов
―
Да. С этого момента Яндекс начинает отвечать за эти публикации сам. Естественно, ни один агрегатор на это никогда не пойдет, потому что это автоматически будет означать, что если ты не хочешь получать постоянные штрафы, ты должен получить лицензию СМИ самостоятельно. И дальше ты по сути транслируешь чужое мнение как самостоятельное СМИ. Никто этого никогда делать не будет, и в результате вот получилась такая картина дня, в которой присутствуют только официально аккредитованные СМИ. Что это означает? Опять же, это означает, что количество СМИ, которые участвовали в Яндекс.Новостях и которые обеспечивали всю ту широту повестки, в том числе и политической – ну, скажем, было уменьшено радикально. Я не готов сейчас прямо назвать конкретную цифру, но чтобы вы понимали – это правда много. Разница очень большая.И я бы, наверное, сказал, что сервис Яндекс.Новости до 1 января и после 1 января – это просто два разных сервиса с технологической точки зрения. Внешне они выглядят так же, но фактический состав источников настолько другой, что все те способы, например, борьбы с накрутками, которые мы изобретали до этого, они в новой модели не работают. Не работают в первую очередь потому, что меньшее количество источников приводит к совершенно другой топологии связей, публикаций друг с другом.
Все это в результате приводит к тому, что, конечно, скажем, та повестка, которую мы увидели в день, когда были митинги, наверное, действительно не очень хорошо отражала действительность, но я бы сказал по-другому, немножко запаздывала относительно реальности. История грустная, что делать. Будем придумывать способы, как с этим бороться. Кажется, что способы здесь есть, и они довольно понятные. Покажет время, сможем мы это сделать или нет.
А. Плющев
―
Многие говорили, и я тебе этот вопрос задавал – просто хотел бы, чтобы мы еще раз проговорили, что, похоже, государство научилось неплохо пользоваться алгоритмом Яндекс.Новостей и продвигает свою повестку там довольно успешно. Мы часто видим здесь в Москве – думаю, что в других регионах та же самая история – мы видим, что повестка крайне привлекательная, крайне выгодная, крайне, как бы это сказать, сообразная тому, что делают московские власти, например, очевидно продвигается какими-нибудь мусорными изданиями. Не одно исследование было на эту тему.
Г. Бакунов
―
Я, честно сказать, исследования эти видел и я хочу сказать, что большая часть информации в них, скажем, не совсем соответствует действительности. Дело в том, что для того чтобы с помощью большого количества – о чем идет речь обычно? О том, что, например, правительство какого-нибудь региона регистрирует огромное количество мелких СМИ, они начинают одновременно все это публиковать, ссылаются друг на друга и все такое. В результате эта новость попадает, появляется высоко в Яндекс.Новостях. Тут есть важный момент: появляется и почти моментально исчезает. Потому что у этих СМИ очень низкий, скажем, внутренний рейтинг. Они очень мало значимы с точки зрения федерального, они, несмотря на то, что ссылаются все массово друг на друга, не могут постоянно обновлять и поддерживать эту новость в тонусе.Дело в том, что новость как таковая, она ведь постоянно развивается. Это сюжет новостной. То есть, в нем постоянно что-то происходит, для того чтобы она долго находилась с топе, нужно постоянно ее поддерживать, как-то обновлять, добавлять новые факты. Нужно, чтобы факты не противоречили друг другу в разных источниках. В общем, с практической точки зрения я не видел больших массовых накруток, которые бы длились больше чем 15-20 минут. То есть, ты можешь вывести какую-то новость в топ, и она там окажется на какое-то очень небольшое ограниченное время. Но гораздо более новые важные новости, которые освещаются федеральными СМИ или которые освещаются более крупными источниками, они почти моментально вытесняют такие штуки, и, например, в случае с митингами, как мы, наверное, все видели, до середины дня самая важная новость, которая была, и которую все обсуждали в реальности, это было Евровидение. Ну, сложно тут заподозрить на самом деле несправедливость. Я уверен, что первая новость реально в этот день для большинства людей в стране была история с Евровидением.
С. Оселедько
―
Григорий, а вот по итогам применения закона о новостных агрегаторах с 1 января какая-то динамика среди посетителей ресурса Яндекс.Новости, их профиля, что-то поменялось?
Г. Бакунов
―
Честно сказать, мы еще не успели прямо этого заметить, потому что быстро это не происходит. С 1 января вообще прошли 3 месяца. Это очень медленно, для такой огромной аудитории это очень медленно. Вы же понимаете, на самом деле у Яндекс.Новостей есть несколько раздельных сегментов. Есть так называемый топ-5, это то, что показывается прямо на главной странице Яндекса. И там непонятно даже, человек читает эту новость или нет. Потому что вот он открыл – и у него заголовки. Ну, я, если честно, читаю новости заголовками довольно часто. Прочитал этот человек или нет – непонятно.А есть отдельный сервис Яндекс.Новостей, который существенно меньше, скажем, на порядок меньше, чем главная страница Яндекса, даже, наверное, более, чем на порядок меньше, профиль этих людей практически не поменялся, потому что люди, которые туда приходят, приходят для того, чтобы узнать новостную повестку, что происходит прямо сейчас в мире. От того, что там изменился контент, или, там, ранжирование, что в каком порядке появляется, кажется, ничего…
С. Оселедько
―
То есть, и оттока не было посетителей?..
Г. Бакунов
―
Скажем, значительного оттока там нет. Вообще у темы новостей на десктопе есть так называемый негативный тренд, это означает, что люди на рабочих компьютерах все меньше и меньше интересуются новостями. Но одновременно это означает, что люди все больше уходят на мобильный с этим.
С. Оселедько
―
Есть же приложение.
Г. Бакунов
―
Много людей уходит на мобильную web-версию. Там действительно есть несколько интересных таких корреляций, что ближе к началу года много новых людей приходит на мобильный web. Связано ли это с политикой, или с тем, что после Нового года всем подарили Айфоны, здесь очень сложно определить.
А. Плющев
―
Что вы будете делать в связи с такой ситуацией, чтобы более объективно отражать картину в интернет-СМИ?
Г. Бакунов
―
Я думаю, что много изменений в алгоритмах произойдет в ближайшие полгода, повторю, это связано в первую очередь не вот с этой историей с митингами, а скорее с тем, что просто изменилась вся картина, как-то топология сети СМИ изменилась очень сильно для нас, с одной стороны. А с другой стороны, есть несколько очевидных проблем, которые мы нашли и нашли именно на этой истории с митингами, и это история, которую мы подозреваем, больше всего, это так называемая проклейка сюжета, такая межрегиональная.Дело в том, что внутри Яндекс.Новостей довольно сложный алгоритм, который по большому счету просто не понимает, что, допустим, авария, которая произошла в Москве и авария, которая произошла во Владивостоке, возможно, это одна и та же авария. И в силу этого не увеличивает, как бы не суммирует важность этих двух новостей. И такая же история произошла на самом деле с митингами. Судя по всему, митинги во Владивостоке и в других городах воспринимались как отдельные самостоятельные события. Я бы сказал, что виной этому не только Яндекс, но еще и не очень удачная организация самих этих митингов, потому что достаточно вообще было, для того чтобы они проклеились, чтобы на каждом митинге говорили один и тот же слоган, и его бы везде в СМИ несли, и оно бы просто проклеилось по этому слогану. К сожалению, в реальности оказалось, что…
С. Оселедько
―
Слово «коррупция» таким не обладает эффектом?
Г. Бакунов
―
Слово «коррупция» общее. Вот прекрасное слово «димонстрация», которое мне страшно сейчас нравится. Вот если бы все начали его активно использовать, я вас уверяю, оно бы проклеилось.
А. Плющев
―
Только через «и».
Г. Бакунов
―
Через «и», конечно. И таких примеров довольно много. На самом деле, так как мы не надеемся на то, что люди у нас в дальнейшем будут более организованными, ну, будем надеяться, что мы научимся проклеивать эти события автоматически. Есть гипотеза, как это сделать хорошо. Ну, думаю, что это поможет на самом деле не только в политической повестке, потому что есть много событий федерального масштаба, которые происходят вот так же разрозненно. Посмотрим. Но мне кажется, что здесь есть шанс у нас побороться.
А. Плющев
―
А что ты думаешь по поводу соображений – я видел много в сети на этой неделе о том, что Яндекс.Новости – это, в общем, неприбыльная у вас штука, и, в общем, даже затратная, и поддерживать ее большого смысла нет. То есть, неприятностей от нее много, вони с той и с другой стороны, и, понимаешь ли, и со стороны и правительства, и либералов, условно говоря. А профита никакого. Поэтому вы ею в последнюю очередь занимаетесь, в отличие от поиска, например.
Г. Бакунов
―
Нет, команда Яндекс.Новостей на самом деле довольно большая. Она, конечно, не сравнится с Яндекс-поиском, но тем не менее. Здесь есть на самом деле такой странный немножко ответ. Дело в том, что у Яндекса одна из самых сильных, наверное наших сторон, это умение и старание довести дело до конца. Мы на самом деле до сих пор искренне надеемся, что даже в этой новой для нас ситуации, когда мы работаем только с официально аккредитованными СМИ, мы сможем превратить и эти Топ-5, и текущую вот эту новостную страницу главную в инструмент, который приносит людям больше пользы, чем вреда – прошу прощения за такую странную формулировку. И до тех пор, пока мы в это верим, пока мы верим, что мы сможем побороть все это наше с помощью наших технологий, с помощью наших алгоритмов, мы этим занимаемся. Если мы поймем, что мы не сможем с этим справиться – ну, закроем, конечно, к чертям.
А. Плющев
―
Хочу несколько вопросов от наших радиослушателей задать, для этого есть смс - +7-985-970-45-45, Твиттер-аккаунт @vyzvon, web-форма на нашем сайте echo.msk.ru. Пока они пишут – тут есть уже вопросы, но давай мы еще соберем чуть-чуть.
Г. Бакунов
―
А с приличных можешь начать?
А. Плющев
―
Ты знаешь, неприличные – они в основном не требуют озвучания. Я тебе могу потом их распечатать…
Г. Бакунов
―
Я повешу на стенку – мне будет приятно.
А. Плющев
―
Я подключу Владислава Здольникова из Newcaster.TV. просто мы когда обсуждали, перед этим беседовали, он сказал, что у него тоже будет что спросить у Яндекса. У тебя есть хороший вопрос, Владислав?
В. Здольников
―
На самом деле у меня к Григорию есть некоторые вопросы по поводу всего этого. Я в данном случае не особо занимаю позицию человека, который думает, что все это на самом деле заговор большой, и Яндекс подкручивал топ руками, но у меня возникает вопрос: почему вот такие – я читал пост Григория по поводу всего этого – у меня вот это объяснение…
Г. Бакунов
―
Он не мой.
В. Здольников
―
Не ваш? А еще я смотрел интервью с вами на «Дожде». И вы говорили про несовершенство алгоритмов, возможную, скорее всего, ввиду которой все этого произошло. Мне интересно, почему вот это, сколько топ существует уже, почему вот это несовершенство алгоритмов, оно только сейчас проявилось?
Г. Бакунов
―
А сколько топ существует? Дело в том, что, на мой взгляд, тот топ, который мы делаем с 1 января и тот топ, который мы делали до – это разные продукты.
В. Здольников
―
О’кей, а каким образом, мне интересно, расставляются коэффициенты значимости новостей от конкретных СМИ? Как это происходит?
Г. Бакунов
―
Дело в том, что напрямую рассказать про детали коэффициентов нельзя по следующей причине. Если мы это озвучим, то те самые СМИ, которые вы подозреваете в накрутках, с завтрашнего дня начнут работать с этой накруткой на порядок эффективнее. Они будут в деталях знать, как все работает.О коэффициентах. Коэффициент – штука такая очень сложная, там есть такой внутренний рейтинг, который пересчитывается за последний месяц раз в неделю, такой сложный алгоритм, который рассчитывает веса разных СМИ. И, скажем, в Топ-20, например…
В. Здольников
―
Это происходит автоматически?
Г. Бакунов
―
Это, конечно, автоматический процесс, и в Топ-20, я думаю, я даже гарантировать могу, что никаких мелких региональных СМИ там просто нет – они туда не попадают физически. При этом вся эта схема, она на самом деле, повторюсь, проработана была еще в те времена, когда СМИ было, мы говорили где-то про 8 что ли тысяч источников, которые у нас были до Нового года. Новые цифры мы пока не озвучивали, но вот речь шла о тех…
В. Здольников
―
Хорошо. Но вот, например, СМИ «Медиазона», оно у вас ранжируется как федеральное или как местное какое-то?
Г. Бакунов
―
Я сейчас чувствую себя как человек, которого валят на экзамене – я просто не знаю, что это.
В. Здольников
―
Мне просто хочется понять, почему произошло так, что действительно огромное количество новостей с одинаковыми ключевыми словами, да по всему – и по Москве, и по всей России, о них было написано, они все-таки не попали в топ, хотя у них действительно были одинаковые ключевые слова.
Г. Бакунов
―
Дело в том, что одинаковые ключевые слова… есть такая сложная формулировка – сейчас, наверное, для слушателей будет немножко сложно – есть такое ключевое слово DFADF.
А. Плющев
―
О, тут сложно не только слушателям.
Г. Бакунов
―
Сейчас попытаюсь объяснить. Это такая форма, которая показывает, насколько это редкое слово. Чем реже слово, тем выше его значение внутри новости.
В. Здольников
―
Реже в принципе?
Г. Бакунов
―
Реже в принципе в языке. Так вот, те ключевые слова, которые были общие, они общеупотребительные для языка, по ним нельзя кристаллизовать новости физически. Потому что тогда по новостям про митинг про коррупцию одновременно подклеятся новости про коррупцию в ГИБДД. И, наверное, это не очень хорошо. При этом, повторю, я считаю, что проклейка новостей здесь была не самой большой проблемой. Наверное, много всего предстоит еще посмотреть и пересмотреть, может быть, соотношение и влияние такого коэффициента, как вот этот рейтинг СМИ, да? Потому что прямо сейчас на самом деле значение использования этого коэффициента, использование того, насколько это важный источник СМИ, оно не очень велико. Там просто разница между мелким региональным СМИ и каким-нибудь сайтом какого-нибудь крупного издания примерно на три порядка в этом коэффициенте. Наверное, может быть, можно использовать, более уверенно использовать в качестве основных новостных источников вот эти крупные СМИ.
А. Плющев
―
Гриша, скажи, новостные запросы, когда я в Яндекс.Новости задаю запросы, они как-то учитываются в оценке веса тем. Допустим: митинг, Навальный, коррупция. И если так делает миллион человек?
Г. Бакунов
―
Так не делает миллион человек, так даже не делает 100 тысяч, к сожалению, и поэтому сила этого сигнала очень невелика. На самом деле тут важнее было бы спросить, использует ли Яндекс в качестве сигнала поисковые запросы не в Яндекс.Новости, а в большом Яндексе.
А. Плющев
―
Запросы.
Г. Бакунов
―
Конечно, там используются почти все всевозможные сигналы, мы сейчас не используем, например, такие сигналы, как публикации в Твиттере, чистые публикации в Твиттере. Во многом потому что у нас просто нет этой информации, по-честному если.
А. Плющев
―
Прости, ты о чем сейчас?
Г. Бакунов
―
Например, если ты у себя в Твиттере писал о том, что сегодня у Навального митинг, все приходите, это не будет использовано как усиление новостного сигнала…
А. Плющев
―
Это не запрос к Яндексу, конечно.
Г. Бакунов
―
Это не запрос к Яндексу. А запрос к Яндексу, конечно, учитывается. Их, к сожалению, не очень много было.
А. Плющев
―
Я задам несколько вопросов, если нет дополнительных к Григорию сейчас, во всяком случае.Поехали. Тут у нас наш очень активный пользователь Арата, во-первых, спрашивает: «Какой официальный протест высказал Яндекс по поводу закона про агрегаторы?»
Г. Бакунов
―
О, это было несколько огромных совершенно постов, несколько, причем, писали не только мы, но и писали компании, которые тоже содержат новостные агрегаторы, присоединялась компания Mail.ru и так далее.
А. Плющев
―
Была история на самом деле.
Г. Бакунов
―
Она довольно громкая была, и, если честно, и на «Эхе Москвы» ее тоже очень неплохо обсуждали. Тут грустный момент другой, что в тот момент, когда этот закон принимали, и мы говорили, к чему это приведет, на митинги никто не вышел. Я помню.
А. Плющев
―
Это правда. И надо сказать тогда, и оппозиционные политики и их сторонники не очень сильно эту волну как-то поддерживали, насколько я помню. Вот это мало волновало. Я здесь хочу адвокатом Яндекса выступить сейчас.
Г. Бакунов
―
Да, адвокатом Яндекса как синоним «адвоката дьявола» в данном конкретном случае не очень хорошо звучит, но тем не менее, правда, в тот момент, когда этот закон принимали, было, мы создали столько шума, сколько могли. У нас, если что, в том числе и на главной висел пост большой со ссылкой о том, что принимается такой закон, обратите внимание. Но, кажется, что это не особенно было тепло встречено народонаселением, в том числе и тем, которое сейчас так активно возмущается, что Яндекс плохо показывает новости.
А. Плющев
―
И тот же Арата спрашивает: «Почему не определяются насильно продвигаемые новости? Сайты, которые себя продвигают нечестными методами, банить».
Г. Бакунов
―
Я не говорил, что они…
А. Плющев
―
«Почему не банят накрутки? Забанить НТВ нафиг?» - пишет он.(смех)
Г. Бакунов
―
Я, кстати, не уверен, что НТВ занимались накруткой. При этом, конечно же, учитывается, и более того, чтобы вы понимали – нельзя просто взять какую-нибудь новость и ее скопировать из другого источника, разместить у себя, и мы этого не заметим. Такого не бывает. Даже просто простой человеческий рерайт обычный, мы хорошо его определяем, мы умеем это делать, недостаточно нанять несколько школьников, которые много лет переписывают рефераты, нужно писать самостоятельные новости.
А. Плющев
―
«Я, может, совсем темная, - спрашивает Ирина, - но почему нельзя рейтинговать не по отдельным словам, а по словосочетаниям: митинг против коррупции, например. Или неточное сочетание слов: митинг коррупция Димон Навальный – как в поисковом запросе?»
Г. Бакунов
―
Все так и было, проблема только в том, что эти слова на разных митингах были разные. Где-то прямо везде было написано много, что это митинг против коррупции, и это хорошо было видно в Санкт-Петербурге, у меня так получилось, что я в этот день находится в Санкт-Петербурге. И в Санкт-Петербурге эта новость проявилась хорошо. Я смотрел новости Санкт-Петербурга тогда на Яндекс.Новостях, и там прямо хорошо выглядело все. Точно так же это отдельно хорошо выглядело в Москве.
В. Здольников
―
Григорий, у меня еще такой вопрос. Мы это обсудили немного до эфира, но чтобы и мне было понятнее как-то и слушателям тоже. Вот 26-го в топе новостей про митинги не было, а сегодня есть много.
Г. Бакунов
―
Ты, пожалуйста, не передергивай. 26-го новости про митинги в новостях были…
В. Здольников
―
В топе?
Г. Бакунов
―
В топе были.
В. Здольников
―
О’кей.
Г. Бакунов
―
Они были, просто они были с задержкой иногда на 3-4 часа, это прямо плохо было.
В. Здольников
―
Да, они появлялись не сразу.
А. Плющев
―
И появлялись не очень надолго.
Г. Бакунов
―
Совершенно верно. На первом месте почти всегда была тема Евровидения, потом всплыл какой-то убитый депутат или еще что-то, я уже не очень помню, в качестве главных новостей. А новости про митинги были в основном после 4-х часов.
В. Здольников
―
С задержкой, да.
Г. Бакунов
―
А сегодня совершенно другая картина. У меня есть ответ, почему это произошло. Мне кажется, что, во-первых, сегодня никто никак ничего не пытался накручивать. И более того, если вы обратите внимание, сегодня в новостях чудовищная тишина, и на самом деле во всей стране, как мне кажется, была одна важная критическая новость – это то, что, к сожалению, умер Евтушенко, а все остальное, как мне кажется, моя новостная лента вся была заполнена новостями, из всех СМИ по Первому каналу показали митинги. То есть, везде эти митинги были показаны в чудовищном количестве. Никто с этим не боролся, и, естественно, оно было прямо в первых двух-трех строчках. Даже на первом месте, по-моему, один раз была новость эта.
А. Плющев
―
Продолжаем собирать еще и вопросы пользователей. Да, из Химок пишут: «А почему тогда Яндекс не организовывал тогда митинги, заявки не подавал?» Ну, в смысле, когда закон об агрегаторах принимался. Еще спрашивают: «Вы постами официальные уведомления депутатам делаете, а не какими-то там…» - я не знаю, чего они хотят.
Г. Бакунов
―
А что там про депутатов?
А. Плющев
―
Ты сказал: наша позиция была в нескольких постах.
Г. Бакунов
―
А, ну в смысле, что мы прямо размещали у себя на главной странице ссылку на текст, в котором мы говорили, насколько мы возмущены происходящим, там и всякое такое. Мы на самом деле сделали… наверное, мы были слишком добрыми и поступали так, как поступают типичные IT-компании. Может быть, стоило, там, я не знаю, завесить всю главную страницу черным полотном и написать: сегодня принят закон, выходи на улицу. Ну, во-первых, это подстрекательство и это непосредственно уголовное преступление.
В. Здольников
―
В случае заявленного митинга, кстати, нет.
Г. Бакунов
―
В случае заявленного митинга, наверное, нет, но тут дело в том, что, мне кажется, Яндекс – не политическая организация, и, наверное, не очень как бы правильно было с этой точки зрения организовывать митинги самостоятельно и подавать на них какие-то…При этом надо сказать, что небольшие народные гуляния по этому поводу, конечно же, были. И я знаю многих людей, которые принимали в них тогда участие. Просто нужно понимать, что тогда, вот если мы сегодня смотрим на текущие митинги, которые были сегодня и немножко как бы улыбаемся тем цифрам, которые сегодня были, и вообще непонятно, кто туда пришел, то в тот момент, когда люди возмущались по поводу принятия закона об агрегаторах, там было, наверное, несколько сотен человек. Ну, прямо смешно. По нынешним меркам прямо совсем смешно.
А. Плющев
―
Да. Просто знаю, как организовываются подобные митинги, как поддерживаются подобные митинги, например, там была история с Википедией, помнишь, как протестовали и так далее.
Г. Бакунов
―
Да.
А. Плющев
―
Когда Лурк закрывали тоже. Никто не выходит абсолютно на митинги по этому поводу.
Г. Бакунов
―
Меня ужасает не то, что люди не выходят на митинги по этому поводу, а на то, что фестиваль меда в Сокольниках привлекает значительно больше народу. Вот как бы, люди хотят есть гораздо больше, чем читать.
А. Плющев
―
Ты сейчас открыл для меня прямо какую-то новую вселенную. Да ты что! Серьезно? Даже невозможно себе представить, как это, оказывается, происходит.Я еще раз повторю номера наших контактов. +7-985-970-45-45 – это номер для смс. Затем также есть у нас Твиттер-аккаунт @vyzvon, по которому можно беспокоить наших гостей. У нас сегодня Григорий Бакунов, директор по распространению технологий компании Яндекс и Владислав Здольников, технический директор компании Newcaster.TV.
Собственно, Владислава мы пригласили не только для того, чтобы он задавал какие-то вопросы Григорию Бакунову. Мы бы справились с этим делом и сами. Но хотели поговорить отдельно про тот LIVE, который случился 26-го числа с утра до вечера, пока его не прекратили в одностороннем порядке.
В. Здольников
―
Я должен уточнить, что в одностороннем порядке его все-таки не прекращали, точнее его прекратили мы абсолютно планово и так, как задумывалось.
А. Плющев
―
Там так было?
В. Здольников
―
Да, конечно, мы вещали…
А. Плющев
―
Я до сих пор думал, что это…
В. Здольников
―
После того, как Фонд борьбы с коррупцией, офис фонда, где у нас размещалась студия, его фактически штурмовали, мы продолжили вещание абсолютно без перерыва с одной из резервных студий, и у нас эфир кончился, по-моему, через 3 часа после этого. То есть, мы его закончили сами, и он закончился не потому, что офис ФБК штурмовали. Понятно, мы его продолжили без студии, потому что студии уже больше не было.
А. Плющев
―
Ну да. Как и ведущий ее уже был…
В. Здольников
―
Да, ведущий был задержан и посажен на 10 суток – Леонид Волков, я напомню. И, собственно, это нам на самом деле особо планов не сломали, потому что мы понимали…
А. Плющев
―
Вот о том, что происходило, мы поговорим через 2 минуты, ровно после рекламы.РЕКЛАМА
А. Плющев
―
И вот мы продолжаем. Остановились мы на том, что был очень успешный LIVE с разных митингов, начиная с Дальнего Востока и заканчивая Москвой, я так понимаю, я не знаю, было ли что-то западнее?
В. Здольников
―
Мы, по-моему, давали картиночку из Калининграда, насколько я помню, но это уже происходило из резервной студии, потому что на момент того, как там начался митинг, насколько я помню, уже основная студия наша не работала.
А. Плющев
―
Вы предугадывали, что вам может понадобиться резервная студия?
В. Здольников
―
Мы вообще работаем всегда вот на таких историях, на самом деле мы не очень-то много эфиров делаем в таком сложном формате с возможностью всяких штурмов. Но если мы все-таки делаем трансляцию каких-то публичных историй и акций и так далее, мы обязательно предусматриваем всегда резервные студии, несмотря на то, что это понадобилось вообще первый раз реально в боевой схеме, действительно понадобилось на практике, мы это предусматриваем всегда, конечно.
А. Плющев
―
Ты знаешь, чем я больше всего удивлен? Тем, что нет конспирологических версий вокруг LIVE. Во всяком случае, я не слушал, может быть, ты.
В. Здольников
―
Вообще пишут периодически, но не то чтобы прямо много.
А. Плющев
―
Вокруг фильма ФБК «Он вам не Димон» очень много всего, что, значит, это передали…
В. Здольников
―
Да, что летать, в общем-то, они не дали бы.
А. Плющев
―
Да, и сколько это стоит еще.
В. Здольников
―
Да, стоит огромных денег.
А. Плющев
―
Я удивился тому, что никто не говорит, что миллионы долларов были затрачены на этот LIVE, из разных городов страны.
В. Здольников
―
Мне в Твиттере писали, что, типа, а каким образом вы продолжили вещать, если вас штурмовали? Вы все врете. Ну, что-то типа того было на самом деле. Ну, это немного тоже, но вот такие комментарии были.
А. Плющев
―
Расскажи вот что, мне кажется, самое интересное и, может быть, мы немного отойдем в сторону от выяснения, все-таки работает Яндекс на ФСБ или нет, вот о чем. Каким образом вам удалось встроить разноформатные живые трансляции, которые вели люди с разных митингов. Там же было такое, там ведет человек в Перископе…
В. Здольников
―
Да, мы хватаем эту картинку, да. Мы что сделали? Мы рекомендовали – я еще раз скажу, уже говорил в начале передачи, что мы это делали на заказ для Фонда борьбы с коррупцией эту трансляцию, и мы рекомендовали для того, чтобы захватить много картинок с большого количества регионов акций, мы рекомендовали их волонтерам, у них база волонтеров есть, мы рекомендовали сделать рассылку по этой базе, по самым таким надежным людям и проверенным, скажем так, которые не начнут в самый ответственный момент прямого эфира ругаться матом громко, рассылку с инструкцией, как сделать трансляцию простую в Перископе. И, собственно, я это фактически сделал, рекомендовал это сделать, и, собственно, они нам просто давали, ФБК подсовывал картиночки с Перископов, а мы вставляли эти картиночки в прямой эфир.
А. Плющев
―
То, что я успел посмотреть до московского митинга, и Леонид Волков вел эту трансляцию, выглядело это на самом деле реально, во всяком случае по драйву, если там сделать скидку на то, что это был дебют Леонида Волкова в качестве ведущего марафона такого большого и вообще то, что это было, не птски выезжали, знаешь, передвижные телевизионные станции.
В. Здольников
―
Да, потому что это стоило бы совершенно космических денег, и действительно качественная картинка, она бы очень дорогая получилась.
А. Плющев
―
Выглядело это реально очень драйвово и очень круто, потому что я все ждал, когда же, ну, должно быть, потому что я сам – вот стоит вещь, которую я каждое утро использую для трансляции в Фейсбуке, и все равно что-нибудь где-нибудь да засбоит, ты каждый раз не знаешь, что и где, и я все время ждал, когда это наступит. И я не застал этого момента.
В. Здольников
―
Как бы во-первых, там действительно, насколько я понимаю, ФБК это делали, то есть, они рассылку сделали по действительно более-менее технически грамотным людям, это я не знаю, к сожалению, которые взяли с собой какой-нибудь мобильный роутер, да, подключили телефон к внешнему аккумулятору. Это все было в рекомендации в инструкции. Это во-первых.А во-вторых, ну, как бы я на самом деле сам удивился. Несмотря на то, что картиночки были все-таки перископные с регионов, я думаю, фонд не мог себе позволить картинки профессионального уровня из 30-ти регионов сделать. Все это были перископные картиночки, они были мыльные как бы и так далее, но все равно это было достаточно действительно на уровне качественном. Я сам удивился.
А. Плющев
―
Самый главный вопрос задает один из наших слушателей, который не подписался, но…
В. Здольников
―
Это стоит недорого, потому что… это стоит как типичный прямой эфир из студии и еще несколько камер на улице, это стоит 150 тысяч рублей примерно.
А. Плющев
―
Все от начала до конца с утра до вечера?
В. Здольников
―
Да-да. Но это совершенно не большие. Я, честно говоря, не знаю, сколько это стоило для ФБК, но вот порядок такой. Точную сумму я не знаю. То есть, это не какие-то космические деньги, это картинки волонтеров, которые это делают бесплатно, и, в общем, мы организовывали фактически в студии только захваты этих картинок и больше ничего.
Г. Бакунов
―
Мне так кажется, что самое главное достижение этого стрима – это вовсе не технологическая сторона, а самое главное – это как действительно круто были организованы волонтеры, и как драйвово прошел сам эфир.
А. Плющев
―
Да-да.
Г. Бакунов
―
Смотреть было круто. Остальное – неважно.
В. Здольников
―
Спасибо большое.
Г. Бакунов
―
Картинка мыльная, но смотришь – и прямо динамика.
В. Здольников
―
Да-да, один регион, второй, там Волков что-то говорит, третий, четвертый, пятый…
Г. Бакунов
―
Конечно. И Волков выступил как звезда, прошу прощения.
А. Плющев
―
Да.
В. Здольников
―
При том, что, да, именно в этот эфир, он прямо, видимо, очень подготовился морально даже больше к этому.
Г. Бакунов
―
Конечно.
В. Здольников
―
Он очень круто вел. То есть, вот он прямо как профессиональный ведущий себя вел.
Г. Бакунов
―
Он вообще довольно профессиональный человек.
С. Оселедько
―
То есть, я правильно понимаю, что все-таки нормальные СМИ уже как бы всё, вне…
А. Плющев
―
Вот! Я об этом.
В. Здольников
―
Знаете, это произошло все потому что, я считаю, что был огромный интерес, и был вакуум, огромный информационный вакуум, который мы просто забили. Ну, прямой эфир ФБК, он его забил, и вот разрядил вот этот вакуум.
С. Оселедько
―
Это же не очень нормальная ситуация.
В. Здольников
―
Я еду в метро, я не находился в тот момент в офисе ФБК, где, собственно, находилась аппаратная студия, я еду в метро и я вижу картинки у людей на мобильниках, как они смотрят эту трансляцию. Для меня это было шоком, то есть, реально я два или три раза видел, пока ехал, проехал несколько станций, я видел, несколько человек, которые смотрят трансляцию в метро. Это огромный интерес, который заполнился, удовлетворился этой трансляцией, я считаю.
Г. Бакунов
―
У меня было еще веселее, потому что я в этот момент находился не в метро, но находился в Санкт-Петербурге, и как бы периодически слышал и видел людей в трансляции, которые находились в ста метрах или в пятидесяти метрах от меня. Ощущение совершенно космическое, ну правда, это новый формат медиа.Тут еще важный момент вот какой, что большая часть тех СМИ, о которых мы говорили в первой части, это буквы, это текст.
В. Здольников
―
Да, а тут картинка.
Г. Бакунов
―
Это совершенно другое ощущение.
В. Здольников
―
Это актуально для молодежи особенно, контент вот именно форма контента.
С. Оселедько
―
Картинки-то у вас все равно тоже много. Каналы транскрибируют и есть…
Г. Бакунов
―
Это же очень медленный процесс, это уже не новость. Транскрибировали – ну, хорошо, через сутки это появилось. Кому это интересно? Это совершенно другой формат, совершенно новый, и на самом деле это новое телевидение. Это не замена газет, это замена телевизора. И я совершенно не удивлен был бы, если бы эта трансляция, просто кто-то из каналов бы подписали, я уверен, что какой-нибудь телеканал в следующий раз подпишется на то, чтобы просто показывать эту трансляцию.
С. Оселедько
―
То есть, вот блоги заменили новости, такие стримы заменили телевизор?
Г. Бакунов
―
Блоги, к сожалению, вымерли, или к счастью, есть социальные сети, которые заменили новости в каком-то месте, и стримы, Telegram-каналы…
А. Плющев
―
Они не заменили новости, потому что они транслируют новости СМИ, другое дело, что они заменили, они конкурируют с площадками новостей. Но они что, какие новости транслирует тебе Фейсбук, я не знаю, там, Марии Бароновой?
Г. Бакунов
―
Нет, зачем, у меня в Фейсбуке в том числе и «Ведомости», например. Ну, конечно же, генератор новостей, источник новостей.
А. Плющев
―
У тебя СМИ все равно осталось, какая разница, где оно распространяется?
Г. Бакунов
―
Раньше это было как? Вот есть такая двускатная крыша, с одной стороны СМИ, а с другой стороны – блоги. А сейчас верхушка, конек этой крыши, он просто сглажен «до немогу». Я сейчас не могу определить, что вот это вот пишет СМИ, а вот это вот – блогер. Нет, все – это один для меня источник новостей.И это очень круто выглядело с этим стримом, повторюсь, как бы просто это совершенно новый формат СМИ для меня. И он гораздо более интересный еще и потому, что я, простите, новость прочитал и забыл, а здесь я как бы шел по улице и смотрел. Это правда было очень круто.
В. Здольников
―
Спасибо большое. Но тут надо сказать, что это, естественно, интерес большой очень и реализация. И тут посмотреть на тот же канал «Навальный LIVE», который, там ФБК сейчас начал делать утреннее шоу «Кактус». Вот кто его, казалось бы, будет смотреть. Естественно, аудитория будет с 8 до 9 утра он идет, но мы сейчас видим, что последние записи «Кактуса» в записи их посмотрели по 100-150 тысяч человек. Мне кажется, это огромная аудитория, особенно на старте такого проекта, учитывая то, что вот сейчас у ФБК, я знаю, сложная техническая ситуация, особенно пока офис фонда был блокирован, там все это стримилось на вебку, и все это было очень сложно и плохо, ну, не очень хорошо и не очень красивая картинка. Все равно все это смотрело одновременно, я видел, некоторые выпуски одновременно до 20 тысяч человек.
А. Плющев
―
Да. При этом, большинстве своем это просто говорящие головы.
В. Здольников
―
Да.
А. Плющев
―
Там есть перебивки какие-то, записанные какие-то сюжеты.
В. Здольников
―
Естественно, сейчас там, насколько мы можем видеть, та же Люба Соболь пытается разнообразить все это дело, естественно, это все идет, люди смотрят все это, им это интересно, на это все идет аудитория, конечно. Мне кажется, вот такой формат, он стал удовлетворять что-то, что не…
А. Плющев
―
Почему – тут у меня к Грише, наверное, вопрос, как уже к медиа-эксперту, я напомню, что еще Григорий Бакунов, он у нас и ведущий одного из самых популярных технологических подкастов под названием «Радио-Т». И ты часто любишь разговаривать и на эти темы тоже. Как ты думаешь, почему этого не появилось раньше? То есть, есть какие-то стримеры, есть блогеры. Вот сейчас которые тоже подхватили волну протеста, там, Николай Соболев. Я выучил: Николай Соболев.
Г. Бакунов
―
Да, Николай Соболев.
А. Плющев
―
Да, именно так.
Г. Бакунов
―
Там имя путали вначале, насколько я помню.
А. Плющев
―
Николай Соболев и так далее. Они есть. Но это так или иначе, это все равно все те же ролики, все те же стримы, я имею в виду прямые трансляции, никак не выходили в такие топы.
Г. Бакунов
―
Саша, ты пенсионер. Просто ты не смотришь Snapchat, ты не смотришь Stories, которые в огромном количестве лезут из всех продуктов Фейсбука, это все тоже самое, это LIVE, это прямые стримы, они есть. Перископ огромный на самом деле. Мы его просто не видим.
А. Плющев
―
Ты по миллиону пользователей у кого видел?
Г. Бакунов
―
А миллиона в LIVE я не видел пока ни у кого, и в том числе…
А. Плющев
―
Ну, хорошо, 120 тысяч…
В. Здольников
―
170 было у нас.
Г. Бакунов
―
170 тысяч в Перископе бывало, поверь. Просто это не российская история, не российский масштаб.
А. Плющев
―
Давай про Россию поговорим.
В. Здольников
―
На самом деле даже никоторые концерты там в России смотрело больше, но чтобы политическую историю смотрело 170 тысяч, такого не было.
А. Плющев
―
Я и говорю про говорящих голов.
Г. Бакунов
―
Ну, слушайте, это говорящие головы тоже разные бывают. Я уверяю вас, что можно взять не политическую голову, можно взять какую-нибудь эстрадную звездочку.
А. Плющев
―
С не политической головой легко.
Г. Бакунов
―
Ты сомневаешься, что если завтра Владимир Владимирович возьмет Перископ и начнет… ну ладно, хорошо, если Медведев возьмет Перископ и начнет в него транслировать, ты думаешь, там соберется меньше народу? Я думаю, больше. И главное – там комментарии выключить.(смех)
Г. Бакунов
―
Нет такой проблемы. На самом деле произошла техническая революция, она просто тихая произошла. Знаете, такая тихая спокойная революция. Почему из регионов была такая классная картинка? Потому что в регионах наконец-то появился нормальный мобильный интернет, он появился года 2 назад.
В. Здольников
―
В том числе, да.
Г. Бакунов
―
Сочетание мобильного интернета и Перископа дало такой реактивный LIVE, повторюсь еще раз – теперь я фанат Волкова, в очередной раз. И, собственно, это просто технологическая революция, мы просто дошли до такого состояния. И тут еще есть один важный момент. Дело в том, что та аудитория, которая сейчас это смотрит, ей не настолько важна суперкачественная картинка, им гораздо больше важна динамика, живость, поддерживание интереса, вот это вот все. А это сейчас автоматически означает, что тебе необязательно владеть огромной камерой и телеканалом, тебе достаточно просто на Ютьюбе трансляцию открыть. И таких трансляций, которые собирают большую аудиторию, их довольно много. То есть, на самом деле мы дошли до такой стадии, когда каждый человек…
А. Плющев
―
… я понял.
Г. Бакунов
―
Я же говорю: ты пенсионер. Мы два пенсионера. Я тоже, но просто у меня очень много молодежи, которая мне про это рассказывает.
А. Плющев
―
Ты знаешь, мне-то все-таки казалось, что LIVE, как-то одно время это пошло, а потом как-то не очень.
Г. Бакунов
―
Оно просто ушло в плоскость котиков и рассказов про вечеринки, которые тебе не очень интересны.
А. Плющев
―
Это правда.
Г. Бакунов
―
Сейчас ты это заметил, потому что вот политика полезла.
В. Здольников
―
Да, это правда, потому что если открыть топ какого-нибудь Твиттера, Инстаграма и так далее, потому что в Инстаграме тоже появились прямые эфиры, точнее, не Твиттера, а Перископа, то мы увидим там огромные онлайны по количеству пользователей у каких-нибудь вещей, которые действительно нам неинтересны. Мы видим огромную аудиторию на них людей, которым это интересно, там действительно по 200 тысяч человек в онлайне – это нормально.Просто мы действительно раньше не видели такого интереса к политическим штукам. Я помню в прошлый раз я видел самый такой рейтинговый прямой эфир – у нас 120 тысяч человек смотрело печальную историю с убийством Немцова. Это был, по-моему, совершенно максимум, потому что убийство Немцова. А так, чтобы вот такую штуку смотрели – ну, тут на самом деле все пропорционально, потому что интерес к этой акции везде был большой и к просмотру того же фильма ФБК тоже огромное количество.
А. Плющев
―
Подожди секунду. Но важно, что «Кактус» еще до акций уже прилично смотрели.
В. Здольников
―
Да, за несколько дней до, да, это правда.
А. Плющев
―
Возможно, из-за фильма, да, возможно.
В. Здольников
―
Из-за фильма скорее, из-за того, что…
А. Плющев
―
Из-за того, что Алексей Навальный форсил, это безусловно, но все равно, я по себе знаю, ты можешь один раз запостить ссылку на всех очень таких своих социальных ресурсах мощных – придут и точно так же уйдут. Это удерживать невозможно с помощью ссылки, удерживаешь ты уже там, когда к тебе приходят люди.
В. Здольников
―
Это правда. Но мне кажется, что тот интерес, который создался, его уже не очень-то можно угасить, вот мое мнение, то есть, взять и погасить этот интерес уже нельзя.
Г. Бакунов
―
Мне кажется, очень легко. Можно просто плохо вести передачи.
В. Здольников
―
Это понятно. Я в целом про интерес к политике, в том числе в среде молодежи, которая толком не знает ни про Болотную, вот это все.
Г. Бакунов
―
Я, как я уже говорил, тоже пенсионер в некотором смысле, я помню предыдущий такой подъем политического интереса молодежи, и это была, если вы помните, такая программа «Голосуй или проиграешь».
А. Плющев
―
1996 год.
Г. Бакунов
―
Конечно. И тогда это было очень интересно, и сейчас это будет очень интересно. Это очевидно совершенно. При этом, да, молодежи нужны другие СМИ. Кстати, это ответ на вопрос – обрати внимание, что интерес к трансляциям живым у молодежи сейчас сильно выше просто во всех полях. Если ты посмотришь Twitch, там огромное количество людей. Это сервис, на котором транслируются онлайн игры просто, там же бешеная аудитория.
В. Здольников
―
Игру там в какую-нибудь DotA там смотрит 200 тысяч человек.
Г. Бакунов
―
Миллионы иногда смотрят.
А. Плющев
―
Мы пару передач этому посвятили.
С. Оселедько
―
Копнули – офигели...
А. Плющев
―
И ничего не поняли.
Г. Бакунов
―
А вы приглашайте нас, мне кажется, мы хорошо дуэтом споем вам про то, как в DotA играют.
А. Плющев
―
Да?
Г. Бакунов
―
Мне кажется, легко.
В. Здольников
―
В DotA я не разбираюсь, а вот как бы в прямых эфирах могу чего-нибудь…
Г. Бакунов
―
Я могу про DotA легко. Давай зови. Мне кажется, что вообще вся эта история, которая произошла на фоне митингов, она крута тем, что показала, насколько изменилось отношение к СМИ, и насколько изменились СМИ вообще. И, ну да, Яндексу, нам приходится сейчас довольно интенсивно менять представления в голове о том, как правильно работать со СМИ, что с ними делать. И это будет происходить на самом деле у всех. Я надеюсь, что кроме того, что это делаем мы как агрегатор, еще и в новостных источниках появится другое отношение к тому, как освещать новости.
А. Плющев
―
Ну вот давай вернемся к агрегатору и новостным источникам. Наши радиослушатели спрашивают, вот на фоне всего этого еще происходит у нас забастовка дальнобойщиков. И началась она ровно на следующий день после 26 марта. Почему она у вас не выходит в топ? – спрашивают.
Г. Бакунов
―
Она там неоднократно была. Это неправда, я ее там несколько раз видел, и именно оттуда о ней узнал, потому что тема дальнобойщиков от меня очень далека, к сожалению. При этом повторюсь, ошибка думать, что когда ты заходишь на главную Яндекса, ты там видишь самые главные новости за сегодня – нет. Это самые горячие новости, которые СМИ публикуют прямо сейчас. Ключевое слово «публикуют». Если эта новость была в понедельник, и она по-прежнему для всего народа должна быть важная, значит, СМИ должны постоянно про это публиковать что-то, как-то должен развиваться сюжет. Мне кажется, он сейчас никак не развивается, и поэтому все тихо.
А. Плющев
―
Да нет, как раз таки развивается.
Г. Бакунов
―
Я просто ничего не знаю про это, повторю, я плохо за этим слежу.
В. Здольников
―
Я хочу сказать такую штуку, что сейчас среди СМИ, в том числе «Медиазона», ну, достаточно популярное СМИ, у них очень популярен формат онлайна текстового, и будет очень круто, если Яндекс либо уже как-то, скрипты, которые все это обрабатывают, они обращают внимание на онлайны, то есть, фактически это же выглядит как? Это одна ссылка на одной странице, новость обновляется просто вот по мере развития событий.
Г. Бакунов
―
Да, у нас есть она, но пока мы с ней работаем в основном в режиме спорта, там, где больше всего этих трансляций. Но, естественно, мы будем эту тему развивать.
В. Здольников
―
Это становится все более популярно, мне кажется, очень важно на это внимание обратить.
Г. Бакунов
―
Да.
А. Плющев
―
Знаешь, уже из судов-то прикрутили онлайны.
В. Здольников
―
Да, запрещают, закон против «Медиазоны».
А. Плющев
―
Да, есть закон против Яндекса, закон против «Медиазоны».
С. Оселедько
―
Да, потом на митинги начнут глушилки мобильного интернета подгонять, и закончится…
Г. Бакунов
―
Я думаю, что это довольно быстро начнется.
В. Здольников
―
Кстати, по поводу глушилок, я тут должен сказать, что я немного разбираюсь в этом, и это не так уж сложно, глушить на большой территории что-то, это гораздо проще…
А. Плющев
―
Об этом мы поговорим в какой-нибудь следующей нашей программе, к сожалению, это время истекло у нас сейчас.Григорий Бакунов, директор по распространению технологий компании Яндекс и Владислав Здольников, технический директор компании Newcaster.TV. Спасибо вам большое.
В. Здольников
―
Спасибо вам.
Г. Бакунов
―
Спасибо.
А. Плющев
―
Мы с Сергеем Оселедько прощаемся с вами до следующего воскресенья, пока!
С. Оселедько
―
Пока!